Здравствуйте!

Всякий сотрудник за время своей работы в учреждении настолько пригляделся к окружающим его лицам, что хоть мало–мальски, но знает почти всех, даже если не со всеми и здоровается. Знает настолько, что способен выделить и узнать среди прочих людей, окажись они где–то на достаточном удалении от мест постоянных, ничем не примечательных встреч в коридорах и на лестницах, архиве и библиотеке, собраниях и заседаниях, автобусе или трамвае, или только на остановке. Узнать и непременно вежливо поздороваться, если даже до того при встречах не обращали друг на друга особого внимания и попросту проходили мимо.
Здороваются сотрудники, конечно, и здесь, на работе. Здороваются исполнитель с исполнителем, подчинённый с начальником, и начальник с подчинённым; чаще первые. Сосед с соседом, родитель  с родителем, коллекционер с коллекционером, рыбак с рыбаком. Здороваются обстоятельно и вскользь, громко и тихо, робко и смело, с кивками, поклонами, или без них. Добродушно и щедро здороваются общественные деятели, скупее и строже администраторы и кандидаты в них.
— Здравствуйте, дорогая Марина Петровна! Рад–радешенек Вас видеть! Как поживает Ваш муж? Дети? Внуки?
— Добрый день Вам, Николай Егорович! Как здоровьице Вашей милой женушки?..
И так далее. Жмут руки, в знак одобрения похлопывают по плечу, произносят в различных интонациях и вариациях, на чистом литературном или жаргоне взаимные приветствия.
— Здоров!
— Привет!
— Как жизнь?
— Ничего! У тебя как?
— Тоже ничего!
— Ну, будь!
— Будь!
Разумеется, всеохватывающее число ежедневных приветствий реализовать не под силу даже самому дружному коллективу, если он достаточно велик. Поэтому каждый производит выбор, вырабатывает привычку как реагировать на встретившееся в узком коридоре, носом к носу в лифте, за одним столом в столовой лицо; заранее отвернуться и обратить повышенное внимание на висящие на стенах предметы, даже если они висят давно и с самого начала никакого интереса не представляют, или все же бросить, проходя мимо,  короткое "Здрасте!", или  остановиться и поговорить по  душам.
Некий Склеров может встретить вас на дню десять и более раз, и всякий раз любезно поздороваться, как будто видит вас впервые. А на другой день встретиться вам ровно столько же, если  не более, раз, но не поздороваться вовсе, пройти, не замечая. Понятно и простительно — человек ходит, задумавшись, а мышление при ходьбе, как известно, вызывает головокружение и сопровождающее его отклонение в восприятии окружающего.
Совсем иного происхождения головокружение у то ли товарища, то ли господина  Пузина; после повышения в должности — производства в начальники — он пересмотрел свои отношения с рядом сотрудников  и перестал замечать лиц ниже определенного служебного положения.
Если Горюнин, заметив Вас, издали протягивает Вам навстречу обе руки — Вы ему зачем–то очень понадобились. Но если Вам нужен он, а не Вы ему, то обратить его внимание на себя весьма и весьма непросто.
Старается проскочить незамеченным Трёшкин, пытаясь избежать неприятной встречи с кредиторами, неудовлетворёнными его пустыми обещаниями отдать взятое взаймы при первой же встрече, но всегда следующей. Руцкий холодно сует руку всякому, кто желает её подержать, а сам и пальцем не шевельнет в ответ. Зато у тех, кто не успел вовремя отнять ладонь из лап здоровяка Дюжина, выражение лица из умиленного быстро превращается в страдальческое, будто пальцы угодили под пресс.
Встречаются, здороваются, или просто так проходят мимо в суете идущих бесконечной чередой дней сотрудники — мужчины и женщины, молодые и старые, начальники и подчинённые, избранные и переизбранные члены советов, комитетов; рыбак с рыбаком, коллекционер с коллекционером, родитель с родителем, сосед с соседом, сотрудник с сотрудником.
— Привет! Как жизнь?
— Здоров! Ничего, а у тебя как?
— Тоже ничего!
— Ну, будь!
— Будь!