Лучше, чем серое... глупая сказка для пьяных детей или наоборот

Жила-была принцесса. Не сиделось ей на месте. Ну, никак не сиделось. Родители, собственно, считали ее достаточно самостоятельной, посему легко и просто отпустили путешествовать, взяв перед отъездом слово, что раз в год она все же будет появляться. И так было здорово принцессе уезжать и возвращаться – одна мысль о том, что тебя любят и ждут, так греет. Она много ездила. Видела скоростных лиловых черепах и солнечных рыбок, выпрыгивающих навстречу Солнцу, как только оно восходит и до заката, а потом моментально засыпающих. Видела альбатросов, забывших, что они рыбы и иногда выпрыгивающих из воды, чтобы поймать глоток воздуха. Были говорящие деревья – надо было сесть в их тени, поймать момент, когда тень будет двигаться не так быстро и забыть о себе. То есть совсем, сконцентрироваться на первом попавшемся листике и услышать. У деревьев такие глубокие голоса. Голоса напомнили ей, как однажды в каком-то городе она возвращалась в свое временное пристанище. Был февраль. Хороший февраль. Шел пушистый снег, не таял – странно. Она шла мимо стены тополей. Почему-то непроизвольно открыла сначала одну ладошку, потом другую навстречу им.  А потом происходили самые настоящие чудеса – с зимних деревьев в руки стали падать сгустки темно-зеленого цвета. Ей уже было тяжело нести, да и непонятно было, куда она это все несет. На подходах к временному дому, поняла наконец-то – возле дома стояла едва живая абрикоска. Наверняка, все это было для нее – она такая слабенькая, а рукам принцессы доверили перенести подарочек, который явно в состоянии продлить жизнь приболевшему деревцу. Она раскрыла тогда ладони и выплеснула все на абрикоску. Такой темно-зеленый фейерверк! Она пришла в себя, когда тень отодвинулась от нее, показалось, что ветки нежно погладили по голове. Очень много видела. Нет, далеко не уезжала – не успевала. А по соседству оказалось столько волшебного! Может, не все, что она видела, происходило на самом деле. А впрочем, кто знает, что такое «то самое дело»? В общем, однажды с кучей рас-сказок возвращалась домой. Только на подъездах к королевству обомлела – становилось все меньше цветов. Когда наконец-то попала во дворец – не поверила своим глазам – все было серым. Все уснули, будучи не в состоянии смотреть на серость в таких количествах. Принцесса хотела было разреветься – оно иногда пользительно. Да присела под деревом. И было это вроде бы обычное дерево, но в его тени стали видеться события, сделавшие сказку серой. Появился непонятно кто, представился бродячим художником, сказал, что разукрасит замок так, что к приезду принцессы будет такое нечто, что ей и уезжать не захочется. Но для этого попросил колодезных красок. Почему-то родители не удивились, что он о них знает. Принцесса когда-то пыталась что-то рисовать и Бабушка подарила ей колодезные краски. В общем, художницы из принцессы не получилось, сочетание красок было красивым, да и то только благодаря краскам. В общем, лежали они где-то на дворцовом чердаке. Ну, послали за красками, отдали в руки этому некто. Он никаких заклятий не произносил. Просто взял краски и вышел во двор. Сначала никто ничего не понял – он начал разрисовывать с заднего двора. По мере его разрисовки, цвета исчезали. То есть просто исчезали на глазах. Не только цвета дворца, но и растений, животных, потом людей.  Когда он появился в саду, родители были страшно заняты китайскими палочками – как-то слабо получалось не разбрасывать вкусности вокруг, а вот принцесса умудрялась и левой рукой орудовать как правой. Этот некто зашел, сначала собрал краски сада, потом подошел к ним, слегка махнул кистью в воздухе – они стали такими же серыми, как все вокруг. И просто без слов растворился в воздухе вместе с красками, кисточками. Они еще какое-то время передвигались с ужасом по саду, дворцу. А потом замерли от внезапного приступа серости.

Принцесса очнулась под деревом и засобиралась. Дома делать было, собственно, нечего, ответ надо было искать, вот и уехала, оставив все, как есть. Долго-долго ехала. В какую сторону сама не знала.  Наконец-то в какой-то деревушке наткнулась на бродячего художника. Он стоял на площади и пускал мыльные пузыри таких громадных размеров!!! И это не все, он умудрялся как-то рисовать картинки в каждом из них. Принцесса замерла. Подождала, пока детей отправят по домам, чтобы не портить им удовольствие – сама помнила, как в детстве было грустно, когда взрослые отвлекались разговорами о какой-то не менее взрослой ерунде. Подошла к нему и встала на колени. Он ничего не спрашивал – настоящие художники, они такие, им даже рассказывать ничего не надо. Они сами, если очень повезет, могут рассказать, да так, как будто на полотне во всю стену нарисована движущаяся картинка.

