тождественность

Текст был неказист. Смешаны в нем были не только слова, предложения, состоящие из многих себе подобных предложений, т.к. смысл постоянно стремился к самораскрытию, но в итоге только завязал в новых, безусловно требующих прояснения попытках выйти из категорически проступавшей многозначности, но, пожалуй, и сами смыслы, которые то возникали по мере накапливания объема написанного, словно бы количество переходило в качество, то проступали из мглы памяти, встревоженные опрометчиво употребленным словом. Сам к себе текст не мог относиться объективно, и поэтому его тождественность самому себе, а точнее, тому, на что он хотел быть похожим, ведь, скорее всего, существование любого текста было обусловлено стремлением быть похожим на что- либо, а, точнее, на смысл, предмет, который было попросту невозможно удержать, воспроизвести в своих горизонтах, из-за самой сущности письма, которая, будучи вторичной, обладала таким образом и обратной связью, соединяющей ее с предметами, которым она была обречена безуспешно подражать, т.е. претендовала на власть,  которая, тем самым, становилась одновременно и более ощутимой, и более сомнительной.