День рождения потомка Чингиз-Хана

( Полная версия )



Не знаю, как у вас, а у меня, обычно новому дню предшествует утро! И этот факт меня почему-то совершенно не расстраивает.
Как раз таким августовским утром я вышел из дома, с целью приобретения подарка товарищу, осчастливившему меня приглашением на свой очередной день рождения.
Шумное мероприятие, в честь себя любимого, устраивал мой одногруппник по академии - Паша С. и не почтить своим присутствием такую колоритную личность по столь радостному поводу было бы совершенно непростительно!
Кстати, в прошлом году празднование его дня рождения стало чуть ли не самым ярким пятном в череде серых будней, которые предшествовали началу учебного года.
В целом Паша был отличным парнем, если не считать одной особенности его организма. Она заключалась в том, что после приёма пары бутылок пива (что можно было бы по факту воздействия приравнять к 70-и граммам водки или 150 граммам шампанского), он становился полноценным клиентом для размещения в психиатрической лечебнице! При этом, кроткий нрав благовоспитанного мальчика из хорошей семьи, кардинально менялся, превращая его в "социально опасного элемента". Но до определённого момента, мы ещё об этом не знали (к счастью или к сожалению - неизвестно).

Пашин день рождения праздновался у него на квартире. Его родители и сестра ещё не вернулись с солнечных средеземноморских пляжей, так что нам ничего не мешало весело "оттянуться по полной". Приглашенных на него, было пятеро - три девчонки и двое парней, среди которых собственно был и я.
Празднование происходило в одной из больших комнат, стены которой были обильно облагорожены картинами и эффектными охотничьими трофеями.
С комфортом разместившись за большим овальным столом с резными ножками, мы принялись демонстрировать искусство интенсивного поглощения пищи и с воодушевлением поднимали тосты за Пашкино здоровье, за его удачу и за то, что бы соответственно - "член стоял и деньги были".
Где-то после третьего или четвёртого тоста, Паша неожиданно огорошил нас сообщением, что он, дескать не хухры-мухры, а  является представителем одной из прямых ветвей рода Чингиз-Хана.
На мой недоумённый вопрос о том, как это всё понимать, он ответил:
- Мой отец, внук монгольского маршала Чёйболсана, который, по сведениям из надёжных источников, как раз и принадлежит к роду потомков Чингиз-Хана. Знаете, какой Чёйболсан был крутой кавалерист?! Просто жуть! Бывало, головы разным там врагам рубил пачками!!!
Одна из присутствующих девчонок, имени которой я ещё к тому моменту узнать не успел, прыснула со смеху, на что Паша  обидевшись сказал: - Вы что, мне не верите??
И "засандалив" стопку водки, ушел в соседнюю комнату.
Сначала мы подумали, что именинник обиделся всерьёз. Но не таков, как оказалось, был друг Паша! Буквально через пару минут он опять появился в комнате, но уже с двумя саблями в руках.
- Они мне не верят, едрёна в корень! Они не верят мне! - повторял он.
Перспектива получить саблей по башке, хотя бы и от прямого потомка Чингиз-Хана, как-то не особенно радовала. И будучи по натуре человеком решительным я на всякий случай придвинул к себе свободный стул, что бы в критической ситуации было чем отбиваться. А девушки застыли в немом ужасе, всем своим видом намекая, что сегодня к харакири они как-то не особенно готовились.
В это время Паша люто заорал: - Вс-с-сех козлов пор-р-рублю в мелкий винегред! С-с-с-суки!!!
И кинулся, размахивая саблями, на чучело головы кабана, которое ощетинилось солидными клыками со стены комнаты. Хорошо, что Паша был довольно хилым парнем и работая саблями как вентилятор, быстро выдохся. Однако голове кабана был нанесён довольно ощутимый урон. От ударов, её всю перекосило, а из искромсанных боковин обильно стали сыпаться опилки. Надо было как-то спасать положение.
