Freelancer

Свободный копьеносец, вольнонаёмный воин.
(перевод с Английского)
В настоящее время в большинстве случаев   человек, «живущих» и работающих в сети.
Мне не холодно. Я знаю это чувство. Ветер? Его нет. Нет снега и мороза. Я это помню. Так было в прошлом феврале и опять так. А это значит что она здесь. Быть может за теми высокими воротами или среди серых балахонов на дороге. Где точно не знаю, но очень близко. Я это чувствую и за тем приехал.

Прошлый февраль тоже был ветреным и морозным. Всё начало года выдалось не слишком ласковым и сразу после рождества навалилась куча скучной и неблагодарной работы. Мой старичок «Вася» недовольно хрипел винчестером и когда я просил его общитать какую-нибудь очередную лабуду надолго впадал в ступор. А иногда зависал совсем.
Что делать? Я его понимал и не сердился. Терпеливо ждал перегрузки, и пока Васин винтик смачно хрустел «Виндой» наблюдал, как за окном падает снег. Этой белой небесной ваты на улице было чересчур много и иногда казалось, что там наверху кто-то очень сердитый потрошит большую, гигантскую подушку. Выпускает на волю её пушистое содержимое и хочет завалить город мягкими, нежными хлопьями.
В прошлом феврале, против такой постановки вопроса я не возражал и  лишь пытался вообразить, как это будет. Как снег покроет тротуары, доберется до нижних веток деревьев, до карнизов первого этажа. Как белая пушистая стена вырастит до нашего окна и отгородит меня с Васей от скучных девятиэтажек, от стандартных улиц. Почему-то казалось, что когда это случится, Вася наконец-то перестанет виснуть, намертво вцепится в стандартное Виндовое окошко и выкинет в правом углу приветливый, зелёненький цветочек «Аськи»….   
Ну вот мой старичок наконец-то прекратил недовольно скрипеть и показал две колонки привычных ярлычков. Работать в третьем часу ночи ему явно не хочется, но недовольного выражения монитора я не замечаю и мягко прошу его войти в сеть. Он подчиняется и моё отбытия на кухню, за очередной чашкой кофе сопровождалось замысловатыми трелями модема. Вася трудится, а я по причине патологической лени подогреваю в турке остывшую бурду, прислушиваюсь к приветственному шипению сети. Вот, чуть заискивая, позвякивая, мой старичок запрашивает удаленный сервак о подключении. Вот тот басовито и солидно, даже чуть сердито и отрывисто отвечает, что занят. Вот Вася снова посылает вежливый запрос, но поскольку особо терпимым нравом не отличается, вставляет в конце пакета раздражённую трель. Он умный мой Вася. Очень умный немножко хитрый и сервак, проникшись уважением, сменяет гнев на милость – присваивает ему адрес, делает частью невидимого и странного мира масок -  Интернета.
Некоторые называют его именно так и искренне полагают, что родился  он совсем недавно, вместе с одноимённой технологией. Неправда. Тот мир, в который Вася меня впустил, существовал всегда. Во всяком случае, с тех пор как у человека появилось воображение, и он научился мечтать. Именно тогда люди начали одевать маски-образы, а все эти «протоколы и порты» лишь современный инструмент, с помощью которого мечта стала чуть ближе и чуть реальней.
Интересно, почему именно в третьем часу ночи я становлюсь таким нудным и заумным?
Кофе в чашке повторно превращается в прохладную буруду, и я возвращаюсь к Васе. Философия особенно после двенадцати ночи - дело утомительное и в голове настойчиво бьётся мысль о мягком диване. Может всё-таки сжалиться над моим бедным стареньким компом и позволить ему… Что это?
Каждый из месяцев года имеет свой запах. Октябрь это пряный аромат опадающей листвы, январь – чистота, рождение и снег, май – пьянящая свежесть юности, а июль – зной высокого солнца и страсти. Именно воздух июля мне нравится больше всего, но что он делает в комнате с заснеженным окном, с еле тёплыми батареями и низким потолком?  Почему стелется над исчерканной столешницей и грудами сидюков. Сейчас и здесь ему не место. Откуда он взялся? Не из Васиного же подслеповатого монитора повеяло летом и ожиданием!? Бред!