Художник почувствовал в чем дело еще за девять дорог до королевства. Остановились в лесу. Началось самое сложное – надо было насобирать правильных красок. Только совсем это непросто. Попробуй убедить птиц, чтобы они забыли обо всем и стали сносить по разноцветному зернышку в коробочки с красками. Принцесса целыми днями перетирала зернышки в разноцветную муку, а художник замешивал краски в настоящие живые- волшебные. Лето заканчивалось, пора было ехать, пока краски были «в самом, что ни на есть, соку».

Художник и принцесса торопились. Непонятный тип, похитивший разноцветность, мог, во-первых, что-то шепнуть напоследок и непонятно  чем бы это обернулось, можно ли было бы вернуть всему цвет. А мог и не шептать – серый цвет имеет свойство въедаться до кости. Вот смотрит человек совсем грустными глазами на все вокруг и перестает видеть цвета. А потом бы и рад, а обратного хода нет. Серый цвет везде – потому что депрессивно-серые фильтры появляются на глазах. А еще спешили потому, что летом легче понять – правильный цвет или нет.

Так было страшно начинать. Нет, принцесса верила в силы художника. А как было не верить?! Она когда увидела картинки в мыльных пузырях на площади, сразу поняла, что это тот единственный человек, который может ей помочь. Но страх, он же не спрашивает, хочется тебе бояться или нет. Просто страшно и все. Боялась, что не сработает. Он начал красиво – запустил много-много мыльных пузырей, чтобы своим присутствием встречали вернувшихся из серости и радовали глаз. Потом он доверил принцессе пускать мыльные пузыри.  Сработало!!!! Первое же деревце, разукрашенное им, засияло нарядными листиками. Они прыгали от радости, как два слоника на закатной полянке возле озера. Потом вернулись к работе. Шаг за шагом добрались до дворца. Разрисовали всех обитателей. Столько радости! Второе рождение.

- Ну вот, вроде бы все. Осталось только небо.

Впервые за все это время он заговорил.

- А я думала, ты не можешь говорить. У тебя такой голос красивый.
- Я боялся не меньше твоего. И боялся сказать вслух... потом...
- Осталось только небо!!! И всё!!!
- Да, только голубой краски очень мало. Если честно, то ее совсем нет. А возвращаться далеко и поздно...
- Нет, ну серое небо навсегда над таким веселым разноцветным местом?! Нет!

Принцесса закрыла лицо руками. Повернулась ко всем спиной. Никто ничего не успел понять. В руках лежали голубые глаза, в них отражалось небо. Она размахнулась и подбросила их высоко-высоко. Небо засияло таким красивенным голубым цветом, что солнце чуть не упало в обморок от яркости, уже давно забытой над этим славным местом.

Все кричали и обнимали друг друга. Родители бросились к принцессе. Она не отнимала рук от лица.
- Не плачьте. Посмотрите в небо – это мои глаза. Ну не плачьте.
- Не переживайте, у меня есть еще зеленая краска.

Художник обнял принцессу за плечи и они сбежали в лес под тишину. Где же еще рисовать глаза зелеными, как не в лесу?!

***
Он рисовал самую красивую картину – глаза принцессы. Ушло много времени. Зато как только он закончил, деревья вдохнули в них жизнь. Принцесса глуповато захлопала новыми глазами.

- Спасибо тебе... Или мне кажется, или и вправду стало намного красивее!
- Жутко было в масляной темноте?
- Давай никогда не вспоминать. Но не могло же небо остаться серым!
- Ты – сильная.
- И все-таки интересно, как так могло получиться, что какой-то непонятно кто взял и столько натворил...
- Не поверишь... или поверишь...
- Ты... Тот некто был ты?
- Не знаю теперь. Я помню как бы себя, а как бы и нет. Помню, красок было столько, что они не помещались в коробочке и я сделал глоток. А потом что-то помутилось и прояснилось. А потом помню, что я на площади пускаю мыльные пузыри. И самое замечательное, что мне это нравилось. А потом ты появилась.
- Ты не помнишь, зачем ты-не ты все это сотворил?
- Нет. Не помню и не хочу. Ты все еще сердишься?
- Скорее нет, чем да. Во всем можно найти что-то хорошее. В черном – белое, в белом – черное. Любое лучше, чем серое.