Настроение

***
Случайно, от сумрачных дел я ехал автобусом поздним,
И было мне так одиноко средь сонных колышущихся тел,
А темень скрывала пейзаж простых среднерусских просторов,
Лишь только жужжание мотора, да сигарета шофера...

Местами блестели огни в клубах придорожного дыма,
И тлеющий торф на болоте в ночи рассыпает отсвет,
От этих неярких огней, слегка становилось тревожно,
Водитель во тьме осторожно отыщет ль неведомый след...

И только средь той темноты внезапно Луна показалась,
И светлым мятежным пятном открыла заботу свою,
И словно прошла пелена, все смыла слеза, набежала,
И вспомнил я… кто меня ждет, и нежное слово люблю...

***
Не чувствуя тверди, я брел по болоту ,
И таяли силы в последующий шаг,
Сильнее трясина сжимала объятья,
И мраком грозила болотная хлябь,
А жажда терзала, стучало в висках,
И помощи ждать уж надежда пропала.,
И кажется близок отчаянный шаг,
Но кочка случайно под ногу попала.,
Мала слабина, перевел я дыханье,
Соленые капли утер рукавом ,
Отбросил сомнения, побеги отчаяния,
С силой собрался, и дальше пошел...
И все же я вышел из этих трясин,
Мне точка опоры добавила сил.


***
меня достала пустота, поит несказанной тоской,
души нетленная река не знает слов, чтоб стать собой,
но ощутил внутри себя одну лишь точку откровенья,
и появился целый мир, который вышел из забвенья...

***
Как сказал спортивный тренер, на разборе, чуть сердясь:
Это вам не покатушки, а серьезная борьба,
Новый старт, этап был жарким, не от солнца, что пекло,
А от дерзкой, смелой атаки, что пелотон враз расколол.
Байкер рвёт вперёд со старта, с ним приятель, как стрела.
Их мотив –  маршрута карта: спринт, очки, побед дела.
Их отрыв растёт, секунды ценным грузом на весах.
А в пелотоне – бунт и смута, в чьих-то спицах боль и страх.
Звон металла, крик, паденье, кто-то сходит, сломан байк.
На обочине – затишье, гонки прерванный этап.
Сильный ветер бьёт в колонну, рвёт на части, лоскуты.
Эшелоны по зигзагу мчат на запад и восток.
Все пытались гнать за ними, но в командах свой расчёт:
Мы работать за другими не намерены, и всё!
Но летит к финалу гонка, тает время беглецов.
Их минуты нить тонка под напором бегунцов.
Вдруг включились, как впервые, словно не было пути.
Он один, кругом чужие, но боролся, черт возьми!
Сотня метров до спасенья, до победного рывка
Но настигли, без сомненья, съели смелого стайера.