Из него!!! Либо я окончательно сошёл с ума, либо июльским зноем дышит стандартное Аськино сообщение, что возникало на рабочем столе во время моего отсутствия. В нём почти ничего нет. Только в верхней части, там, где положено читать что желает сказать тебе удаленный пользователь, красуются три слова, и над ними на сером бортике имя отправителя. Ничего особенного - всё как всегда, но такого со мной ещё не случалось. Вынырнув из шипящей и попискивающей паутинки сети, далекая и незнакомая девушка Джули пригашает меня на свидание. То есть вот так без «здрасте», без «давай поболтаем», просто «Я приглашаю тебя на свидание». 
Что ж -  «Паутина» как неспокойное море – иногда выбрасывает такое, что по неволе приходишь в растерянность, пора бы уже привыкнуть. Что тут особенного незнакомая девушка приглашает на виртуальное свидание! Обычное дело. Вот только ей нужно что-то ответить, а слова в голове перемешались стали двухмерными и блёклыми.
«Куда пойдём?» - пожалуй это самое нелепое и самое плоское, но почему, но я сейчас это спрошу и конечно же никогда её больше не увижу.
Спросил. Увидел.
- Ты когда-нибудь был у Алисы. – кажется пронесло и она не пропала.
- Нет, - ещё одна моя глупость. – Да был, конечно был! В зазеркалье? Да! Мы идём к ней?
- Нет к ней не стоит. Во-первых, у меня интересней, а во-вторых, что это за свидине втроём?
Вот это самомнение!
- А как насчёт белого кролика?
- Нет, последнее время он такой зануда, да к тому же не настоящий. Мы пойдём ко мне и не спорь.
Самомнение – это мягко сказано!
- А сама то ты настоящая.
Вот теперь всё. Теперь я её точно не увижу. И не надо! Кролик для неё водители не настоящий!
- Сам такой.
Неужели не ушла? И почему я этому так рад? Ну скажи ещё что-нибудь.
- Ну так ты идёшь?
- Конечно. Бог с ним с кроликом. Он мне никогда по настоящему и не нравился. – Действительно подумаешь кролик какой-то – два килограмма чего-то там.
Почему я не могу вспомнить два килограмма чего именно. Это же так просто. Это же знают все. И откуда этот звук? Так шуршит вечернее платье. Женское платье. Длинное, обволакивающее стройную фигурку как утренний туман и вечерние сумерки. Откуда в моей конуре такое. Его здесь не было от рождения - в лучшем случае короткие сарафанчики или вязанные балахончики. Впрочем, я почему то уверен, что и огромной залы что теперь расположилась прямо за дверьми комнаты строители тоже не планировали. Строили они там узкую кишку, к потолку которой я чуть позже прицепил велосипед и не о паркете не о высоких окнах даже не мыслили. А бронзовые канделябры и витые восковые свечи?! Те что отбрасывают ровненькие кружочки жёлтого света? Откуда всё это?
Впрочем о чём это я!? Разве это главное? Девушка! Та, что стоит посреди залы, и шуршание чьего платья заставило отвернуться от стола. Ведь она ждёт именно меня. Пригласила, ждёт, а я до сих пор стою как истукан! Ведь всего несколько шагов! Всё иду.
Зала пропала.
Нет паркета. Нет окон. Нет девушки. Только полумрак и женщина. Подобрав под себя ноги она сидит на низенькой тахте и кутается в высокое горло пушистого свитера. Длинные чёрные волосы отсвечивают в слабом свете ночника и огромные немного детские глаза приглашают присесть рядом. Что ж сажусь и чувствую себя виноватым. 
- Ты слишком долго раздумывал.
Это Джули. Она опять не представилась, но я знаю.
- Я уже думала что ошиблась. Почему ты так долго думал?
- Разве это долго? Я почти сразу
- Молчи. Не спорь. Пойдём. Зима мне надоела.
Она встаёт. Касается моих плеч руками, слегка отталкивается и оказывается на пушистом персидском ковре. Она идёт по нему и его ножки ласкает длинная мягкая ворса.
Странно – она босая. Только что существовали пушистые домашние тапочки, а теперь её почти детские, голые ступни приминают высокую траву. Траву…?
Голову стало припекать. И потолка нет. Теперь вокруг огромный пустырь и окраина большого незнакомого города. Впереди свечки многоэтажек, слева кажется, городская свалка, а сзади широкое шоссе. И всё это в жаркий июльский полдень. Ладно – это уже совсем интересно. Что же будет дальше?
