Глава 2. Кости

Глава 2

    Раннее утро, поздняя осень. Вася идет на работу. Серые стены домов и обглоданные скелеты  деревьев тонут в густом, как кисель, полумраке. Тяжёлый и тягучий, он словно живой, старается заглотить как можно больше. Глотает и давиться, выплёвывает твёрдые куски,  и снова давиться, мучительно кашляя в кулак…Блин, что за мысли друг Вася, али водки вчера перепил? Лирическое настроение Василия, бодро шагающего по направлению к проходной, разом улетучивается при воспоминании о вчерашней попойке. Голова, сдобренная двумя таблетками анальгина, снова даёт о себе знать. Вася вздыхает, переодеваясь в рабочий комбинезон, только в пьяном угаре он может забыться и не вспоминать, о тех бесконечных, серых днях, прожитых впустую, о той однообразной и скучной работе, сопровождаемой натужным жужжанием экскаватора, что ежечасно и ежесекундно буравит его, Васины мозги, подавляя любые творческие начала. Какая там самореализация? Кому сейчас нужен  этот неудавшийся литератор?
    Привычку думать о себе в третьем лице Вася приобрёл также на стройке. Это успокаивало и ободряло, а самое главное вносило хоть немножко разнообразия в скучную работу экскаваторщика.
    Вот и сейчас всматриваясь в стройную фигурку закопчённой трубы и ожидая, что из неё вот-вот повалит густой чёрный дым, Вася думал про себя: “ Его сухое, обветренное лицо являло собой воплощение  той суровой мужественности, присущей только истинным героям”.
- Красиво…- сказал он вслух, - отчего я не писатель?
    Ему тут же представился огромный концертный зал. И седой дядечка с густыми бакенбардами  жмёт ему руку, поздравляя  с вручением крупнейшей литературной премии.
- Да - а - а… Вася ещё раз вздохнул. Однако, почему до сих пор никого нет. Ну, ничего, яму он и один выкопать сможет, с таким-то агрегатом. Так, рычаг на себя, педаль в пол.
    Экскаватор нехотя повиновался,  его суставы громко протестовали против такого произвола, но…ничего не поделаешь, работа есть работа.  Широкий ковш, напоминающий лапу огромной рыжей кошки методично вгрызался в земную твердь,  оставляя после себя неровные следы.
    Грузовик, куда Вася складывал землю, был заполнен уже почти под завязку, когда ковш вдруг наткнулся на что-то твёрдое и тяжелое. На секунду Васю оглушил надсадный рев двигателя. Никто не хотел уступать. Стоны довёдённого до предела металла эхом гуляли по дну котлована. Ещё минута и, кажется,  не выдержат стальные узлы,  разорвётся  железное сердце, ох и  достанется тогда Васе по шапке, может даже с работы турнут. Однако, старичок - экскаватор не подкачал. С победным рёвом, достойным горного обвала, он вырвал таки у земли кусок какой-то белой массы.
    Не долго думая, Вася заглушил мотор и отправился исследовать  странный объект, однако, чем ближе он приближался к нему, тем меньше ему хотелось дойти до конца. Более того, его вдруг охватило какое-то смутное беспокойство, постепенно переходящее в панический ужас…Кости! Это были кости! Древние, избитые и переломанные, сотни, может тысячи лет пролежавшие под слоем земли, но все ещё ярко-белые, из-за  того ещё более зловещие. Что-то бесконечно старое, злобное и  беспощадное скрывалось под их личиной. Вася остановился. Дальше нельзя. Шаг назад. Ещё один. Что происходит? Что за голоса? Вася затравленно оглянулся. Никого. И тут он снова услышал. Это пели кости. И была в их песне и дикая, безумная тоска, и тяжесть веков, проведенных в заточении,  и соленое горе, и приторная сладость гниющего тела. Вася дернулся, мотнул головой,  пытаясь отогнать безумное пение. Но оно не ушло, не исчезло и не думало исчезать.  Голоса становились  сильнее, громче, звучней.
- Пошли прочь, - закричал Вася срывающимся голосом и, зажмурив глаза и заткнув уши бросился бежать, не разбирая дороги. Охваченный паническим ужасом, он не замечал, что движется к центру котлована туда, где ковшом экскаватора он вырвал из земли злополучные кости. Шаг. Ещё один. И тут его нога проваливается в пустоту. Вася летит, вниз молча, как мешок с картошкой. Хлюп. Это могилой сомкнулась над ним  земная твердь.      

