Баку

Командировка в Баку надвигалась неизбежно, как крах империализма. Дело завершить без этой командировки было просто невозможно. Сами подумайте, ну, как можно спекуляцию в особо крупном размере в суд направить, когда железно не доказано, сколько же она реально на этом деле наварила. Обвиняемая, в смысле.
Дело, в общем-то, было несложным, но звучало красиво: в особо крупном размере! Суть была проста. Разузнала одна наша предприимчивая бабонька, что в Баку местная промышленность платья шьет модные и недорогие. С люрексом, расписные… Качество, конечно, Бакинское – три раза одел и выбрасывай, но, зато три дня все по моде! Вот эта самая бизнесменша и наладила продвижение Бакинского товара на казанскую землю. Брали те платья хорошо. С голодухи, видать, по красивому.
И навар неплохой получался. Это, конечно, если прежними масштабами измерять. Если сегодняшними, то это тьфу, а не навар. Ни один солидный бизнесмен даже пальцем не пошевелит ради такого. Да и несолидный тоже. А раньше – особо крупный размер! Даже самому сейчас смешно. На ту прибыль даже «Запорожец» купить нельзя было, только если очень сильно подержанный. Но тогда закон такой был, да и жизнь другая.
Это сейчас у каждого второго машина, хоть и не новая, но ездит. И телевизор цветной импортный, а то и два. Стиральная машина, холодильник. Да и в холодильнике, по-моему, ассортимент не убавился.… Хотя, тезис, конечно, спорный, пенсионеры обидеться могут.
Главное, за гибкость ума и предприимчивость сейчас не сажают. И за то, что твое мнение от общепринятого отличается – тоже. Разве морду набьют. Но, все равно, я лично в прошлое не хочу. Колбаса – по талонам, партсобрания – по графику, аплодисменты – по регламенту. Ни за что!
Ну да вернемся к нашим платьям. Надо, в общем, в Баку ехать. Справки взять о стоимости платьев и другого шмотья, хозяйку допросить, у которой наша бизнес-леди квартировала и все. Делов-то! Если б в Саратов ехать, то я бы и за два дня один управился. Даже за день! А Баку.… Один не поеду и меньше чем за неделю не управлюсь!
В итоге поехали мы с опером, БХССником на пять дней. Опера тогда Колей звали. Почему звали? Потому, что его теперь Николаем Петровичем зовут. Большим начальником стал! А тогда опером был, потому звали Колей.
Прилетаем мы, значит, в Баку с Колей в час ночи. Нас, естественно, никто не встречает, потому, что мы в то время членами Политбюро не были и Гейдару Алиевичу заранее телеграмму дать забыли. Хотя, я думаю, что даже если б и дали телеграмму, нас все равно вряд ли кто встречать приехал. Разве что псих бригада. Но мы уж лучше на автобусе, спасибо.
Доехали мы до города. Город красивый, весь в огнях. Это без иронии, действительно, красивый. Зеленый, самобытный.
Как бы там все красиво не было, но на ночлег прибиваться куда-нибудь надо, второй час ночи все-таки. Смотрим, гостиница стоит, высокая, из стекла и бетона, «Бакы» называется. Вот она-то нам и нужна. Подходим, – двери заперты, табличка: «Мест нет».
Деваться некуда, стучимся. Важный швейцар не торопясь, подходит к  стеклянным дверям и, не отпирая их, сообщает: «Мест нэт!». Мы ему объясняем, что приехали в командировку, а он свое: «Нэт мест!». Вот падла вербованная!
В это время Коля замечает, что в глубине холла сидит сержант в «аэродроме». Что такое «аэродром»? Вы у грузин на базаре кепки видели? Так эта точно такая, только фуражка. Милицейская.
«Ладно, - говорю, - не нужны нам твои места. Дай к сержанту пройти».
Удивленно швейцар брови поднял, но дверь открыл. Мы сразу же удостоверения на перевес и к местному блюстителю закона: «Здравствуйте, - говорим, - Мы ваши коллеги из страны вечно зеленых помидор, Татарии»
Посмотрел милиционер удостоверения, рукой широкий жест сделал: «Садитесь, чай пить будем».
