Влюбленный Чародей

…
Лишь звезды несмело мигали,
С небес опуская на землю
Свои притупленные взоры.

   Чтица почти томно опустила веки, слегка закинула нежную головку назад и, вздохнув, мягким движением закрыла книгу. На обложке золотыми буквами ярко блеснуло название «Влюбленный Чародей».
 - Прелестно! Замечательно! Шарман! – раздалось из зала сразу несколько голосов. Отдельные выкрики постепенно перешли в общий человеческий гул, который в свою очередь уступил место вежливым и благодарным аплодисментам.
 - О боги, какая чушь! – Рафаэль айн Сантьяго мужественно наблюдал за низким реверансом чтицы, уже не скрывая свое истинное отношение к происходящему. Упираясь рукой в эфес своего баронского меча, с которым он опрометчиво отказался расставаться на вечер, Рафаэль героически удерживал на весу заостренный конец ножен, стремящийся оставить на зеркально гладком полу замысловатые узоры.
 - Друг мой, зачем же так громко? – сосед Рафаэля, неотягощенный его грузом и удобно развалившийся в плетеном кресле, вяло похлопывал в ладоши, сверкая гранями дорогих перстней. - Тебя могут услышать ее почитатели.
 - Как будто мне есть дело до ее почитателей? – барон грозно поменял положение ног и подставил под ножны каблук правого сапога. – Эти слюнтяи шагу не ступят вразрез со своим дурацким этикетом.
 - И что, по-твоему, им помешает вызвать тебя на дуэль строго по этикету?
 - Меня на дуэль? Не смеши. – Рафаэль встретился глазами с соседом. – Помнишь ли ты, друг мой Марис, когда меня в последний раз вызывали на дуэль? А помнишь ли ты, кем мы стали с тех пор?
 - Я помню все! – взгляд Мариса стал на секунду серьезным. - В том числе и что мы делаем на этой милой вечеринке. Тссс… - он приложил холеный палец к губам и указал им в сторону импровизированной сцены, - Вот она.
   По боковым ступеням на сцену тем временем легко взбегала девушка, если не сказать девочка. Она успела и радужно улыбнуться зрителям, и проследить за собственным платьем, которое пышными оборками так и желало попасть своей хозяйке под ноги. Белокурые короткие косы, увенчанные большими алыми бантами, забавно подпрыгивали в такт ее движениям.
 - Девчонка? – Рафаэль удивленно воззрился на соседа.
 - Что тебя смущает: возраст или пол?
 - Сочетание. – барон окинул девушку внимательным взглядом. – Я ожидал более достойного противника. – на эти слова Рафаэля Марис широко ухмыльнулся, но ничего не ответил.
 - А сейчас перед нами выступит милая и очаровательная Мэри! – человек на сцене склонился к девушке, и она что-то тихо прошептала ему на ухо. – Ее песня будет посвящена нашему Лазурному озеру! Замечательная тема, не правда ли, дамы и господа?
   Под общие аплодисменты человек покинул сцену, и девушка осталась в одиночестве перед десятками ожидающих глаз.
   Ее голос потек тихо и медленно. Слов не было, был только голос – чистый, ровный и немного печальный. Он никак не вязался с ее детской задорной внешностью. Журчание ручейка, знающего, что вскоре он станет лишь частью чего-то большего. Песня перелетной птицы, покидающей свое гнездо на долгие месяцы. Горячее солнце на закате, оставляющее последний лучик тем, кто смотрел и ждал.
   Появились слова – мягкие и нежные, как и сам голос. Слова соединялись во фразы. Фразы вырастали в куплеты, эхом отзываясь от стен, окон и дверей. Каждый предмет, каждая вещь в зале вносили свою малую лепту в эту тихую песню. Каждый человек, вслушиваясь, осознавал себя частью того, что слышит. Каждый выстраивал свою череду образов, делясь ими с песней.
   Магия звука захватывала, поднимала, превозносила. Опускала обратно к земле, но не давала упасть и очнуться. Она вела узкой тропинкой меж вековых деревьев к известной только ей цели где-то там впереди. Вот и Лазурное озеро. Видна каждая травинка на берегу, легкая рябь на воде от ветра, отражения облаков, мчащихся далеко в небе…
   Видения остановились, но Рафаэль, словно просыпаясь, не хотел расставаться с ними. Он перебирал их в памяти, пытаясь запомнить и упорядочить. Он пытался понять, чем могли такие простые образы завлечь и настолько преобразить его собственное сознание.
   Еще через секунду он обнаружил себя стоящим на ногах. Среди многих других он рукоплескал прекрасной Мэри, забыв обо всем своем неудовольствии и негодовании по поводу сего места и происходящего в нем.