   

    ЗОЛОТО. Аккуратные ряды золотых слитков, выложенных в два слоя, заставили меня забыть все на свете. Никогда я особо не дорожил деньгами и не имел оснований считать себя жадным человеком, но сейчас…в меня словно демон вселился – весь остаток вечера я провёл, не расставаясь с дипломатом, а когда укладывался спать – машинально положил его с собой под одеяло.
    Ночь я провёл беспокойно, все время вскакивал,  прислушивался, проверял двери и окна. Лишь под утро меня одолел здоровый и крепкий сон, да такой крепкий, что на работу я попал только спустя час после открытия стройки.
    Впрочем, никто, как оказалось, не заметил моего  отсутствия, ровно, как и моего прихода. Все почему-то, с увлечением, разглядывали, то  дно  карьера(!), то экскаватор, усердно выгребающий оттуда куски чего-то белого. Любопытно. Надо, пойти посмотреть, на то, что могло оторвать всю бригаду от срочной работы. Однако, сказать было легче, чем сделать. И все мои попытки  прорваться разбивались о щит из дубовых спин и матерной ругани через плечо. Не помогали даже обещание уволить всех к чёртовой матери. Толпа была такой плотной, что легче, наверно, просунуть канат сквозь игольное ушко, мне попасть к краю карьера.  Так бы у меня ничего и не вышло, если бы меня не заметил  Петрович. Пристроившись в кильватере широкоплечего  прораба, после пяти минут упорной толкотни, я, наконец, нашёл подходящею позицию для наблюдения. Боже…Лучше б я этого не делал. Все дно ямы устилали кости, жуткие, спрессованные, ненормально  белые. Мне вспомнился  бред о костях, который нёс тот псих с пистолетом. Да.…Бывает же такое. Золото, наверно, придётся вернуть: работа то не выполнена, - подумал я,  хотя каким-то шестым чувством понимал, что этим тут не отделаешься. Хотя, погодите, зачем их возвращать, - мелькнула спасительная мысль. Я лучше уеду куда-нибудь, в Штаты, например. При экономном расходовании золота мне хватит до конца жизни, да и, работу там, говорят, найти не трудно.
    Ободрённый таким образом, но все ещё сомневающийся я, поспешил убраться подальше от страшного места. Надо успокоиться, попить чайку, а может чего покрепче и, потом на холодную голову принять решение.
- Да, именно так я и поступлю, - сказал я себе. И тут же отправился претворять свой план, в ближайшую рюмочную. Однако, блестящие перспективы, ожидавшие меня в этом заведении, разом померкли и отодвинулись на второй план, когда у проходной ко мне подошёл милицейский лейтенант и попросил отойти на пару слов. У обочины его ждал разбитый Уазик, раскрашенный в ментовские цвета.
- Здесь, нам будет удобней, - прокомментировал ситуацию лейтенант.
- А что случилось то? – робко спросил я.
- Да вы не волнуйтесь, это насчет  экскаваторщика Василия Дёмина. 
- И что с ним?
- Он пропал.
- А я то здесь причём?
- Поговорим  об этом в машине.
- Зачем? Мне и здесь хорошо.
- В машину, падла, быстро, - прошипел лейтенант, минута назад – сама вежливость. В бок ткнулось холодное дуло ТТ, в памяти тут же всплыла сцена в лифте. И снова мне ничего не оставалось делать, как повиноваться. Я равнодушно пожал плечами и с напускным спокойствием забрался на заднее сиденье. Там меня сидел другой мент и тоже  целился в меня из пистолета.
- И ты туда же, - хотел произнести я, но не успел. Страшный удар в основание черепа заставил меня пошатнуться и медленно осесть на пол. Последнее, что я увидел сквозь кровавую пелену была рефренная подошва чьи-то ботинок.