Ветряная эпопея не для слабонервных, впрочем, попробуйте

Наконец, настала весна. Вот уже третий день стояла солнечная погода, чирикали воробьи, а взъерошенные прохожие ошарашено смотрели по сторонам, ещё не веря собственному счастью. И только один человек мог наблюдать за всем этим великолепием исключительно из окна своей комнаты. Вот уж «повезло»!
Младший брат подруги принес в дом ветрянку, и сидя на следующий день у нее дома, Лана подхватила паршивейшую болезнь. Но узнала она об этом только через две недели. Она очень хотела не заболеть, потому почти две недели жила как в пекле, очень внимательно осматривая каждый прыщик на своем теле, опасаясь, как бы это не было первым «звоночком» «нежданной гостьи». И вот, когда она уже почти поверила в свою счастливую судьбу, которая ее пронесла мимо этого лиха, случайно «встретила» прыщик на шее. Потом такой же на животе, и, наконец, наткнувшись на третий на спине, она поняла, что никто не собирался ее спасать от инфекции. Так началась новая страница ее жизни, которую сама Лана окрестила «ветряной эпопеей».
Лежа первый день дома, от непривычки (где это видано, чтоб сидеть дома и ничего не делать!), она просмотрела все мыльные оперы, музыкальные каналы, внимательно исследовала все показы мод, боевики, комедии и мелодрамы, а также переварила огромное количество информации, полученной из рекламы. Дальше делать было решительно нечего, и кроме ежевечерних звонков своего парня, ее ничто не утешало. Друзья, все, как один, не забывали звонить, но не спешили навещать, боясь заболеть. Только верная мама мазала каждый вечер зеленкой и мягко, по-доброму, шутила о Ланиной внешности (что-то вроде «Сними противогаз, милая!»). Как Лана тогда любила ее за это, как благодарна была! Впрочем, мама была единственным человеком, который поддерживал ее, умудряясь при этом не задеть гордый характер ненужной (или нужной?) жалостью.  Скачущая температура и омерзительные лекарственные коктейли довершали картину несчастной жизни.
И вот настал четвертый день болезни. Во многочисленных справочниках, которые больная успела просто заучить наизусть,  было сказано, что высыпать перестает на четвертый-пятый день. Последнее время Лана уже не могла смотреть на себя в зеркало – все было либо зеленым – уже намазанные зеленкой оспы, либо красным – ещё не намазанные, только что выскочившие. Зрелище было настолько жутким, что она старательно обходила все зеркала в доме, стараясь думать о чем-то совершенно отвлеченном. Последнее удавалось с трудом, особенно, когда, входя на кухню – единственное место в доме, где Лана пересекалась с остальными домашними – от нее шарахались, и побыстрее прогоняли: «Давай, бери что хочешь, и топай, не заражай никого!».
Вечером позвонил Денис.
- Привет.
- Привет, солнце, как ты себя чувствуешь?
- Да ничего, сегодня полегче.
- Смотри мне, выздоравливай скорее, а то мне без тебя грустно, я уже подумываю не пойти ли мне позвонить Оксанке…
На этот раз надоевшая неудачная шутка произвела совершенно обратный эффект. Вместо того, чтобы шутливо начать отговаривать любимого звонить Оксанке, Лана разозлилась и шикнула:
- Вот и иди к своей Оксанке! – и бросила трубку.
Напрасно звонил несчастный Денис, недоумевая, что случилось с подружкой. Ну, не мог он взять в толк, что детская болезнь, так нелегко переносимая взрослыми, дала неожиданные осложнения на характер ее хозяйки!
