Чёрная Неделя

Катя  сидела  на  диване  в  гостиной,  поджав  под  себя  ноги,  и  смотрела  на  пустой  экран  телевизора.  Окружение  давило  на  неё,  и  дело было  отнюдь  не  в  неживых  предметах  вокруг,  а  в  людях,  с  которыми  ей  приходилось  сосуществовать.
Сама  же  квартира,  в  которой  жила  девушка,  была  хорошей:  три  спальни,  гостиная,  кухня  и  туалет.  Отец  вместе  с  мачехой  занимали  одну  спальню,  сводный  брат  другую,  а  сводная  сестра  третью.  Ей  же  достался  диван  в  гостиной,  чем  она,  в  принципе,  была  вполне  довольна,  по-крайней  мере,  своя  комната – гораздо  лучше  второй  кровати  в  комнате  Адама,  её  братца.
Девушка  провела  рукой  по  своим  коротеньким  чёрным  волосам  и  тихо  вздохнула,  шмыгнув  носом.  Мысли  Кати  вновь  перенеслись  на  всё  то  печальное,  что  существовало  в  жизни,  которая  протекала  вокруг.  Её  отцу  не  было  до  неё  ни  малейшего  дела,  ему  было  безразлично  жива  она  или  нет.  Он  бы  с  радостью  избавился  от  неё,  когда  она  была  младенцем,  если  бы  ему  позволила  совесть.  Но  мать  Кати,  настоящая  мать,  умерла  во  время  родов,  словно  обязав  его  заботиться  о  дочери.
Девушка  вздохнула.  С  самого  раннего  возраста  Катя  привыкла  к  каким-то  неизвестным  женщинам,  появляющимся  на  день,  другой  в  их  прежней  квартире  и  бесследно  пропадающим  спустя  короткое  время.  Так  продолжалось  целых  тринадцать  лет,  а  потом  появилась  Кара.  Эффектная  блондинка  сразила  Виктора  наповал.  Вдова  с  двумя  детьми,  достаточно  богатая  и  такая  обворожительная.  Они  поженились  и  через  полгода  переехали  в  её  четырёхкомнатную  квартиру,  доставшуюся  женщине  от  первого  мужа.
В  теченье  последующих  шести  месяцев  жизнь  для  Кати  резко  изменилась,  превращаясь  в  кошмар.  Раньше  ей  приходилось  терпеть  лишь  безразличие  и  безучастность  отца,  а  теперь…  Неделю  назад  ей  исполнилось  четырнадцать,  но  никакой  радости  от  этого  она  не  испытывала,  она  вообще  забыла,  что  такое  значит  это  слово – радость.
–  Кать,  иди  сюда,  вымой  посуду! – раздался  оклик  Кары  из  соседней  комнаты.
–  Да, – отозвалась  девушка,  поднимаясь  на  ноги.
Ни  брата,  ни  сестры,  ни  отца  дома  не  было.  И  сейчас  Катя  была  один  на  один  с  мачехой,  но,  хотя  Кара  помыкала  подростком,  это  было  отнюдь  не  самым  худшим.
Девушка  прошла  по  коридору  и  зашла  на  кухню,  обнаружив  мачеху,  прикладывающуюся  к  горлышку  бутылки  с  вином.  И  за  этим  занятием  падчерица  подмечала  Кару  уже  не  в  первый  раз.  Обнаружив  осуждающий  взгляд,  женщина  погрозила  Кате  пальцем  и  строго  произнесла:
–  Вякнешь  хоть  слово  Виктору  и  тебе  несдобровать.
–  Конечно,  я  ничего  не  видела, – согласилась  девушка,  сориться  с  мачехой  она  не  хотела,  потому  что  как  раз  с  ней  у  подростка  были  достаточно  нормальные  отношения,  по  сравнению,  со  всеми  другими  обитателями  квартиры.
–  Умница, – Кара  потрепала  её  по  волосам  и,  открыв  холодильник,  поставила  бутылку  на  место.
Виктор  никогда  не  был  особо  внимательным  человеком,  он  даже  не  подозревал,  сколько  алкоголя  на  самом  деле  употребляет  его  дорогая  жёнушка.
Катя  встала  перед  мойкой  и  занялась  посудой.  Руки  автоматически  водили  губкой  по  тарелкам  и  споласкивали  их  в  горячей  воде.  Мачеха  понаблюдала  за  ней  пару  минут,  а  потом,  удовлетворённо  кивнув,  велела:
–  Закончишь  с  посудой,  приберись  на  столе  и  разбуди  меня,  если  я  засну.
“  Чтобы  получить  новые  указания ” – мысленно  добавила  девушка,  но,  разумеется,  ничего  не  сказала  вслух,  просто  кивнула,  не  останавливая  механических  движений.
–  Вот  за  это  я  тебя  и  люблю, – произнесла  напоследок  Кара,  выходя  из  комнаты.
“  Интересно,  за  что?  За  мою  исполнительность?  А  может  быть  за  молчаливость?  Или  потому  что  я  так  много  делаю  по  дому?  Много…  хм,  почти  всё…”
Руки  неторопливо  ходили  кругами,  смывая  с  поверхности  тарелок  жир  и  прочую  грязь.  Пена  моющего  средства  стекала  в  раковину,  наполненную  водой.  Нет,  Катя   любила  работать.  Бесконечные  занятия  помогали  ей  хотя  бы  чуть-чуть  расслабиться,  забыть  о  своих  проблемах,  отвлечься  от  тоскливых  мыслей.
Хлопнула  входная  дверь.  Подросток  вздрогнула.  Быстро  прикинув,  она  пришла  к  выводу,  что  пришёл  Адам,  старший  ребёнок  Кары.
И  точно  в  дверном  проёме  застыл  нагло  улыбающийся  голубоглазый  блондин.  Он  постоял  там  несколько  секунд,  а  затем  прошёл  в  кухню.  Девушка  наблюдала  за  ним  краем  глаз,  не  прекращая  работы.  Адам  подошёл  к  ней  ближе,  игнорируя  убийственный  взгляд,  следящий  за  его  движениями.
–  Работаешь? – поинтересовался  парень,  хотя  на  самом  деле  ему  было  это  совершенно  безразлично.
–  Да, – коротко  и  чётко  ответила  Катя,  холодным  тоном.
–  А  где  ма?
–  Кара,  наверное,  спит  у  себя  в  комнате.
–  Хм…  вот  это  уже  интереснее, – юноша  отшвырнул  рюкзак  на  стул  и  протянул  руку,  коснувшись  щеки  девушки.
Та  мотнула  головой,  стряхивая  пальцы  Адама,  для  неё  они  были  противнее  прикосновений  слизняка:
–  Уйди.
–  Я  только  пришёл, – усмехнулся  парень,  устраиваясь  на  столе,  позади  Кати  и  пожирая  её  взглядом.
Смотреть  одновременно  назад  и  на  посуду  было  сложновато,  но  вот  работать  девушка  была  вынуждена.
“  Зачем  только  я  надела  эти  дурацкие  джинсы  в  обтяжку? ” – мысленно  проклинала  она  себя,  торопясь  закончить  мойку  посуды.
Катя  не  думала,  что сводный  брат  вернётся  так  рано,  она  рассчитывала  убежать  из  квартиры  ещё  до  его  прихода.
Адаму  было  шестнадцать  лет,  он,  также  как  и  его  сестричка – Ева,  были  детьми  Кары  от  первого  мужа,  так  внезапно  покинувшего  эту  жизнь  и  оставившего  женщину  богатой  вдовой.  Девушка  подозревала,  что  не  всё  тут  было  так  просто  и  уж  естественно  не  всё  чисто,  но  подозрения  лишь  оставались  подозрениями.
–  Как  жизнь? – спросил  парень.
–  До  твоего  прихода  была  прекрасна, – огрызнулась  подросток,  она  уже  давно  раскусила  его  игру.
–  Странно…
–  Ничего  странного.
Юноша  промолчал.  Катя  взяла  большую  тарелку,  одну  из  самых  любимых  тарелок  Кары  и  тот  час  поняла,  какую  ошибку  допустила.  Адам  тоже  это  понял.  Он  только  и  дожидался  подобного  момента,  когда  девушка  будет  очень  занята.  Соскочив  со  стола,  парень  моментально  оказался  рядом  и  запустил  руки  Кате  под  майку.  Девушка  дёрнулась  и  лягнула  его  по  ноге,  пытаясь  угодить  в  колено,  но  не  попала.  Юноша  отшатнулся.
–  Не  подходи! – взвизгнула  подросток,  занося  тарелку  для  удара.
–  Ты  чего  такая  дикая? – ошарашено  уставился  на  неё  сводный  братец.
–  Не  приближайся  ко  мне!
–  Это  любимая  тарелка  ма, – приподняв  бровь,  заметил  Адам,  всё-таки  отступая  на  пару  шагов  назад.
–  А  мне  плевать… – Катя  запнулась.
В  дверном  проёме  позади  её  братца  стояла  Кара,  собственной  персоной.  Руки  в  бока,  взгляд  мечет  молнии.  Юноша  развернулся  и  замер,  побледнев.
–  Так, – только  и  произнесла  женщина.
–  Ма,  это  вовсе  не  то,  что  ты  подумала…
–  Иди  в  свою  комнату, – перебила  Кара  и  добавила. – Я  поговорю  с  тобой  позже.
–  Но…
–  Быстро!
Адам  подхватил  свой  рюкзак  и  метнулся  из  кухни.  Пробегая  мимо  матери,  он  получил  подзатыльник.
Катя  тяжело  сглотнула  и,  положив  тарелку  на  стол,  попятилась  от  идущей  на  неё  Кары.  Мачеха  замахнулась,  не  иначе  как  для  оплеухи  или  пощёчины.  Девушка  зажмурилась,  но  удара  так  и  не  последовало.  Открыв  глаза,  подросток  прошептала:
–  Извините.
Женщина  никак  не  отреагировала  на  это,  протянув  руку,  она  взяла  падчерицу  за  подбородок  и  заставила  посмотреть  прямо  себе  в  глаза,  в  холодные  омуты:
–  Ещё  раз  попробуешь  замахнуться  на  моего  сына…
–  Но  он  приставал  ко  мне, – попыталась  возразить  Катя.
–  Не  имеет  значения.
–  Он  запустил  мне  руки  под  майку.
–  Не  могла  стерпеть?  Мне  в  твои  годы  под  юбку  запускали  и  ничего.
“  Я  не  вы! ” –  так  и  хотелось  выкрикнуть  девушке,  но  она  сдержалась,  понимая,  что  ни  к  чему  хорошему  это  не  приведёт,  а  нарываться  ещё  на  одну  грубость ей  вовсе  не  хотелось.
–  Ладно, – Кара  отпустила  падчерицу  и  добавила. – Домывай  посуду,  а  я  пока  поговорю  с  Адамом.  Когда  закончишь  здесь,  приходи  в  мою  комнату.
“  Поговорит?!  Ну  да,  поговорит,  вот  только  не  думаю,  что  это  будет  разъяснительная  беседа  по  поводу  наглого  поведения ” – молча  усмехнулась  Катя,  но  ничего  не  сказала,  лишь  кивнула.
Она  не  сомневалась,  что  больше  вот  этого  увиденного  ею  подзатыльника  братец  не  получит,  да  и  этот  бы  не  получил  не  попадись  под  горячую  руку.
Кара  вышла  из  кухни.  Несколько  томительно  долгих  минут  девушка  прислушивалась.  Она  слышала,  как  мачеха  вошла  в  комнату  Адама,  затем  спустя  несколько  минут  покинула  её,  и  раздались  шаги  её  сводного  братца  идущие  сюда…
“  Неужели  он  снова  начнёт  приставать?”
Юноша  зашёл  на  кухню  и,  пройдя  к  столу,  устроился  позади  девушки.  Та  искоса  посмотрела  на  него,  но  ничего  не  происходило.  Парень  лишь  улыбался,  поглядывая  на  неё,  правда  во  взгляде  читалась  прежняя  похоть.  Катя  отвернулась,  продолжая  мыть  кружки,  одновременно  стараясь  забыть  о  наблюдателе,  но  последние  выходило  у  неё  плохо.
–  Наябедничала? – поинтересовался  Адам.
–  Нечего  было  лезть!
–  Как  будто  я  чего-нибудь  делал? – нагло  ухмыльнулся  братец.
–  Ещё  как  делал.
–  Недотрога  ты  наша,  ну  подумаешь,  запустил  руку  тебе  под  майку,  там  и  трогать-то  ещё  особо  нечего.
–  Во-первых,  я  не  ваша,  а  сама  по  себе,  а  во-вторых,  чего  ж  лез,  если  нечего?
–  Ой,  какие  мы  гордые!  Не  доросла  ещё,  чтобы  важничать.
–  Тогда  чего  пристаёшь,  если  не  доросла?
–  Ну  не  до  этого  же, – Адам  усмехнулся  и  добавил. – Может  быть,  ты  мне  понравилась?  Об  этом  ты  не  подумала  своей  глупенькой  головкой?
–  Ты  мне  противен.
–  Не  задирай  носа,  а  то  не  заметишь  ямы, – посоветовал  сводный  братец,  соскакивая  со  стола.
Катя  не  успела  ничего  сделать,  как  он  хлопнул  её  по  ягодицам  и  выскочил  из  кухни.  Метнув  вдогонку  полный  ненависти  взгляд,  девушка  поставила  занесённую  для  броска  кружку  и  поборов  себя  продолжила  работу.
“  Терпи,  терпи,  я  смогу.  Я  должна.  Я  просто  не  могу  иначе.  Я  не  могу  сдаться.  Я  должна  быть  сильной.  Я  обязана ” – слёзы  выступили  у  неё  на  глазах,  но  она  даже  не  заметила  их.


Последняя  вилка  легла  в  ящик.  Девушка  не  понимала,  как  можно  экономить  на  покупке  посудомоечной  машины,  имея  такую  квартиру?  Вытерев  полотенцем  руки,  Катя  спустила  воду  из  раковины  и  подобралась.  Шмыгнув  носом  для  проверки,  она  сделала  два  глубоких  вдоха-выдоха  и  направилась  в  коридор.  Пройдя  вдоль  закрытых  дверей  ванной  и  гостиной,  она  оказалась  возле  спальни  Кары  и  Виктора.  Подняв  руку,  девушка  негромко  постучала.  Её  мачеха  не  спала,  потому  почти  сразу  раздался  приказ:
–  Заходи.
Катя  протиснулась  в  комнату  и  плотно  прикрыла  дверь,  на  всякий  случай.  Вдруг  Адам  решит  подслушать,  о  чём  они  тут  будут  говорить.  Кара  была  хозяйкой  квартиры  во  всех  смыслах  этого  слова.  Даже  Виктор,  не  терпящий  матриархат,  признавал,  что  тут  она  главная.
–  О  чём  вы  хотели  поговорить?
–  Погоди, – женщина  дочитала  страницу  и  отложила  книгу  в  сторону,  потом  села  и  развернулась  лицом  к  своей  падчерице. – Я не поговорить  хотела.
–  Но…
–  Подойди, – приказала  Кара.
Девушка  приблизилась  к  ней  с  некой  опаской  и  спросила:
–  Тогда  что…
Катя  запнулась  и  уставилась  на  протянутые  ей  две  бумажки.
–  Не  бойся.
Подросток  смотрела  на  деньги  и  не  знала,  что  ей  делать.  Карманные  деньги  ей  давали,  но  не  столько.  Много  меньше.
“  Тогда  зачем?”
Недоумение  длилось  несколько  секунд,  а  потом  пришла  пугающая,  ужасная  мысль,  настолько  страшная,  что  Катя  едва  не  бросилась  бежать  из  комнаты,  смертельно  побледнев.
“  Она  хочет,  чтобы  я  переспала  с  Адамом  за  эти  деньги…”
–  Купишь  красного  вина  в  магазинчике  Вилли, – не  замечая  посеревшего  лица  падчерицы,  велела  Кара.
Смысл  сказанного  пробился  в  сознание  девушки,  и  она  облегчённо  перевела  дыхание.  Катя  не  знала,  как  ей  отказаться  в  случае  предложения  подобного  тому,  о  котором  она  подумала  в  первые  секунды.
–  Да,  да,  конечно.
–  Тогда  иди.  Вилли  знает,  что  я  люблю.  Сдачу  можешь  оставить  себе.  И  ещё…
–  Да?
–  Думаю,  уже  не  стоит  напоминать,  но  на  всякий  случай  ещё  разок.  Виктор  не  должен  об  этом  узнать,  так  что  возьми  продуктовый  пакет.
–  Я  всё  понимаю,  я  пойду?
–  Да  иди  и  не  забудь  закрыть  дверь.
Девушка  кивнула  и  выскользнула  из  комнаты,  а  Кара  вновь  вернулась  к  своей  книге.  Катя  сделала  по  инерции  несколько  шагов  с  деньгами  в  руках,  но  тут  же  словно  опомнившись,  спрятала  их  в  карман.  Из  комнаты  Адама  полилась  какая-то  странная  музыка.  Ускорив  шаг,  подросток  заскочила  за  пакетом  и  поспешила  покинуть  неуютную  квартиру.