Босые ноги, потёртые джинсы и растянутая майка, что теперь на Джули маячат немного правей, на вершине невысокого пригорка. Оттуда из-за этой кочки мусорного происхождения доносится рёв мотоциклетных движков и непонятный гвалт. Интересно сейчас мы дойдём и посмотрим. Ясно – рокеры. Вытоптанный, выезжанный гектар земли и броуновское перемещение частиц – мотоциклов. Полный хаос движения, а посередине один излишне волосатый и излишне худой юнец заставляет свой агрегат – Харлей далеко не первой свежести, танцевать на заднем колесе. И не жалко ему так над дедушкой издеваться?! Поднял на дыбы и прёт прямо на группу из трёх несчастненьких Яв. А те! Сердито рыкнули движками и в рассыпную - только высокий гнутый руль Харлей плывёт над поляной. Что-то это мне напоминает. Понял – точь-в-точь ветвистые рога оленя самца. Самоуверенного и немного глупого животного.
Фыркнув в последний раз рога исчезают. С дальнего конца поляны донёсся низкий рокот мощного движка. Звук стелется над землёй, сообщает присутствующим о прибытии настоящего хозяина.
На центр токовища выкатывается нечто приземистое и зализанное. Наездник на этом нечто почти лежит и представляется металлическим продолжением своего мотоцикла. Вместо принятых здесь кожаных штанов и жилеток того же материала, на нём был яркий плотно облегающий комбинезон, а на голове шлем сильно сужающийся в задней части. Немного помедлив мотоциклист резко выворачивает руль даёт газу и одним большим прыжком оказывается у основания той кучи на которой сидим мы с Джулией.
Моя новая знакомая поднимается. Прибывший выпрямляется и снимает шлем.
Непослушная копна длинных русых волос и курносый носик. Смеющиеся голубые глаза и упрямая стрелка губ. На звероподобном зализанном монстре сидит девчонка лет девятнадцати. Потерев лоб ручкой в огромной мотоциклетной перчатке она говорит:
- Привет Джи. Где пропадала? С ним?
- Нет его я только подцепила. Дела были, - голос Джулии я не узнаю. В нём капелька пренебрежения, он плещется по поляне как разболтанная морская волна и честно говоря мне совсем не нравится.
Сбежав с пригорка Джи плюхается за спину девицы и даже не посмотрев в мою сторону исчезает в облаке рокота и дорожной пыли.
Вот чего-чего, а этого я не ожидал. Подцепила! Стерва! Твою мать! И надо же… Тоже хорош. Лох. Сам виноват. И куда собственно она с этой? А мне что? И где я вообще? Ещё раз встречу убью! Да где ж я её встречу?! Не в Аське же. А где я сейчас? Бред.
Мысли в голове окончательно перемешались и запутались. Сидеть на виртуальном пригорке смотреть на несуществующий пейзаж – кажется мне действительно надо меньше работать. Говорила же та, ну та, что с Ленькой приходила – большая и умная женщина. Не послушался дурак. Всё - завтра пойду и напьюсь. А потом к этой, к большой. Она примет. Любого. По глазам видел. Напьюсь… Только если отсюда выберусь. Идиотское положение. Не спустишься же к этим, не скажешь: «Эй вы вас всех нет, дайте телефончик в скорую позвонить, пусть приедут - из собственного бреда вытащат». И почему я такой идиот! Отпусти меня отсюда! Слышишь! Отпусти!
- Нет, - по плечам бегут горчи мурашки. – Ни за что, - сзади шеи, касаются горячие губы. – Ты мой, не за что не отпущу, - Джулия… Вернулась!
- Прости меня, - слова щекочут ухо живым теплом и мурашки на плечах кажется начинают бесстыдно размножаться. – Ты прости, что уехала. Прости что сказала. Это Танюха. Она иначе бы не поняла. Дурочка. Я её столько не видела! Прости. Простишь да? Простишь? Я буду хорошей. Я умею. Честно.   
- Разве я могу на тебя сердиться? – слова даются с трудом, но более искренне пожалуй никогда в жизни я не говорил. 
- Я так и знала! Я знала что ты поймёшь! – мурашек с плеч как ветром сдуло, слова перестали щекотать ухо и спине внезапно стало холодно. – Пойдём скоре. Нас ждут!
И всё-таки я дурак. Не хочу на это смотреть. И глаза закрою….
- Господа при формировании структуры нашей новой компании мы опирались на матричный принцип построения….
Нет, на это всё таки надо видеть.
Длинный стол совещания в ещё более длинном и ещё более строгом зале. Ряды дорогих кресел и ещё более дорогих пиджаков. Белые сорочки и консервативные галстуки. Она меня доконает. Хоть бы кто-нибудь перевел о чём они все здесь толкуют.