***

 - А ты не заметил, насколько проще было удерживать меч стоя? – Марис как всегда удобно развалился в одном из кресел комнаты, предоставленной ему и Рафаэлю для отдыха. Усмешка не сходила с лица Мариса с тех самых пор, как они остались одни. – Если бы ты вел себя подобным образом с каждым, кто сегодня выступал, ноги у тебя уж точно не затекли бы.
 - Да, наверное… - Рафаэль ушел в себя, лишь изредка отвечая на вопросы Мариса. Впрочем, даже тогда он часто делал это невпопад.
 - Да не переживай ты так. Покончим с этим делом, и ты отправишься путешествовать по свету на целых два месяца. Найдешь себе сотню таких вот певичек, и будешь развлекаться с ними, сколько тебе вздумается.
 - Она не простая певичка, Марис.
 - Разумеется, непростая. Она – твой шаг вверх по, сам знаешь какой, лестнице.
 - Ты не понял, я не хочу ее убивать.
 - Что? – Лицо Мариса исказилось сначала удивлением и, тут же, негодованием. – Что ты сказал?
 - Я не хочу ее убивать.
   Марис подскочил к Рафаэлю, схватил его за грудки, выхватил из кресла и что было сил встряхнул.
 - Ты что забыл кто ты? Забыл, кем ты хотел стать все эти годы? Влюбленный мальчик, посмотрите на него! – он отвесил товарищу звонкую пощечину. – Ты будущий маг Лангера! Ты будешь убивать тогда, когда тебе скажут, где тебе скажут и кого тебе скажут!
 - Ты же знаешь, что я чувствую. - Рафаэль страдальчески посмотрел на товарища. – Ты говорил, что проходил через это.
 - Да проходил! Но я преодолел каждую пядь своих страданий! Я стал тем, кем стал не для того, чтобы мои протеже, называющие окружающих слюнтяями, сами становились ими. – Марис отбросил обмякшего Рафаэля в сторону. – Значит так, или ты сейчас же берешь себя в руки, или руки умываю я.
 - Я все сделаю. – Рафаэль чуть не плакал, как бы странно не выглядели слезы, набухшие на ресницах взрослого мужчины с перевязью барона.
 - И сегодня же! – Марис пренебрежительно бросил платок товарищу на грудь. – На, утри сопли. И запомни – сегодня или никогда! – он вышел, с чувством хлопнув тяжелой дубовой дверью.
 - Я все сделаю… - Рафаэль приподнялся на локте. На большее душевных сил ему просто не хватило.

***

   Ночь была достаточно теплой, чтобы не гулять по саду в мехах, но достаточно прохладной, чтобы накинуть на плечи шаль. Мэри любовалась звездами на небе, выискивая знакомые созвездия. Она считала упавшие звезды, не загадывая, впрочем, тайных желаний. Из-за аккуратно подстриженного куста вышел молодой человек с баронским мечем на поясе.
 - Рафаэль айн Сантьяго, к вашим услугам.
 - Вот вы-то мне и нужны! – нежно проворковала Мэри, подходя ближе. Рафаэль попытался отстраниться, но она не оставила ему пути к отступлению. – Что же вы Рафаэль, я же видела, как вы мне аплодировали! Стоя!
 - Я был один из многих. – Рафаэль отвернулся.
 - Да уж! - Мэри скорчила обиженную гримаску. – Один из многих, и такой же скучный.
   Рафаэль все еще не смотрел на нее, когда в руках Мэри появился тонкий кортик отменной Сарнийской стали. Недолго думая, она всадила его в сердце своего спутника, отошла на несколько шагов и отвернулась, не желая наслаждаться агонией умирающего мага. Из-за тех же кустов, откуда недавно вышел Рафаэль, появился Марис со своей обычной ухмылкой на лице.
 - Неплохо сработано. - он присел рядом с телом и брезгливо осмотрел рукоятку кортика. - Я всегда знал: чтобы наверняка выиграть – надо ставить на всех лошадок сразу. – Марис поднялся, обнял девушку и поцеловал ее в лоб. – Пойдем девочка, здесь нам делать больше нечего, а тебе еще многому следует научиться.
 - Так уж и многому? – лукаво взглянула на него снизу вверх Мэри.
 - Может и не так. – Марис задумчиво посмотрел на звездное небо, выискивая там звезду, которую они с Рафаэлем считали своей счастливой. – Во всяком случае, голову парню заморочить своими чарами ты смогла отменно.
   На главной аллее их ждала пара оседланных лошадей. У одной из них Марису пришлось подтянуть стремена, чтобы девочка могла ехать сама. Лошадь фыркнула, не узнав на себе хозяина, но Мэри наклонилась к ее уху, что-то пропела, и благородное животное успокоилось. Мэри и Марис, легко управляясь с поводьями, направили своих лошадей к выезду из поместья, где по странной случайности не оказалось ни слуг, ни сторожа.
   Рафаэль, истекая кровью, лежал на спине и широко раскрытыми глазами искал ту же самую звезду, что и Марис минуту назад. Мэри не попала точно в сердце. Возможно в последний момент маг осознал, что происходит. А возможно у девочки просто не хватило умения. Впрочем, боли он уже не чувствовал. Он лишь повторял про себя: «Как же глупо все получилось. Как же глупо...». И только разноцветные звезды ехидно подмигивали ему с ночного неба.