Лестничная  площадка  не  отличалась  замысловатостью.  На  каждый  этаж  этого  здания  приходилось  по  три  четырёхкомнатных  квартиры.  Их  располагалась  как  раз  между  двумя  другими.  Девушка  постояла  немного  на  площадке  и  стала  спускаться  по  лестнице.  Нет,  в  доме,  конечно,  был  лифт,  но  воспользоваться  им  значило  вернуться  в  квартиру  раньше.  А  Катя  не  спешила.  Дома  для  неё  не  было.  Дом – это  место,  куда  хочется  вернуться,  а  возвращаться  в  эту  чужую  для  неё  квартиру  ей  каждый  раз  было  трудно,  только  вот  идти  больше  было  совершенно  некуда.  У  неё  никогда  не  было  подруг  и  друзей,  ни  одного  по-настоящему  близкого  ей  человека,  просто  никого,  пустота  и  холод  безразличия.
Выйдя  на  улицу,  подросток  обернулась.  Здание  высилось  над  ней  как  какой-то  каменный  титан  над  букашкой.  Иногда  девушка  мечтала,  чтобы  это  здание  упало  на  неё.  Просто  взяло  и  ни  с  того,  ни  с  сего  раздавило  бы  её,  но  оно  не  падало,  не  откликалось  на  её  страстные  мольбы.
Жизнь  продолжалась…
Скоро  начнётся  школа.  Скоро  она  сможет  побыть  вдали  от  квартирных  дел.  Только  это  ничего  не  решит,  не  упростит,  не  улучшит.  Всё  станет  вроде  и  по-другому,  но  на  самом  деле  останется  по-прежнему,  просто  изменится  её  график  и  всё.  Ничего  больше,  скорее  наоборот,  у  неё  останется  меньше  свободного  времени.
Катя  шла  по  грязной  улице.  Не  смотря  на  засушливое  лето,  единственный  дождь  прошедший  две  недели  назад  всё  ещё  не  стёрся  с  дорог.  Порой  даже  казалось,  что  небеса  не  хотят  принимать  назад  тяжёлую  влагу.
Подросток  двигалась,  огибая  лужи,  а  мимо  проносились  машины.  Водителям  были  глубоко  безразличны  прохожие:  не  успеют  отскочить,  так  пусть  умоются  грязью  мира.  Брызги  разлетались  во  все  стороны.  Да  и  сами  прохожие  спешили  по  своим  делам.  Катя  заглядывала  им  в  лица,  словно  надеясь  увидеть  кого-то  знакомого  и  близкого,  того,  кого  у  неё  никогда  не  было.  Надежды  были  тщетны.
Поворот  за  угол  здания,  и  дорога  вынесла  её  на  новую  улицу.  Неожиданно  ярко  блеснули  фары,  несущейся  навстречу  машины.  Девушка  прикрыла  глаза  рукой.
“  Фары?  В  такую  рань? ”
Автомобиль  пронёсся  совсем  рядом.  Катя  бросила  взгляд  на  часы.  Они  показывали  всего  четыре  часа.  Небо  тоже  не  давало  повода  для  включения  фар,  оно  было  чистое  и  светлое.
Девушка  проводила  странную  машину  взглядом.  Может  быть,  ей  просто  померещилось?  Но  нет,  автомобиль  свернул  в  сторону,  и  она  вновь  заметила  блеск  фар.
“  Значит,  мне  не померещилось,  но  зачем  включать  их  в  такую  рань? ” – ответа  на  этот  вопрос  не  было,  на  её  вопросы  вообще  редко  бывали  ответы.
Постояв  ещё  несколько  секунд,  подросток  направилась  дальше.  Ноги  в  ботинках  размеренно  ступали,  раз  за  разом  по  чёрному  асфальту,  и  несли  её  уже  известным  маршрутом  к  Вилли,  торговцу  спиртными  напитками.
Кара  часто  посылала  падчерицу  совершать  всевозможные  покупки.  Несомненно,  подобное  было,  чуть  ли  не  поощрением,  ведь  вся  сдача  от  покупок  шла  Кате,  и  это  была  большая  часть  её  карманных  денег,  а  так  же  залог  того,  что  она  будет  молчать  о  некоторых  покупках.  В  результате,  соглашаясь  брать  эти  деньги,  девушка  словно  связывала  себя  одной  цепью  со  своей  мачехой,  но  смысла  отказываться  не  было.
“  Мне  всё  равно  не  поверят.  Даже  если  я  всё  расскажу,  отец  поверит  ей,  а  не  мне ”
С  подобными  печальными  мыслями  подросток  вышла  к  неприметному  зданию  без  вывески,  но  она  знала,  что  не  ошиблась.  Толкнув  дверь,  Катя  зашла  внутрь.
Где-то  в  глубине  звякнул  колокольчик.  За  кассой  никого  не  было.  Комната,  в  которой  она  оказалась,  была  небольшой  и  тёмной,  даже  можно  сказать,  мрачной.
Девушка  постояла  немножко,  переминаясь  с  ноги  на  ногу,  и  стала  рассматривать  стены.  Разумеется,  ничего  ценного  тут  не  было.  Всё,  что  имело  смысл  украсть,  было  в  другом  более  надёжном  месте.  Тут  же  был  навален  какой-то  мусор, который,  впрочем,  можно  было  купить.  Она  как  раз  повернулась  к  прилавку  спиной,  рассматривая  древнюю  фляжку,  когда  сзади  появился  невысокий  мужчина.  Заметив  спину  представителя  человечества,  явно  не  достигшего  восемнадцати  лет,  он  грубовато  поинтересовался:
–  Чего  тебе?
Подросток  вздрогнула  и  быстро  обернулась.
–  А  это  ты  Катя, – более  мягким  голосом  произнёс  продавец.
–  Здравствуйте.
–  Здравствуй,  здравствуй,  что  Кара  опять  тебя  прислала  за  вином?
–  Да,  красное,  вы  знаете,  какое  она  любит, – девушка  протянула  деньги.
Торговец  взял  бумажки  и  внимательно  на  них  посмотрел.
–  Две  бутылки  и  ещё  немного  останется.
Катя  пожала  плечами.  Ей  ничего  не  говорили  насчёт  того,  сколько  будет  бутылок.  Мужчина  принял  её  жест  за  согласие  и,  наклонившись  к  столу,  открыл  маленьким  ключом,  висящим  на  шеи,  какой-то  ящик,  а  затем  извлёк  на  свет  две  бутылки.  Проверив  этикетки,  он  довольно  кивнул:
–  Донесёшь?
–  Да.
–  Тогда  забирай.
–  Спасибо, – девушка  погрузила  бутылки  в  продуктовый  пакет  и  спрятала  сдачу  в  карман  джинсов.
–  Ну,  будь  здорова.
–  До  свидания, – попрощалась  Катя,  она  всё  же  была  весьма  вежливой  девочкой.
Выйдя  на  улицу,  подросток  направилась  домой.  Идти  не  хотелось,  но  необходимо  было  избавиться  от  бутылок,  а  то  разобьёшь  ненароком,  и  что  будет…  Так  что  на  обратном  пути  ей  всё  же  пришлось,  на  всякий  случай,  воспользоваться  лифтом.
Отперев  дверь,  девушка  зашла  в  квартиру  и  бросила  взгляд  на  обувь.  Отец  ещё  не  вернулся  с  работы,  а  вот  Ева,  её  сводная  сестричка…  и  точно…  её  мордашка  как  раз  показалась  из  кухни  и  сходу  заявила:
–  Дурнушка,  вернулась.
“  Терпи.  Она – безмозглая,  ничего  не  соображающая  малолетка  и  ей  просто  хочется  подразнить  тебя ”.
Катя  никак  не отреагировала  на  десятилетнюю  язву  и  поверх  неё  заглянула  на  кухню.  Кара  сидела  там.  Ровным  шагом  девушка  направилась  прямо  к  ней.
Ева  на  секунду  задумалась,  не  поставить  ли  подножку,  но,  вспомнив  прошлый  раз,  передумала.  Вообще-то  Катя  очень  редко  выходила  из  себя  и  позволяла  распускать  руки,  но  она  не  терпела  физических  издевок.  При  малейшем  намёке  на  это  она  готова  была  обороняться  до  последнего  вздоха.  В  прошлый  и  единственный  раз  так  и  получилось,  Ева,  поставившая  подножку,  получила  крайне  болезненный  и,  несомненно,  жестокий  удар  по  ноге.  Весёлая  шутка  обернулась  для  неё  недельной  хромотой.  Конечно,  Катю  наказали,  но  урок  пошёл  на  пользу:  сводная  сестричка  больше  никогда  не  решалась  сделать  что-либо  подобное.
Девушка  подошла  к  своей  мачехе  и  протянула  пакет.  Женщина  мотнула  головой  в  сторону  холодильника  и  взглядом  указала  на  Еву.  Катя  поняла.  Её  сестра  не  должна  узнать,  что  в  пакете,  а  то  это  станет  достоянием  всех.
“  Но  как  сделать,  чтобы  она  не  узнала? ” – мысленно  спросила  себя  девушка  и  тут  же  ответила, – “ Нужно  не  показывать  вида,  что  это  важно ”.
Катя  присела  у  открытого  холодильника  и  поставила  пакет  на  пол.  Дверца  сейчас  как  раз  закрывала  от  Евы  её  действия.  Совершенно  бесшумно  девушка  поставила  бутылки  на  нижнюю  полку  и  распрямилась,  закрывая  холодильник.  Маленькая  ябеда  не  проявила  заинтересованности  к  её  действиям.
–  Как  погода? – поинтересовалась  Кара.
–  Нормальная,  я  пойду,  погуляю, – падчерица  не  спрашивала,  она  ставила  в  известность.
“  Не  хватало  ещё  разрешения  спрашивать,  можно  мне  погулять  или  нет.  Сейчас  не  вечер  и  на  улице  светло ” – подумала  Катя  и направилась  к  выходу  из  кухни.
–  Возьми  с  собой  Еву.
–  Что?! – девушка  резко  развернулась.  Мачеха  смотрела  на  неё  совершенно  серьёзно,  без  всякого  намёка  на  маленькую  месть.  Может  это  и  простое  совпадение,  но  Катя  чувствовала,  что  это  всё  же  именно  месть  за  свободолюбивое  поведение.
–  Ей  скучно  сидеть  в  квартире,  так  что  идите,  прогуляйтесь  перед  ужином.
–  Конечно,  мамочка, – маленькая  подлиза  заулыбалась,  а  настроение  девушки  разом  упало  на  несколько  градусов  вниз.
–  Беги,  одевайся,  моё  солнышко,  а  ты,  Кать,  поди  сюда.
Подросток,  по-прежнему  прибывая  в  слегка  шокированном  состоянии,  приблизилась  к  мачехе.  Та  покачала  головой  и  нетерпящим  возражений  движением  заправила  своей  падчерице  майку  в  штаны.  Не  отвлекаясь  от  этого  занятия,  она  произнесла:
–  За  Еву  головой  отвечаешь.
–  Да,  я  знаю.  Если  с  ней  что-нибудь  случится  мне  лучше  сразу  утопиться, – кивнула  Катя  и  поспешно  прикусила  язычок,  но  Кара  не  заметила  этого  высказывания,  на  грани  сарказма.
Ещё  раз,  внимательно  окинув  взглядом,  внешний  вид  девушки,  она  сказала:
–  Иди.
Та  кивнула  и  вышла  в  коридор.  Её  сводная  сестра  уже  оделась  и  обулась,  и  теперь  нетерпеливо  притоптывала  на  месте,  весело  взирая  на  свою  “жертву”:
–  Давай,  черепаха,  пошевеливайся!


Катя,  не  спеша,  брела  по  улице,  а  Ева  неслась  рядом  вприпрыжку.  Кто  тут  получал  полное  удовольствие  от  прогулки,  было  ясно  по  выражению  лиц  обоих  подростков.  Катя  посмотрела  на  ту  часть  кошмара,  что  она  взяла  с  собой  из  квартиры  и  печально  вздохнула.  Ева  напоминала  ей  Адама.  Светлые  волосы,  заплетённые  в  две  косички,  голубые  глаза  ну  и,  конечно  же,  наглость,  не  знающая  границ.
“  А  она  будет  красива,  когда  вырастет,  очень  красива ”.
–  Эй,  дурочка,  чего  у  тебя  такая  рожа  кислая?
Проще  было  не  отвечать.  Катя  знала  на  практике,  если  она  попробует  сгрубить  Еве,  та  обязательно  на  неё  пожалуется  и  ещё  наврёт  с  три  короба,  а  тогда  её,  может  быть,  ещё  и  накажут.  Маленькая  вредина  заметила  лужу  и  устремилась  к  ней.
–  Не  ходи.
–  Куда  хочу  туда  и  хожу.
Девушка  не  выдержала  и  схватила  свою  подопечную  за  косичку,  посчитав,  что  в  этом  случае  она  получит  много  меньше,  чем,  если  Ева  сядет  в  лужу.
–  Ай!
–  Я  сказала:  не  ходить.
–  Пусти! – взвизгнула  девчонка.
–  Я  отпущу,  но  только  в  том  случае  если  ты  пообещаешь  не  лезть  в  лужу.
–  Ладно,  не  буду, – едва  не  хныча,  согласилась  Ева.
Катя  выпустила  её  косичку.
Сестрёнка  отскочила  на  два  шага  от  своей  спутницы  и  выдала  самое  сильное  и  оскорбительное  ругательство,  которое  только  не  боялась  произносить  вслух,  если  поблизости  не  было  матери,  разумеется:
–  Сука!
“  Этого  следовало  ожидать.  И  откуда  она  только  такие  слова  знает? ” – безразлично  подумала  девушка,  ей  было  не  горячо,  ни  холодно  от  обидных  слов,  но  тут  она  неожиданно  нашла,  что  ответить.
–  Ещё  раз  услышу,  что  ты  это  говоришь,  скажу  Каре,  что  ты  знаешь  ругательные  слова.
–  Ну  и  что?!
–  Увидишь, – произнесла  Катя  с  такой  уверенностью  в  голосе,  что  Ева  неожиданно  для  себя  остановилась  и  задумалась,  а  вдруг  её  оружием  воспользуются  против  неё  же?
–  Противная  уродина!
Девушка  проигнорировала  это  оскорбление.  Уж  кем-кем  она  точно  не  была  так  это  уродиной.
–  Лошадь!
Катя  снова  промолчала.  Поток  ругательств  начинал  ей  надоедать.  Пусть  она  лишь  на  четыре  года  старше,  но  в  этом  возрасте  разница  даёт  неоспоримое преимущество  в  силе.
“  Если  она  не  заткнётся,  я  утоплю  её  в  ближайшей  луже ” – подумала  девушка,  и  от  этой  мысли  ей  стало  гораздо  радостней.
–  Рыба  долбанная!
Катя  покосилась  на  спутницу.  Распускать  руки  всё  же  не  стоило.  Ну  ударит  она  её,  а  смысл?  Поколотить  слабого  может  каждый,  но  в  этом  нет  ничего  хорошего,  можно  прикрыться  от  своей  совести,  что  это  будет  всего-навсего  воспитательная  работа,  но  это  лишь  отговорка,  оправдание  вины.  К  тому  же  за  то,  что  она  её  поколотит,  её  накажут,  но  вот  проучить…
Девушка  завернула  в  тёмный  переулок  между  домами  и  сводная  сестричка  резко  запнулась.  Её  провожатая  ступила  в  темноту,  которую  она,  Ева,  так  боялась,  а  куда  деваться  ей?
–  Эй,  ты  куда?
–  Гуляю, – коротко  ответила  Катя.
–  Я  туда  не  пойду, – категорично  заявила  сестричка.
–  Тогда  иди  домой, – девушка  безразлично  пожала  плечами  и  обернулась  к  своей  спутнице,  отступая  шаг  за  шагом.
–  Я  не  знаю  дороги.
–  Это  твои  проблемы.
–  Нет…  не  уходи…  вернись,  пожалуйста, – взмолилась  девчонка,  боязливо  оглядываясь,  одиночества  она  тоже  боялась.
–  Зачем  мне  это?  Чтобы  ты  опять  начала  обзываться?  Я  лучше  поброжу  по  тёмным  улочкам.
–  Я  больше  не  буду  обзываться  никогда-никогда.
“  Никогда-никогда  в  её  интерпретации  значит  минимум  до  ужина.  Пара  спокойных  от  насмешек  часов…  хм,  неплохо ”.
–  Ладно, – наигранно  неохотно  согласилась  Катя,  выходя  обратно,  на  светлую  улицу.
Постояв  минутку  на  месте,  девушка  вновь  устремилась  по  дороге  вперёд.  Верная  своему  обещанию  Ева  замолчала,  потому  что  она  никогда  ни  о  чём  не  говорила  со  своей  сводной  сестрой,  только  обзывала  её  и  язвила.  Так  они  и  шли,  молча.
“  Интересно,  почему  она  меня  так  ненавидит?  Я  же  ей  вроде  ничего  не  делала.  Но  она  просто  возненавидела  меня  с  самого  первого  дня.  Как  только  я  переступила  порог  этой  квартиры,  Ева  стала  моим  врагом.  Но  если  уж  выбирать,  то  её  насмешки  куда  лучше  приставаний  Адама ”.