«Нет, - думала Лана, - каков наглец! Я больна, а он вместо того, чтобы подбадривать меня,  глупо шутит, впрочем, как всегда! Господи, и это чудовище я терпела почти семь месяцев! Все, хватит с меня, пора бросать это гнусное дело, не нужен мне ухажер, для которого самое основное – моя внешность, а мое душевное состояние его не волнует». И вот с такими нелегкими мыслями, и обзаведясь идеей бросить, наконец, «это чудовище», Лана устроилась на кровати. Кровать была двуспальной, эдакий небольшой диванчик, очень удобный для позвоночника. Всегда, но только не сейчас. Теперь ей мешали спать оспы, вскочившие везде, где только можно и нельзя, в том числе и на спине, а потому диванчик был застелен двумя мягкими пуховыми одеялами в качестве простыней, и еще одним в качестве самого одеяла. Окно открыто настежь, чтоб не свариться под одеялами, на шее – шарф, чтоб не простудиться под открытым окном. Вот такой замкнутый круг. «Черт-те что!» - мелькнула мысль в Ланиной голове, прежде чем она погрузилась в тяжелый вязкий сон.
Следующее утро поспешило порадовать: новые оспы не появились. Зато старые заживать не собирались.
«Нет, это определенно моё наказание за какое-то тяжкое преступление, безжалостное и черное, как соседский погреб! – думала Лана, уныло ковыряя творог с медом  и заедая его таблетками. «Так, спокойно, главное – не запутаться снова в таблетках. Две – от горла, две – от аллергии, еще две для профилактики всего остального…» Наевшись таблеток, Лана поспешила вернуться на ставшее теперь привычным для нее место под телевизором (почти как место под солнцем!). Бесспорно, для нее были созданы все условия, однако… нет, сидеть под телевизором – явно не самое лучшее занятие для девушки, полной жизни, и, лишь по какому-то роковому стечению обстоятельств, на некоторое время вышедшей из строя. «Нет, все же, определенно, надо что-то делать! – думала Лана, - нельзя же пускать все на самотек!»
О, что же было дальше! Ни в каком страшном сне не могло присниться Ланиным родителям, что может сотворить с их благочестивой дочерью какая-то там детская болезнь! Другие дети (более или менее нормальные!) с радостью отсидели бы дома две-три недели, тем более, что болезнь особых (кому как!) неприятностей не приносила, даже температуры не было! Но только не Лана, только не она. Эта девушка совершенно не собиралась тратить зря драгоценное время.
«Так, все, конечно, хорошо, но пройдет еще пара дней, и я сойду с ума от ничегонеделания! Хватит, надо что-то решать». Но что именно делать Лана придумала не сразу. Дело в том, что, составив себе небольшой такой списочек того, что надо сделать, она поняла, что, в общем-то, ее не тянет на совершение ни одного из этих подвигов. И все же, она напрягла волю ( откуда только что берется!) и решила начать со своего здоровья. Ее концепция оздоровления состояла всего из одного пункта: похудеть.
Да, вечная женская проблема, зачастую выдуманная, не обошла и Лану. Хотя… если подумать, Лана еще не встречала женщину, которой бы не пошло на пользу похудение, следовательно, оно не только возможно, но и  необходимо.
Боже мой, что происходило последующие две недели! Нет, те пытки, которым добровольно (!) подвергают себя женщины в обычных условиях, просто не шли ни в какое сравнение с тем, что творила с собой юная самоистязательница.  Физические упражнения перемежались внезапными набегами на кухню, с целью уничтожения всех продуктов растительного происхождения, что были в холодильнике, и изредка дополнялись саморазрисовываниями зеленкой, дабы всё вылезшее на коже зажило так же быстро, как и появилось. Что уж говорить о бедных родителях, которым к концу второй недели до зубовного скрежета надоело слушать ритмичную музыку в соседней комнате, под которую Лана прыгала, бегала, задирала ноги за уши и возвращала их обратно. Как ей удалось выжить эти две недели оставалось бы самой большой загадкой столетия для ученых, если бы они занялись подобными исследованиями. Но ученых впервые спасло неведение, ибо проводимые мероприятия Лана старалась не афишировать.