Мы ему, конечно, тонко намекаем, что чай – это замечательно, но уж очень спать хочется, аж переночевать негде. Так что нам бы на счет номера.
«Есть, конечно, свободные номера в гостинице, - сообщает нам сержант, а то мы сами не знали, что в любой гостинице всегда хоть один свободный номер, да есть, - только администратор спать пошла. Нехорошо человека беспокоить!»
Вот зараза! Хотел я ему сказать, что по этому поводу думаю, но сержант тот манерами и осанкой больше на генерала походил. Да и фуражкой тоже.… Видать, субординация сработала, не привык я как-то с генералами.
Глядь, – а перед ним нарды лежат. Объяснять, что такое нарды тому, кто их никогда в глаза не видел – дело пустое. Это преферанс и рулетка в одной игре. Правила объясню в следующий раз. У нас в отделе многие в нарды играли, и я в том числе.
Интересуюсь у сержанта, не желает ли он со мной в нарды сразиться? Удивился наш генералиссимус: «Где в нарды играть научился?».
«Как, - говорю, - где. Это же татарская национальная игра!»
Страж порядка чуть чаем не подавился: «Какая татарская?! Это азербайджанская игра!»
«Не спорю, но всегда думал, что татарская…» Понимаю, конечно, что разговор на грани фола, но больно уж меня сержант раздражать начал, да и спать хочется. В общем, сыграли мы партию. Я его обставил. Говорю же, у нас в отделе каждый обед в эти нарды резались.
«Давай вторую», - говорит сержант. Ну, давай. Сыграли. Результат тот же. Смотрю, лысина у него вся вспотела, он ее то и дело платком обмакивает. Но фуражку не снимает, а лишь приподнимет и на место. Правильно, если бы у меня такая фуражка была, я бы, может, ее не снимал бы.
«Давай, - говорит, - еще раз сыграем» Объясняю, что устали мы очень и спать хочется, но хозяин настаивает. Как гость может отказать?
«Ладно, - говорю, - только давай на интерес. Ты выиграешь, – я бутылку ставлю, я выиграю, – ты нас в номере размещаешь» Ударили по рукам, и пошла игра. С трудом, но одолел. В нардах без везения делать нечего, но, видимо, Фортуне я тогда больше нравился. Что поделаешь? Она женщина капризная. В общем, повезло.
Сержант оказался человеком слова – администратора разбудил, двухместный номер нам сделал, спокойной ночи пожелал. Бутылку ему мы все-таки поставили, из уважения. И вместе с ним ее выпили. А, кроме того, признал я, что нарда – игра азербайджанская, просто многими любимая.
Так и разошлись довольными. А мы как в койки упали, так и прохрапели до утра. Тем более что осталось совсем немного.

******
Утро выдалось чудесное. Апрельское Бакинское солнце щедро светило в гостиничное окно и в его лучах чувствовалось летнее тепло. После казанских луж и ночных заморозков хотелось поскорее выйти на улицу и вобрать в себя все это южное тепло. Как здорово не кутаться в шарф и не натягивать на уши кепку! Всю эту атрибутику ранней весны можно было смело оставить в номере. Даже пальто, но как-то страшно - все-таки начало апреля.
Наскоро перекусив сосисками в гостиничном буфете и отметив, что командировочных нам хватит только на завтраки, выходим на улицу. Днем здесь еще прекрасней, чем ночью! Не знаю, как Баку выглядит сейчас, но в бытность Союза этот город был чудесен. Старинные дома гармонично соседствовали с современными зданиями, зелень деревьев и кустарников причудливо обрамляла улицы. И солнце, солнце!
Впрочем, красота – дело хорошее, но нас сюда не на экскурсию направили. Дело надо делать, дело! Так, что вперед, на фабрику Меспрома!