–  Здесь  скучно,  давай  пойдём  домой? – предложила  Ева,  именно  предложила,  ведь  в  отличие  от  своей  сводной  сестры  она  совсем  не  знала  города  и  вернуться  могла  только  следуя  хвостиком  за  ненавистной  спутницей.
Да  и  вообще  она  знала  только  путь  до  подружек  и  до  школы,  а  тут  она  ни  разу  не  бывала,  вернее,  бывала,  но  дороги  не  помнила.
–  Дома  тоже  скучно,  – покосившись  на  неё,  ответила  Катя.
–  Не  так  скучно.
–  Могла  отказаться.
–  Но…
–  И  Кара  сказала,  чтобы  мы  погуляли  до  ужина.
–  Но,  но…
–  Не  запрягла,  не  понукай.
–  Я  уже  нагулялась, – на  глазах  Евы  навернулись  слезы.
“  Может  быть,  я  слишком  жестока  к  ней?  Но  меня  ведь  не  выпустят  больше  на  улицу.  Просто  не  выпустят,  потому  что  вечером  маленьким  девочкам  гулять  нельзя ” – Катя  огляделась  вокруг,  ища  спасение,  и  взгляд  натолкнулся  на  лоток  с  мороженым:  “  А  стоит  ли  это  того?  Стоит ”.
–  Если  я  куплю  тебе  мороженое  ты  будешь  гулять  ещё  полчаса? – поинтересовалась  девушка.
Сводная  сестричка  запнулась  о  собственный  ботинок  и  едва  не  упала,  но  провожатая  успела  подхватить  её  за  ворот  куртки  и  поставить  на  место.
–  Ты  купишь  мне  мороженое? – удивление  так  и  выпирало  наружу  из  малолетней  ябеды.
–  Да,  если  ты  согласишься  погулять  ещё  полчаса.
–  Ну… – Ева  заколебалась. – Я  смогу  выбрать?
–  Сможешь, – убедившись,  что  дорогих  мороженых  нет,  ответила  Катя.
–  Идёт! – сводная  сестричка  радостно  заскакала  к  лотку,  перепрыгивая  маленькие  лужицы.
“  А  такой  она  мне  даже  нравится,  жаль  только,  что  позабудет  обо  всём  к  завтрашнему  утру ” – подумала  девушка,  подходя  к  торговцу  и  доставая  деньги.
–  Я  хочу  вот  это! – указывая  на  самое  дорогое  мороженое,  заявила  Ева  и  посмотрела  на  свою  спутницу,  с  затаённым  страхом,  что  та  сейчас  скажет,  что  это  была  лишь  шутка.
“  Специально  или  нет?  Может  и  не  специально,  с  клубникой  она  любит… ”
Катя  и  не  думала  обманывать  свою  подопечную,  она  протянула  деньги  и  взяла  сдачу  с  мороженым.  Первое  запихнула  на  место,  в  карман,  а  второе  протянула  Еве.  Благодарности  от  той,  разумеется,  ждать  не  следовало.  Подростки  направились  дальше.
Внезапно  налетел  холодный  ветер  и  это  в  конце  лета  в  пик  жары!  Катя  поёжилась,  в  отличие  от  сестрёнки  она  не  надела  куртку,  неверно  посчитав,  что  будет  тепло.  Как  же!  За  все  ошибки  приходилось  платить.
Они  шагали  вдоль  улиц.
Девушка  мысленно  засекла  время.  У  неё  было  целых  полчаса.  Катя  чуть  ускорила  шаг,  стараясь  не  слушать  и  не  смотреть  на  идущую  следом  Еву.  До  жути  хотелось  купить  мороженое  и  себе,  но  оно  стоило  денег,  которые  можно  потратить  и  лучшим  образом.
Девушка  остановилась  перед  витриной  магазина  и  посмотрела  сквозь  стекло.  Там  были  не  тряпки,  не  украшения,  не  косметика,  а  ролики.  Простые  и  незамысловатые  ролики,  на  одном  из  прилавков  спортивного  магазина.
На  день  рождение  ей  подарили  майку  и  прочую  ерунду.  Майка,  конечно,  была  хорошая  и  достаточно  дорогая,  даже  её  любимого  цвета.  И  она  хотела  такую.  Однажды,  проходя  по  магазинам  вместе  с  Карой,  Катя  немного  дольше  задержалась  возле  того  прилавка  и  вот  результат.  Но  девушка  не  мечтала  о  майке  так,  как  о  роликах.  Впрочем,  о  своих  желаниях  и  мечтах  она  никому,  никогда  не  говорила.  Ролики  символизировали  для  неё  скорость  и  свободу…
–  Ну,  чего  встала? – от  обидного  завершения  фразы  Ева  предпочла  воздержаться.
–  Ешь  мороженое, – даже  не  оборачиваясь,  сказала  Катя.
–  Хочешь  зайти?
–  Нет, – мотнув  головой,  девушка  сбросила  наваждение  и  заспешила  дальше,  прочь  от  своих  желаний.
Она  превосходно  знала  ближайшие  районы  города  и  выходила  к  этому  магазинчику  достаточно  часто,  пожирая  взглядом  ролики.
Ноги  сами  шли  вперёд,  отмеряя  метр  за  метром  и  неся  двух  подростков  по  улицам  города.  Они  были  здесь,  но  в  то  же  время  прохожие  проводили  по  ним  безличными  взглядами,  даже  не  замечая.
“  Им  безразлично,  есть  мы  или  нас  нет.  Им  всё  равно  жива  ли  я  или  нет.  Им  всем  это  безразлично ” – девушка  покачала  головой: “ Как  это  горько – осознавать,  что  ты  никому  не  нужна… ”
–  Эй,  ты  чего?
–  Ничего, – буркнула  Катя,  покосившись  на  свою  спутницу,  всё  ещё  лижущую  мороженое.
Объяснять  Еве  свои  мысли  было,  по  меньшей  мере,  глупо.  Та  не  поймёт  и  всё  к  чему  это  может  привести,  это  очередное  ругательство  высказанное  уже  на  автомате.
Девчонка  тем  временем  посмотрела  на  свою  старшую,  сводную  сестру  и  шагнула  вперёд,  на  проезжую  часть,  чтобы  перейти  дорогу.  Катя  наблюдала  за  ней  как  во  сне.  Вот  за  спиной  Евы  показалась  легковая  машина,  несущаяся  на  огромной  скорости.  Девчонка  не  замечала  опасности,  она  не  сводила  взгляда  со  своей  спутницы.
–  Тогда  чего  ты  встала?
“  Я  не  могу  допустить,  чтобы  её  сбила  машина ” – поняла  Катя.
Она  на  долю  секунды  представила  безжизненное  тело  и  бросилась  вперёд.  Схватив  Еву,  девушка  резко  дёрнула  её  назад,  разворачиваясь.  Это  большее,  что  Катя  могла  сделать.  Если  автомобиль  кого  и  заденет  сейчас  то  только  её.
–  Ты  чего… – слова  замерли  у  сводной  сестрички  на  губах,  когда  мимо  её  спутницы,  едва  не  задев,  пронеслась  машина.
–  Смотрите  куда  прёте,  дуры! – рявкнул  водитель  и  укатил  дальше.
Ева  молча  смотрела  в  ту  сторону,  куда  уехал  автомобиль,  а  Катя  стояла  и  также  молча  держала  её,  обнимая  за  плечи  почти  с  нежностью,  которую  могла  бы  испытывать  к  младшей  сестре,  которой  у  неё  никогда  не  было.
Так  продолжалось  долгую  минуту,  потом,  словно  очнувшись  от  потрясения,  девушка  выпустила  свою  подопечную  и  произнесла:
–  Ешь  мороженое,  мы  идём  домой.
–  Что? – Ева  медленно  перевела  взгляд  на  оставшееся  мороженое  и  согласно  кивнула.


“  Теперь  мне  ещё  влетит  за  то,  что  Ева  испугалась.  Я  не  уследила,  и  она  шагнула  под  машину.  Да  без  меня,  её  уже  не  было  бы  в  живых.  А,  какая  собственно  разница,  что  было  бы? ”
Лифт  остановился  и  открылся,  позволяя  подросткам  выйти  на  лестничную  площадку.  Катя  отперла  дверь  ключом,  который  ей  не  так  часто  давали  взять  из  дому.  Сводная  сестричка  ловко  проскользнула  мимо  неё  и,  заняв  единственное  сидячее  место,  стала  разуваться.  Девушка  понаблюдала  за  ней  и  стоя  стянула  ботинки.  Только  после  этого  она  заметила,  что  отец  уже  дома.
“  Что-то  рановато ” – только  и  подумала  Катя.
Ева  же  побросав,  кое-как  свою  обувку  и  одёжку,  бросилась  на  кухню.
–  Пап,  привет!
“  Как  легко  это  у  неё  выходит,  а  ведь  он  вовсе  не  её  отец,  а  мой ” – с  горечью  пронеслось  в  голове  у  девушки.
–  Как  дела  у  моей  малышки? – с  радостью  в  голосе  поинтересовался  Виктор.
“  У  его  малышки?!  Он  никогда  не  называл  меня  ласково…  Кать  да  Кать…  ну  и  не  нужна  мне  его  ласка! ” – девушка  кипела  изнутри,  но  внешне  оставалась  совершенно  спокойной  и  невозмутимой.
Она  молча  повесила  свою  одежду,  одежду  Евы,  расставила  ботинки  и  заглянула  на  кухню.  Там  сидела  вся  семья,  вся  их  семья,  а  она  как  изгой  стояла  в  дверях.  Хотя  она  и  была  изгоем,  ей  никогда  здесь  не  прижиться,  никогда.
–  Хорошо, – тем  временем  отвечала  Ева.
–  Уже  готовишься  к  учёбе?
–  Ты  что,  Виктор,  ещё  рано.  Пусть  отдохнёт,  пока  может,  каникулы  всё-таки, – произнесла  Кара,  она  вся  словно  похорошела  к  приходу  мужа  и  теперь  буквально  притягивала  взгляды.
“  Опять  я  не  смогу  заснуть  из-за  их  стонов.  Адаму  и  Еве  то  хорошо,  у  них  такие  толстые  двери,  никакие  звуки  не  проходят… ” –  Катя  едва  удержалась  от  горестного  вздоха.
–  Да,  ты,  конечно,  права, – кивнул  мужчина  и  посмотрел  на  замершую  в  дверном  проёме  дочь,  словно  впервые  её,  увидев. – А  вот  и  ты.
“  И  всё?  Для  родной  дочери?  Ни  приветствия,  ни  радостного  взгляда,  просто  ничего…  Хорошо  хоть  заметил…  а  мог  ведь  и  не  совсем  не  обратить  внимания… ”
–  Как  прогулка? – спросила  мачеха.
Ева  вздрогнула  от  этого  вопроса,  что  не  укрылось  от  внимательных  глаз  Кати.
“  Похоже  на  то,  что  она  не  хочет  рассказывать,  как  же  всё  было,  что  ж… ”
–  Как  обычно, – отозвалась  девушка.
–  Хорошо,  скоро  будет  ужин.
–  Садись, – пригласил  Адам,  хлопая  по  диванчику  рядом  с  собой.  Больше  сесть  было  некуда.  Все  три  стула  были  уже  заняты.  Катя  задумалась.
“  Так  ли  мне  хочется  есть?  Впрочем,  он  не  посмеет  лезть  у  всех  на  глазах,  не  осмелится.  Он – трус.  Не  захочет,  чтобы  влетело  ещё  раз ”.
Девушка  подошла  и  спокойно  села,  сохраняя  дистанцию.  Сковородка  на  плите  шипела  и  фыркала,  иногда  плюясь  маслом.  Катя  знала,  кому  придётся  всё  оттирать – ей,  но  это  было  не  скоро – завтра.
А  Адам  действительно  не  лез,  если  не  считать  прикосновений  к  её  ноге  его  ноги.  Девушка  старательно  не  обращала  на  это  внимания,  не  падать  же  ей  из-за  этого  с  диванчика?
–  Завтра  у  меня  большой  день,  дорогая.  Намечается  крупная  сделка  и,  если  всё  выгорит,  мы  отправимся  в  ресторан,  отметить  это.
“  Мы – он  и  она ” – безразлично  отметила  Катя.
Ева  буквально  смотрела  отчиму  в  рот,  ловя  каждое  его  слово.  По  её  поведению  сразу  было  видно,  кем  она  восхищается  и  с  каким  мужчиной  мечтает  связать  свою  жизнь.  Кара  так  же  не  отрывала  от  своего  муженька  взгляда  и  даже  не  пыталась  скрыть  своих  желаний:  скорее  поужинать  и  удалиться  в  спальню.
Девушка  зевнула,  ей  было  противно  и  скучно,  в  тот  же  миг  ей  на  коленку  опустилась  рука,  и  не  нужно  было  гадать  чья.  Адам  сидел  рядом  с  безразличным  выражением  на  лице,  но  его  рука…  откинувшись  на  спинку  диванчика,  он  якобы  смотрел  на  ужин,  который  готовился  позади  Кары.  Катя  тоже  отстранилась  и  тихо  произнесла,  только  для  парня:
–  Убери  руку,  извращенец.
–  Как  будто  тебе  не  нравится? – также  тихо  осведомился  он.
Девушка  пнула  его  ногой  под  столом.
“  Что-то  в  последнее  время  он  стал,  просто  не  выносим.  Хорошо  хоть  ванна  с  защёлкой,  а  то  никакого  спасу  не  было  бы ”
Катя  представила  себя  моющуюся  в  ванной  и  его  стоящего  в  дверях.  От  столь  явной  картинки  её  чуть  не  передёрнуло,  но  она  всё  же  сдержалась.
Кара  тем  временем  улыбнулась  Виктору  и,  встав,  помешала  картошку.  Удовлетворённая  результатом,  женщина  кивнула:
–  Готово.
Пожалуй,  единственное,  что  мачеха  Кати  дела  полностью  сама  с  её  появлением  в  квартире  так  это  ужин.  Его  она  никому  не  доверяла.  Впрочем,  делала  его  женщина  мастерски,  и  он  всегда  выходил  выше  всяких  похвал.  Самым  наглядным  подтверждением  этого  служило  то,  с  какой  охотой  Ева  набросилась  на  жареную  картошку  с  курицей.  Не  смотря  на  то,  что  ей  положили  не  меньше  других,  она  первой  покончила  с  ужином  и  выскользнула  из-за  стола  со  словами:
–  Я  пойду,  посмотрю  мультики.
–  Иди,  иди, – кивнула  Кара,  неторопливо,  можно  даже  сказать,  величественно  поглощая  пищу.
Катя  не  смотрела  на  неё,  не  смотрела  на  отца,  ей  были  глубоко  противны  их  похотливые  взгляды,  это  слишком  напоминало  ей  об  Адаме.  Девушка  просто  ела,  уткнувшись  в  тарелку.
Наконец,  её  мачеха  закончила  трапезу  и  встала  из-за  стола.  Виктор  тоже  встал  и  направился  к  двери.  Катя  вскочила  и  буквально  стрелой  вылетела  из  комнаты,  точнее  постаралась  это  сделать.
–  Кать,  погоди, – задержала  её  Кара.
–  Да?
–  Приберись  тут.
–  Да, – пробормотала  девушка,  и  женщина  прошла  мимо  неё,  следом  за  своим  мужем.
Катя  проследила  за  ней  взглядом.  Вот  её  мачеха  и  Виктор  встретились  в  страстном  поцелуи.  Руки  мужчины  нащупали  у  неё  на  спине  молнию  платья.  Дверь  хлопнула  и  только  тогда  Катя  осознала  одну  вещь:  она  осталась  один  на  один  с  Адамом.
Юноша  весь  ужин,  после  того  тычка  просидел  ниже  травы,  тише  воды,  а  сейчас  он  радостно  скалился.  Девушка  посмотрела  на  него,  посмотрела  с  угрозой.
–  Даже  не  думай  приближаться  ко  мне,  понял?
–  А  чего  это  ты  такая  наглая,  указываешь,  что  мне  делать,  а  что  нет? – вопросом  на  вопрос  ответил  парень.
–  Это  я  то  наглая?
–  А  кто  же  ещё?  В  этой  комнате  только  один  наглец,  а  тут  только  я  и  ты.  Знать  наглая  ты,  больше  просто-напросто  некому, – юноша  оскалился.
–  А  себя  за  наглеца  ты  не  считаешь?
–  Нет.
Не  найдясь,  что  ответить  Катя  молча  стала  убираться  на  столе,  искоса  поглядывая  на  Адама.  Тот  пока  ничего  не  предпринимал.  Девушка  составила  тарелки  одна  на  другую  и  убрала  их  к  раковине.  Мыть  придётся  ей,  но  не  сейчас,  завтра.  Замешательство  наступило,  когда  пришло  время  убирать   продукты  в  холодильник.  Для  этого  Кате  надо  было  наклониться  или  присесть,  к  тому  же  повернувшись  спиной  к  юноше.
“  Что  же  делать? ”
–  Слуш,  а  как  ты  смотришь  на  то,  чтобы  после  уборки  отправиться  ко  мне?
–  Зачем  это?
–  Ну,  ты  понимаешь.
–  Нет,  я – тупая, – огрызнулась  Катя  и  добавила. – Стонать  в  тандеме  с  твоей  мамашей  я  не  собираюсь,  понял  меня?