Тут я вспомнил наставления своего старшего брата для подобных случаев, которые гласили, что с такими людьми, как Паша, вести себя надо спокойно и уверенно. При этом надо постараться их убедить, что "поставленная задача" уже вроде как выполнена и что теперь, надо бы и успокоиться. Я, собственно, так и сделал.
- Паша! - начал я издалека - Ты сейчас, типа, всем доказал, что не халдей какой-то там гунявый, а натурально Чингиз-Хан и есть! Вернее, родственник евоный и всё такое. Ты говорил, что всех козлов чисто конкретно почикаешь в мелкий винегред? Говорил! Смотри, вот тебе "все козлы" (при этом, указывая на искромсанное чучело головы кабана), а вот, понимаешь ты, и "мелкий винегред" (сказал я, набрав с пола горсть опилок высыпавшихся из кабаньей головы).
- Это "мелкий винегред"? - недоверчиво спросил Паша, недоумённо рассматривая сквозь очки горсть опилок на моей ладони.
- Конечно мелкий! - сказал я и, обращаясь к присутствующим, попросил подтвердить, что это "мелкий винегред" как раз и есть.
Разумеется, гости тут же наперебой стали подтверждать мои слова, что эти опилки и есть тот самый "мелкий винегред", который является неоспоримым доказательством Пашиной великой победы над козлами.
После этого, Паша удовлетворённо уселся за стол и, погрозив пальцем в угол комнаты кому-то неизвестному, сказал:
- А я предупреждал! Нехер было рылом, ****ь, в калачный ряд, ну... это самое!
Затем он залпом осушил стоящий перед ним фужер с вином и окончательно успокоился. Это обнадёжило, но общее настроение так улучшить и не смогло.
Сабли, которыми Паша колбасил голову кабана, я спрятал от греха подальше за диван, а заодно осмотрел комнату, откуда он с ними появился. Так, на всякий случай, что бы иметь некоторую уверенность в том, что Паша через некоторое время не появится  оттуда с "Маузером" в руках и после заявления, что он, типа, "Ворошиловский стрелок" начнёт из него нас мочить почём зря. Однако в комнате иных опасных предметов боевого назначения так и не обнаружилось.

Выпили мы в тот раз немало. Так что покидая жилище именинника гости уже особо не вспоминали пикантный момент с саблями.
Перед уходом я накрыл Пашу, заснувшего на диване, пледом и с чувством исполненного долга тоже направился на выход. Однако выйти за двери я не успел, потому что до моих ушей из ванной комнаты долетели странные звуки.
- Ы-ы-ы-ы-к.
Всё стихло.
- Бу-э-э-э.
Опять тишина.
Спьяну, можно было подумать, что по санузлу ещё бродят "недобитые козлы" с которыми воевал Паша, но мне в это почему-то не очень верилось.
За дверями ванной комнаты, которая по размерам смахивала скорее на однокомнатную квартиру, я обнаружил блюющую в толчок девушку. Она, судорожно сжимала края унитаза и с завидным энтузиазмом выворачивала в него съеденные за столом деликатесы.
- Что Оленька, вызываешь Ихтиандра?
- Что??? Мне пло-о-охо.
- Это понятно. Когда хорошо, никто не поёт арии Рыгалетты из оперы Блевонтино, используя вместо микрофона унитаз.
Оля в юмор не въехала.
Надо было как-то помогать девушке, находившейся в состоянии алкогольной  прострации. Уговорив её выпить три пол-литровых кружки воды для того, что бы окончательно очистить желудок и оставив обниматься со ставшим ей почти родным унитазом, я отправился на кухню заварить чай.
Крепкий чай достаточно эффективно стал возвращать захмелевшую девушку к жизни, так что примерно через полчаса Оля была уже практически транспортабельна.
Я не люблю пьяных девчонок, но Олю выпитое почему-то не портило. Да и вообще, как иногда говорит мой брат, оценивая женщин: - "У неё всё было нужного размера и как раз в тех местах, где надо".