Так бы и завершилась наша «ветряная эпопея» завистливыми взглядами подружек, восхищавшимися тем, как Лана похудела за две недели болезни: как раз на улице стало тепло и стройные ножки очень даже пригодились (хотя пригодились бы они и не стройными – ходить же как-то надо!). Но что делать, если взглядов подружек оказалось недостаточно? Нет, теперь, устранив свой «изъян», Лана решила, что пора менять свою жизнь в корне, а иначе что ей теперь делать с такими красивыми ножками? Пришлось подстраивать и всё остальное к новому образу. Изменился стиль в одежде, изменилась прическа, изменился и характер. Куда делось спокойное существо, мирно сосуществовавшее со своими родителями, что было почти недоступным для остальных ее сверстников? Оно испарилось вместе с лишним весом. Родители решили, что дочь навсегда потеряна для общества и оставили безрезультатные попытки вернуть все на свои места,   друзья решили, что девушка зазналась из-за своих стройных ножек, парни начали увиваться с тройной силой, да и количество потенциальных ухажёров резко возросло.
 Все бы ничего, но настало такое время, когда уже и самой хозяйке интересного имиджа, ее новый облик разонравился. Кроме того, бесконечная диета, которую пришлось поддерживать все время, дабы не растерять так нелегко доставшиеся формы, порядком осточертела. К концу месяца захотелось и сладенького и солененького… пресные овощи надоели хуже горькой редьки. Да и постоянный кавалер так и не появился, несмотря на огромное количество потенциальных. Тайком Лана вспоминала старые добрые времена, когда они перезванивалась с Денисом, часто гуляли в парках, сидели на скамеечках, играли в снежки… Нынешние поклонники не позволяли себе подобных вольностей, очевидно боясь гордой и непреступной барышни, но как же ей, черт возьми, хотелось, чтобы тот, кто стоял рядом оказался хоть раз сильнее ее самой! Ведь она хоть и была очень стильной и современной снаружи, но оставалась слабой и беззащитной девушкой внутри, и только Денис понимал ее тогда. И все же гордость не позволяла ей отвечать на его звонки, а домашним уже надоело придумывать ей оправдания. Потому Лана просто перестала подходить к телефону. Она скучала по ушедшим дням, но никак не могла в них вернуться.
Однако современной науке давно уже известно, что ничто в природе не появляется из ниоткуда и не исчезает в никуда. Вот и Ланины «лишние центнеры» никуда не делись, и очень даже сильно ударили по здоровью. Физическое истощение да плюс ещё утомительная диета не заставили долго ждать результатов, и вскоре измученный желудок дал о себе знать. В один далеко не прекрасный день Лана оказалась в больнице с каким-то странным заболеванием. Она так и не запомнила его названия, зато на всю жизнь уяснила слова главврача о том, что, если она не будет нормально питаться, то организм очень скоро сдастся, а тогда уж…  Узнать, что же будет «тогда» Лане совершенно не хотелось. Вот и пришлось кушать жирные домашние супчики, принесенные мамой (она по ним ужасно соскучилась, но маме об этом совершенно необязательно было знать!), ароматные котлетки и воздушные тортики. Утраченные пышные формы быстро вернулись, и Ланиному отчаянию не было предела. Вскоре в больницу заглянул Денис, неизвестно каким образом выпытавший у того самого младшего брата подруги (виновника всей «ветряной эпопеи»), куда делась Лана. Брат, конечно, не знал всех подробностей и причин появления Ланы в больнице, однако всё что не знал, он додумал. Вот почему Денис, ворвавшийся в больничную палату в полной уверенности, что Лана горит заживо, выглядел очень озабоченным. Лана же, принявшая подобное волнение исключительно на свой счет, просто расцвела и на радостях простила парня, хотя (признаваясь самой себе) уже не помнила, за что на него обиделась.
Вот так, мой дорогой читатель, мы стали свидетелями того, как самая обычная ветряная оспа круто повернула жизни стольких людей. Так что же говорить о более серьёзных событиях?