–  Я  просто  предложил.
–  Заткнул  бы  ты  свои  предложения… – подросток  неожиданно  протянула  руку  и  взяла  нож.
–  Эй,  ты  чего? – от  лица  парня  разом  отхлынули  краски,  он  подобрался.
–  Только  попробуй  подойти, – пасмурным  тоном  пригрозила  девушка,  приседая  на  пол  и  кладя  холодное  оружие  перед  собой.
После  этого  она  стала  невозмутимо  убирать  молоко,  помидоры  и  прочие  продукты.  Катя  действительно  была  готова  воспользоваться  ножом,  она  была  до  того  задёргана  приставучим  братцем,  что  была  готова  убить  его  в  случае  чего.  Поняв,  что  она  не  шутит,  Адам  так  и  просидел,  не  двигаясь,  всё  то  время  пока  девушка  занималась  уборкой.
Закончив  с  кухонными  делами,  Катя  положила  нож  на  стол  и  стремительным  шагом  вышла  в  коридор,  а  из  него  юркнула  в  ванную,  щёлкнув  задвижкой.
“  Чёрт  подери  этого  Адама! ” – мысленно  воскликнула  девушка  и  подошла  к  раковине,  руки  у  неё  заметно  дрожали: “ Что  дрожишь,  дурочка?  Ничего  ведь  не  произошло,  но  за  то,  какое  выражение  было  у  него  на  лице,  когда  я  взяла  нож ”.
Подросток  улыбнулась  и  немного  пришла  в  себя.  Постояв  ещё  несколько  секунд,  она  подготовилась  ко  сну  и  вышла  в  коридор.  Стараясь  не  слушать  приглушенных  дверью  стонов,  прошла  к  себе  в  гостиную  и  остановилась  на  пороге.
Комната  была  заставлена  больше  других,  так  как  старалась  воплотить  в  себя  сразу  две:  спальню  Кати  и  непосредственно  саму  гостиную.  В  правом  ближнем  углу  стоял  шкаф  с  вещами  девушки,  в  дальнем  правом  её  кровать,  над  ней  как  раз  находилось  окно,  хорошо  хоть  оно  было  не  менее  качественное,  чем  двери  во  всех  других  спальнях  и  из  него  не  дуло.  Рядом  с  кроватью  стоял  стол  и  стул,  тут  девушка  делала  свои  уроки.  Вторая  часть  комнаты  была  совершенно  другой,  диван  прямо  посередине  гостиной  словно  разделял  её  и  общую  залу.  Напротив  этого  самого  дивана  находился  телевизор,  но  замерла  в  дверях  Катя,  не  потому  что  рассматривала  комнату.
Адам  приветливо  махнул  ей  рукой  с  дивана  и  широко  улыбнулся  белоснежными  зубами.  Девушка  стояла  и  молча  смотрела  на  него,  не  двигаясь.  Наконец,  он  открыл  рот  и  поинтересовался:
–  Ну  что  же  ты  не  заходишь?
–  Это  моя  комната.
–  Нет,  это  гостиная,  и,  если  не  веришь  мне  на  слово,  можешь  спросить  у  кого-нибудь,  у  отца  там  или  у  мачехи,  они  за  соседней  дверью.
Катя  словно  ещё  чётче  услышала  стоны  из  комнаты  Кары  и  Виктора.  Стиснув  зубы  в  бессильной  ненависти,  она  шагнула  в  гостиную  и  прикрыла  за  собой дверь.  Это  была  единственная  дверь  во  всей  квартире,  которая  не  закрывалась,  как  следует.
–  Что  тебе  здесь  надо? – спросила  девушка.
–  Да  вот  телик  решил  посмотреть.
–  Ты  не  смотришь  телевизор, – процедила  Катя,  последнее  слово  она  едва  ли  не  прошипела,  ярость  буквально  переполняла  её,  этот  паршивый  братец…
“  Да  что  он  себе  позволяет?! ”
–  А  вот  сейчас  решил.
–  С  выключенным  экраном  ты  не  многое  увидишь.
–  В  самом  деле?
–  Уходи.
–  Иначе  что?  Ты  закричишь?  Нет,  наверное,  побежишь  на  кухню  за  ножом,  да?
–  А  это  идея,  за  то  избавлюсь  от  тебя  раз  и  навсегда.
–  Не  грозись,  у  тебя  кишка  тонка, – усмехнулся  юноша.
Катя  постояла  немного  у  двери  и  пошла  к  кровати,  не  обращая  на  Адама  внимания.  Он  напротив  повернулся  на  диване,  наблюдая  за  ней  с  неослабевающим  вниманием.
“  Думает,  я  стану  раздеваться  при  нём?  Фиг  с  маслом! ”
Девушка  расстелила  свою  постель  и  села  на  одеяло,  стащила  носки,  а  потом  как  была  в  улично-домашних  штанах  и  майке  залезла  под  одеяло.  Демонстративно  развернулась  к  стене  и  закрыла  глаза,  потом  выровняла  дыхание.
Явно  недовольный  этим  парень  всё  же  посидел  минут  десять,  но  потом  стремительно  вышел,  нарочито,  в  отместку  за  её  пренебрежение,  оставив  дверь  в  гостиную  открытой.  Девушка  подождала,  пока  он  сходит  в  туалет  и  скроется  у  себя  в  комнате,  и  лишь  после  этого  вылезла  из-под  одеяла  и  разделась.  В  одном  нижнем  белье  прошла  к  двери  и  закрыла  её.


Вторник  начинался  для  Кати  как  обычно,  все  дни  для  неё  словно  сливались  в  одну  бесконечную  череду.  Она  проснулась  раньше  всех  и  отправилась  в  ванную.  Благо,  что  она  была  “жаворонком”  и  успевала  побывать  там  раньше  других,  не  создавая  при  этом  очереди.  Быстро  сполоснувшись  из-под  душа,  она  вернулась  к  себе  и  залезла  под  одеяло,  укрывшись  с  головкой.
“  Затыкай,  не  затыкай  уши,  а  их  возню  всё  равно  услышишь ” – про  себя  пробормотала  девушка,  вдыхая  аромат  шампуня  для  волос.
Наконец,  в  соседней  комнате  всё  стихло,  и  раздались  шаги  в  коридоре.  Виктор  даже  не  заглянул  к  ней,  не  проверил  всё  ли  с  ней  в  порядке.  Катя  грустно  вздохнула  и  стала  слушать  звуки.  Сперва  шаги  прошли  в  ванную,  потом  направились  на  кухню.  Шум  воды  и  электрической  бритвы  в  ванной,  свист  чайника  и  щелчок  тостов  на  кухне…
“  Как  знакомо,  с  этих  звуков  начинаются  каждые  будни.  Мне  это  уже  так  надоело ” – девушка-подросток  слушала  звуки,  не  вылезая  из  своего  тёплого  убежища.
Вот  её  отец  вернулся  в  спальню  и  попрощался  с  женой.  Потом  Виктор  направился  на  выход.  Ключи  звякнули  раз,  хлопнула  дверь,  ключи  звякнули  два…
“  Ушёл  на  работу ” – постановила  девушка.
Тихо  задребезжал  будильник  Адама.  Не  смотря  ни  на  какие  стены  этот  звук  был  слышен  по  всей  квартире,  а  может  и  за  её  пределами.
Юноша  зашлёпал  босыми  ногами  по  коридору,  остановился  перед  дверью  её  спальни,  прислушался  и  вновь  пошёл,  предварительно  заглянув  в  комнату…
“  А  вот  он  мог  бы  и  не  заглядывать ” – подумала  Катя,  наблюдая  за  ним  сквозь  маленькую  щёлку  между  одеялом  и  кроватью.
Сводный  братец  её  видеть  не  мог,  но  он  знал,  что  она  не  спит,  и,  послав  сестре  воздушный  поцелуй,  вышел  из  комнаты.
И  снова  последовала  знакомая  череда  звуков:  вода,  электробритва,  чайник,  тосты.  Словно  нарочно  парень  копировал  действия  отчима.  Девушка  не  сдержалась  от  полной  злобы  мысли:
“  Тоже  мне  пример  для  подражания ”.
Катя  едва  не  фыркнула.  Подросток  не  любила  отца,  и  в  этом  был  виноват  только  он  сам.  Только  он  и  никто  другой.  Раньше  всё  было  иначе,  раньше  она  его  любила,  несмотря  на  то,  что  не  получала  ни  капли  ласки  с  его  стороны,  но  потом…  Она  очень  рано  стала  понимать,  и  тем  хуже  было  для  неё.  Виктор  кормил  её,  одевал  её,  но  это  были  лишь  обязанности  необходимые  к  исполнению.  Он  никогда  не  вёл  себя  как  её  отец,  скорее  как  равнодушный  и  холодный  опекун,  выполняющий  свой  долг.  Порой  даже  женщины  и  девушки,  бывавшие  у  него,  оказывали  ей  больше  внимания  и  теплоты,  чем  он.
Адам,  тем  временем,  тоже  закончил  свои  дела  и  покинул  квартиру,  звякнув  ключами.  Теперь  пришла  очередь  для  неё  начинать  свой  день.  Катя  села  на  кровати  и  стала  одеваться.
Первым  делом,  что  ей  надлежало  сделать,  была  побудка  мачехи.  После  ухода  мужа  та  предпочитала  ещё  поваляться  и  частенько  засыпала,  что  нарушало  её  дневной  режим.
Девушка  вышла  в  коридор  и  постучалась  в  дверь  соседней  спальни.  В  ответ  не  последовало  никакой  реакции,  что  было  ни  странно  и  ни  удивительно.  Глубоко  вздохнув,  Катя  повернула  ручку  и  вошла  в  комнату.
Кара  лежала  животом  на  большой  двуспальной  кровати,  даже  не  потрудившись  прикрыться  одеялом  после  бурного  пробуждения.  Стараясь  не  смотреть  на  обнажённую  мачеху,  девушка  приблизилась  к  ней  и  тронула  за  плечо.  Женщина  что-то  несвязно  пробормотала.
“  И  так  каждый  день ”.
Подросток  вновь  притронулась  к  плечу  женщины  уже  более  настойчиво.  Та,  наконец,  соизволила  открыть  глаза  и  повернуться  на  бок,  сверкнув  всеми  своими  скрытыми  до  сих  пор  прелестями.
–  Что  тебе? – сонно  спросила  она.
Кара  всегда  спрашивала  это,  когда  падчерица  приходила  её  будить.  Каждое  утро,  каждый  день  с  тех  самых  пор  как  данное  дело  вошло  в  распорядок  Кати.
–  Время  вставать.
–  Правда? – промурлыкала  её  мачеха.
–  Да, – ответила  девушка,  порой,  особенно  по  утрам,  ей  казалось,  что  Кара  пробует  с  ней   заигрывать.
–  Ладно,  встаю, – пробормотала  женщина,  зевая  и  проводя  рукой  по  своему  телу.
Чего  уж  она  точно  не  стеснялась,  ни  перед  кем  и  уж  тем  более  ни  перед  падчерицей,  так  это  своей  наготы.
Катя  молча  направилась  прочь  из  комнаты.  В  свои  четырнадцать  лет  она  уже  навидалась  многого,  и  зрелище  обнажённой  мачехи  было  в  этом  списке  одним  из  самых  невинных.
Девушка  прошла  на  кухню  и  поставила  греться  новый  чайник,  взамен  первому,  выпитому  мужской  частью   населения  квартиры.  Достав  из  холодильника  масло  и  сыр,  Катя  села  ждать  мачеху.
Та  не  замедлила  появиться.  Кара  прошла  и  скрылась  в  двери  напротив.  Вышла  она  минут  через  пять.  Волосы  растрёпаны,  глаза  заспаны,  на  лице  ни  капли  косметики.  От  вчерашней  соблазнительницы  не  осталось  и  следа,  просто  женщина,  каковой  она  для  Кати  на  самом  деле  и  являлась,  просто  очередная  женщина  её  отца.
Кара  поставила  на  огонь  сковородку  и  достала  из  холодильника  яйца  для  так  называемой  яичницы  на  двоих.  В  принципе  мачеха  попалась  девушке  не  такая  уж  и  плохая.  Развратная – да,  местами  суровая – да,  с  вредными  привычками – снова  да,  но  ведь  могло  быть  и  хуже.
“  Всегда  может  быть  хуже,  чем  есть ” – подумала  Катя,  мыслью  законченной  пессимистки,  и  стала  резать  хлеб.
Один  кусок,  два…  девушка  прислушалась,  уловила  звук  и  отрезала  третий  кусок.  Ева  суетилась  где-то  в коридоре.
“ Вечно  у  неё  с  утра  какие-то  придури ”.
Кара  зевнула  и  стала  разливать  чай,  её  падчерица  мазала  масло  и  накладывала  сыр.  Все  операции  обеих  были  выверены  до  мелочей,  каждая  знала  свою  часть  работы.  Нельзя  сказать,  что  они  хоть  на  миллиметр  сблизились  за  эти  шесть  месяцев,  но  они  явно  сработались.
Катя  с  тоской  вспоминала  то  время,  когда  она  жила  только  вместе  с  отцом  и  ни  кем  больше.  Ну  и  что  с  того,  что  всё  хозяйство  висело  на  ней?
“  Тогда  было  лучше ”.
Одна  из  подружек  Виктора  научила  одиннадцатилетнего  подростка  готовить  первое,  другая  правильно  мыть  посуду  и  стирать,  третья  гладить,  четвёртая  штопать.  Вся  эта  бесконечная  череда  женщин  и  девушек  научила  Катю  многому,  но  ещё  большему  она  научилась  сама  и  она  гордилась  этим,  но  сейчас…
–  Привет,  мамочка! – воскликнула  Ева,  влетая  в  комнату  и  повисая  у  Кары  на  шеи.
–  Привет,  солнышко,  как  спалось?
–  Хорошо.
–  Возьми  из  холодильника  себе  творог.
–  Конечно,  мамочка.
Девчушка  подчинилась  и  села  на  третий  стул.  Катя  автоматически  протянула  ей  ложку,  вынутую  из  столового  ящика.  Никакой  благодарности,  даже  элементарного  “спасибо”.
Промежду  поглощением  завтрака  Кара  и  Ева  о  чём-то  беседовали.  Катя  не  слушала,  не  вникала  в  чужой  разговор.  Она  была  здесь  чужой  и  останется  ею  навсегда.  Ей  не  прижиться  в  этой  семье.
“  Поскорей  бы  окончить  школу  и  пойти  на  работу ” – мечтала  девушка, – “ Тогда  у  меня  будут  деньги,  и  я  сниму  квартиру.  Какую  угодно,  но  в  ней  я  буду  только  одна,  только  я.  Тогда  я  смогу  делать  то,  что  захочу,  тогда  я  буду  свободна… ”
–  Завтра  приедет  моя  сестра,  погостит  у  нас  до  пятницы, – произнесла  Кара.
Катя  никак  не  прореагировала  на  эту  фразу,  а  следовало  бы.
–  Мамуля,  можно  я  пойду  к  Оле?
–  А  не  рановато  ли?
–  Нет,  мы  договорились… – Ева  запнулась,  понимая,  что  проболталась.
Её  мать  с  улыбкой  покачала  головой  и  произнесла:
–  Шалунья.  Ладно,  иди,  раз  договорились.
–  Спасибо, – девчушка  быстро  допила  чай  и,  чмокнув  Кару  в  щёку,  побежала  одеваться,  бросив  уже  от  дверей. – Я  пообедаю  у  неё!
– Ладно.  Иди,  закрой  дверь, – велела  мачеха  Кате  и  зевнула.
Девушка  встала,  отодвигая  пустую  тарелку  и  кружку  в  сторону,  и  пошла  за  Евой.  Та  как  раз  отперла  дверь  и,  показав  напоследок  сводной  сестре  язык,  выскользнула  на  лестничную  площадку.
“  Я  так  и  знала,  короткая  у  неё  память.  А  зачем  и  в  самом  деле  помнить  добро?  Если  она  будет  помнить  добро,  то  лишится  такой  отличной  мишени  для  насмешек ” – горько  подумала  Катя,  поворачивая  ключ  в  замочной  скважине.
Всего  от  этой  двери  было  четыре  ключа:  для  Виктора,  для  Кары,  для  Адама  и  домашний.  Ни  ей,  ни  Еве  ключей  не  доверяли,  считали  ещё  слишком  маленькими  для  подобной  самостоятельности.  Правда  иногда  Катя  брала  домашний  ключ  для  выполнения  некоторых  поручений  или  “исключительных”  прогулок,  но  в  любое  другое  время  ей  это  не  разрешалось  делать.
Девушка  вернулась  на  кухню  и  собрала  очередную  порцию  грязной  посуды,  составив  её  в  раковину.  После  этого  она  вышла  в  коридор  и  направилась  в  свою  комнату.
Катя  любила  это  время,  время,  когда  в  квартире  оставались  только  она  и  её  мачеха.  Кара  вообще  достаточно  редко  стала  выходить  на  улицу  с  её  появлением  в  квартире,  теперь  ведь  за  продуктами  ходила  её  падчерица.  Исключениями  становились  совместные  походы  по  магазинам  за  вещами  или  гулянки  вместе  с  Виктором.
