Лучший момент

Бывают в вашей жизни моменты, когда встанешь утром, выспавшийся и свежий, потянешься до хруста в суставах, вспомнишь свою запущенную безобразную жизнь и так захочется начать новое, здоровое существование?
Кирилл подошёл к зеркалу и стал рассматривать свою фигуру. Куда всё делось от того, что столько лет занимался физкультурой? Вернее, откуда всё лишнее взялось — выпирающий бесформенный живот, противные складки на боках, вислые груди... Брр! Самому противно смотреть! Но ничего, тем более впечатляющими будут результаты его новой, спортивной и здоровой жизни. К которой он решил приступить немедленно, не дожидаясь понедельника или ещё какого ни будь дня…
Сделать, как намеревался, зарядку в тот день Кирилл не успел, не рассчитал время. Да и домашние помешали; как только стал он растягиваться и наклоняться, жена, повернувшись от зеркала, перед которым наводила макияж, глянула на него удивлённо и хмыкнула. И дочь, стоявшая за тем же занятием у другого зеркала, хихикнула. Накрашивают румянец вместо того, чтоб его здоровьем изнутри создавать, и ещё над ним посмеиваются! Оказывают на него неблагоприятное психологическое давление.
Испортили с утра они Кириллу настроение, но ещё больше подогрели решимость. Вечером решил он пойти от них подальше, в спортзал. С трудом отыскал давно заброшенную спортивную форму, которую одевал в сад, бросил её в сумку - уже стали картошку в ней таскать! - и выскочил на улицу. Какое удобство — Дворец спорта совсем рядом с домом.
— Здрасте! — вошёл он в атлетический  зал.
Как давно он здесь не был! Много новых лиц, посмотревших на него с удивлением, но немало и знакомых – как будто не уходили отсюда.
— Ты откуда взялся? — удивились они, подойдя поздороваться за руку.
— Жизнь проклятая засосала!
— Похвально! — одобрили они Кирилла. И спросили: - Надолго?
— Чур! – отмахнулся он.
Кирилл зашел в раздевалку, переоделся. Стал на весы. Батюшки мои!
— Весы... не врут? — спросил он проходившего в душевую спортсмена.
— Да нет! Были в порядке. Кажись, чуть занижают даже.
Слегка размявшись и осмотрев новые вырезки из журналов и газет на стенах зала, Кирилл приступил к тренировке. Штангу он не трогал, оставив её на будущие дни; шутки с нею плохи, известно. Начинать надо с лёгкой гимнастики. Просунув ступни ног меж перекладинами шведской лестницы, он отвис на наклонной скамье, заложил одну руку за голову, в другую взял отягощение. Как тяжело подниматься! Но неудобно перед окружающими, легко справляющимися со всеми снарядами, что там имеются. Поднатужился и одолел. Что ещё? Отжимание на параллельных брусьях, что нисколько не легче. Подтягивание и того хуже – один раз с трудом. От пудовой гири до предела возрастал пульс. Разозлившись, он всё же полез под штангу и присел с ней; чтоб встать, пришлось звать на помощь...
Утром следующего дня тело Кирилла болело, как избитое. О зарядке и речи не шло — невозможно было пошевелиться, он едва не вскрикивал при каждом движении. С трудом оделся, нехотя проглотил завтрак и походкой, напоминающей частично парализованного или с перебитыми конечностями человека, поплёлся к автобусу, хотя раньше на работу ходил пешком.
День прошёл в невероятных мучениях. Не помог массаж тела в автобусной давке, и трудно было даже сидеть за столом. Лестница на второй этаж, где находилось их бюро, вызывала ужас от боли в тазобедренных мышцах. Он мечтал о невесомости.
После работы осторожно, уклоняясь от боковых столкновений с толпой, Кирилл пошёл к автобусной остановке.
— А, вот так встреча! — увидел он перед собой Генку Мокрова, которого давненько и сам не встречал. — Ты где это пропадал?
Мокров поднял руку, чтоб дружески хлопнуть Кирилла по плечу, от чего тот в страхе отшатнулся.
— Да что с тобой? — удивился Генка. — Не заболел ли?
— Не...е! — промычал, страдальчески морщась, Кирилл.
— Если что, так враз вылечим! — Генка отогнул оттопыренную полу пиджака, показывая во внутреннем кармане горлышко бутылки с водкой.
— Не! — отрицательно замотал Кирилл головой. — Здоровый образ жизни начал! Спортом занимаюсь.
— Опять? Брось ты эту ерунду! Спортсмены все почти инвалиды, не знаешь, что–ли? Вот по маленькой, — Генка постучал пальцем по горлышку, — и всё пройдет. Точно знаю! Ускоряет обмен веществ. И анестезия…
Степан помнит, что возражал. Потом, помнит, ещё заходили в магазин, где водку покупал уже сам он. Дальше почти ничего не помнит, даже как домой добрался.
Утром голова Степана как будто раскалывалась от давления в висках и затылке. И он понял, что самый лучший в жизни тот момент, когда встанешь утром, выспавшийся и свежий, потянешься до хруста в суставах и захочешь начать новую, здоровую жизнь.