Шероховатая мимолетность

Случайность - бесцельно летящая песчинка бытия. Ошибка в расписание и вынужденная остановка.

Два часа в городке детства.

Можно пройтись по знакомым улочкам. Но что-то удерживало. Уже не раз бывало - волшебная, улыбчивая вселенная детства скукоживалась, превращаясь в проржавевший мусорный бак, облепленный блестящими, медлительными мухами.

Решил не выходить из автовокзала, достал газету и просмотрел заголовки. Читать расхотелось. Осмотрелся - многомесячная грязь и запустение, разбитые, колченогие сиденья, на которых поодиночке и группками сидели, притулившись, неопрятные пассажиры. И запах, кисловато-болотный - утонченные миазмы провинции. Он поднялся и пошел к выходу. На площади закурил.

Серебристые ели перед обшарпанной мэрией, гротескный, давно высохший фонтан, да парочка стареньких, размалеванных авто. Он улыбнулся застывшему времени. Щелкнул окурком в сторону и неторопливо зашагал по центральной улице.

Возвращаясь той же дорогой, он уже удивлялся собственным нелепым опасениям - мир детства, мусорный бак... Обычная прогулка по сонному городку, пробел-монетка в копилку суеты.

Рядом с автовокзалом стояло здание, которое не заметил раньше. Полицейский участок, на фасаде - доска объявлений, где, как и сто лет назад красовалась надпись - «Их разыскивает…». Взгляд притянул пожелтевший лоскуток - с фотографии, прямо в глаза, смотрел одноклассник, умерший от опухоли мозга три года назад. Огляделся - та же пустая площадь.

Он рассматривал и рассматривал вывешенные фотографии – заурядные, нагловатые физиономии из криминальных хроник. И снова знакомое лицо – паренек из параллельного класса, утонувший прошлой весной. Потом еще и еще - стертые фото полузабытых знакомых.

Изображения умерших приятелей неуловимо разнились от остальных. Никак не мог уловить отличие. В конце концов, догадался: фотографии любительские и сделаны в далекие молодые годы.

Растерянно посмотрел на часы, до отправления автобуса оставалось чуть-чуть. С непонятным сожалением,  оторвавшись от стенда, он поплелся к вокзалу…

Вечером, в ванной, прокручивая в голове пребывание в городке, он облегченно рассмеялся. Подставив усталое тело под колючие, обжигающие струи, закрыл глаза. Казалось, стоя заснул.

Очнувшись, закрутил кран и потянулся за полотенцем. Вытирался медленно. Закончив с телом, принялся за волосы. Так увлекся, что не заметил, как приблизился к низко висящей лампочке.

Капелька воды попала на раскаленную поверхность. Лампочка, будто ожидавшая этого, громко и радостно лопнула. Он нырнул в бесшумную темь. Резко поднес к лицу руки. Подушечки пальцев нервно и безостановочно ощупывали липкую, струящуюся теплоту…

«Операция завтра утром», - услышал он участливый голос на одном из перекрестков темного лабиринта. И свой собственный, шепчущий: «…да святится имя Твое… и избавь нас от лукавого… верни зрение, верни, верни, Боже!!!». Забежавшая медсестра озабоченно посмотрела на монитор и что-то впрыснула в капельницу.

Проснулся от непонятного шума. Невидимка монотонно бубнил: «…еще издревле люди верили, что ад - преисподняя. И только один из его кругов - ад одиночества - неожиданно возникает в воздушных сферах над горами, полями и лесами. Иными словами, все то, что окружает человека, может в мгновение превратиться для него в ад. Вот почему я постоянно жажду перемен. Но все равно от ада мне не спастись. Если же не менять того, что меня окружает, будет еще горше. Так я и живу, пытаясь в бесконечных переменах забыть горечь следующих чередой дней». Что-то щелкнуло в ночи, и тот же голос произнес: «Мы передавали отрывки из произведений японского писателя Акутагавы Рюноскэ »

В памяти воскресла последняя встреча с другом, покончившим с собой летом.

 - Казалось бы, проще простого – будь внимателен к мелочам и помни о воздаянии. Так нет, мы всегда, поверь, всегда умудряемся игнорировать очевидное. Каждая секунда того, что мы называем жизнью, пронизана предупреждениями. Ты представляешь, на какую вершину духовной слепоты пришлось забраться современному человеку, чтобы окончательно потерять чувство…

Друг запнулся, осторожно потянулся за чашкой с чаем, бережно обхватил ее, поднес к губам, но не отпил. Он застыл в неудобном положение, потом резко поставил чашку на место и криво усмехнулся:

- Представил первые секунды Homo Sapiens-а двадцать первого века в аду: дежурному демону, наверное, придется потратить вечность, объясняя прибывшему, что окружающее – не очередной утонченный розыгрыш циничных приятелей, а ад. Причем ад - индивидуальный… Хм… А знаешь, мне кажется, все же есть счастливчики, которым небеса, порой достаточно грубо, показывают на секунду модель ада и кто знает, кто знает…
- Ты целый день носишься с такими мыслями?

Друг насмешливо оглядел его.
- Не всегда, сейчас, например, меня больше волнует, одолжишь ли денег на очередную шлюху?
Они рассмеялись…


Шепот ожившего радио вернул его в палату. Он прослушал курсы валют, прогноз погоды, программу передач. Подумал, что необходимо выспаться.

Начал устраиваться поудобнее и вдруг отчетливо увидел город-призрак далекого детства, расплывчатые тени и себя, замурованного в фотокарточку на запачканном стенде с надписью «Их разыскивает полиция».

Карточка постепенно желтела и сжималась, а его исчезающее изображение безнадежно пыталось  вспомнить лица, мелькающие по ту сторону заляпанного стекла.

__________________________________________________________

Под редакцией Teo Jer:
http://www.stihi.ru/author.html?teo_jer