Дело о неловкой горничной старинный детектив

Однажды ненастным осенним вечером, когда свинцовые тучи прижали город к земле, перечеркнутой косыми линиями дождя, детектив Роджер Баркс сидел у камина и читал книгу. Подняв глаза, он увидел сидящую перед ним даму под черной вуалью.
- Вы - детектив Роджер Баркс, не так ли? - немного дрожащим, но все же твердым голосом произнесла она.
- Да, мадемуазель, - галантно поклонился Баркс. - С кем имею честь?
- Я - горничная графини Сазерленд.
Баркс испытующе поглядел на нее.
- Так ли это? Ведь горничные не носят вуалей. Им незачем скрывать свое лицо. Кто же вы?
- Вы проницательны, мистер Баркс. Ну что ж, вы правы. Я - графиня Сазерленд.
- Прошу простить меня, мадемуазель, но это невозможно.
- Почему?
- Потому что графиня Сазерленд умерла.
В голосе девушки послышались слезы.
- Я думаю, нет больше смысла скрывать. Я - та женщина, которая шантажировала покойную графиню.
- Вот как! Тогда позвольте мне взглянуть на вас сбоку. Ведь ваша фотография, которая попала в газеты, была сделана в профиль! Я хочу видеть вас сбоку, мадемуазель!
- Нет! Нет! - девушка, казалось, была в отчаянии.
- Ну что ж. Я могу сделать только один вывод. Вы боитесь, что я взгляну на вас сбоку, следовательно, вы - голограмма!
В тот же миг Баркс схватил стоящую рядом трость и обрушил удар на голограмму. По полу рассыпались тысячи сверкающих осколков.
Так же стремительно детектив вышел на улицу, подошел к бородатому человеку, который целился в него из револьвера, и сдернул с него фальшивую бороду. По его свистку из подъезда выскочили двое дюжих полисменов и схватили преступника за руки.
- Позвольте вам представить, господа, - и Баркс несколько театральным жестом указал на преступника, - это тот самый Джон Эткинс, чье имя наводило ужас на всю Европу!
Лицо Эткинса исказилось от ненависти.
- Проклятая ищейка! Ты еще пожалеешь об этом!
- Замолчите, Эткинс!  Вы предстанете перед судом и дадите ответ за все ваши злодеяния!
Эткинса, взгляд которого горел злобой, увезли в специальной машине с зарешеченными окнами. Роджер Баркс проводил ее глазами и заторопился: ведь сегодня вечером он должен был пойти в оперу. Давали "Тоску", и Барксу совсем не хотелось опаздывать.