Памяти Andre

Больница (не важно какая). Он умирал. Каждая минута, каждый удар сердца, каждый момент жизни приближал Его к смерти. Он был уверен, что не то, что она, НИКТО не придет к нему… Он был уверен в своей никчемности. Он был уверен что о нем НИКТО не вспомнит. Он умирал. За окном вороны глодали Его душу и сердце, уже слегка запорошенные снегом тополиного пуха. Он умирал. Смерть подходила все ближе. Он начал вспоминать свою жизнь… жизнь, выброшенную в помойку, жизнь, спущенную в туалет. Ломки уже не было. Тело больше не болело… тела больше не было. Был лишь белый потолок с солнцем- круглой лампой. Он умирал…
Он не знал, что мама не только вспомнила о Нем, но и нашла Его, пришла к Нему. Ах если бы Он видел сейчас маленькую сутулую и худую женщину с красными от слез глазами и осунувшимися щеками, что сидит сейчас в коридоре… Ах если бы Он ее видел! Ах если бы Он видел свою маму… Но видел Он сейчас только белый больничный потолок с солнцем - круглой белой лампой. Он умирал. Умирал, вспоминая всю жизнь. И в который раз удивлялся ее никчемности…
Родился Он в интеллигентной московской семье. Учился. Все было бы хорошо, если бы не тот вечер. Тогда Он, как обычно работал на Арбате, у Вахтангова, на самом удачном месте, где обычно стоят Янка с Ангелом, играл на гитаре- аскал, или, проще говоря, просил милостыню. Работа шла хорошо, даже очень хорошо: было очень много иностранцев, да и вообще необычайно много хороших людей. В шапку деньги летели почти без перерыва. Девушке, что была в роли (ходила и просила помочь Арбатским музыкантам) даже не приходилось что-либо говорить: люди подавали сами. Вокруг Него очень быстро собралась большая компания, как это обычно бывает на Арбате ближе к вечеру. Неформалы толпились вокруг музыканта. Одни сидели, другие стояли, курили, пили пиво, и, конечно, подпевали музыканту. Он  пил, курил и пел… громко. Он был весел, пел веселые песни. Когда в шапку полетела стодоллоровая купюра, Он решил, что хватит работать- пора расслабиться. Он поделил деньги с девушкой, что была в роли. И всей толпой двинулись за спиртным, потом в один из Арбатских двориков, коих так много на этой улице. Спиртное было. Спиртного было много. И нашелся повод- завтра ему исполнится 18. Все пили и пели, потом снова пили и снова пели, и опять пили, и опять пели. Потом разошлись, разбившись парочками… Он остался сидеть на трубе, обняв гитару, потому что девушки у него никогда не было (хотя Он был очень симпатичным и умным молодым человеком, отличным музыкантом, певцом; поэтом). Он грустил. Хоть он и предупредил, что сегодня ночевать дома не будет, но все же… Он не хотел ТАК напиваться… К нему подошли парень с девушкой. В руке у парня был шприц. Он посмотрел на парня, потом на шприц и махнул рукой в знак того, что героин не употребляет. Парень даже не смутился, мол это не героин! Это успокоительное! Успокоит! Станет хорошо! Станет весело! Он опустил голову и грустно сказал, что не одна девушка не полюбит такого морального и физического урода, как Он. Парень лишь усмехнулся и сказал: «А ты уколись разок и сразу все станет О.К.!» «Ну конечно, наркоманов девушки больше любят…»- ответил Он, подставляя руку под укол… больно кольнуло под локтем… Все вокруг закружилось, Он успел поставить гитару, Его тело потеряло вес и массу. Он стал легок, Он бегал по облакам… С Ней…
Очнулся от ужасной боли. Его били гриндерсом в живот. Он встал, взял гитару, и пошел, куда глядели глаза. С  тех пор дома Он больше не был, все заработанные деньги тратил на героин. Героин… безусловно в тот вечер ему вкололи героин. Прошло время… Он играл. Она подошла и села рядом… Он понял, что мечтал о Ней всю жизнь. О Ней, кареглазой, темноволосой ОГГЕ. В этот восхитительный вечер Она заменила Ему наркотики. Он целовал Ее лицо, Ее глаза, Ее губы… Он пообещал Ей лечиться. И пытался. Три дня терпел ломку, потом снова доза… Они вместе работали на Арбате, Он обходился почти без иглы. Она откладывала деньги Ему на лечение. Может все бы удалось, если бы не та летняя ночь… Он поехал к друзьям, было много спиртного, была трава. Когда Он играл на гитаре, Он почувствовал, что у Него есть крылья… и сделал шаг… из окна…
Он умирал. Мечтал видеть Ее… Потолок загораживал человек в белой маске, но загораживал не долго: вскоре он снял перчатки и маску и открыл дверь. Он посмотрел на солнце -лампочку, но увидел Ее… После этого все закружилось, понеслось прочь, распалось на сотни мелких деталей… Целым осталось только Ее лицо… лицо по которому катились слезы… тело Его потеряло вес. Глаза перестали видеть. Сердце перестало биться. Лишь Ее лицо… Он умер.
P.S. от человека, который будет любить Его вечно…
                Ноябрь 2001г.