Короче, мне её просто захотелось! А если учесть, что я был под приличной "балдой", то мне её захотелось, ну очень!
В моей нетрезвой голове эта мысль развивалась постепенно и окончательно окрепла только тогда, когда мы хлопнув дверью Пашкиной квартиры, вышли на лестничную площадку.
- Оля. Ты знаешь, что ты красивая?
- Знаю.
- А можно я тебе об этом сообщу дополнительно?
- Сообщи.
Я поцеловал её во влажные губы, которые вяло отреагировали на мои действия.
- Пойдём!
- Куда?
Я потянул Олю за собой. Единственное, на что хватило в тот момент моей фантазии, так это спуститься на этаж ниже. Там я опять стал целовать Олю в губы.
- Я тебя хочу!
- Хоти....
- А можно? - спросил я, запустив руки под Олину короткую юбку и вцепившись в её попку.
- Хотеть... можно - подтвердила она, прикрыв глаза.
Восприняв её слова, как команду к действию, я завёл девушку в закуток, в котором на площадке размещался мусоропровод и, развернув к себе задом, нагнул, уперев её руки в трубу мусоропровода. Затем задрал подол Олиной юбки и сдвинул вниз то, что обозначало трусики, которые девушки называют поэтическим словом "Танго".
Хорошо, что я их вообще заметил, а то ведь так бы и пыжился, пытаясь лишить Олю уже не существующей девственности, в приливе хмельного энтузиазма.
- Ёу-у-у!
Моё сдавленное восклицание ознаменовало удачное начало нашего близкого знакомства. И в который раз я приятно удивлялся тому, как незамысловатый процесс движения членом внутри женского организма, приносит массу неподдельного удовольствия. Я обратил взор вниз и с интересом стал наблюдать, как моя принадлежность с завидной сноровкой уходила вглубь Оли, а затем опять появлялась, но только для того, что бы опять исчезнуть в ней.
Судя по тому, что Олины бёдра стали делать короткие встречные движения, начатый мной процесс оказался ей тоже небезразличен и возможно даже доставлял ощутимое удовольствие.
Мы так увлеклись, что даже не заметили появления на лестничной площадке постороннего человека. Случайно развернув голову, я обнаружил сбоку от себя какого-то странного дядю с пластиковым мусорным ведром в руках. Он был одет в спортивные штаны и футболку, а его лицо, украшенное профессорской бородкой, выражало заметное изумление тем, что ему в лице нашего тандема довелось увидеть.
Не прерывая процесса совокупления и постаравшись придать серьёзное выражение своему лицу (насколько это было возможно в моём состоянии), я спросил неизвестного:
- Вам, типа, чего?
Тот, растерянно продолжая смотреть на нас, приподнял вперёд своё мусорное ведро и промямлил:
- Да вот.....
- Оленька, зая, давай подвинемся. Дяде надо мусор выбросить - попросил я Олю.
Мы подвинулись, а дядя нерешительно приблизившись к нам, с опаской сунул в жерло мусоропровода вынутый из ведра пухлый полиэтиленовый пакет с мусором и затем спешно ретировался.
- Это кто? - увидев (или ощутив присутствие) незнакомца спросила Оля.
- Это дядя - растолковал ей я.
- Дядя? Чей..?
- Чужой дядя! Он не к нам!
- А к кому..? - не унималась Оля.
- Не отвлекайся!
Пока мы общались с Олей, "дядя", стоявший теперь в двух - трёх метрах от нас, продолжал смотреть. Правда, теперь в его взгляде читался скорее явный интерес, нежели растерянность.
- Стало быть, не каждый день ему доводится видеть, как хорошенькую девушку трахают, уперев головой в трубу мусоропровода - сделал я про себя глубокомысленный вывод.
Однако, не испытывая особого желания далее терпеть рядом с собой соглядатая, сурово произнёс:
- А ты, собственно, свободен... и всё такое!
