Подруга добавила проблем

Стелла не настоящая моя подруга. То есть мы с ней встречаемся раза три-четыре в полгода, но каких-то отношений с этой несколько грубоватой и нахрапистой дамочкой я заводить не собиралась и не собираюсь впредь. Только Стелла ничего не понимает. Или делает вид, что не понимает. Каждый раз при нашей встрече она обижается, что я не прихожу к ней в гости, предлагает мне поучаствовать в различных "очень-очень выгодных" коммерческих сделках и прочее, прочее, прочее. Я, конечно, под всякими благовидными предлогами отказываюсь. И мы прощаемся до следующего раза.
Но вот однажды она в обычной своей развязной манере завалилась в наш офис.
- О, Анжела! - очень громко и деланно вскричала она. - Так ты работаешь здесь? Секретаршей? Великолепно! У меня как раз есть кое-что для твоего шефа. Ну, я пройду?
Я так растерялась от всего этого, что лишь тупо кивнула. Стелла тут же втиснулась в кабинет Юрия Георгиевича. Я опомнилась слишком поздно. Ой-ё! Что будет?! - я как-то сразу сникла, всё настроение куда-то мгновенно улетучилось. Уже было так однажды - я не справилась у директора об очередном посетителе - и потом выслушала за это небольшую лекцию о пользе секретарей. Мне было очень стыдно. Теперь всё могло повториться.
Я представила, как Стелла, словно каток, наезжает на Юрия Георгиевича со своими дилетантскими "очень-очень выгодными" предложениями - и мне стало плохо. Выгонят! Однозначно!
Потом мне полезла в голову какая-то чепуха. Стелла вдруг оказалась тем типом женщин, который может преспокойно крутить мужиками, подобными моему шефу. И вот она наваливается на Юрия Георгиевича, прижимаясь к нему блузкой, которую просто распирает от крупных грудей. Пуговички с треском отлетают - и два пухлых полушария начинают покачиваться перед лицом ошеломлённого директора. Огромные круглые соски, как дула автоматов, целятся, целятся... Но вдруг Юрий Георгиевич жадно припадает ртом к одной из грудей - и лижет её, терзает, посасывает крупную коричневую виноградину соска. Стелла стонет, обхватывая голову шефа руками, и прижимает его лицом к себе. Потом сдирает с себя блузку, стаскивает юбку и остаётся в одних кружевных трусиках - я как-то видела на ней такие, когда меня угораздило согласиться пойти со Стеллой в сауну.
- Возьми меня! - ревёт Стелла. - Я вся твоя!
Обезумевший от страсти Юрий Георгиевич бросается на неё, валит на диван, стоящий рядом с его столом у окна... И дальше мне моя фантазия отказывает. Словно какая-то ширма падает, закрывая такую живую, но такую отвратительную сцену.
Что это со мной?.. Я вдруг почувствовала, что начала краснеть. Встрепенувшись, оглядела приёмную - никого. Ну слава богу!.. Вот же накатило. И как меня угораздило...
Но в этот момент дверь комнаты директора распахнулась. Вся раскрасневшаяся и явно расстроенная Стелла вывалилась в приёмную.
- Ну как? - тут же спросила я, волнуясь за ответ, наверное, больше, чем сама Стелла.
- А, это ты, - лишь буркнула она, даже не глядя на меня. И моментально ретировалась.
Вот это да! Моей славной, моей обаятельной, моей ненаглядной подруге, женщине-танку, бизнес-леди новой эпохи, моей очаровательной Стелле отказали! Напрочь! Так, что она и про манеры свои ужасные забыла. Так, что, наплевав на меня, она распустила свои нервишки. Браво! Браво, Юрий Георгиевич!.. Н-да, но теперь мне надо как-то оправдываться за всё это.
Прихорошившись перед зеркалом, я несмело постучала в дверь шефа.
- Юрий Георгич. Я бы хотела объяснить...
Мой начальник сидел за длинным широким столом, уткнувшись в бумаги и обхватив голову руками. Мне показалось, что он очень расстроен. Однако услышав мои слова, он поднял лицо - и я поняла, что всё в порядке, он просто занят. Может даже он уже и не помнит о той, что только что...
- А, Анжела. Как кстати. Мне необходимо сделать выборку из этих документов. В основном, конечно, по новым налогам. Хорошо? - Он протянул мне пачечку бумаги.
- Конечно, Юрий Георгич. Но я хотела ещё извиниться перед вами. За посетительницу.
- А, нет, ничего. Всё нормально, Анжела. - И он снова уткнулся во что-то, лежащее перед ним.
Вроде бы пронесло, можно вздохнуть, но меня по-прежнему лихорадило. Мне казалось, что всё идёт не так. Что шеф просто хочет усыпить мою бдительность, а потом как навалится, как вздует!..