Немного поплутав, находим это заведение Министерства местной промышленности. «Здравствуйте! Мы из милиции. Нам нужен директор» Чувствуется, милицию здесь уважают, так как в приемной не томили. Заходим: «Здравствуйте!» Вот тебе на, директор – женщина! А я думал, что у них женщины вообще не работают, так как на всех, в нашем понимании, женских местах в Баку работали мужики: телеграммы принимали, мороженным торговали, колбасой.… А тут директор фабрики – женщина!
Справившись с потрясением, представляюсь: «Следователь Московского РОВД г. Казани…»
Директор улыбается: «Из Москвы к нам приехали?»
«Да нет, - говорю, - из Казани. РОВД Московское»
«Понимаю – Москва, столица…»
Бесполезно! Перехожу к делу, объясняю, что нам нужно справку о стоимости таких-то и таких-то изделий, выпускаемых фабрикой.
«Нет проблем, - говорит, - наши придут – дадим»
«А мы что, не ваши? – начинаю закипать, - Советский Союз еще никто не отменил!» (Кто мог тогда, в 1986 году предположить, что через каких-то 5-6 лет его отменят к чертовой матери? Казалось, что живем хорошо.)
«Зачем так много слов? Наши придут – все дадим!»
Коля под столом толкает меня коленкой. Спорить бессмысленно, пошли.
«Мы еще вернемся!» А куда нам деваться? Мы же из-за этой паршивой справки и приехали сюда за тыщу верст. Все остальное – бутер! Придется идти за помощью к «ихним».
«Извините, как в МВД проехать? Спасибо!» Ну, что, Коля, поехали!
*****
МВД Азербайджана возвышалось над площадью гранитной скалой. Еще круче, чем Лубянка. Нашему Черному озеру тут делать нечего! Солидно, ничего не скажешь.
«Здравствуйте! К начальнику отдела по борьбе со спекуляцией, в УБХСС. Пожалуйста, удостоверения, командировочные.… Какое оружие? Смеешься? Нам его дома только на дежурства дают, а тут в Азербайджан!»
Поднимаемся, представляемся. Начальник отдела усаживает нас в кресла и задает вопрос: «Кого сажаете – наших, ваших?» Впоследствии я неоднократно бывал в Азербайджане по делам службы, и этот вопрос мне задавали всегда. Наверное, у них такой народный обычай. Хотя местные жители просили впредь не говорить, что сажаем «ихних» – слишком много приходится потом платить. Тоже, наверное, народный обычай. Но об этом я узнал уже потом.
Отвечаем на вопрос: «Наших».
«Нет проблем, все поможем» Появляются два опера – Чингиз и Мамед.
«Это дорогие гости из Казани, наши коллеги. Сажают своих. Все, что нужно, помогите!»
Перебираемся в кабинет оперативников. Чингиз и Мамед оказались приветливыми ребятами. Поинтересовались, как долетели, как устроились, напоили чаем, посмеялись над директором. Чингиз набрал номер на телефоне, что-то сказал по-азербайджански в трубку и кивнул головой. Через час справку привезут. Ну, слава Богу, считай, съездили не зря.
«Ну что, пообедаем немного?» – спросил Чингиз.
Я посмотрел на часы. Действительно, время к обеду.
«Хорошо бы!» – сказал Коля, сглотнув слюну. При его росте и комплекции утренние сосиски, что слону дробинка. Надо кормить мужика! Да и меня тоже.
Выйдя из министерства и пройдя пару кварталов, плотно забитых автомобилями, садимся в породистую «семерку». Обшивка – спецзаказ, в крыше – люк, сигнал – «кукарача». Клевая тачка! (Напоминаю: год 1986!) Все припаркованные вокруг машины – личный транспорт сотрудников МВД. Хорошо живете, ребята! (Это сейчас количество машин на душу милицейского населения приблизилось к Бакинским показателям 86-го года, а в то время мы жили скромнее. Хотя, наверное, кто как)
Выехали из переулка и понеслись. Площади, проспекты, скверы. Красиво! Впрочем, об этом я уже говорил.