- А теперь, господа послушаем нашего уважаемого консультанта. Госпожа Джулия Марчеано, прошу Вас.
Домой хочу!!! К Васе!!!
- Господа, вынуждена констатировать, что руководством компании совершенно несколько грубейших ошибок, которые едва не привели к трагическим последствиям. Во-первых….
Во-первых, я её всё-таки убью. Разве можно так над человеком издеваться? Во-вторых, это просто свинство. Сама уже в строгом деловом, - в классическом пиджаке, короткой юбке, с брюками на шее, а я как был в спортивном костюме таки и остался. Ну, а в третьих…. Никогда не думал, что влюблюсь вот так. Непонятно как и в неизвестно кого. В призрак. В слова.
Какой-то умный дядя сказал, что женщина любит ушами, а мужчина глазами. Похоже, он ошибся. Или нет – просто когда выдвигал свои сентенция даже не мог предположить что наш мир разделится. Что рядом с тем, старым, появится ещё одно измерение и многие уйдут из привычного в иллюзию. Что именно там станет возможным осуществление мечты и каждый сможет стать тем кем хочет. И что нам много более важно сделать мир таким, каким он хочет. А глаза? Всё зависит от того, как смотреть и не надо боятся обмануться. Ложь останется правдой, до тех пор пора измерения не пресекутся и это единственно, что угрожает новому миру.
- …. И так господа, резюмируя всё выше сказанное, могу утверждать, что придерживаясь существующей стратегии, в самом скором времени вы получите уменьшение общего объёма продаж, приблизительно на тридцать процентов. И это по самым оптимистическим прогнозам. Советую над этим задуматься.
В этой папке я приготовила для вас некоторые документы и свои соображения по поводу преодоления существующих трудностей. Надеюсь, вы с ними ознакомитесь, и при следующей нашей встрече появиться возможность вести более предметный разговор. Спасибо за сотрудничество, а сейчас я вынуждена вас оставить.
Реальность, виртуальность – когда такая женщина говорит такие слова и ты знаешь ради кого она их произносит – это приятно. За это можно даже простить «подцепила» и вот сейчас, когда она подойдёт я ей об этом скажу.
- Милый я хочу есть. Пойдём куда-нибудь.
- Пойдём. Только я не знаю куда. Ты здесь хозяйка.
Она смеётся. Как она смеётся! Она подошла близко-близко и я забыл что хотел сказать. Сейчас, наверняка, произойдёт ещё одно превращение, но я уже не буду удивляться. Куда она поведёт меня на этот раз неважно - я уже сдался.
- Эй там на кухне! Два с кровью и картошка!
Что ж – наверно я мог бы и догадаться. Не очень чистая забегаловка и кажется другая страна. За окнами осень, дождь и большие грузовики. Грустные струйки сбегают по большим окнам и, а лужи подмаргивают нам расходящимися кругами упавших капель.
Официантка, что приняла у нас заказ похожа на добрую старую корову, но лет ей скорей всего не больше чем Джулии. Наверно она нас осуждает. Не могу сказать за что – возможно за то что мы такие счастливые, возможно за то что заказали её родственников, а возможно и за дождь за окном. Осуждение написано на её вытянутом лице и мы с Джилией смеёмся.
От той строгой деловой, что звалась госпожой Марчеано уже не осталось и следа. Дорогую косметику смыл дождь и костюм уступил место джинсовой куртке, да свободным брюкам. В них она вновь похожа на мальчишку. Во всяком случае будет похожа пока не выпустит свою смоляную гриву из под тинейджеровской бейсболки и не престанет вытирать остатки дождя, слишком длинным рукавом куртки.   
- Почему ты так на меня смотришь? – она произносит слова с набитым ртом, и я не совсем уверен - это ли она у меня спросила.
- Пытаюсь представить какой я.
- А почему тогда смотришь на меня?
- Хочу понять какой я. Каким ты видишь меня. Для этого надо смотреть на тебя. Понять тебя. Не ту которую вижу я, а тебя. Какая ты? Расскажи.
- Думаешь, я могу сказать больше чем ты видишь. Чем то, что ты видел до этого? Ты хочешь определённости?
- Никогда не думал что захочу, но кажется ошибся. Расскажи.
- Не настаивай, - она утыкается в тарелку и дождь начинает сильнее стучать в стекло.