Моя тирада видимо вернула "дядю" к действительности и он спешно засеменил к двери. Высунув на прощание из-за двери голову и последний раз обозрев пикантную композицию из двух тел и трубы мусоропровода, он окончательно исчез.
В это время Оля испытала оргазм, по-кошачьи прогнув спину и сопровождая его короткими стонами. Я оказался аутсайдером и теперь, мне надо было нагонять время, бездарно потраченное на этого чёртова мужика.
В общем, я перешел в ударный режим и, наконец, разрядился в Олю изрядной порцией спермы, ощутив при этом, что она кончила второй раз.
Наудачу в моём нагрудном кармане оказалось два носовых платка, вместо одного. Так что мы достаточно быстро привели ими в порядок рабочие части наших тел и затем выкинули, с чувством исполненного долга, всё в тот же мусоропровод.

Благополучно доставив Олю домой на такси, я отправился к себе, где приняв душ практически сразу улёгся спать, оставив анализ приколов, произошедших на Пашином дне рождения, на потом.
Минул год. И вот сегодня, я снова среди приглашенных на торжество к Паше...

Я припарковал машину возле дачи Пашиных родителей и бодрым шагом отправился к крыльцу, на котором, в ожидании гостей стоял Паша, собственной персоной и его сестра.
- Серё-ё-ёга! Рад тебя видеть, дружище! - с улыбкой произнёс Паша, спускаясь по лестнице и обнимая меня - Проходи-проходи, все уже почти в сборе.
- Поздравляю тебя Паша! Желаю тебе... ты сам знаешь чего, ну и всё такое! Прими от меня скромный подарок.
С этими словами я передал ему небольшую коробочку, в которой лежал цифровой фотоаппарат.
- А это "довесок" к подарку - сообщил я, доставая из кармана брелок в виде маленькой резиновой обезьяны.
- Спасибо Серёга!
Пока Паша разглядывал подарки, я подошел к Ирине, сестре Паши.
- Ну здравствуй - сказала она - Как дела?
- Пока жив! И это, кстати, радует - сделал я бодрое заявление - А ты смотрю, всё цветешь и хорошеешь.
- Ну если только самую малость - кокетливо улыбаясь ответила Ирина.
Судя по тому, как блестели её глаза, она уже начала отмечать день рождения брата.
- Паша, а ты на бока обезьянки-то надави, мартышка, брат, с секретом - посоветовал я Паше.
После того, как бока обезьянки были сжаты, у неё тут же выскочил вперёд здоровенный розовый член. Паша заливисто рассмеялся, а Иринка скептически заметила:
- У вас, блин, одно у всех на уме!
- Можно подумать, что у "вас" на уме иное - продолжая улыбаться, парировал Паша.
- Мы, хотя бы, не пошлим по этому поводу.
Паша только рукой махнул, считая парламентские дебаты на данную тему завершенными.
В это вермя подъехала очередная машина гостя и именинник пошел его встречать, а я, взяв под руку Ирину, вошел в дом.
- Что это ты на сильную половину человечества с таким серьёзным нажимом? - шутливо заметил я между делом - За такие заявления бывало насиловали наглым образом, причём без лишних рассуждений!
- Ой, посмотрите, "сильная половина человечества"! Насильнички нашлись. От вас дождешься! - со скепсисом в голосе и явно провоцируя ответила Ирина - Обещаете только!

Со времени прошлого Пашкиного дня рождения я успел довольно близко познакомиться с его сестрой. Ира была старше нас на три года и уже достаточно серьезно прониклась мыслью, что жизнь - штука весьма занятная, а секс, большей частью вызывает положительные эмоции. Обладая в "этом деле" должным темпераментом, она как-то раз так меня затрахала, что даже заронила крамольную мыслишку на тему, что: - "Много хорошо, тоже плохо". Хотя, на следующий день я уже плевался, и предавал всё сказанное анафеме, недоумевая, как такая чепуха могла посетить мою буйную голову. Но факт оставался фактом.