Подросток  не  сомневалась,  сейчас  её  мачеха  будет  методично  напиваться  и  отправится  спать  ближе  к обеду  или  чуть  позднее  него.  В  такие  летние будни  дома  обедали  только  они.  Виктор  ел  на  работе,  Адам  в  своём  клубе,  Ева  у  подружки,  поэтому  обед  никогда  не  отличался  замысловатостью,  что  Катя  приготовит,  то  и  будут  есть,  либо  первое,  либо  пельмени,  либо  остатки  ужина…
Девушка  прошла  в  гостиную  и  села  на  диван,  её  взгляд  упёрся  в  пустой  экран,  выключенного  телевизора.  В  этой  семье  вообще  не  любили  телевизоры,  разве,  что  Ева,  но  и  это  тоже  должно  было  “пройти”  со  временем.
Катя  подтянула  ноги  за  собой  на  диван  и  сжалась  в  небольшой  комок.  Её  взгляд  ушёл  куда-то  в  сторону  от  экрана.  Заняться  летом  было  нечем.  У  неё  не  было  никакого  хобби,  если  только  дела  по  хозяйству  и  изучение  города  не  считать  за  это  самое  хобби.  Девушка  невесело  усмехнулась  и  развернулась  с  природной  грацией  своего  юного  тела.  Выглянув  из-за  края  дивана,  она  с  тоской  посмотрела  в  окно,  находящееся  позади  себя.
“  Может  пойти  погулять? ” – подумала  она  и  встала  на  ноги,  быстро  и,  тем  не  менее,  придирчиво  осмотрела  саму  себя.  Те  же  джинсы  в  обтяжку,  та  же  зелёная  майка  с  короткими  рукавами. – “  Сменить? ”
В  джинсах  было  удобно,  они,  не  смотря  на  то  что,  были  в  обтяжку,  ничуть  не  стесняли  её  движений,  но  всё  портило  воспоминание  о  том  как  “этот  проклятый  Адам”  пялился  на  неё…
“  А  вот  назло  всему  не  сменю ” – мысленно  решила  девушка,  – “ Я  буду  носить  то,  что  мне  нравится,  а  не  то,  что  скрывает  меня  от  разных  похотливых  взглядов! ”
Подросток  потопталась  немного  в  гостиной  и  вышла  в  коридор,  заглянула  на  кухню,  и  невинно  моргая  глазами,  заявила  мачехе, задумчиво  качающей  в  руке  бокал.
–  Я  пойду  гулять.
–  Иди, – кивнула  Кара,  вставая  и  направляясь  за  ней,  чтобы  закрыть  дверь.
“  Проще  было  бы  дать  мне  ключ ”.
–  И  вот  выкинь, – женщина  подцепила  стоящую  сбоку  от  двери  пустую  бутылку.
–  Да, – Катя  покорно  взяла  бутылку  и  надела  ботинки.
–  Заправь  майку,  как-то  неотесанно  выглядишь, – велела  Кара.
Девушка  подчинилась  и  вновь  обернулась  к  мачехе:  не  скажет  ли  ещё  чего?  Проще  и  безопаснее  было  слушаться  её.  На  каком-то  подсознательном  уровне  Кара  немного  заботилась  о  падчерице,  может,  конечно,  это  только  для  виду,  чтобы  не  кто  не  мог  упрекнуть  её  в  суровости,  а  может  быть  ещё  для  чего.
–  Надень  куртку,  ещё  не  хватало,  чтобы  ты  простыла.
Катя  покорно  надела  и,  наконец,  получила  разрешение  выйти  в  свет,  а  точнее  на  лестничную  площадку.  Позади  неё  мгновенно  звякнул  замок,  и  она  осталась  в  одиночестве  стоять  на  лестничной  площадке.  Подождав  несколько  секунд  не  двигаясь,  девушка,  наконец,  направилась  по  ступенькам  вниз.  Одновременно  пробежка-прогулка  по  лестнице  была  полезна  для  её  физического  развития  и  простой  разминки,  а  также  позволяла  скрыть  пустую  бутылку  от  ненужных  взглядов  соседей.  Нехорошо  получилось  бы,  если  кто-нибудь  из  соседей  застукал  её  в  лифте  с  бутылкой  из-под  вина.  Сбегая  же  по  лестнице  нарваться  на  соседа  было  гораздо  сложнее,  да  и  в  случае  чего  можно  было  бы  спрятать  алкогольную  тару  в  полумраке.
Подобные  спуски  Кате  приходилось  делать  регулярно,  также  как  и  походы  за  новыми  партиями  спиртного.  Девушка  легко  преодолела  лестничные  пролёты  и,  не  заметив  ничего  и  никого  подозрительного,  выскользнула  из  подъезда  и  направившись  прямиком  к  мусорным  контейнерам.


Взгляд  её  тёмно-карих  глаз  был,  не  отрываясь,  устремлён  сквозь  витрину  на  ролики.  И  проблемы  то  собственно  не  было  никакой,  попросить  Кару  или  отца  купить  ей  их  и  всего-то…
“  Нет  и  ещё раз  нет.  Мне  наверняка  ответят,  что  всё  это  глупости,  мимолётное  увлечение,  потому  что  девчонке  не  свойственно  кататься  на  роликах.  И  даже  если  случится  так,  что  мне  их  всё-таки  купят  от  меня  ведь,  наверняка,  потребуют  что-нибудь  взамен.  А  Кара  может…  да,  для  своего  сыночка  может  и  это  потребовать ” – девушка  мотнула  головой,  на  это  она  никогда  не  согласиться,  никогда  и  не  за  что.
Сморгнув  слёзы,  подросток  отвернулась  от  роликов,  видеть  их,  было  для  Кати  пыткой,  но  и  взгляд  отвести  было  так  трудно.  Хотелось  просто  смотреть  и  смотреть,  пожирая  взглядом,  вкушая  и  плавая  в  мечтах.
Девушка  скосила  глаза  на  часы.  До  обеда  было  ещё  достаточно  долго.  Не  задумываясь,  Катя  пошла  прочь  от  витрины,  повторяя  вчерашний  маршрут  во  время  прогулки  с  Евой.
Подросток  дошла  до  того  места,  где  так  близко  прошла  от  них  смертельно  опасная  машина,  остановилась  и  огляделась.  Вокруг  плыли  серые  лики  прохожих,  их  было  мало,  настолько  мало,  что  всех  можно  было  сосчитать,  используя  пальцы  одной  руки.
“  А  чего  ты  хотела?  Сейчас  лето.  Школьники  и  студенты  отсыпаются  после  весёлых  гулянок,  а  другие уже  разбрелись  по  работам ” – подумала  Катя  и  неожиданно  столкнулась  взглядом  с  юношей.
Она  была  готова  поклясться,  что  никогда  раньше  его  не  видела,  но  он  стоял  на  другой  стороне  дороги  и  смотрел  именно  на  неё.  На  всякий  случай  подросток  огляделась  вокруг.  Кроме  неё  здесь  больше  не  на  кого  и  не  на  что  было  смотреть.  Когда  девушка  вновь  подняла  взгляд  на  странного  юношу,  он  уже  пересекал  дорогу,  направляясь  к  ней.  Невольно  и  чисто  инстинктивно  Катя  попятилась  назад.
–  Погоди,  не  бойся  меня,  я  не  сделаю  тебе  ничего  плохого, – окликнул  её  незнакомец,  и  это  возымело  действие,  девушка  остановилась,  словно  вросла  в  землю.
“  С  чего  это  он  взял,  что  я  боюсь?  Ничегошеньки  я  не  боюсь,  не  его  это  уж  точно ”.
–  Привет,  меня  зовут  Борис, – представился  юноша.
–  Катя, – автоматически  отозвалась  подросток.
Парень,  стоящий  перед  ней,  был,  наверное,  одного возраста  с  Адамом,  но  внешне  кардинально  от  него  отличался.  Во-первых,  он  был  вовсе  не  так  смазлив,  как  её  сводный  брат,  во-вторых,  он  был  шатен,  а  не  блондин,  в-третьих,  его  глаза  были  карие,  а  не  голубые  и,  наконец,  в-четвёртых,  в  этих  глазах  не  читалось  похоти,  просто  интерес.
–  Ты  где-нибудь  близко  живёшь?  Я  часто  вижу  тебя  около  того  спортивного  магазинчика.
–  Нет,  не  очень,  я  просто  люблю  тут  гулять, – ответила  девушка.
Голос  рассудка  всячески  намекал  ей,  что  не  следует  разговаривать  с  незнакомцами,  встреченными  на  улице,  но  Катя  успешно  игнорировала  эти  оклики.
–  Понятно,  а  на  что  ты  так  внимательно  смотрела?
–  На  ролики.
–  Ролики? – удивился  парень. – Ты  любишь  экстремальные  виды  спорта?
–  Я  люблю  ролики, – уклончиво  ответила  девушка.
–  Понятно.  Ты  мне  сразу  понравилась.
Катя  ошарашено  моргнула,  подобной  прямоты  она  никак  не  ожидала.  Незнакомец  ни  с  того,  ни  с  сего  неожиданно  подходит  к  тебе  на  улице  и  говорит,  что  ты  ему  понравилась.  Было  в  этом  что-то  странное  и  даже  немножко  пугающее.
“  А  может  он – маньяк?  Или  это  просто  из-за  моих  джинсов? ”
–  Извини,  я  тебя  совсем  не  знаю,  я  лучше  пойду, – и,  сказав  это,  Катя  стала  отступать.
–  Постой,  ты  занята?
–  Нет…
–  Может,  тогда  посидишь  со  мной  в  кафе?
Подросток  замерла,  не  зная,  как  следует  поступить.  Голос  рассудка  всё  настойчивей  убеждал  её  убираться  отсюда,  прочь  от  незнакомца  с  заманчивым  предложением,  но  с  другой  стороны  он  относился  к  ней  ни  как  все,  не  помыкал,  не  издевался  и  пока  не  приставал  с  некультурными  предложениями.  По-крайней  мере  именно  так  казалось  девушке  в  тот  момент.
–  А  далеко  это  кафе?
–  Нет,  всего  несколько  домов.  Вон  за  тем  углом.
–  “Белый  Ветер”? – уточнила  Катя.
–  Да,  а  откуда  ты  знаешь?
–  Я  много  гуляю, – произнесла  подросток,  ей  всё  больше  и  больше  хотелось  пойти  вместе  с  этим  парнем  и  поговорить  в  кафе.
Голос  разума  умолял  её  отказаться  от  этого  опрометчивого  поступка,  но  она,  похоже,  перестала  его  слушать,  но  тут  он  неожиданно  нашёл  непобедимый  аргумент:
–  Извини,  я  не  могу,  у  меня  нет  денег.
–  Ничего  страшного,  у  меня  есть.  Идём?
“  Он  хочет  потратить  на  меня  свои  деньги?  Но  ведь  он  меня  совершенно  не  знает,  тогда  почему?  Зачем  ему  это?  Хотя…  я  ведь  тоже  потратила  вчера  на  Еву,  но  ведь  это  было  совсем  по  другим  причинам.  Так  всё  же:  идти  мне  или  нет? ”
Катя  замерла  на  перепутье  своих  несвязных  мыслей,  но,  в  конце  концов,  чаши  весов  склонились  к  тому,  чтобы  пойти,  ей  так  хотелось,  чтобы  в  её  жизни  стало  хоть  что-нибудь  лучше,  ей  просто  необходим  был  маленький  лучик  надежды  в  потёмках  и  страхах  этого  мира  и  этот  лучик  стоял  на  расстоянии  вытянутой  руки.
–  Хорошо, – подросток  сделала  робкий  шажок  к  Борису.
Он  протянул  руку,  и  девушка  вложила  в  неё  свою  ладонь.  Перед  её  мысленным  взором  предстала  картина,  клешни  сжимающей  её  кисть,  но  нет.  Рука  юноши  была  приятной:  тёплой  и  мягкой,  она  словно  говорила,  что  её  владелец  не  желает  Кате  зла.
Борис  перевёл  девушку  через  дорогу  и,  пройдя  несколько  метров,  они  свернули  за  угол.  Кафе  “Белый  Ветер”  разумеется  работало.  Молодые  люди  зашли  в  него  и  устроились  за  одним  из  столиков.  Парень  выпустил  её  ладонь,  и  Катя  не  удержалась  от  мысленного  сравнения:
“  А  он  совсем  не  такой  как  Адам ”.
–  Что  пожелаете? – к  их  столику  подошёл  официант  в  безупречной  белой  униформе.
Борис,  даже  не  смотря  на  него,  достал  деньги,  протягивая:
–  Два  фирменных  коктейля  “Белый  Ветер”.
–  Непременно,  что-нибудь  ещё?
–  Пока  нет.
–  Ты  часто  тут  бываешь? – поинтересовалась  подросток,  когда  мужчина  удалился.
–  Бывает.
“  Он  с  такой  лёгкостью  тратит  деньги…  может  быть,  просто  хочет  произвести  впечатление? ”
–  А  “Белый  Ветер”  он  безалкогольный? – вдруг  насторожилась  Катя,  она  слишком  часто  слышала  истории,  когда  парень  поил  девушку,  а  потом…
–  Конечно  без, – улыбнулся  Борис.
Его  глаза  в  этот  момент  светились  таким  теплом,  что  подросток  буквально  чувствовала  это.  Из  таинственного  оцепенения  она  выпала  лишь  тогда,  когда  перед  ней  опустился  большой,  прозрачный  стакан  с  белым  напитком.
Всё  же  с  некой  опаской  Катя  притронулась  губами  к  краешку  стакана  и  пригубила…  сливочное  мороженое,  молоко,  что-то  ещё.  Она  никогда  в  жизни  не  пробовала  ничего  подобного.  На  всех  совместных  прогулках  со  своей  “семьёй”  она  обычно  выбирала  что-нибудь  попроще.
–  А  почему  тебе  нравятся  ролики?
–  Они  дают  такое  ощущение  свободы, – не  задумываясь,  ответила  подросток,  выдавая  самое  сокровенное.
Катя  было  просто  очарована,  сердечко  у  неё  в  груди  билось  всё  чаще  и  чаще.  А  время,  проведённое  в  обществе  Бориса,  пролетело  к  разочарованию  девушки  просто  в  одно  мгновение.  Она  с  досадой  посмотрела  на  часы  и,  попрощавшись,  поспешила  домой,  обратно  в  свой  кошмар.


Вчерашний  день  словно  вернулся  из  пучин  прошлого.  Кара  сразу  же  после  обеда  отправилась  спать,  велев  разбудить  её  через  час  и  поставив  падчерицу  мыть  посуду.  Адам  также  раньше  обычного  вернулся  домой  и  устроился  на  столе  позади  неё,  наблюдая  за  работой  своей  сводной  сестры,  а  точнее  за  движениями  её  ног  и  ягодиц,  стянутых  джинсами.  Но  почему-то  именно  сейчас  Катю  вовсе  не  раздражал  его  назойливый  взгляд,  она  его  просто-напросто  не  замечала.
–  Чего  это  ты  такая  весёлая? – не  выдержав,  поинтересовался  братец,  становясь  рядом  с  ней  и  поглядывая  в  лицо  сверху  вниз.
–  Не  твоё  дело, – даже  не  взглянув  в  его  сторону,  ответила  девушка.
–  Не  груби, – хмуро  велел  Адам.
–  А  кто  ты  такой,  чтобы  указывать  мне,  что  мне  делать,  а  что  нет? – беззаботно  поинтересовалась  она,  бросая  на  юношу  спокойный  взгляд  и  словно  в  подтверждение  своих  слов  громко  стукая  тарелками  одна  об  другую.
–  Я – твой  старший  брат.
–  Нет,  ты  мне  не  брат,  у  нас  с  тобой  нет  ничего  родного,  понял?  Ничего.
–  Ну,  в  этом  ты  заблуждаешься…
–  Да? – она  играла,  опасно  играла,  раздражая  его  всё  больше  и  больше.
Адам  что-то  не  внятно  пробурчал,  отворачиваясь  от  девушки.
“  Ругается  что  ли? ” – отрешённо  подумала  подросток,  сейчас  она  его  нисколечко  не  боялась,  ну  совсем  ни  капельки.
Видимо  Адам  понял  это  и  нахмурился  ещё  больше,  но  потом  вдруг  усмехнулся.
–  А  задница  у  тебя  всё  равно  потрясная.
Девушка  проигнорировала  его  похабное  высказывание,  и  он  направился  прочь  из  кухни.  Катя  домыла  тарелки  и  вытерла  руки.  Высказывание  сводного  братца  не  произвело  на  неё  ни  малейшего  эффекта,  ни  отвращения,  ни  омерзения,  просто  ничего.
“  Не  мне  об  этом  судить ” – подумала  девушка. – “ Может  быть,  это  была  похвала? ” – она  усмехнулась  своим  мыслям.
Всё  складывалось  вполне  удачно,  настолько  удачно,  что  пора  было  бы  начинаться  неприятностям,  но,  может,  в  её  жизни  всё  же  настала  светлая  полоса?
Когда  наступило  назначенное  время,  Катя  вышла  из  кухни  и  направилась  в  спальню  мачехи.  У  двери  она  постучалась.  Ответа  не  было,  ответа  никогда  не  было.
–  Пора  вставать, – произнесла  девушка,  дотрагиваясь  до  плеча  Кары.