Приезжаем в какой-то парк. Кафе с навесами-колокольчиками и большая надпись: «Закрыто на ремонт». Пообедали! Тоже мне, бэхэсэсник, не знает, что у него в районе на ремонт закрыто! Несолидно как-то! Это я, конечно, мысленно говорю. Молчим с Колей, переглядываемся, друг друга понимаем. Только Чингиз и бровью не ведет, ждет чего-то. Может, когда ремонт кончится, так он, по-моему, и не начинался. Смотрю, мужичек бежит суетливо, с Чингизом здоровается уважительно, с поклонцем. Тот ему что-то сказал, и хозяин нам заулыбался, тоже руки пожал почтительно и убежал.
Наш азербайджанский коллега указывает на сарай:
«Сейчас здесь покушаем»
Глянул я не это сооружение.… Вот тебе и кавказское гостеприимство! У нас, на Руси, в таких сараях дрова хранят. Ладно, думаю, перекусим на дровах, не обижать же человека. Главное, что он нам справку раздобыл. Сами мы ее, пожалуй, не достали бы.
Прибегает мальчик с ключами, отпирает амбарный замок. Я в сарайчик захожу, и у меня челюсть падает. Прямо на пол! От удивления.
Представляете сарай? В деревне бывали? Ну, вот! А внутри – потолок зеркальный, пол паркетный, стены красным атласом обиты и в центре стол инкрустированный, с лебедями. Ничего себе, сказал я себе! Сели мы за стол, в себя приходим, а хозяин с мальчиком суетятся. Принесли огромный поднос с мясом жареным и такой же поднос с травой. Чингиз говорит:
«Сейчас перекусим немного, пока нам покушать приготовят»
Да этого мяса на взвод солдат на неделю хватит! Но в одиночестве мы пробыли недолго. Только по рюмке выпили, как мужчина какой-то заходит:
«Здравствуй, Чингиз! Я слышал, что у тебя гости»
«Да, - говорит Чингиз, - вот, из Казани приехали. Знакомьтесь!»
Познакомились. Не успели за знакомство рюмки поднять, как еще один приходит. Тоже о нашем приезде слышал. За ним следующий заходит. И он о нас слышал. За полчаса уже 12 человек за столом сидели. У меня уж сомнения возникли. Может, о нашем прибытии в местной газете напечатали, или по телевизору сообщили. Хотя, опять же, вряд ли, поскольку Алиев нас не встречал.
В общем, понеслась душа в рай. Тосты, шашлык, опять тосты, мясо, зелень, снова за дорогих гостей.… Все-таки не зря о кавказском гостеприимстве говорят! Мы все оставшиеся четыре дня в этом кафе провели. К обеду привозят, пообедаем, мол, и до вечера… Сил больше нет! Я один раз попытался за обед заплатить. Командировочных, думаю, если с Колей скинемся, на один такой обед хватит. Какой там!
«Ты что, обидеть меня хочешь?! – возмутился Чингиз,- Я, когда к тебе в гости приеду, что, платить буду?»
Я чуть шашлыком не подавился. Я ж дочь миллионера не имею! Но стал объяснять дипломатично, что я буду очень рад увидеть дорогого гостя у себя, но в силу своих скромных материальных возможностей, не смогу принять его с таким шиком и размахом, как он.
«Не важно, что на столе! Пусть только хлеб будет, но от души!» - произнес Чингиз и вскинул палец к небу, вернее к потолку.
С этим, – пожалуйста! Душа у нас широкая, да и с хлебом перебоев нет. Хлебом накормлю, и картошкой тоже. Да и напою так, что мало не покажется!
Из этого кафе нас прямо к самолету и доставили. Но справку мы взяли и хозяйку допросили, как бы тяжело это не было. Почему тяжело? А вы когда-нибудь в состоянии глухого похмелья людей допрашивали? Тогда ваш вопрос снимается.
Доказательства собрали, дело в суд направили. Суд той бабоньке даже срок дал. А жаль! Если разобраться, то кому она плохо сделала? Но это уже потом сообразили, когда у нас вместо спекулянтов бизнесмены появились. Мы ведь законы не пишем, а лишь исполняем их. Хотя, все равно, стыдно…