- Кстати, у нас есть ещё некоторое время до застолья, так что мы могли бы его использовать плодотворно и с обоюдным интересом - томным голосом и глядя куда-то в сторону предложила Ирина.
- Да вот и я о том же подумал - не кривя душой отозвался на лестное предложение я.
- И где "плодотворно" используем время?
Вместо ответа Ирина взяла меня за руку и повела вглубь дома.
У фуршетного стола, в малой гостиной, мы выпили по бокалу шампанского. Причем, бокал, который был предложен мне, по ёмкости больше походил на небольшую вазу для цветов, чем на посуду для искрящегося напитка интеллигентов.
Угощала женщина, так что я с благодарностью отпил... грамм четыреста, заев, для пущего восторга всё это дело мармеладом. Разумеется, это создало праздничный настрой, хотя всплеска эмоций можно было ожидать несколько позже.
- Теперь пошли на второй этаж - полушепотом сказала Ирина, предлагая следовать за собой. Я так и сделал.
На втором этаже, закрывшись в ванной и оставив включенными только светильники над большим зеркалом, я притянул к себе Иру. Вкус горячих, почти яростных, поцелуев и лёгкая дрожь её тела, ясно дали понять, что на этом все прелюдии закончены и требуются конкретные действия.
Ира закатала свою юбку из замши к талии и повернувшись ко мне спиной ухватилась руками за край ванны.
- Давай..!
Выпитое шампанское медленно, но уверенно начало овладевать моими фантазиями, так что повторять второй раз ей уже не пришлось.
И я дал!! Правда, перед этим голосом с театральными интонациями предупредил свою партнёршу:
- Осторожно! Ввожу!
Уже через секунду мой член был в Ире, а руки, обхватившие её бёдра, в такт выбранному ритму тянули их на меня. Повернув голову, я увидел в зеркале наше полноразмерное отражение.
- Классный вид. Типа, я кудрявый наездник, который сурово укрощает норовистую кобылицу в занятной позе "раком". Стоп. А кобылицу в другой позе собственно укротить нельзя, она ведь просто в натуре ходит "раком". Другими словами я скорее похож на юного зоофила, что претит, высокому званию человека, гордо идущему к всякому там светлому будущему.
Мне, пришлось опять сказал себе - СТОП! Потому что от этих витиеватых рассуждений я стал отвлекаться от процесса, предусмотренного естеством природы, что тут же сказалось на качестве эрекции.
- Нет, так не пойдёт!
С этой мыслью, я запустил руки под кофточку Иры и взявшись ими за грудь, колышущуюся в такт толчков моих бёдер, сжал между указательным и средним пальцами её соски. Ощущение приятной тяжести нежной женской груди в ладонях мгновенно восстановили эрекцию. Оно, кстати, оказалось вовремя, потому что в этот момент Ира кончила. Кончив, она осела вниз, на колени и опершись локтями на край ванны,  погрузилась в свои сладостные внутренние ощущения.
Такой поворот событий меня естественно не устроил. Я хотел было тоже встать на колени и приподняв бёдра отдыхающей нимфы, продолжить начатое, в попытке испытать то же самое, что и она несколько секунд тому назад, но, в это время мне в голову пришла весьма свежая по своей сути идея, которая сулила вписать золотыми буквами моё имя в новое издание Камасутры.
- А ну-ка Иринка, иди сюда!
С этими словами я поднял её за руку пола и подвёл к унитазу. Сев на него сам и усадив на бёдра Иру к себе лицом, я предложил продолжить начатое. Объяснять девице, для чего нужны подобные манипуляции мне не пришлось, так что садясь сверху, она, на всякий случай выверенным движением ухватившись за член, ловко заправила его в своё лоно. И понеслось!