Женщина  открыла  глаза  и  посмотрела  на  свою  падчерицу.  Книга,  которую  она  читала,  валялась  на  полу,  обложкой  вверх  и  Катя  невольно  прочла  название: “Семь  Вершин”.
“  Интересно  чего? ” – про  себя  хмыкнула  подросток.
–  Адам  вернулся?
–  Да,  он  у  себя,  насколько  я  знаю.
Кара  прищурилась,  глядя  на  девушку  и  села,  потом  протянула  руку  и  взяла  падчерицу  за  подбородок.  Катя  терпела,  пока  её  лицо  внимательно  изучали.  Рука  мачехи  была  мягкой,  но  совсем  не  такой  как  у  Бориса.
–  Ты  выглядишь  лучше,  чем  обычно, – наконец,  произнесла  женщина.
Она  то  почувствовала  перемену,  почувствовала  и  причину  такой  перемены  своей  вечно  угрюмой  и  хмурой  помощницы.
В  коридоре  раздались  шаги.  Юноша  остановился  прямо  перед  дверью  и  постучал.  Кара  выпустила  девушку  и,  сладко  зевнув,  велела.
–  Заходи,  Адам.
Ручка  повернулась,  и  парень  вошёл  в  комнату.  Девушка  немного  занервничала  и  взглянула  на  мачеху.  Мало  ли  что  пришло  в  голову  этой  извращённой  женщине?  Но  Кара  развеяла  все  её  опасения,  махнув  в  сторону  падчерицы  рукой  в  однозначном  приказе  удалиться  из  спальни,  чему  Катя  была  несказанно  рада.
Выйдя,  она  плотно  прикрыла  дверь.  Её  не  касался  разговор,  происходящий  сейчас  в  комнате.  Адам  никогда  не  ябедничал,  а  чем  ещё  он  мог  ей  навредить?
День  продолжался  также  неспешно,  как  и  всегда. Через  час  пришла  Ева,  уставшая,  но  такая  радостная,  что  всего  лишь  мило  обозвала  Катю  дылдой.
“  Я  же  не  высокая ” – несколько  озадаченно  подумала  девушка  и  ушла  из  кухни  в  гостиную,  но  всё  равно  она  слышала  восторженный  рассказ  сводной  сестрички  о  прошедшем  дне.
Зевнув,  Катя  поудобнее  вытянулась  на  диване  и  прикрыла  глаза.  Монотонность  изречений  Евы  навевало  тоску.  Она  даже  не  заметила,  как  в  комнату  зашёл  Адам.
–  А  ты  и  в  самом  деле  красива.
–  Что? – вздрогнув,  переспросила  девушка,  открывая  глаза.
Юноша  стоял  и  внимательно  изучал  её,  словно  мог  видеть  сквозь  одежду.  На  всякий  случай  подросток  оглядела  себя,  не  сползли  ли  джинсы,  плотно  сидящие  на  бёдрах,  не  задралась  ли  майка,  заткнутая  в  них?  Нет,  всё  было  как  всегда.
–  Ты  мне  нравишься.  Сколько  приглядываюсь  к  тебе  и  сестричке,  а  ты,  пожалуй,  покрасивей  выйдешь.  Такой  строгий,  чуть  вытянутый  овал  лица,  глубокие  глаза…
–  Если  ты  решил  поразить  меня  романтикой  то  зря  стараешься.
–  Интересно,  что  у  тебя  под  одеждой?
“  Так  я  и  знала,  опять  похабщина  пойдёт ”.
–  Отстань.
–  Не  пойму  я  тебя  сегодня.  То  ходишь  весь  день  стерва  стервой,  а  сейчас  такая  миролюбивая.
–  Я  уже  сказала,  не  твоё  дело.
–  Ухажёр  что  ли  объявился? – прищурившись,  точно  Кара,  задал  вопрос  Адам.
–  А  даже  если  так  тебя  это  не  касается, – обрезала  Катя.
–  Значит  появился.
–  Считай,  как  хочешь, – пожала  плечами  девушка.
–  Красивый?
–  Отвали.
–  Красивее  меня?
–  Отстань.
–  Нет,  тебя  красотой  не  проймёшь,  наверное,  умный  очень?
–  Уйди,  я  сказала.
–  Складно  говорил,  обещал  кучу  золота  и  свадьбу?  Ты  ещё  не  бывала  у  него  в  квартире?
–  Не  лезь.
–  Нет,  ты  не  похожа  на  тех,  кто  сразу  прыгает  в  постель,  наверное,  вы  пока  не  занимались…
–  Да  пошёл  ты… – девушка  хотела  добавить  общеизвестное  направление,  но  лишь  выразительно  смолкла.
В  тот  же  миг  хлопнула  входная  дверь.  Катя  бросила  взгляд  на  часы,  на  них  было  всего,  полшестого.
–  Привет,  пап, – поздоровался  Адам,  выходя  из  гостиной  и  направляясь  к  отчиму.
“  Почему  так  рано? ” – подросток  тоже  встала  и  выглянула  в  коридор,  недоумевая.
Виктор  как  раз  снял  ботинки  и  отвечал  что-то  на  приветствие  Адама,  а  тот  в  свою  очередь  спрашивал:
–  Как  сделка?
“  Какая  сделка?  Ах,  эта  сделка… ”
–  Отлично,  просто  великолепно,  лучше  и  быть  не  могло,  вот  держи  на  карманные  расходы.
–  Спасибо.  Значит,  всё  прошло  успешно?
“  Его  удивление  наиграно,  но  отец  этого  не  замечает,  его  мысли  заняты  другим.  Но  как  Адам  узнал?  Ему  сказала  Кара,  а  сама  она  узнала  по  телефону.  Отец  наверняка  позвонил,  когда  меня  не  было.  К  тому  же  ужина  нет,  ешьте,  что  найдёте… ” – и  тут  до  неё  дошло  самое  главное…
–  Теперь  моя  карьера  должна  пойти  в  гору,  после  такой  сделки  меня  не  могут  не  заметить.
–  Здорово.
–  Мы  с  Карой  идём  в  ресторан, – говорил  Виктор,  делясь  своими  планами. – Вернёмся  поздно,  можете  нас  не  ждать.
Катя  стрелой  метнулась  по  коридору  к  двери,  она  подождёт  где  угодно,  до  каких  угодно,  хоть  на  улице,  но  ей  нельзя  оставаться  в  квартире  с  Адамом.  Но  её  мечтам  на  спасение  было  не  суждено  сбыться.  Мачеха  каким-то  чудом  заметила  её  спиной  и  окликнула.
–  Ты  куда?
–  Погулять.
–  Нет,  нельзя.  Слишком  поздно.
–  Ещё  нет  шести, – возразила  девушка  в  отчаянье.
–  Не  спорь  с  матерью, – сурово  прервал  Виктор.
Катя  замерла  меж  трёх  огней.  Отца  у  двери  из  квартиры,  мачехи  на  кухне  и  Адама  в  коридоре.
–  Она  мне  не… – подросток  запнулась.
Ярость,  поднявшаяся  в  ней  такой  волной,  вдруг  пропала.  Ничего  она  не  добьётся,  разве  что  ещё  накажут.  Ей  не  дадут  выйти  из  квартиры.  Резко  развернувшись,  девушка,  едва  не  сбив  Адама,  бросилась  в  гостиную.  Она  едва  сдерживала  слезы,  но  так  продолжалось  всего  минуту,  подросток  подавила  отчаянье  и  нахмурилась.
Прошло  не  больше  двадцати  минут,  как  Виктор  и  Кара  покинули  квартиру.  Катя  поплатилась  за  свою  не  наблюдательность.  Она  забыла  о  важной  сделке  отца,  не  обратила  внимания  на  роскошное  платье  мачехи  с  глубоким  вырезом  на  спине,  которое  та  одела.  Она  попалась.
Девушка  сидела  на  диване,  поджав  под  себя  ноги  и,  откинувшись  на  спинку,  ждала.  В  коридоре  послушался  какой-то  тихий  разговор.  Потом  повисла  секундная  тишина  и  противный  вскрик  Евы:
–  А  вот  и  нет!
Следующий  за  ним  звонкий  шлепок  был  ничем  иным,  как  затрещиной.  Раздался  всхлип  и  выкрик:
–  Я  всё  расскажу  маме!  Тебя  накажут!
–  Пошла!  И  чтоб  носа  не  показывала! – рявкнул  на  неё  Адам,  раздались  быстрые  шаги  Евы  и  громкий  хлопок  двери  её  комнаты.
Катя  меланхолично  ждала,  не  испытывая  ровным  счётом  никаких  чувств.  Она  догадывалась,  что  будет.  Ей  предстояло  испытание,  очередное  испытание,  быть  может,  самое  жестокое  из  всех  испытаний,  что  происходили  с  ней  до  этого.
“  А  ведь  он  посмеет.  Он  посмеет ” – думала  подросток.
Дверь  в  гостиную  распахнулась,  и  Катя  неторопливо  перевела  на  вошедшего  юношу  свой  взгляд.
–  Чего  тебе? – сходу  рубанула  она.
–  Телик  пришёл  посмотреть.
Катя  молча  встала  и,  обогнув  диван,  направилась  к  своей  кровати,  намериваясь  сесть  там.  Она  никак  не  ожидала,  что  Адам  начнёт  действовать  так  скоро.  Но  её  сводный  брат,  буквально,  как  дикий  зверь,  набросился  на  неё  сзади.  Его  руки  сжались  в  кольцо,  поперёк  её  груди  блокируя  движения  девушки.
–  Пусти! – пронзительно  взвизгнула  она.
–  Ну  уж  нет! – голос  Адама  изменился  кардинально,  став  хриплым  и  срывающимся.
Не  задумываясь,  парень  швырнул  свою  сводную  сестру  на  кровать.  В  воздухе  подросток  сумела  перевернуться,  но  лишь  для  того,  чтобы  оказаться  лицом  к  лицу  с  насильником.  Юноша  навалился  сверху,  прижимая  её  массой  своего  тела.
–  Нет!
Очередной  крик  не  возымел  действие.  Адам  не  остановился,  в  его  глазах  горел  лихорадочный  огонёк.  Девушка  попыталась  достать  его  ногтями  по  лицу,  но  он  сперва  перехватил  её  запястья,  а  потом  прижал  руки  Кати  у  неё  над  головой,  освободив  одну  свою  руку.
–  Уйди!
–  Не  сопротивляйся  и  тебе,  может  быть,  даже  понравится, – глумливо  произнёс  парень,  запуская  ей  руку  под  майку.
–  Нет! – Катя  напряглась,  выгнулась,  ничего  не  вышло,  тогда  она  лишь  плотнее  сдвинула  колени  и  вновь  закричала  во  весь  голос. – Не  тронь!
–  Не  волнуйся  все  сперва  бояться… – бессвязно  бормотал  Адам,  задирая  её  майку  и  неумело  глади  и  лаская  её  груди.
–  Пусти!
–  Если  ты  перестанешь брыкаться  и  выть,  я  тебе  даже  заплачу, – пообещал  он,  смотря  в  лицо  своей  жертве,  чтобы  в  полной  мере  насладиться  её  отчаяньем  и  бессилием…
“  Всегда  мечтала  это  сделать! ” – вдруг  подумала  девушке  и  на  её  лице  отразилась  странная  улыбка,  вовсе  не  характерная  для  данной  ситуации.
Сводный  братец  так  и  не  успел  разгадать  её  смысла.
Катя  напрягла  мускулы  и  изо  всех  сил  двинула  коленкой  вверх.  Адам  взвыл,  выпуская  жертву  и  хватаясь  руками  за  пах.  А  девушкой  словно  овладел  какой-то  демон  жестокости.  Несколько  секунд  назад  была  беззащитна  она,  а  вот  теперь  её  насильник.  В  Кате  проснулось  желание  сделать  с  ним  что-то  ужасное.
Первым  движением  девушка  скинула  сводного  братца  с  себя  на  пол,  потом  легко  вскочила  сама.  Не  отдавая  себе  отчёта  в  том,  что  делает,  Катя  с  размаха  ударила  его  в  живот  ногой.  Парень  застонал  и  отлетел  на  пару  метров,  попробовал  встать,  превозмогая  боль,  и  получил  ещё  один  удар-пинок,  после  чего  буквально  вылетел  в  коридор.
–  Только  попробуй  вернуться,  подонок!  Убью! – пригрозила  подросток  и  захлопнула  дверь.
Решительным  шагом  она  вернулась  и  села  на  кровать,  на  которой  едва  не  лишилась  невинности.  Сейчас  она  была  уверенна  в  двух  вещах:  сегодня  Адам  больше  не  вернётся,  и  на  этом  его  приставания  не  закончатся.
“  К  завтрашнему  дню  оклемается.  Ночью  он  матери,  конечно,  жаловаться  не  пойдёт,  но  вот  завтра…  утром  тоже  не  осмелится,  значит  надо  ждать  неприятностей  после  обеда,  когда  вернётся  из  клуба.  Вот  тогда  будут  большие  неприятности.  Каре  плевать  изнасилует  он  меня  или  нет,  но  я  посмела  тронуть  её  ненаглядного  сыночка.  Она  так  просто  этого  не  спустит.  Но  это  будет  завтра,  так  что  не  буду  портить  себе  настроение  сегодня.  Сегодня  я  победила.  Я  показала  ему,  что  не  беззащитна,  и  может  в  следующий  раз  он  подумает,  прежде  чем  приставать? ”


День  шёл  своим  чередом.  Катя  не  позволяла  себе  ни  на  секунду  расслабиться,  но  пока  ничего  не  происходило.  Мачеха  как-то  странно  на  неё  смотрела,  но  ничего  не  говорила.  Виктор  и  Адам  ушли,  потом  они  с  мачехой  и  Евой  позавтракали,  и  сводная  сестричка  снова  ускакала  к  подружке.
Всё  было  спокойно.  Слишком  спокойно,  чтобы  продолжаться  вечно.  Девушка  сидела  на  диване  в  гостиной,  пребывая  в  ожидании.  Только  что  она  пообедала  и  закончила  с  мытьём  посуды.  Мачеха  против  обыкновения  почти  не  прикладывалась  к  выпивке.  Впрочем,  как  раз  в  этом  не  было  ничего  странного.  Сегодня  с  минуты  на  минуту  должна  была  приехать  её  сестра – Вика.
Кара  была  младше  её  на  два  года,  и  хотя  они  были  сёстрами  внешностью  друг  на  друга  они  не  походили  совершенно.  Единственным  сходством  были  волосы,  а  так…  Кара  была  красавицей,  а  Вика  даже  с  тоннами  косметики  выглядела  дурнушкой.  Ко  всем  прочим  её  недостаткам  Вика  жутко  храпела,  девушка  помнила  это  по  её  прошлому  посещению.
Катя  как  раз  встала,  чтобы  сходить  в  туалет  и  тут  у  входной  двери  послышалась  какая-то  подозрительная  возня.  Какое-то  время  подросток  предполагала,  что  приехала  “тётя  Вика”,  но  потом  до  неё  вдруг  дошло,  что  возня  была  с  внешней  стороны  двери.  Кто-то  отпер  дверь  ключом  снаружи.  Девушка  окаменела,  прислушиваясь.
“  Эти  характерные  шаги…  Адам ” – тяжело  сглотнув,  Катя  напряглась.
Юноша  заглянул  на  кухню  и  зашёл.  Несколько  томительных  секунд  подросток  собиралась  с  духом,  а  потом  тихонько  выскользнула  в  коридор.  Бесшумно  сделав  несколько  шагов,  Катя  затаилась  у  приоткрытой  двери.  Сейчас  в  кухне  находились  мать  и  сын.  Девушка  напрягла  слух  и  замерла,  пытаясь  даже  не  дышать.
Сначала  до  её  слуха  доносился  лишь  невообразимо  громкий  стук  своего  сердца,  редкое  и  прерывистое  дыхание,  скрип  костей,  но  потом  она  смогла  уловить  и  разговор…
–  …  а  потом  она  стукнула  меня  коленом…  ну…  в  пах.
–  Адам,  Адам, – в  голосе  Кары  не  слышалось  ни  капли  ярости.
Катя  боялась,  что  после  такого  признания  её  мачеха  фурией  вылетит  из  комнаты  и  изобьёт  её  до  полусмерти,  но  нет.
“  Что-то  не  так ” – поняла  девушка,  вслушиваясь  ещё  внимательней,  и  оцепенела  от  следующих  слов…
–  Ты  даже  не  смог  воспользоваться  такой  отменной  возможностью, – с  вздохом  говорила  женщина.
–  Но  ма…
–  Надо  было  сперва  ей  ноги  раздвинуть,  а  уж  потом  залезать  сверху,  дурачок.  Так  она  и  стукнуть  тебя  не  смогла  бы.
–  Я  уж  понял, – буркнул  парень.
–  И  ещё  не  забудь  ей  рот  заткнуть,  когда  будешь  это  делать,  нам  не  нужны  лишние  ссоры  с  соседями,  и  я  не  хочу  чтобы  Ева  или  Виктор  услышали.
–  Понял,  понял.
–  Надеюсь,  ты  получишь,  что  хочешь.
–  В  следующий  раз  обязательно… – слова  сводного  братца  заглушил  звонок  в  дверь.
