День рождения

 - Здравствуйте Римма Кирилловна! Здравствуйте! Не узнаёте? А ну, присмотритесь. Во-во - это я! Ну, у знали? Я, это, я - Женя Прогудин. Ну помните - я у вас учился.
Пожилая женщина отступила в коридор и свет лампоч-ки высветил лицо молодого, хорошо одетого человека, с пакетами и кульками в руках.
- Нет у вас света в коридоре, Римма Кирилловна. Я распоряжусь. Лампочку вкрутят.
Пожилая женщина всплеснула руками:
- Женя? Что ты… вы?
- Зачем на "вы", - улыбнулся молодой человек, - Я всегда для вас останусь учеником и зовите меня на "ты". Можно, войти, Римма Кирилловна?
- Конечно, конечно, Женя?
Женщина отступила на несколько шагов в глубину квар-тиры и спросила:
- Какими судьбами, Женя?
- С днём рождения, Римма Кирилловна!
- Ой!
Римма Кирилловна всплеснула руками:
- А я и забыла совсем. И как, Женя, ты узнал...
- А через справочную, через справочную, - и молодой человек вошёл в квартиру. А вместе с ним из темноты явились три молодых женщины и дружно прокричали:
- С, днём рождения, Римма Кирилловна!
- Ой, девочки!
Через пятнадцать минут все сидели за большим столом в комнате старой учительской квартиры.
- Ну, рассказывайте, рассказывайте обо всём!
Римма Кирилловна цвела. Улыбались, за столом, и её бывшие ученики.
- А что рассказывать? Это вы, Римма Кирилловна рассказывайте. Сегодня ваш день. А мы снова, как когда-то – в классе за партами.
- Да что рассказывать? - Римма Кирилловна поправи-ла цветы в вазе, - Вот живу. Пенсию получаю. Лечусь, понемножку. И как вы все собрались, кто вас надоумил? А, Зоя?
Молодая женщина повела плечами:
- А это всё Женя. Он всё узнал, нас собрал. Его ини-циатива. Посадил всех в машину – и сюда привёз. И вот мы как когда-то в старые времена…
- В старые времена…
Римма Кирилловна задумалась.
- В старые времена, - повторила она, - и куда что делось? Разве плохо мы жили? - спросила она, - Разве всё плохо было, как теперь говорят? Я вот пожилой че-ловек, а вы все молодые, ну скажите мне: жизнь прожита напрасно или нет? Или мы жили так плохо, что и вспом-нить нечего?
- Ну, Римма Кирилловна, - поправил галстук Женя, - Если бы не вы – то мы не сидели бы сейчас здесь и не, рассуждали о всём и разном… Это вы нас сделали такими. Это ваша заслуга…
- Конечно, ваша, - перебила Женю Зоя, - Это вы нас правильно определили в жизни. Если бы не ваши уроки - кто знает, что бы из нас получилось. Кто из моих свер-стников сейчас опустился, кто наркоманом стал. А мы нашли свой путь в жизни - вот и живём, как люди, благода-ря вам.
- Ну, ну, – заулыбалась пожилая учительница, - И кто же из вас сейчас есть кто? Начнем с тебя, Наташа.
Кудрявая женщина отставила в сторону чашку и отрапортовала:
- Я пошла по вашему пути, Римма Кирилловна, - тоже учительница начальных классов. У меня двадцать детей. Все малыши. Стараюсь им нести знания и прививать доброе и вечное, как и вы нам, когда-то.
- И получается?
- Стараюсь.
- А ты, Лена, кем сейчас?
Другая женщина спокойно, с достоинством, произнесла:
- Я окончила институт. Инженер, по профессии. Сейчас работаю социальным работником. Работы много. Времена у нас сложные. Много бедных. Много проблем. Но на работе хвалят. Значит справляюсь.
- А я работаю на телевидении, - в свою очередь про-должила отчёт Зоя, – Пока не на главных ролях. Но стара-юсь. Знаете, съёмки, репортажи, программы - хлопотное де-ло. Но перспективы есть. Думаю, что скоро стану тем, кем хочу стать. А значит, труд мой окупится результатом.
- Ну, хорошо, - вздохнула старая учительница, - А ты, Женя, кем сейчас?
Женя в течении короткого времени беседы вертел го-ловой, осматривал комнату, обстановку, что-то записывал в маленький блокнот, который сразу достал из кармана, как только сел за стол, оторвавшись от очередной запи-си улыбнулся:
  - А я, Римма Кирилловна, теперь, как говорят, бизнесмен. Глава фирмы. Занимаюсь большими делами в наших мел-ких масштабах. В общем, живу благодаря вашим стараниям, вашему воспитанию. Вы учили, нас добиваться всего в жизни, преодолевая, трудности. Вот я и поступаю по вашим заветам.
- А семья, дети?
- Семья есть. Жена, сын. Семья превыше всего. Как без неё? Семья - основа всего на свете. Я так считаю.
- Ну, а…
- Погодите, Римма Кирилловна.