Вообще у меня серьезная претензия к испанским унитазам. Трахаться сидя на них оказалось весьма неудобно, по причине того, что партнёрша, сидевшая ко мне лицом, упиралась коленками в слишком низко расположенный сливной бачок. Из-за этого ей пришлось широко развести ноги и весь вес её тела оказался сконцентрирован на моих бёдрах. Иринка была девицей в теле, так что после того, как она начала интенсивно двигать своей попой, мой зад начал постепенно проваливаться в дырку стульчака. Что бы остановить процесс погружения моей задницы в глубины унитаза, пришлось упереться руками в его края. Попытка объяснить Ирине всё неудобство положения, в котором я оказался, результата не дала. Более того, мои робкие потуги оповестить её о провале моей задницы, были поняты, как проявление порывов страсти, после чего, она, задрав кофточку, заткнула мне рот своими пышными грудями.
Это уже был не секс, а изнасилование при отягчающих обстоятельствах!
Ира кончила уже раза три, пока я тужась как дизель в Заполярье, пытался, если не вытащить свой зад из стульчака, то хотя бы не провалиться в него окончательно.
Апофиозом всего стал очередной оргазм Иры, которая в приливе волн сладостных  ощущений, случайно нажала рычаг спуска воды! Мой зад обдал фонтан мелких брызг холодной воды, что неимоверно взбодрило меня и вселило явную уверенность в то, что: - "Так дальше жить нельзя"!
Воспользовавшись тем, что Ирина находилась в состоянии кайфа, я умудрился вынуть свой зад из закупоренного им унитаза, хотя и этот радостный момент спокойно вздохнуть не позволил - в дверь ванной кто то остервенело стучал.
- Ну сколько можно, вы выйдите или нет! - звучало из-за двери с явными признаками истерики.
Поставив Иру на ноги, опустив её юбку и спешно натянув свои брюки, я, придав своему лицу по возможности серьезное выражение, открыл дверь.
Мимо меня, как ракета, прошмыгнул к унитазу мой одногрупник - Гена, на ходу расстёгивая ширинку на джинсах и совершенно не обращая внимания на присутствие Ирины, начал тривиально мочиться в унитаз.
Я взял за руку свою подругу, ещё находящуюся в блаженном состоянии, помноженном на выпитое и вышел из ванной.
- Мог бы и в кусты сходить! Интеллигент сраный! - крикнул я в открытую дверь Гене.
- Дурак! - раздалось из глубины ванной под звук струящейся мочи.
Этот короткий диалог окончательно вернул меня к действительности и напомнил, что Россия - хорошая страна и всё в ней очень правильно.
- Ты кончил? - задала мне вопрос Ирина.
- Кончил - соврал я, вспоминая бодрящие потоки холодной воды по своей заднице - Всё было очень здорово! Незабываемые ощущения!
Ира нежно поцеловала меня в губы.
- Пойдём, все наверное уже за столом - и она потянула меня за руку к лестнице.
Гости действительно были уже за столом. Мы присоединились к ним и воспоминания о недавних событиях довольно скоро покинули меня, уступая место ощущениям весёлого праздника.

Некоторое время спустя я обнаружил себя возле массивного барбикю, которое стояло рядом с беседкой в глубине сада. Как я туда попал, одному черту известно. Но судя по тому, что моя одежда была чистой, пришел я сюда сам и меня не таскала за ноги по всему саду орава гостей в попытке подтвердить старинный постулат, что:
- Кто на Русь с мечем придёт, тот, как последний дурак, об этом и пожалеет!
Силы возвращались ко мне очень постепенно и я решил, не делая резких движений пустить этот процесс на самотёк, в надежде, что довольно скоро я смогу сам встать на ноги.
В это время со стороны дома к беседке, направились две фигуры, в которых, по мере их приближения, я опознал Гену, чуть было не наделавшего в штаны, из-за того, что для плотской любви мы с Ириной опрометчиво выбрали санузел, и Олю, из параллельной группы нашего факультета.
Никаких эмоций у меня их появление не вызвало, да и вряд ли могло, в связи с тем, что режим "видеокамеры", был единственным, на который я в своём состоянии пока ещё годился.
В беседке они начали целоваться, руки Гены полезли под Олину юбку и стало ясно: - "Ща он её, типа, трахнет".
