и пойми меня!

Профессор оказался не из простаков, и соблазнить его оказалось весьма затруднительно. Когда я обнажилась, мы долго подбирали позу, и за это время он ни разу меня не коснулся. В итоге я села к нему лицом в одну из классических позиций. Опираясь на левую руку, я сидела на полу с согнутыми расставленными коленями. Правое служило опорой для правой руки, которую я запустила в длинные волосы, а левое легло, бесстыдно раскрыв моё очарование. Поначалу это меня сильно смутило, и губы вмиг оказались сухими, а дыхание – горячим. Я даже опустила глаза, но профессор мягко скомандовал:
- Смотрите на меня!
Мне только это и оставалось. Но я быстро привыкла, ибо там было на что посмотреть. Стоя перед мольбертом, художник артистично менял выражения лица, решая, как бы меня изобразить, а вскоре принялся за работу. Она протекала всё активнее, а я всё глубже проникалась его движениями, будто совершала их сама. Я стала находить в облике мастера всё больше притягательного. Оказывается, у старика был добрый дельфиний нос, хищная акулья пасть и живые тигриные глаза. Он нравился мне всё сильнее, тем более что был непредсказуем. Порой он с таким остервенением кидался на холст, что у меня кровь отливала от головы. Я с нарастающим вожделением пожирала глазами художника, как вдруг заметила, что дышу всё глубже и уже не могу себя контролировать. Со мной происходило нечто необъяснимое, и я даже не понимала, как удерживалась в нужной позиции. Наконец в голове потемнело... спонтанно начался глубокий затяжной оргазм… Не знаю, сколько прошло времени до того, как я поняла, что забилась в конвульсиях… Открыв глаза, я увидела, что мастер продолжает активно работать. Его силы возросли, он подпрыгивал рядом с холстом. Я кинулась к мужчине и мёртвой хваткой схватилась за его штаны. Облизываясь, я никак не могла их расстегнуть. Художник взял мои руки в свои и проникновенно заглянул мне в глаза.
- Ты сама чувствительность! Бросай своего парня и будь со мной.
Я сперва не поняла, о чём он говорит, но вскоре до меня дошло.
- Так ты знаешь?..
Он попытался спрятать глаза.
- Знаю…
- Тогда скажи, что вы не поделили? Каких это возможностей ты хочешь его лишить и почему?
- Что? Я? Каким это образом? – профессор вылупил очи, - Я ему вообще никто. Мы с ним три дня как познакомились.
- А ты хоть художник? - моё вожделение таяло с каждой секундой.
- Ну, как сказать…  Я не прочь им побыть, раз твой друг предоставляет таких девушек… Увидев тебя в деле, я понял, что не переплатил.
- Так за меня ещё и платят? – я не могла поверить в то, что слышала.
- Конечно, и не мало… - мастер присел рядом, - Я понимаю, что ты получила лишь часть и предлагаю платить тебе напрямую. Мы оба выиграем.
У меня закружилась голова, и перед глазами у меня оказались паркетные планки. Подняв взгляд, я обнаружила совсем рядом расстёгнутые брюки, из которых художник собирался достать инструмент. Я отшатнулась и гневно взглянула на него.
- Так ты же хотела… - пробормотал он.
- Я?!
- Вот и пойми тебя… - мастер побледнел и застыл с руками в ширинке.
- . . и пойми меня! – выпалила я и обернулась на холст.
На картине накрашенные женские губы обхватывали волосатый морщинистый член.
Я развернулась к профессору, он достал свой агрегат, и меня вырвало прямо на него…
- . . и пойми меня! - машинально ругалась я, переползая на четвереньках в сторону своей одежды.