Женя встал, открыл стоящую на столе бутылку шампан-ского и разлил шипучий напиток по фужерам.
- Первый тост. За Римму Кирилловну! За нашего учителя и наставника!
Звон фужеров прозвучал под шестидесяти ватной лам-почкой.
- А теперь подробнее, - закусывая принесённой закус-кой, начал своё повествование Женя, - Как вы помните, Римма Кирилловна, я ещё в школе танцевал на эстраде, ставил, спектакли, занимался в самодеятельности. Так вот – пришлось оттанцевать профессионально два го-да перед армией. А это, знаете ли, Римма Кирилловна, не просто так. Потом служил в армии, в ракетных войсках. Ну что же – дедовщина. Сломали челюсть. Пришлось в двад-цать лет ставить протез.
Ну вот. Отслужил. Пришёл домой. Мать помогла, через дядю Сергея устроиться в ГАИ. А туда попасть совсем не просто. Вот и попал в золотую жилу. Стоял на посту. Деньги только так имел.
- Расскажи, Женя, а как это? - попросила Римма Кирил-ловна.
- Да просто. Едет машина. Торможу её. А штраф взять всегда есть за что.
- И у тебя образование какое-нибудь есть?
- Ну а как же – школа милиции.
- А, так называемые, "крутые" тебя не донимали? - не унималась старая учительница.
- Ну, Римма Кирилловна, каждый "мент"" знает границы своей компетенции. За ментом закон, а за крутыми что? Я его пять раз могу под стволом на карачки заставить встать. И буду прав. Ну, попадались, конечно, и такие, что пальцы веером. Но быстро притихали. Да, когда стоишь, то знаешь, кого останавливать, а кого нет. Своих нельзя останавливать, начальство нельзя останавливать. А осталь-ные - мишпуха. Наша работа: с низе деньги брать, а их дело - нам платить.
- И ты ушёл с такой работы? - спросила Римма Кирил-ловна.
- Ушёл. И не жалею. - Женя весело улыбнулся, – Да что мы всё о работе? Давайте же поднимем бокалы за нашу учительницу. За вас, Римма Кирилловна!
Гости и хозяйка выпили.
- Ну, а что же дальше? - не унималась хозяйка кварти-ры и именинница.
Женя, слегка, расслабил галстук.
- А дальше стали ко мне как-то не так относиться. Дали место не доходное. Затирать стали. А я тогда о се-бе возомнил - как-никак старший сержант. А меня… Вот и написал рапорт “по собственному желанию” и положил его на стол. Думал: будут меня уговаривать. А я поломаюсь, поломаюсь – и соглашусь остаться, но только на сво-их условиях. Ничего подобного! Уволили из рядов за пять минут. Устраивался в сто раз сложнее, чем ушёл.
И вот тогда я стал безработным… Так что же, мы си-дим? Выпьем за всех нас! Ещё три года назад не думал я, что буду вот так сидеть и обо всём говорить, как о прошедшей глупости. Тогда было не до смеха.
Женя открыл очередную бутылку шампанского и разлил искрящийся напиток.
- А потом, потом чем только я не занимался! Разли-вал водку, торговал бензином, стоял с мясом на рынке. Знаете, Римма Кирилловна, меня как ГАИшника, много лю-дей знало. А я стою за прилавком, на колхозном рынке и мясо передо мной лежит. Подходят ко мне знакомые и спрашивают: "А ты что тут делаешь". А не удобно. Вот и говорю: "Да вот знакомый торгует. Попросили постоять, посмотреть за товаром". Ну, ну. Уходят. А на следующий день я опять "за товаром" смотрю. Так вот было. И обид-но. И жить как-то надо. Ведь семья. Сын подрастал.
Да. А права я себе ещё в милиции купил. Представляе-те: я, ГАИщник, покупаю себе права. Всякое было...
Присутствующие выпили шампанского и Женя продолжил рассказ:
- А потом повезло. Встретил хорошего делового пар-тнёра, объединили капитал. Стали сахар, муку возить КАМАЗами. Дело пошло. И теперь я уже директор своей фир-мы. Сам себе хозяин.
- Ну а в чём же теперь заключается твоя работа?
- Моя работа, Римма Кирилловна, заключается в подпи-сании договоров и работе с клиентами по обмену денеж-но-финансовых средств. У меня свой штат. Кабинет. Офис. Есть и склады и транспорт. И знаете - я самый молодой в моём штате. Недавно анекдот произошёл.
Приезжают двое клиентов подписывать договор. Ну, ме-ня в глаза не видели. Заходят.
“Мы по такому-то делу. Как бы нам договор подписать, – и на меня косятся, потом не выдержали. - Дело строгой коммерческой тайны. А вы, - говорят, - молодой человек, могли бы выйти за дверь?”
Ну, я взял со стола пачку сигарет и вышел в холл, покурить.
Вот сидят они, решают вопросы, предложения свои вно-сят. А мои подчинённые сидят, молчат.
"Нy, вы согласны?" - они спрашивают.