Хотя в их глубоко нетрезвом состоянии, попытка этого могла стать несколько проблематичной.
Оно так и вышло. Оля встала на скамеечку коленками, а Гена, как лось тряс головой в попытке разобраться, что собственно вообще тут намечается. В конце - концов он осознал, для каких целей прибыл сюда и после путанных приготовлений наконец овладел Олей. У Оли этот факт вызвал бурю непонятных эмоций, которые, судя по её вытаращенным в первый момент глазам, граничили с искренним удивлением.
- Ха! Она, типа думала, её сейчас мармеладом будут кормить, а тут на тебе! Вдули!
Далее, последовал стандартный процесс полового акта, который своим однообразием и отсутствием творческого подхода, решительно ничем не воодушевлял. Единственным, что ещё как-то вносило свежую струю в восприятие действий парочки, было то, что их безбожно болтало в стороны от выпитого и сам процесс более походил на попытку заняться сексом в трюме парохода, попавшего в жестокий шторм. Я даже задремал.

Когда я вновь открыл глаза, Оля полулежала, откинувшись на спинку скамейки, а Гена с неподдельным интересом визуально изучал свой, всё ещё торчащий колом, член.
Даже находясь в состоянии умата на расстоянии пяти метров от эпицентра событий, я понял суть Гениного удивления. Судя по цвету его члена, он овладел Олей в зад!
Теперь стало понятно, почему она так выкатила глаза, когда Гена наконец-то попал в неё своим мужским достоинством.
Не смотря на свою глубокую нетрезвость, Гена однако понял, что так не годится! И что надо что-то делать.
Это "что-то" выразилось в том, что он подошел к сидящей Оле и подтянув к себе за шею, сунул ей в рот свой член. Девушку, прибывающую судя по всему где то далеко в космосе, это не напрягало. Вытащив член, Гена протёр его трусиками Оли, которые лежали тут же, на лавке и повторил процедуру проникновения в Олин рот, с последующим протиранием пениса три или четыре раза подряд. Наконец,  удовлетворившись результатом, он, качаясь, застегнул свои брюки и обессиленный сел рядом с Олей.
Оля, узрев своего возлюбленного сидящим рядом, решила обрадовать его страстным поцелуем и приблизив свои уста к Гениному лицу дыхнула на него. Реакция Гены, несмотря на тяжесть выпитого, была мгновенной. Он, подскочил как ужаленный, предположив, что его видимо пытаются сунуть  мордой в толчок, в который только что кто-то опростался. Попытка покинуть беседку, с его стороны, оказалась неудачной, ноги пошли "винтом" и он брякнулся во весь рост на землю, не дойдя до выхода всего пару шагов.
- Даз ист фантастишь - порхнула в моём мозгу неизвестно откуда взявшаяся фраза, после чего наступил благостный сон.

Первое сентября - первый день моей учебы на третьем курсе.
День обещал быть хорошим. Мягкое утренние тепло буквально гарантировало это, врываясь в открытый люк крыши машины. Я уже был в полукилометре от академии, когда заметил идущую по тротуару тем же курсом девушку Олю. Ту Олю, которую так беззаветно, всего два дня тому назад, оригинальным способом любил в беседке Гена. Я проехал немного вперёд и остановившись у обочины открыл дверь.
- Оля привет!
- Хай! В академию?
- Нет, в Монте-Карло - с улыбкой ответил я - Садись, подвезу!
- Как твоё настроение Оля, после Пашкиного дня рождения?
- Ой, не спрашивай! Что-то меня там так кошмарно развезло. Весь вчерашний день во всём теле был страшный дискомфорт.
- Если у тебя и был дискомфорт, так это в голове да в заднице - подумал про себя я, а в слух произнёс - Да уж! Немудрено, если столько выпить!
Через пять минут мы уже шагали к главному входу академии. Лето позади. Но это совершенно не значило, что приколы закончились. Отнюдь!