Я тоже молчу. Что можно сказать? Это бывает почти всегда. Наступает момент, когда новизна уходит и начинаешь мучительно искать слова. В том, в реальном мире это случается тоже, но как правило намного позднее. Здесь всё более скоротечно, но никогда я ещё так болезненно не искал эти проклятые слова. Сейчас от того придут ли они вовремя зависит всё. Они найдутся и пустота, которая уже подобралась вплотную исчезнет, задержатся хоть на миг и сорвешься, будешь долго-долго падать, захлёбываясь осушением безвозвратной потери.
- Я не хочу тебя терять, - говорю я отталкиваю от себя тарелку.
- Ты будешь есть? – спрашивает она и коситься на мою нетронутую порцию. – Прости когда волнуюсь, просыпается зверский аппетит.
- Нет. Бери.
- Я тоже не хочу тебя терять. Я нашла тебя случайно. Мы даже толком не поговорили, но со мной что-то произошло. Не здесь. Там. Ты этого не видишь, а я не могу объяснить. Я уже жалею, что нашла тебя, но отпускать не хочу. Не могу.
- И что же мы будем делать?
- И что же мы будем делать?
Опять за наш стол садится дождь. Той мучительной паузы уже нет. Она в прошлом и наш синхрон только маленькая отсрочка перед очевидным решением. Слишком трудно вот так сразу переступить запретную черту, нарушить основной закон.
- Но ты понимаешь что если этого не сделать, то ещё месяц, два и станет скучно? – я спрашиваю только затем что бы спросить. Конечно, она всё понимает и без меня. Здесь всё происходит слишком быстро. Это цена абсолютной свободы, но теперь я не готов её заплатить.
- Может быть даже раньше, - она так и не притронулась ко второй тарелке. Козырёк бейсболки почти касается стола и маленькая фигурка похожа на обиженного мокренького воробушка. – Я хочу тебя. Сейчас.
- Это будет обман.
- Сейчас!!!
Воздуха мне не хватает…. Зачем он мне!? Я буду дышать этим телом, этими губами, этими руками. Мир вокруг меня плавный и податливый. Он струится холодным бархатом и согревает живым огнём. У него женское лицо, женские плечи, женская грудь. Он это она и я хочу почувствовать её всю. Хочу взять и отдать, узнать вкус её губ, её кожи, её тела. Я хочу быть в ней и над ней. Я хочу и я не могу. Виртуальность….
Снег за окном чуть розовый и заспанное зимнее солнце нерешительно выбирается из-за девятиэтажек. Сегодня будет холодно. Это знаю я и знает солнце. Даже Вася знает, что сейчас со мной лучше не спорить и успокаивающе шумит вентилятором. На его приветливом дисплее окошко всего лишь одной проги – итернет пейджера название которого состоит из трёх букв ICQ. Говорят, что по другому это звучит как «I seek you» или «Я ищу тебя».
Что ж – меня нашли. Только почему-то хочется выть. Открыть окно и сказать городу, что это несправедливо. Что я знаю ответ на тот последний вопрос, что сейчас светиться в АСКе, но так нельзя. Она спросила «Ты умеешь ждать?» и я буду ждать её всегда но я не хочу этого. Не хочу!!!

Прошедший год был самым холодным годом в моей жизни. Весной я сходил с ума, летом думал что уже сошёл, осенью понял что лучше бы сошёл, а начиная с нового года не спал ни одной ночи. Я ждал. Разговаривал сам с собой, с Васей номер два – тот первый окончательно ушёл на покой, и ждал. Что она придёт я не сомневался, но за последние несколько дней февраля вдохнул годовую норму никотина и когда АСКа наконец сжалилась выкинула окошко в верхней части которого стояло имя Джулии, подумал что начались галлюцинации.
«Привет» она опять не сказала. Не спросила, ждал ли я её – только прислала адрес и некоторое время мне казалось что это шутка. Мне было смешно и страшно, я хотел переспросить зачем она так, но цветочек в её окошке был уже красным – пользователь отключился.
И вот я здесь. Двенадцать часов за рулём и уже восемь я стою у этих ворот. Дальше мне нельзя, но рано или поздно я её увижу. Наверно она уже знает, что её ждут и придёт. Я не мог ошибиться и она не может не выйти. Я не знаю, что будет дальше, и не хочу об этом думать. Главное что бы эти клятые ворота наконец открылись и выпустили её. Ворота самого старого в стране женского монастыря.
                А Швед.