До самого окончания рабочего дня мне в каждом слове, в каждом жесте Юрия Георгиевича чудилась скрытая угроза. Мол, вот только "отличись" ещё хоть по какому-то поводу - и тогда уж я на тебе отыграюсь за всё сразу - и за твою самоуверенную подругу не в последнюю очередь. Я корпела над бумагами, как проклятая, позабыв про кофе, которым привыкла баловаться каждые пару часов, про обязательный телефонный звонок маме.
Наконец, когда здание, в котором мы снимали офис, практически опустело, когда даже наш коммерческий директор уехал домой, сославшись на какое-то важное семейное торжество, когда уборщицы, вымыв полы и пропылесосив паласы, уволокли свои огромные полиэтиленовые мешки с мусором, я решилась зайти к шефу с отчётом о выполненной работе.
- Юрий Георгич, вот то, что вы просили сделать. - Я стояла перед его столом и чувствовала, что мне становится плохо. Забыв обо всём, я стала лихорадочно расстёгивать пуговички воротника...
Что это? Что это было? Куда я провалилась?.. Я подняла глаза и встретилась со взглядом своего начальника. Почему-то Юрий Георгиевич нависал надо мной. Я огляделась. Боже мой! Я лежала на диване. Неужели я теряла сознание?
- Успокойся, Анжела. Всё нормально. Ты теряла сознание, - услышала я. И перед моими глазами опять всё закружилось. Но я сумела взять себя в руки и попыталась встать.
- Лежи, лежи, - придержал меня Юрий Георгиевич. - Вот станет лучше, тогда и...
Он не успел договорить. Не знаю, что на меня нашло. Может, это всё звенья одной цепи - визит Стеллы, моя нервотрёпка, обморок. Я протянула руки, обняла голову шефа и привлекла её к себе. А он словно ожидал это. Или сам хотел сделать что-то подобное. Он тут же откликнулся на мой поцелуй. Его руки начали смело обследовать моё тело, освобождать его от одежды. Я тоже помогла ему избавиться от пиджака, галстука и рубахи. До брюк уже не дотянулась, брюки он снял сам.
И я впервые обратила внимание на то, что мой начальник мужчина, нет, на то, какой он мужчина. А ведь вполне видный. Высокий, подтянутый. Аккуратная стрижка, осанка, улыбка. Мужчина-мечта.
И вот этот мужчина-мечта лёг на меня и принялся нежно ласкать, целовать лоб, гладить по волосам. Потом, чуть спустившись, зарылся лицом в мои груди. Его прикосновения заставляли меня возбуждённо вскрикивать. Я чувствовала бёдрами, как восставший мужской член трётся о них и, словно наэлектризованный, вздрагивает.
Наконец, разведя рукой мои ноги, Юрий Георгиевич придвинулся и осторожно ввёл фаллос в сокровенное место. Словно что-то горячее и сильное проникло в меня. Я выгнулась, застонала. Внутри у меня всё сжималось, стремясь покрепче обхватить здоровенную штуковину, которая двигалась взад-вперёд, возбуждая, возбуждая, возбуждая.
Сильные мужские ладони сминали мою грудь, пальцы теребили соски. Я чувствовала его губы у себя то на лице, то на шее или плече. Наконец я перестала обращать внимание на всё, что снаружи. Я жила только тем, что двигалось внутри меня, билось своим концом, как казалось, в самое сердце.
И вот оно случилось. Я почувствовала, как он разрядился, выпустив в меня свою мощную струю. Стенки влагалища в сладостной судороге сжались, не желая отпускать член на волю, но он начал помаленьку терять в объёме и выскальзывать наружу. Всё!
Через какое-то время, полежав рядом, Юрий Георгиевич поднялся с дивана и принялся одеваться. Я лишь прикрылась ворохом своей одежды. Мне казалось, что что-то изменилась. Сейчас мой шеф извинится, скажет какую-нибудь банальность, вроде: "Я не хотел, так получилось..."
- А знаешь, Анжела, - вдруг произнёс он. - Ты великолепная девушка.
Я не поняла. Мне казалось, я вся была зажата. Я лишь отдавалась ему, не проявляя инициативы.
- Да, - продолжил мой шеф. - Ты была великолепна. И как человек тоже. Несмотря на то, что считала себя виноватой передо мной за свою не совсем нормальную подругу.
Он увидел, что я вздрогнула при напоминании о Стелле и кивнул.
- Вот-вот, она пыталась сыграть и на этом. Говорила, что вы с ней росли вместе с пяти лет.
- С пятого класса, - буркнула я.
- Ерунда, конечно. Она ошиблась всего на семь лет. И ты не нервничай по её поводу. Когда она сослалась на тебя, я понял, почему она оказалась здесь без моего разрешения. Мне хорошо знаком такой тип людей - безнаказанных хамов. И я сам наказал её. Ты не против?
Я лишь слабо улыбнулась. Да, мой славный Юрий Григорьевич... Нет - мой славный Юрочка во всём разобрался. Мне нечего бояться нагоняя. И я, спустив ноги с дивана, ещё раз улыбнулась - открыто и от души, и тоже начала одеваться.