Ветер зелёных равнин. Глава 1

Ветер зелёных равнин.

Глава 1.

Город Фарадил был построен очень давно. Он прошёл целый путь развития – от деревушки, насчитывавшей всего пятьдесят крохотных домиков, до величественной крепости, башни которой было видно издалека. Город свободы – так стали называть его все. О Фарадиле пели в песнях, складывали легенды, и люди из далёких земель приходили, чтобы посмотреть на белый камень его башен. Здесь был коронован Берендор, великий вождь таров, свободных детей зелёных равнин.
Фарадил сгорал до тла, осаждённый, но из пепла вновь поднимался, становясь ещё прекрасней, и дух его невозможно было сломить.
Потомки хранили историю города свободы. Берендор передал корону сыну, и он смело повёл свой народ против захватчиков, трэгов. Война с ними шла в течение многих веков, но тары боролись за свою свободу до самого победного конца. Огонь пылал, смерть собирала богатый урожай во время битв – но дождь проливался на сожжённые, политые кровью и слезами земли – и тары снова чувствовали силу, которой не было бы без надежды и веры в победу. И они побеждали всегда.

История, которую я сейчас поведаю, произошла во время правления правнука Берендора, Эасхила. Тогда глаза войны вновь смотрели в сторону Фарадила.
В одном из бедных домов небольшого городка, находившегося вдали от города свободы, рано утром, у молодой женщины родился сын. Ребёнок был очень слаб. Мать его при родах умерла. Больного малыша завернули в пелёнки и положили на порог дома Мамы Джоли – вдовы, жившей с семилетним сыном и старой матерью.
Конечно, никто из проходящих мимо даже не заметил кучку тряпок на пороге, а уж тем более не слышал детского плача – ребёнок хотел есть и очень замёрз.
Первым заметил подкидыша сын Мамы Джоли, Рис. Он вышел на улицу, закутавшись в старенький плащ, гремя ведром, в котором он обычно носил из колодца воду. Открыл дверь – и едва не наступил на малыша. Рис поставил ведро и несмело шагнул к свёртку – он шевелился, да ещё и всхлипывал, и мальчику стало интересно взглянуть на неизвестное создание.
Он наклонился и увидел крошечное личико, покрасневшее от холода.
– Мама, мама, – позвал Рис, – Тут ребёнок лежит. Иди посмотри, какой он страшный!
Мама Джоли перешагнула через порог и вскрикнула.
– Где ты его нашёл, Рис?
Мальчик развёл руками.
– Да вот здесь он и лежал. По-моему, он хочет есть.
Мама Джоли бережно взяла ребёнка на руки и прикоснулась рукой к его холодной щеке.
– Он совсем не страшный. Напротив, очень мил. Он просто замёрз.
– Можно оставить его?
– Конечно, теперь он будет жить у нас.
– Только ты посмотри, кто это – мальчик или девочка, – сощурился Рис, – А то я даже не знаю, сестра у меня теперь есть или брат.
Он подхватил ведро и побежал к колодцу.
Мама Джоли вошла в дом. Её старая мать сидела на стуле и шила внуку рубашку.
– Что там за шум? – слабым голосом спросила она.
– Рис нашёл на пороге ребёнка.
– И что же ты будешь теперь делать? Нам самим есть нечего, так ещё один рот появился.
– Ну не могу же я его бросить, – сказала Мама Джоли.
Старуха поднялась и подошла к дочери, та неуверенно показала ей ребёнка. Мать долго смотрела на него, а потом светло улыбнулась.
– Наверное, стоит сшить ему что-нибудь, как ты думаешь?
Мама Джоли засмеялась.
Рис прибежал с ведром воды и, едва переступив через порог, спросил:
– Ну, кто?
– Пока не знаю, – ответила Мама Джоли.
Мальчик взял у неё малыша.
– Я определю.
Ребёнок был подвержен тщательному осмотру, после чего Рис торжественно объявил:
– Мальчик.

Весть о появлении в семье Мора нового существа разнеслась по всему городку за пару дней. На безымянного младенца приходили посмотреть, и Мама Джоли никак не могла решить, какое имя дать сыну. Перебрали сотню имён, вспомнили всех предков, соседей и знакомых, но подходящего имени не находили.
Через несколько месяцев в дверь дома Мамы Джоли постучал странствующий тар. Старца усадили на лавку и дали воды. Малыш ползал по полу под ногами у бабушки. Старик долго смотрел на него и спросил:
– Как его зовут?
Рис пожал плечами:
– У него нет имени.
– Видите ли, не можем подобрать подходящее, – объяснила Мама Джоли.
– Можно, я возьму его на руки?
Рис посадил брата на колени старца. Тар погладил малыша по тёмному хохолку.
– У Вас чудесный сын, – проговорил он, обращаясь к Маме Джоли, – Один глаз карий, другой зелёный – это большая редкость…Хоакин. Это имя очень ему подойдёт.
– Хоакин? – переспросил Рис и тут же обрадовался, – Мне нравится, мама, а тебе? Хоакин!..А почему меня так не назвали?
Мама Джоли нахмурилась.
– Никогда не слышала такого имени.
– Так звали самого первого вождя таров, – отозвался старец, – Он был великим человеком.
Старый тар отдал ребёнка хозяйке дома и простился с ней.

