15. Любовный четырёхугольник

    Дядя Паша рассердился. Вчера его сожительница Люська устроила очередной
скандальеро на их крохотной кухоньке: она требовала к началу весеннего
потепления купить ей кожаный  плащ, золотые серёжки и набор французской
косметики. Паша попытался в уме сосчитать необходимую сумму, громадные
нули засветились в его воображении подобно неоновой вывеске и… и рассердился.
То есть впал в ярость:

- Ты же знаешь, сколько я зарабатываю, шалава бессердечная! И чего
скалишься как мурена?? Хищница!
- А мне фиолетово, неудачник чёртов!

   Виляя крупным но упругим задом, обтянутым фирменными джинсами от
модного кутюрье  Динамита Банутого, Люська исчезла из квартиры, напевая
вполголоса: «Дам – но не вам, вам я не дам, и ты не Вандамм…». Намёк Паша
понял и стал думать. С его унылой внешностью найти другую такую
симпатичную любовницу нереально.
    Сначала пришла идея написать большой рассказ в модный журнал и сшибить
гонорар, но он понял, что это не с его счастьем. Оставалось единственное:
поучаствовать в любительском бое без правил, проводившемся раз в неделю
на территории подпольного клуба в Долгопрудном.  Чемпиону недели платили
за победу две тысячи баксов, и дядя Паша имел кой-какие шансы заработать
эти деньги: в молодости он несколько лет занимался боксом, силушкой бог его
не обидел, а в том клубе был главным  менеджером его кореш с детских лет –
Йозя Шимбович.

…Под сводами огромного подвала, залитого светом прожекторов, из мегафона
прозвучал голос Йози:

- В левом углу ринга наш лучший боксёр этого сезона: Павел Уиллисович Брюс!
- В правом углу: некто по прозвищу Мишка Тайксон, восходящая звезда
кикбоксинга. За ним числятся пять побед: из них четыре нокаутом, и
одна – откушением носа соперника!! (одобрительный рёв зала)
- Господа и дамы! Делайте ваши ставки! (рёв перешёл в шелест купюр)

    «Боннн! Доннн!» прозвучал гонг. «Сам ты го….» зло подумал Паша и
выдвинулся на середину ринга, выставив далеко вперёд свои жилистые руки.
Ему здорово надавали по морде в отборочных турах, и он уже слышал от зрителей,
что его личико более похоже на карнавальную маску с празднества Хэллоуина.
Внезапно его взгляд зацепился за татуировку на плече Тайксона: «Не забуду
Люську» было написано шрифтом Times New Roman. От изумления он пару секунд
стоял с разинутой пастью, за что немедленно получил болезненный удар в челюсть.
Паша встряхнулся, почуял неладное и кинулся в бой…
     Третий раунд. Финалисты столкнулись лбами и мутузят друг друга по корпусу.

- хрр…хрр…пыф…слышь…Мишша…это какая Люсь-ка на…твоей руке упомяну-та?
- пфф…хыр…ххы…Люська?…уй…тише…то моя лю-бовница из Москвы…

    Беседа длилась долго, сопровождаемая осторожными тычками в бок, дабы не мешать ответам соперника. Зал недовольно ворчал, глядя на вялый бой. Когда
гладиаторы выяснили, что речь идёт об одной и той же Люське, Мишка
признался, что она загадала ему купить подарки: перчатки, сапожки и ожерелье.

- И на сколько это тянет?
- Да на полторушку. Я приценивался.
- А мне дай боже чтобы в двушку вложиться. Во зараза!

    Когда комичность ситуации дошла до их мозгов, Мишка с Пашей в обнимку
подошли к Йозе, самовольно прекратив поединок. Зал взорвался негодующими
криками зрителей. Ничья не была предусмотрена правилами тотализатора.
Шимба злобно прошипел:

- Идиоты!! Что вы делаете?? Немедленно вернитесь на ринг! Я и
проигравшему заплачу двушку, только деритесь, мля!
- Да нафиг нам эти бабки-то? Всё равно их на Люську-профуру угробим!

    И мужики (под непрекращающийся скандал в зале) рассказали Йозе свою
печальную историю. Досадливо пукнув, Шимба поведал, что Люська и его
любовница тоже. Она потребовала в подарок… автомобиль! Теперь уже втроём
они вышли из зала под дикий свист обалдевшей толпы! Менеджеры
лихорадочно возвращали игрокам их ставки.

   …Шимба раздал бойцам по двести баксов за потраченные на ринге силы.
Втроём они попили «горькой», и вспомнили, что «скромница» Люська всем
им говорила про подарки 1-ого апреля. День дурака. Их день. Теперь они тоже
пошутят. Эта бедная овечка еще попляшет!

   …теперь у новорожденной Лилечки три папы. У некоторых деточек и одного
то не сыскать, а тут целых три. У Лилечки Михайло-Павловны
Шимбович-Тайксон. Так в метрике и записано, не верите? Она родилась очень
смуглой, и отцы осознали, что Люську «наказал» еще кто-то…

P.S.

     Паша всё-таки накропал три рассказа. Хотя они получились неплохими,
денег ему за них так и не дали. Но начислили какие-то непонятные баллы.
С горя он начал подрабатывать игрой на виолончели в пирожковой – клиентов
завлекал. Лилечка пошла в школу. Она быстро научилась считать (цифирок-то всего десять), а читать и писать не умела (буковок аж тридцать три). Её
любимыми книжками были таблицы Брадиса и «Алиса в стране чудес».
Алису она горячо полюбила за картинки: особенно ей там нравился кролик.
Не зная текста, Лиля каждый день придумывала всё новые и новые версии
событий, а мама Люся за это ласково говорила ей: «Хфантазёрка ты моя!
Вот вырастешь – выдам замуж за соседского Лёху! Ага? Или хочешь – за
мальчика Быкова из другого подъезда? У него мама клонированием занимается,
а папа – китобой! И, главное, не еврей!». На все эти милые глупости Лилечка неизменно отвечала «хотю быть гейшей, как ты».

    Как-то раз девочка плохо себя вела, и разозлившаяся мамаша пообещала
отдать её на воспитание дяде Филиппу «у которого интересная работа в
Лефортово», или дяде Игорю в Питер, который там был директором кукольного
театра. «Они тебя научат…» туманно сказала Люська.

    Девочка от такого стресса быстренько научилась писать и читать. И с годами
она стала литератором лучшим, чем Паша, но читать опять разучилась.
Вот так вот.