"Так этот вопрос с генеральным решать надо."
"А где он?"
"Да вы его за дверь выгнали".
Такие вот дела случаются. Ну, выпьем за новую, жизнь, за новый взгляд на иные проблемы!
Гости и хозяйка "теплели" под парами выпитых спиртных напитков.
- Ну а как, Женя, ты сам нашу современную жизнь оце-ниваешь? - спросила Римма Кирилловна, - Ведь сейчас перебои, трудности…
- Нет, Римма Кирилловна, - Я не согласен с вами. Сей-час трудно, но скоро всё наладится. Да. Сейчас время де-лежа территории, собственности, ресурсов. Но скоро всё встанет на свои места. Жизненные интересы поделят, и всё в нашей стране нормализуется. Каждый получит своё. Хозяева – власть. Рабочие - работу. Естественный процесс. И Европа и Америка прошли через подобную процедуру. Ну а как же вы хотите? Как, например, поднимается сель-ское хозяйство? Просто. Приезжают к директору совхоза бритоголовые. Говорят, доходчиво:
"Шеф, ты садишь в этом году сахарную свёклу".
А он:
"Ну мне же план по другим культурам делать надо!"
Они ему тогда объясняют:
"Шеф! Ты понял? Ты садишь, сахарную свёклу”.
"А план?"
"Сколько тебе надо на план?”
“Миллион”.
“Вот тебе миллион. И ты садишь сахарную свёклу и сдаёшь её на такой-то комбинат".
Вот так и решаются дела.
- Женя, и все слушаются их?
- Ну, Римма Кирилловна, есть, конечно, и те кто не по-нимает. Но таких мало. Вот был случай.
К директору сахарного завода, в кабинет, заходят бри-тые и просто так говорят:
"Шеф! Ты будешь платить нам".
"Но я - госпредприятие".
"Ты будешь платить нам".
"Не буду".
Ну что ж – директора убивают. На его место ставят другого. Если история повторилась, ставят третьего, пока свой человек там не встанет.
- И ты, Женя, с такими людьми работаешь?!
- Нy, Римма Кирилловна, работать приходится с разны-ми людьми. Да что это мы всё о работе, да о работе. Мы же к вам на день рождения пришли. С праздником, вас Римма Кирилловна! С праздником.                .
- Ты и так, Женя, надарил мне всего… Я и не знаю… А главный подарок тот, что вы все ко мне пришли. Вместе…
Женя еще разлил. Встал.
- Римма Кирилловна. Помню я, как все мы, когда-то, с вами, ходили на "Ленинские рассветы", к памятнику JIeнину. И встречали восход солнца, рядом с памятником вож-дю мирового пролетариата. Мы тогда стояли с цветами и клялись у памятника: "быть честными, справедливыми, образованными, как Ленин". И знаете, Римма Кирилловна, ког-да я вспоминаю эти мгновения, слезы идут у меня из глаз. И я плачу. Выпьем! за всех нас…
И они выпили.
Женя сел и проговорил:
- Я и сейчас езжу к этому памятнику. Езжу один и с друзьями. Но не с цветами я приезжаю, а с бутылкой водки. И - извените маня - я стою, как тогда, двадцать лет назад, и слова клятвы губы шепчут сами собой. Ой, - Женя махнул рукой, - Откуда-то синтементальность налетела. Давно себя таким не помню... - и добавил - Спасибо вам Римма Кирилловна за эти минуты.
Они ещё сидели, разговаривали. Вспоминали прошлое и думали о будущем. Женя обещал помогать, сменить об-становку, купить новый телевизор, свозить Римму Кирил-ловну на курорт - подлечиться.
А потом они прощались. И Женя на машине повёз “девочек” по домам, а к Римме Кирилловне, обещал заехать, навестить и ещё что-то и ещё...
Прошла неделя, другая. Месяц.
Римма Кирилловна смотрела на дорогие, подаренные Женей часы, поставленные на комод и вспоминала Женю. А Женя больше так никогда и не появился у старой, учителыащы. Римма Кирилловна грустила, перебирала старые фотография прошедших школьных лет и утешала себя: "Да ладно - дело молодое. Не всё же к нам, пенсионерам, ез-дить. Значит занят, значит дала у него".
Женю убили очень обыденно.
Когда он выходил из своего чёрного BMW, из подъез-да вышел человек в спортивном костюме и разрядил полную обойму ТТ в Женькину голову и грудь.
Хоронили его пышно, богато, при всех современных прибамбасах и полном “прикиде”. Людей пришло много. Говорили, пили и пели положенные поминальные тосты. В общем - было все, как надо.
И только старая учительница узнала о гибели своего воспитанника лишь через полгода.
И тогда она вновь достала из ящика комода ту чёрно-белую фотографию, на которой, обнявшись у памятника Ленину, радостно улыбались советские пионеры и смотре-ли на нее, со снимка, восторженными глазами. И долго сидела старая учительница с этой фотографией, в руках, думая о чём-то ей одном понятном и никому больше в этом мире не нужном.