Хоакин рос. С восторженным визгом он наблюдал за восходом солнца, не давая спать Рису. Он любил ветер, волнующий ветви тонкого дерева, что росло у окна, с недетской серьёзностью смотрел, как капли дождя падают на землю, и тогда в воздух поднимался запах мокрой пыли.
– Мама, почему Хоакин кусается? – жаловался Рис, – Можно подумать, я ему змею подсовываю, а не хлеб.
Мама Джоли оборачивалась и смотрела на надувшего губы старшего сына, а Хоакин с ангельским лицом сидел на полу.
– И вообще, пора ему уже ходить. Надоел уже: ползает и ползает, как червяк.
У Хоакина были слабые ноги, он много раз уже пытался подняться, но всё время падал.
– Пойдёт, не бойся, – говорила бабушка, гладя малыша по голове.
Рис каждое утро брал Хоакина с собой к колодцу, чтобы он мог смотреть на оживающие улицы и дышать утренним свежим воздухом. И однажды, едва закрыв за собой дверь, Рис влетел в дом, задыхаясь от радости.
– Ма, ба, идите, посмотрите!
Мама Джоли и бабушка выскочили на улицу и застыли в умилении: Хоакин неуверенно шёл на своих слабых кривых ножках, то сжимая, то разжимая кулачки, чтобы ощущать поддержку воздуха.
– Пошёл, ма! Наш Хоакин пошёл! – орал Рис.
Через три года пятилетний Хоакин уже бегал быстрее всех дворовых собак по пыльной улице, в одной рубашке, волоча за собой дохлую ворону или размахивая прикреплённой к палке тряпкой – своим знаменем. С победным кличем “протыкал насквозь” палкой своих чумазых приятелей, рабов детских шалостей и забав.
Он рос упрямым и свободолюбивым. Сам решал, когда приходить домой и что делать. Худой, грязный, с выбившимися из двух тугих иссиня-чёрных кос прядями, он прибегал домой, выхватывал из тарелки кусок мяса или хлеба и бежал к городской стене, чтобы посмотреть на далёкие земли и красное заходящее солнце. Рис был без ума от своего брата и одобрял все его шалости и проказы, Мама Джоли и бабушка, если уж удавалось поймать сорванца, пороли его нещадно. Хоакин же, потирая худой покрасневший после наказания зад, откидывал назад косы и смеялся:
– А мне ни капельки не больно!
Мама Джоли устало вздыхала:
– Ну как тут на него сердиться!
Хоакин принимал активное участие в ссорах на рынке, и если уж дело доходило до драки, то ему попадало в первую очередь. А он учился не обращать внимание на ссадины и болячки, слюнявил свои раны, и они быстро заживали.
Он пытался запоминать всё, о чём говорили люди, учиться думать и надеяться на свои силы, ведь другие не всегда могут помочь. Люди, хоть иногда и давали Хоакину хорошего пинка (что было ему полезно), любили мальчика. Не смотря на упрямство, Хоакин был очень добр и, если кто-то просил о помощи, он всегда старался делать всё, что было в его силах.


Хоакин возвращался домой, засунув руки в карманы своих коротких штанов. Как всегда, поздно. Солнце давно село, и улицы обняла своими чёрными руками ночь. Он знал, что Мама Джоли уже не станет ругать его за поздние прогулки.
Этот день был весёлым и интересно-трудным. Хоакину выбили первый молочный зуб. Косы сердито смотрели в разные стороны, словно обидевшись друг на друга.
“Через дырку можно будет плеваться, как настоящий мужчина, – гордо думал Хоакин, – Вот Рис будет завидовать!”
Внезапно он остановился. Кто-то злобно смотрел на мальчика из тёмного угла, как затравленный зверь.
Хоакин решительно шагнул в сторону незнакомого создания и сразу услышал шёпот:
– Стой, не подходи.
Мальчик остановился.
– Почему?
Глаза в темноте испуганно блеснули.
– Как тебя зовут? – спросил Хоакин.
– Сигеза.
Мальчик отступил на шаг.
– Ты…Трэг?
Из угла, как паук, вылезла девочка. Хоакин никогда не видел трэгских детей, и гладкая блестящая голова его испугала.
– А где твои волосы?
– Разве ты не знаешь, что у нас их нет? Как тебя зовут?
– Хоакин.
Девочка потянула носом воздух.
– Как ты здесь оказалась?
– Я убежала. В моей стране пахнет дымом и кровью. Я боюсь войны.
– Куда же ты идёшь?
– Не знаю. Куда-нибудь. Пожалуйста, не говори никому, что видел меня. Помоги мне уйти.
– Хорошо, я отведу тебя к воротам. Иди за мной.
Сигеза, как зверёк, сверкая кошачьими глазами, осторожно пошла за своим проводником.
Дети бесшумно прошли мимо стражников, и Хоакин показал Сигезе дыру, обнаруженную им уже давно, через которую девочка смогла бы пролезть.
– Спасибо тебе. Ты самый добрый тар.
С этими словами Сигеза исчезла.
Хоакин повернулся и побежал домой.
Мама Джоли схватила его за ворот рубашки, едва он переступил через порог.
– Ну где тебя носило?
– Мама, ты же знаешь.
– Не оправдывайся, иди спать.
Хоакин положил голову на подушку, но уснуть не мог.
– Где ты так долго был? – спросил Рис, надеясь, что брат расскажет ему что-то интересное.
– Везде, – ответил мальчик. Он думал о Сигезе.