На Патриарших

Этот день начался у него как обычно: подъем в 6 утра, чашечка любимого кофе и, конечно, прогулка с любимым псом, который безмятежно дремал в своем логове, не задумываясь о предстоящей радости. Пес проснулся, потянул свои короткие лапки и всунул в руки хозяина поводок с ошейником, как бы говоря "Пора - сколько можно спасть?!". Приятный ветерок и утренняя свежесть окончательно развеяла остатки сна и к моменту отбытия в институт он пребывал в прекрасном расположении духа.
Учебный день начался хорошо, ведь История Медицины не может быть сложным предметом, где нужно заставлять думать еще не проснувшиеся мозги. Да и если честно, преподаватель не особо напрягалась, чтобы вдолбить в наши головы сведения о том, как в каком-то веке до нашей эры появилось обеззараживание. Делая вид, что ему очень интересен предмет (хотя действительно иногда становилось интересно), он что-то записывал и думал ни о чем.
За окном была самая настоящая московская осень, когда деревья одеваются в золотые одежды. Кое-где мелькали рубиновые украшения молчаливых великанов. Природа медленно засыпала, бросая под ноги москвичей свое золото. Казалось, что время остановилось для них, а люди продолжали свой безумный бег куда-то не замечая всех красот природы…
ИстМед закончилась и народ побрел унылой толпой в надоевший МакДональдс, чтобы в очередной раз прожевать резиновый гамбургер и запить его чем-то непонятным с громким названием "Coca-Cola". Лекции перенесли на час и свободное время сыпалось в огромных песочных часах нашей жизни. Идти в Мак не хотелось и он решил просто пройтись по Москве и обязательно заглянуть на патриаршие пруды. Хорошо еще, что все находилось рядом, хотя мы так редко глядим по сторонам во время перебежек с одного места на другое.
В районе метро Тургеневской очень редко, но ходит старенький трамвайчик - такой, какой мы часто видим на кинопленках послевоенной хроники. Сев на такой трамвай он удобно устроился в деревянном кресле и стал смотреть в окно. Мысли проносились в голове молниями, вспышками - одна быстрее другой. О чем были эти мысли? Неважно, просто не хотелось думать о чем-то серьезном. Откуда-то раздалось шуршание динамика и зазвучала музыка. Момент - и ее звуки перенесли его на родину композитора: как живой возник Карлов Мост и его хранители, угрюмым стражем вечности врезался в небо собор Святого Витта, раздался бой часом на Староместской площади, блеснула своими водами красавица Влтава…Вновь и вновь знакомыми улицами и переулками Прага мелькала перед глазами и очертания любимого города рассеяли все грусти и печали. Как будто наяву он ощущал под ногами камни старинной мостовой. Все дальше и дальше уносились мысли к заветной мечте поселится в "Золотом городе" и река времени неслась мимо, не задевая его своими брызгами. Казалось, что он вновь попал туда, где бывал не один раз и знает каждый дом и улицу. Это большая редкость, когда знаешь столицу другой страны лучше своей. Но отзвучала опера Бедржиха Сметана "Моя родина" и вновь перед глазами появился Москва.
Пора было выходить. Пройдя несколько минут по переулкам он вышел к Патриаршим Прудам, к тому месту, где впервые появился Волонд. На какой именно скамейке произошел тот разговор? Он остановился и посмотрел на часы - времени осталось мало, но оно было. Тут он почувствовал, что кто-то слегка наступил ему на ногу, но рядом никого не было. Тогда он посмотрел вниз и увидел маленького йоркширского терьера, который с любопытством смотрел на возвышавшегося над ним человека. Видимо рост его был очень большой и йоркшир, задрав голову, смешно опрокинулся на спину. Он присел и посвил йорка в соответствующее положение, то есть на ноги и тот, заливисто тявкнув, продолжал смотреть на него.
- Волли! - раздался голос. - Волонд, домой!
Йорк по имени Волонд подскочил и моментально исчез, будто его и не было. Странно, такая маленькая собачка названа таким именем, хотя - оно ему шло…
Время окончательно поджало и дало о себе знать звонком мобильного - пора было идти на лекции.