волк

 
Колючий снег блестел, переливался, хрустел под широкими, сильными лапами. Холодный ветер забивал крохотные снежинки под густую, жесткую шерсть.
 Одинокий волк шел один, по безжизненному,  темно-синему, заснеженному полю. Где- то там, на горизонте виднелась сизая полоска ельника, и он шел на этот ориентир, его сильное чутье заложенное в генах поколениями, говорило, что там должна быть хоть какая- ни будь добыча. Но выбирать не приходилось, вся мелкая зверюга, на свободном пространстве, за многие километры чуяла волка. Недовольно ворчал, сморщившийся, пустой желудок, требуя чего- нибудь более существенного, чем простой ледяной снег.
Было тихо, только негромко выл северный ветер, поднимая колкую, белую пургу с твердого наста… Вдруг в ноздри ударил какой то чужой запах. Волк остановился, почувствовал внезапную радость- « Неужели такая долгожданная, замешкавшаяся добыча?!…». Остановившись, он поднял нос и принялся тщательно ловить холодный воздух… Но, затем, понуро опустив голову, этот путник побрел дальше - «Какая досада! Это всего лишь такой же  голодный скиталиц, как и я..»
 Теперь, идя, он постоянно чувствовал этот уже ставший знакомым запах. Стало светлее, видно ветер разогнал заслонявшие ночное небо тучи. Волк ужасно устал. Чувствовалась боль в каждой клеточки тела, так долго он уже шел. « И почему люди думают, что если волк, то это обязательно стальные мышцы нечувствительные к боли и усталости и больше ничего…, но у меня к тому же есть еще и душа, а она дико устала от этого бесконечного, бессмысленного пути. А во всем виноват этот человек, который ради забавы уничтожает всё что движется, а потом говорит о волчьей беспощадности и безжалостности! »- мелькнула у него мысль и от нее на спине поднялась шерсть и он, злобно оскалившись , глухо зарычал…
 Наконец волк опустил свое уставшее и нывшее тело на снег, давая  недолгий, но так ему необходимый отдых. Удобно устроив голову на скрещенных передних лапах, он поднял глаза на небо. Там, в окружении звезд смотрела на него такая далекая, но безумно красивая луна, она как будто понимала и сострадала ему. Да, именно сострадала, а не жалела, ибо жалость для настоящего волка это глубокое оскорбление. И он, зачарованный этой большой яркой световой окружностью, поднял морду и тоскливо завыл.. вкладывая в это «крик души» все свое одиночество, усталость, тоску о своей умершей волчице….  и  где- то вдалеке ему вторил такой же грустный  и щемящий вой….