“  Значит,  это  всё  она  подстроила,  значит,  это  она  хочет… ” – девушка  стремительно  и  столь  же  бесшумно  шарахнулась  в  гостиную  и  прикрыла  за  собой  дверь.
В  коридор  вышел  Адам  и,  посмотрев  в  глазок,  повернул  ключ,  отпирая  квартиру:
–  Здравствуйте,  тетя  Вика.
–  Здравствуй,  дорогой!
Катя  стояла  и  ждала,  когда  окончатся  приветствия.  Потом  в  коридоре  произошёл  какой-то  короткий  разговор,  и  Адам  отправился  к  себе,  сами  же  сёстры  уединились  на  кухне.  Подросток  совершенно  спокойно  стаявшая  перед  дверью,  пока  парень  проходил  мимо,  осторожно  ступила  в  коридор.
“  Они  будут  говорить  обо  мне,  они  обязательно  будут  говорить  обо  мне.  Я  должна  знать  что  именно.  Я  обязана  выяснить,  что  затевает  Кара ” – убеждая  себя  подобным  образом,  девушка  застыла  неподалёку  от  кухни.
Удача,  похоже,  вновь  была  на  её  стороне,  потому  что  дверь  была  прикрыта,  хотя  и  не  до  конца.
–  Как  у  тебя? – голос  Кары.
–  Тоже  неплохо.  Новый  муженёк  хорош?
–  Да  уж,  не  в  пример  первому.  И  в  постели,  и  вообще,  работящий  и  послушный.
–  Жаль  только  не  богат, – усмехнулась  Вика.
Катя  ненавидела  такие  смешки,  да  и  вообще  отношения  между  ней  и  сестрой  мачехи  были  самые,  что  ни  наесть  худшие.
–  Ну,  это  дело  легко  поправимое.  Теперь  то,  после  повышения,  он  будет  получать  значительно  больше.  К  тому  же  не  за  горами  новое,  а  вместе  с  тем  и  премия…
–  Не  без  твоей  помощи  разумеется?
–  А  как  же, – обе  женщины  хохотнули.
“  Значит,  она  ко  всему  прочему  ещё  и  изменяет  моему  отцу.  Что  впрочем,  не  так  уж  и  удивительно ” – отметила  про  себя  Катя  и  вновь  обратилась  в  слух.
Находиться  тут  конечно  было  опасно,  и  с  каждой  секундой  опасность  возрастала,  но  теперь  она  уйти  совершенно  не  могла:  так  как  разговор  зашёл  о  ней.
–  А  как  его  дочка? – спросила  Вика.
–  Как  всегда,  сейчас  в гостиной  сидит.  Хмурая,  как  туча,  правда,  по-прежнему  исполнительна.  Делает  всё,  что  не  скажу.
–  И  всё  же  я  не  могу  понять,  как  же  ты  её  терпишь?  Вырастет  вот  из  неё  худосочная  тварь,  и  что  делать  будешь?  Ты  только  хорошенько  вглядись  в  неё,  она  сама  себе  на  уме.  Ни  в  коем  случае  нельзя  ей  доверять.  Она  как  гадюка  ударит  в  спину.
–  Я  и  не  доверяю.
–  Давно  пора  было  отдать  её  в  какой-нибудь  приют.
Катя  оцепенела.  Вот  так  предложение.  Её  в  приют?
–  Я  предлагала,  но  Виктор  был  против.
“  Предлагала! ”
–  Говорит,  что  обещал  своей  первой  жене,  позаботится.
–  Это  той,  что  при  родах  померла?
–  Да.
–  А  по  телефону  сказала,  что  эта  Катька  ничего.  Врала,  стало  быть,  а?
–  Нет.  Не  врала.
–  Да?  А  как  же  это  называется?  Сгубила  тварюга  свою  мать  и  чистенькая?  Это  плохое  предзнаменования,  так  родиться  может  только  зло.
Девушка  задрожала,  с  трудом  сдерживаясь.  Хотелось  вбежать  в  комнату  и  надавать  этой  “тетё  Вике”  по  её  лицу.
–  Девчонка  ничего,  мне  по  хозяйству  помогает.  Точнее  почти  всё  делает.
–  Ну,  это  ещё  куда  не  шло,  но  ей  нельзя  давать  послабления.
–  А  я  и  не  даю.  К  тому  же  Адаму  она,  похоже,  нравиться.
–  И  что  же  ты  намеренна  делать?  Неужели  ты  дашь,  их  отношениям,  перерасти… – начала  было  возмущённо  говорить  гостья,  но  Кара  её  прервала.
–  О  каких  таких  отношениях  ты  говоришь,  сестра?
–  Ну,  ты  же  сама  сказала…
–  Ты,  наверное,  плохо  запомнила  своё  прошлое  посещения.  Катька  мало,  что  не  ненавидит  его,  с  самого  первого  взгляда.
“  Это  я  с  самого  первого?! ”
–  Тогда  я  не  понимаю.
–  Я  хочу,  чтобы  Адам  развлёкся  с  ней  и  ничего  более.  Вернулся  из  школы,  поссорился  с  подружкой,  а  Катька  всегда  дома.  Главное  хорошенько  её  затыркать,  чтобы  Виктору  чего  не  ляпнула,  хотя  он  вряд  ли  поверит.
–  Так  она  же  его  ненавидит?
–  А  её  согласие  вовсе  не  обязательно.  Можно  устроить  так,  чтобы  Адам  овладел  ей  и  против  её  воли.
–  Изнасилование…  хм,  в  этом,  несомненно,  что-то  есть.  Какой-то  шарм.
–  Да.
–  А  если  она  всё  же  проболтается  Виктору?
–  Даже  если  и  пожалуется,  он  ничего  не  сделает.  Он  у  меня  на  крючке,  а  вернее  на  другом  месте, – обе  женщины  вновь  хохотнули.
–  Ну  ладно.  Как  я  поняла,  она  с  ним  ещё  не  спит?
–  Нет,  но  я  уж  как-нибудь  это  подстрою,  первые  пару  раз  она  будет  дёргаться,  сопротивляться,  но  потом  привыкнет.  Кстати,  ты  не  представляешь,  что  она  вчера  отчудила.  Мы  с  Виктором  ходили  в  ресторан,  и  у  Адама  была  полная  свобода  действий,  но  тут  такой  конфуз  вышел.  Я  даже  не  поняла  сперва,  в  чём  дело.  Неумелый  мой  мальчик  в  подобных  делах,  так  она  ему  вчера  по  яйцам  стукнула.
–  Да  ну?
–  Точно,  он  сам  рассказывал.
–  Эта  соплячка?
–  Стало  быть,  не  такая  соплячка.
–  Во  даёт!  Ты  её  хоть  приструнила?
–  Я  пока  придерживаюсь  нейтралитета.  Пусть  сначала  у  самого  получится,  а  дальше  можно  будет  и  мне  не  скрываться.  Не  всё  время  же  ему  за  мою  юбку  держаться.
–  Ну  да,  пусть  почувствует  свою  силу.
–  Я  также  думаю.
–  А  она – девственница?
–  А  чёрт  её  знает.  Я  не  спрашивала.  Виктор  то  до  меня  гулящий  был,  так  что…  может  быть,  с  другими  девушками  и  пробовала,  а  вот  с  парнями  вряд  ли…
–  Ты  чего  тут  делаешь? – внезапно  раздался  голос  появившегося  Адама.
Катя  вздрогнула  от  резкого  звука.  Она  так  заслушалась  разговором,  что  совсем  забыла  о  безопасности.  Но  нашлась  подросток  мгновенно.
–  В  туалет  иду,  а  тебе,  что  дело? – и,  не  дожидаясь  ответа,  Катя  шмыгнула  в  ванную,  щёлкнув  защёлкой.
Только  тут  её,  наконец,  пробрал  ужас,  только  сейчас  до  неё  дошёл  весь  смысл  подслушанного  разговора.  Ей  никто  не  поможет,  все  против  неё.  Она  одна.
Даже  мачеха,  ранее  казавшаяся  не  такой  уж  плохой,  оказалась,  на  самом  деле,  настоящим  чудовищем,  даже  хуже – исчадьем  ада.  Она  сплела  вокруг  неё  смертельную  паутину  лжи  и  обмана,  заставила  поверить  себе.  И  цель  у  неё  была  лишь  одна – отправить  её,  Катю,  в  постель  Адама.
“  Что  же  мне  делать? ”


Девушка  так  и  не  поняла,  догадалась  ли  Кара  о  том,  что  она  подслушивала  или  нет.  Адам  то  ей  это  не  рассказал,  но  всякое  могло  быть.  Минут  через  десять  Катя  сумела  успокоить  себя  настолько,  чтобы  не  трястись  и  вышла  из  туалета.  Встретившись  взглядом  с  компанией  на  кухне,  подросток,  не  моргнув  глазом,  произнесла:
–  Здравствуйте, – обращаясь  к  Вике.
–  Здравствуй, – поморщившись,  ответила  та.
После  сухих  приветствий  девушка  осталась  стоять  в  коридоре,  нарочно  не  давая  сёстрам  ещё  поговорить  наедине,  да  и  Адам  тоже  никуда  не  уходил.  Все  четверо  обменивались  дежурными  фразами,  пока,  буквально  через  несколько  минут,  не  послышался  звук  отпираемой  входной  двери.
“  Рассказать? ” – первой  выходя  на  встречу  отцу,  думала  Катя,  но  надежда,  проснувшаяся  было  в  ней,  пропала,  когда  он  просто  мазнул  по  дочери  взглядом  и  не  больше. – “  Не  поверит.  Решит,  что  я,  таким  образом,  хочу  обратить  на  себя  его  внимание ”.
Отец  прошёл  мимо  неё  на  кухню.
–  О,  дорогая  гостья!
–  Привет,  Виктор! – они  обнялись,  на  что  девушка  не  замедлила  отреагировать  ехидной  мыслью.
“  Прямо  семейная  идиллия.  Да  вот  только  я  тут  явно  лишняя ”.
В  коридоре  возле  неё  призывно  зазвонил  телефон.  Катя,  стоящая  к  аппарату  ближе  всего,  автоматически  взяла  трубку.
–  Алло?
–  Мымра,  привет! – жизнерадостно  пискнула  Ева  и  хихикнула.
Где-то  вдали  послышались  не  менее  идиотские  смешки.
–  Чего  тебе  надо?  Ты  где?
Шум  в  коридоре  стих,  все  взгляды  были  устремлены  на  Катю.  Девушка  словно  и  не  замечала  четырёх  пар  глаз,  внимательно  наблюдающих  за  ней,  она  лишь  перевела  взгляд  на  мачеху,  и  буркнула  в  трубку:
–  Ну?
–  Я  у  подружки.  Передай  маме,  что  сегодня  я  не  вернусь  домой…
–  Погоди, – подросток  особым  образом  посмотрела  на  мачеху.
–  Она  не  придёт  сегодня? – догадалась  женщина.
–  Да.
–  Скажи,  что  я  недовольна  и  её  ждёт  наказание.  Она  же  прекрасно  знала,  что  сегодня  приедет  моя  сестра, – гневно  произнесла  Кара.  Катя  не  без  внутренней  радости  передала:
–  Тебя  накажут,  ведь  сегодня  приехала  тётя  Вика.
–  А  ты  и  рада  стараться,  сучка! – рявкнула  Ева  в  трубку.
Смешки  на  том  конце  провода  переросли  в  открытый  смех,  и  тут  девушка  решилась  на  месть.  Никто  ведь  не  поверит  в  такую  нелепицу,  что  она – Катя – стоя  меж  всех  огней,  на  виду,  решит  соврать,  не  моргнув  при  том  и  глазом.  Такого  просто  не  может  быть!  Ну  а  уж  потом  оправданием  Евы  никто  не  поверит.  Да  и  Кара  не  хуже  Кати  знала,  что,  выкручиваясь,  её  дочь  опустится  до  какой  угодно  лжи.
“  Я  ведь  предупреждала  её  не  употреблять  это  слово?  Предупреждала,  а  она  не  послушалась,  какая  досада…  моя  совесть  будет  чиста ”.
–  Она  говорит,  что  именно  потому,  что  приехала  тётя  Вика  она  и  не  придёт, – невинным  голосом  оповестила  девушка.
Несколько  секунд  ничего  не  происходило,  а  потом…
–  Что?! – Кара  побелела  от  бешенства  и  вырвала  трубку  у  падчерицы,  холодно  произнеся  в  неё. – Когда  ты  вернёшься,  ты  будешь  сурово  наказана.
–  Но,  ма…
Не  слушая  оправданий  испугавшейся  не  на  шутку  дочери,  Женщина  повесила  трубку,  и  велела  Кате,  как  ни  в  чём  не  бывало  стоящей  рядом:
–  Позвонит  ещё  раз,  сбрось.
–  Да.
–  Неблагодарная, – с улыбкой,  но  и  с  затаённой  обидой  произнесла  Вика. – Совсем,  как  и  её  мать  в  детстве.  Такая  же  непослушная  и  дерзкая.
–  Но  я  то   в  отличие  от  неё  себе  такого  не  позволяла.
–  Да? – лукаво  поинтересовалась  её  сестра.
Кара  махнула  на  неё  рукой:
–  Идите  на  кухню,  я  скоро  к  вам  присоединюсь,  перемолвлюсь  только  с  Катей.
Девушка  насторожилась.  Виктор,  Вика  и  Адам  тем  временем  скрылись  в  комнате.  Мачеха  жестом  приказала  подростку  следовать  за  собой,  и  та  пошла  с  замиранием  сердца  и  очень  плохими  подозрениями.
“  Зачем  я  ей?  Неужели  заподозрила? ”
Звякнул  телефон.  Катя  развернулась  на  мысках,  радуясь  хотя  бы  минутной  отсрочке,  и  подбежала  к  телефону.  Буквально  сорвав  трубку  с  рычагов,  она  поинтересовалась:
–  Алло?
–  Ты – сука  пере…
Девушка  бросила  трубку  на  место  и  пошла  в  гостиную.  Опять  звонила  Ева  и  опять  хотела  её  обозвать,  правда,  на  этот  раз,  кажется,  пожёстче  обычного.  Кара  даже  не  стала  спрашивать,  кто  звонил, поняла  без  слов.
–  Значит  так, – заговорила  её  мачеха,  указывая  на  кровать. – На  твоём  месте  будет  спать  Вика,  а  ты  временно  поживёшь…
“  Где? ”
–  …  у…
“  Только  не  это! ”
– …  Адама.  В  его  комнате  как  раз…
–  Нет! – выкрикнула  Катя,  тем  самым,  перебив  женщину,  и  поспешно  добавила,  видя  удивлённый  и  вместе  с  тем  суровый  взгляд. – Я  лучше  посплю  тут  на  диване.
–  Нет,  ты  храпишь,  и  будешь  мешать  Вике, – пресекла  все  возражения  Кара,  но  подросток  не  собиралась  так  легко  сдаваться.
Она  даже  не  подумала  о  том,  чтобы  опровергнуть  беспочвенные  обвинения  в  храпе.
–  Я  могу  поспать  у  Евы  на  кровати,  пока  её  нет.
–  Нет,  нечего  лишнюю  мороку  устраивать.
–  Я  всё  сама  сделаю.
–  Я  сказала,  нет.
–  Тогда  у  неё  в  кресле?
–  Нет.
–  На  полу  в  ванной…
–  Прекрати  дурить, – мачеха  встряхнула,  едва  не  плачущую  падчерицу  за  плечи. – Собирай  вещи  и  немедленно  переселяйся.
–  Пожалуйста…
–  Не  понимаю,  что  ты  так  боишься  Адама,  я  поговорила  с  ним,  он  больше  не  полезет, – соврала  Кара.
“  Поговорила?!  Не  полезет?! ” – девушка  затряслась,  но  не  смогла  ничего  сказать,  только  бессвязно  пролепетала:
–  Но  он  вчера…  он  хотел  меня…  он  уже…
–  Прекрати!  Не  желаю  слушать  твоих  глупостей,  я  начинаю  соглашаться  с  Виктором,  ты  только  мешаешь, – в ярости  произнесла  Кара,  и  Катя  неожиданно  успокоилась.
“  Ах  ты – прогнившая…  ты  врёшь…  ты  только  и  делаешь,  что  врёшь…  всем  врёшь…  плетёшь  паутину…  думаешь…  ну  нет! ”
–  Хорошо.
“  Худосочная  тварь  говорите,  себе  на  уме  говорите…  что  ж,  это,  похоже,  единственный  выход… ”
Мачеха  вышла  из  гостиной,  оставляя  её  одну  стоять  посередине  комнаты  и  думать.  Подросток  посмотрела  на  свою  свёрнутую  постель.
“  Если  я  буду  спать  в  его  комнате,  он  меня…  непременно…  он  сделает,  как  его  научила  мать,  он  заткнёт  мне  рот,  он  раздвинет  мне  ноги.  Я  не  смогу  ничего  сделать…  я  не  смогу…  я  не  допущу…  Нет,  ни  за  что! ”
Катя  решительно  прошла  к  своему  шкафу  и  достала  деньги  из  потайного  отделения.  Эти  деньги  она  откладывала  на  ролики,  но  сейчас…  в  голове  у  девушки  созрел  план.
