для глаз

Кто они, эти земноводные? Признаться, мне не по себе.

Вот одно из них вальяжно восседает передо мной на табуретке, периодически сглатывая пролетающих поблизости насекомых.

Я начинаю вскипать. Начинка каждой из моих мух стоит немалых денег, а это безалаберное чудовище уничтожает их десятками.

В конце концов, кто дал ему право вломиться в мою жизнь, влезть в мою шкуру, отвратительно квакать моим голосом и без конца шипеть в моей голове свои мысли? Это моя голова, какая ни есть, но моя, понимаете? Мне не нужна его красная манишка и перепончатые лапки. Я - прекрасная бабочка, с огромными ресницами и выразительными глазами.

Не лупоглазыми. Выразительными.

И вот, согласно Брайену Ино, я ставлю ему ультиматум. Маленький аккуратный ультиматум в хрустальной шкатулочке с биркой. Там, на самом дне нашей миниатюрной Вселенной, под ажурным с блёстками газом покоятся две дороги. Вы знаете, о чём я.

Две дороги, составляющие окружность.

Как предписывает Ино, он глотает шкатулочку, меня и миниатюрную Вселенную.
Мы снова вместе. Мы снова одно целое.

Э нет, не моя очередь. Не делай вид, что ты не видел графика дежурств. Завтра рождаться тебе, мой пернатый друг.

****

Прыгающей походкой, болтая небрежно перекинутыми через плечо руками, я опускаюсь всё ниже, пока не приближаюсь вплотную к замшевому переходу через улицу.

Проклятое земноводное затаилось за тёмными стёклами своей иномарки, и, как будто, только и ждёт, когда я ступлю на проезжую часть. Но стоит ему дёрнуться, я мигом взлетаю на всех своих крыльях и выливаю ему на капот бидон отборной сметаны третьего молочного завода. Он вываливается из догорающей машины и с ненавистью пялится мне вслед.

Я с размаху налетаю на столб и падаю плашмя на асфальт, теряя серебристое хвостовое оперение. Он, приседая при каждом шаге, жадно подбегает и начинает топтать меня своими бородавчатыми лапами. Я жду, когда он начнёт издавать своё лопочущее урчание, он, как дурак, каждый раз попадается на этом. Он крепится изо всех сил, я вижу, как его лицо покрывается крупными каплями пота, и они катятся точно в такт Брайену Ино. Я смеюсь, ибо, сколько бы раз он не выворачивал себя наизнанку, результат будет в точности соответствовать загадочной концепции Ино.

На него накатывает ужас, и он пытается бежать, волоча ногу, на которой железным капканом замкнулся я.

Я по жизни достаточно замкнутый человек. Я не люблю шумные компании, умные беседы и зелёный чай. Я предпочитаю часть целому, и потому из окружности всегда выбираю ту сторону, которая меньше.

Кусок пирога превращается в едока, а едок превращается в кусок пирога. Блюдо, которое готовится из стрелок и цифр и подаётся на циферблате. Математическая система, где время – целое, а вечность – его часть, частный случай, притом не самый удачный. Я пускаю стрелки и корни, я закрепляюсь намертво на его бородавчатом теле и начинаю высасывать секунды. Я опутываю его тысячами мелких побегов и заставляю поверить в красоту слияния с природой.

Мы снова вместе. Мы снова одно целое. К чёрту график.

***

Видишь это яйцо? Это универсальная модель человеческого общества, в некотором роде его уменьшенная копия наподобие пластмассовых наборов, которые клеятся при помощи вонючего ацетона. Тебе кажется, что оно мертво, но это не так. Две половинки желтка вот-вот соединятся в одно целое, и начнётся цепная реакция.

Не забудь убрать скорлупу, земноводное.