“  Мне  надо  прожить  до  субботы.  Где  угодно  прожить  пока  не  уедет  Вика.  Может,  меня  приютит  Борис?  Он  был  так  добр  ко  мне  как  никто  другой ”.
Катя  посмотрела  на  деньги.  Их  было  не  много,  но  это  были  её  деньги.  Спрятав  их  в  кармане  джинсов,  она  вышла  из  комнаты.  Неторопливо  прошла  к  выходу  из  квартиры.  Её  даже  не  заметили.  Она  обула  ботинки,  надела  куртку  и  отперла  дверь.  Выйдя  на  лестничную  площадку,  подросток  стремительно  бросилась  бежать  в  вечернюю  тьму.
“  Это  моё  спасение!  Это  единственный  выход! ”


“  Выход,  выход,  выход ” – мысленно  повторяла  Катя,  спускаясь  по  лестнице.
Она  то  и  дело  замирала,  прислушиваясь.  Но  за  ней  никто  не  отправился,  наверное,  все  подумали,  что  ей  просто  понадобилось  уединиться,  и  она  скоро  вернётся.
“  Ага,  как  бы  не  так!  Раньше  субботы  можете  и  не  ждать! ”
Впрочем,  подросток  и  не  думала,  что  её  пропажа  взбудоражит  их  больше,  чем  пропажа,  к  примеру,  кошки,  которой  у  них,  собственно  говоря,  никогда  и  не  было.  Иными  словами  их – всех  оставшихся в квартире – нисколько  не  волновала  её  судьба.
Девушка  вышла  из  знакомого  подъезда  и  оказалась  в  сгущающейся  тьме.  Её  не  должны  найти,  если  её  найдут,  её  запрут  в  комнате  Адама  и  тогда…  глубокой  ночью,  когда  никто  не  будет  мешать…
Катя  мотнула  головой,  отгоняя  жуткие  картинки  и  зашага  вперёд.  Вот  только  куда  она  спешила?  Осознав,  что  идти  то  ей  собственно  некуда  подросток  остановилась.  Вокруг  не  было  никого,  улица  словно  вымерла.  Её  пробрал  озноб  и  виной  ему  был  не  только  холод.
Лето  кончилось,  почти  кончилось.  Днём  могло  светить  какое  угодно  приветливое  солнышко,  но  сейчас…  Девушка  застегнула  куртку  до  самой  шеи,  но  от  этого  теплее  не  стало.
“  Нельзя  стоять,  нельзя  стоять,  нельзя…  надо  идти ” – подросток  пошла  по  тротуару,  ежесекундно  оглядываясь  по  сторонам,  в  поисках  опасности.
Налетел  холодный,  пронизывающий  до  костей  ветер.  Девушка  поёжилась  и  спрятала  ладони  в  рукава,  прижала  голову  к  груди,  уменьшая  зазор  куртки,  в  который  влезал  холод.
Её  собственные  шаги  казались  Кате  необычайно  громкими.  Она  слышала  скрип  камушков  под  подошвами  ботинок,  случайно  задетая  металлическая  банка  со  скрежетом  откатилась  от  неё.
“  А  ведь  сейчас  всего  семь  часов  вечера.  Всего  семь…  как…  что  будет  позднее? ” – девушка  боязливо  огляделась  по  сторонам.
Впереди  словно  из  пустоты  возникли  три  фигуры.  Двое  парней  вели  под  руки  третьего,  который  громко  горланил  какую-то  непонятную  песню,  на  не  менее  непонятном  языке.
–  Ребят,  давай  ещё  по  бутылке  купим? – предложил  подвыпивший.
–  Нет.  С  тебя  уже  хватит.
–  Ни  хрена!  Я – не  пьян!
–  Ну  да,  ну  да, – закивал  поддерживающий  его  юноша.
Группа  поравнялась  с  застывшей  в  темноте  Катей  и  прошла  дальше.  Выскользнув  из  тени,  девушка  ускорила  шаг,  буквально  побежала.
Ночной  город  был  совсем  не  такой  как  днём,  он  словно  преобразился,  увеличившись  в  размере.  Мир  сжался  вокруг  подростка  вместе  с  возможностью  различить  что-либо  в  десятке  метров  от  себя.  Всё  вокруг  стало  другим,  всё  вокруг  стало  пугающим.  Днём  она  совершенно  не  боялась,  а  сейчас…
  Мимо  девушки  пронеслась  машина,  за  ней  вторая  и  третья.  Когда  они  скрылись,  рыча  моторами  и  визжа  шинами,  вновь  стало  тихо.  Катя  бежала,  оглядываясь  через  плечо.  И  не  мудрено,  что  в  такой  гонке  от  кошмаров  рисовавших  ей  воображением  она  налетела  на  мужчину  выходящего  из  здания.  Не  устояв  на  ногах,  девушка  упала  коленями  на  камень  асфальтированного  тротуара  и  вскрикнула,  больше  от  неожиданности,  чем  от  боли.
–  Смотри  куда  идёшь! – буркнул  незнакомец  и  направился  своей  дорогой,  не  обращая  на  подростка  внимания.
– Извините…
“  Им  всем  безразлично  жива  я  или  нет.  И  отцу,  и  ему…  всем  на  свете  я  не  нужна ”
Катя  встала  и  отряхнулась.  Ей  не  повезло:  одним  коленом  она  упала  в  лужу.  Джинсы  промокли,  и  теперь  подростку  стало  по-настоящему  холодно.
Девушка  встала  и  огляделась.  Взгляд  выражал  только  одно – отчаянье,  но  настолько  сильное,  что  оно  затмевало  все  другие  чувства.
“  Мне  надо  где-нибудь  спрятаться.  Мне  надо  переждать  ночь,  я  не  могу  оставаться  на  улице.  Я  не  могу… ” – её  взгляд  натолкнулся  на  двери. – “  В  подъезде…  нет! ”
Она  отшатнулась  от  чёрной  щели,  словно  оттуда  на  неё  смотрел  хищный  зверь.  В  памяти  подростка  мгновенно  всплыл  выпуск  новостей,  увиденный  недавно.  Тогда  девушка  просто  включила  телевизор,  чтобы  развеяться,  на  несколько  минут  отвлечься  от  мыслей,  но  вышло  совсем  по-другому.
Катя  увидела  специальный  репортаж.  Крупными  планами  показывали  подвыпивших  подростков,  ночующих  в  подъездах.  Голос  за  кадром  рассказывал  о  том,  как  они  нюхают  клей,  травят  себя  наркотиками,  а  потом  их  находят  мёртвыми.  Девушка  вспомнила  посиневшие  губы,  на  фоне  белого  лица.  Она  не  хотела  попасть  в  такую  компанию  или  найти  труп.
“  Нет!  Нет!  Я…  мне…  надо  бежать! ” – и она  действительно  побежала.
Только  сейчас  ей  бросилось  в  глаза,  что  подъезды  были  повсюду.  Повсюду  были  эти  ужасные  места…
Подросток  бежала  и  бежала,  шарахаясь  от  них.  Вокруг  всё  оставалось  прежним.  Дома  неприветливо  смотрели  на  неё  окнами.  Мимо  Кати  проносились  легковые  автомобили,  один  раз  она  выскочила  на  проезжую  часть,  и  её  едва  не  задавил  огромный  грузовик.  Она  была  в  ужасе,  в  таком  ужасе  который  раньше  и  не  могла  представить.  Мысли  путались,  они  наскакивали  друг  на  друга,  создавая  в  голове  девушки  непонятный  клубок,  и  она  уже  не  могла  его  распутать.
Остановилась  подросток  лишь  тогда,  когда  дыхание  стало  сбиваться.  С  трудом  глотая  ночной  воздух,  отравленный  городом,  она  подняла  взгляд  от  своих  ног.  Расширенные  зрачки  натолкнулись  на  большую  группу  людей  движущуюся  прямо  на  неё.  Компания  студентов  приблизилась  и  неожиданно  остановилась,  расположившись  неровным  полукругом.
–  Смотрите,  какая  милашка! – воскликнул  один  из  них,  указывая  на  оцепеневшую  Катю.
Девушку  накрыло  облако  музыки,  летящей  из  играющего  магнитофона.  Фонари,  горящие  за  спинами  студентов,  окутали  их  призрачным  светом.
“  Это  конец… ”
–  Что  это  ты  гуляешь  так  поздно?  Тут  же  маньяк  объявился,  уже  двух  таких,  как  ты,  придушил,  неужели  не  знала? – продолжил  тот  же  самый  юноша,  что  затормозил  всю  группу.
–  Глеб,  прекрати  свои  дурацкие  шуточки,  не  видишь  что  ли,  что  она  и  так  напугана  до  полусмерти? – воскликнула  одна  из  девушек  и  решительно  шагнула  к  по-прежнему  неподвижной  Кате,  всё  внимание  которой  перенеслось  на  студентку. – Привет,  ты  заблудилась?
–  Свет,  чего  опять  начинается?
–  Заткнись, – огрызнулась  посочувствовавшая  подростку  девушка  и  вновь  посмотрела  на  подростка  сверху  вниз. –  Ты,  где  живёшь?  Тебя  проводить  домой?
Последнее  слово  подействовало  на  Катю  отрезвляюще,  оно  вывело  её  из  ступора,  заставив  отрицательно  замотать  головой.  Дом – наказание – Адам…
–  Нет,  не  надо.
–  Как  хочешь, – Светлана  пожала  плечами. – Ты  гуляешь?
–  Я  сбежала  из  дома.
–  Почему?
–  Идём,  Свет,  нечего  с  этой  мелюзгой  время  терять! – окликнул  подругу  Глеб,  вместе  с  большей  частью  студентов  двигаясь  дальше.
Но,  похоже,  его  мнение  и  мнение  студентки  заступившейся  за  Катю  не  совпадали  кардинально.
–  Ты  в  чью  квартиру  идёшь?
–  Не  кипятись, – прервал  парень  с  магнитофоном,  приобняв  Светлану  за  плечи.
–  Ладно,  Саш, – необычайно  легко  согласилась  та  и  тут  её  неожиданно  озарила  гениальная  мысль. – Слушай,  а  раз  ты  не  собираешься  возвращаться  домой,  то,  может  быть,  пойдёшь  с  нами?
Катя  моргнула  от  неожиданности,  никак  не  ожидая  от  незнакомки  такого  предложения.  Голос  рассудка  взвыл,  отчаянно  убеждая,  что  согласиться  с  этим – значит,  совершить  огромнейшую  ошибку.  Нельзя  идти  с  незнакомыми  людьми.  В  квартире  они  смогут  сделать  с  ней  всё,  что  захотят.
–  Не  бойся,  мы  тебя  не  тронем.
“  Это  лучше  Адама…  это  лучше  его…  и…  да,  это  лучше  тёмной  улицы ” – подросток  совершила  робкий  шажок  к  Светлане  и  внимательно  посмотрела  в  её  глаза,  они  как  будто  светились.
–  Тебя  как  звать  то?
–  Катя.
–  Я – Светлана,  а  это  Александр,  Лёха,  Настя,  Таня,  Николай  и  Глеб, – поочерёдно  указывая  на  друзей,  представила  их  девушка.
Кроме  необычных  глаз  она  была  единственной  блондинкой  в  компании,  но  это  не  вызвало  у  подростка  неприятных  ассоциаций.
–  Очень  приятно.
–  Ладно,  идём  уж, – махнул  рукой  Глеб  и  ещё  что-то  тихо  добавил.
Катя  не  услышала  что,  но  этому  она  была  скорее  рада,  чем  наоборот.  Очень  маловероятно,  что  высказывание  не  имело  отношения  к  ней  и  столь  же  маловероятно,  что  оно  было  лесным.
Компания  двинулась  вперёд,  направляясь  к  таинственной  квартире,  в  которой  могло  произойти  всё,  что  угодно.  Катя  шагала  возле  своей  нежданной  заступницы  и  не  отводила  взгляда  с  её  одухотворённого  лица.
“  Она  не  может  врать.  Она  не  может  предать.  Я  не  верю,  что  человек  с  таким  живым  лицом  и  чистыми  глазами  может  солгать.  Я  не  могу  представить…  не  могу…  она  обещала.  Да,  она  говорила,  что  меня  не  тронут  и  меня  не  тронут… ”
Но  много  ли  значат  обещания  незнакомого  человека  незнакомому  человеку?  Чего  стоит  ложь?  Как определить  предательство?  Человек – актёр.
“  И  что  из  того?  Что  значат  обещания?  Ничего.  Совершенно  ничего.  Но  может  это  не  будет  так  ужасно,  как…  я,  наверное,  смогу  переждать  у  них  ночь.  Всего  одну  ночь? ”
–  Вот  мы  и  на  месте!  Веселье  только  начинается! – воскликнул  Глеб  и  нырнул  в  чёрный  подъезд.
Они  входили  один  за  другим,  и  тьма  проглатывала  их.  Поёжившись  от  неудачного  сравнения,  Катя  также  ступила  следом  и  спустя  минуту  оказалась  в  лифте.
Необычайно  близко  подросток  почувствовала  Светлану.  Она  протянула  руку  у  неё  над  головой  и  нажала  на  номер  семь,  потом  опустила  взгляд  на  новую  спутницу  и  подмигнула.
Лифт  тронулся  вверх.  Катя  чувствовала  его  неторопливое  движение,  слышала  голоса  студентов,  обсуждающих  что-то,  ощущала  приятное  тепло  стоящей  рядом  Светланы.  В  тот  миг  подросток  едва  не  позабыла  о  своих  страхах.
Кабинка  лифта  остановилась  и  они  вышли.  Светлана  отперла  дверь  и  пропустила  вперёд  своих  спутников.  Катя  заходила  последней,  с  отрешённым  выражением  на  лице.  Внутренне  она  напряглась,  но  ничего  не  произошло.  Юноши  и  девушки  спокойно  скидывали  куртки  и  ботинки.  Она  несколько  секунд  наблюдала  за  ними  и  последовала  увиденному  примеру.
–  Ты  испачкалась, – заметила  Светлана.
–  Да,  я  неудачно  упала.
–  Идите  в  гостиную,  мы  скоро, – произнесла  блондинка  своим  друзьям  и  повела  подростка  за  собой  в  ванную.
“  Что  она  задумала? ” – в  голове  Кати  неожиданно  всплыл  подслушанный  разговор  Кары  и  Вики:  “ С  девушками,  может,  и  пробовала ” – издеваясь,  процитировал  голос  разума.
–  Надо  убрать  пятно,  а  то  оно  засохнет  и  получится  совсем  нехорошо.  Хотя  если  даже  нам  удастся  его  оттереть,  джинсы  всё  равно  останутся  мокрыми… – размышляла  вслух  Светлана. – О,  у  меня  вроде  есть  штаны  подходящего  размера.  Погоди  секундочку…
Подросток  проследила  за  своей  заступницей  задумчивым  взглядом  и  осталась  стоять  в  полном  недоумении.  Зачем  студентке  надо  возиться  с  ней?  Но,  похоже,  Светлане  нравилось  нянчиться  с  нежданно  подвернувшейся  на  улице  девочкой.
“  Почему?  За  этим  что-то  скрывается  или  нет? ”
Вскоре  блондинка  вернулась,  действительно  принеся  штаны.  Она  присела  возле  подростка  на  корточки  примерила  их.
–  Немного  длинноваты,  но  сойдут.
–  Спасибо.
–  Не  стоит.  Ладно,  сейчас  я  выйду,  а  ты  переоденься,  и  мы  отправим  твои  джинсы… – студентка,  разумеется,  хотела  как  лучше,  но  кого  уж  Катя  не  стала  стесняться  так  это  её,  она  ведь  не  полностью  раздевается.
Страхи  куда-то  ушли.  Подросток  сделала  то,  что  делала  очень  редко – она  доверилась.  Сняв  джинсы  и  надев  предложенные  штаны,  она  протянула  своей  покровительнице  испачканную  одежду.  Чёрные  штаны  действительно  оказались  длинноваты  и  они  гораздо  меньше  облегали  её  ноги,  но  в  них  всё  равно  было  удобно.
–  Хм…  так  даже  лучше, – произнесла  студентка,  запихивая  джинсы  в  стиральную  машину. – Сейчас  я  закончу  с  одеждой,  и  мы  пойдём  ко  всем.
–  А  можно  мне  поспать? – осторожно  спросила  Катя.
–  Ой,  конечно,  извини,  у  меня  совсем  вылетело  из  головы.  Ты,  наверное,  жутко  намаялась  сегодня.  Не  лучший  день  в  жизни?
–  Хуже  некуда.
–  Да,  я  понимаю.  Идём, – Светлана  вывела  спутницу  в  коридор  и  зашла  в  соседнюю  комнату,  после  чего  неожиданно  запнулась  и  замерла.
–  Что-то  не  так?
–  Хм…  можно  сказать  и  так,  но…  понимаешь  в  квартире  не  так  много  лежачих  мест…  ну,  ты  видела,  сколько  народу  у  меня  собралось,  короче,  тебя  не  смутит,  если  после  вечеринки  я  приду  сюда  спать, – студентка  специально  выделила,  кто  именно  придёт,  может  быть,  стараясь  тем  самым  успокоить  Катю?
–  Нет,  не  беспокойся.
–  Вот  и  ладненько,  устраивайся.
–  Спасибо,  что  приютила  меня.
–  Пожалуйста,  всегда  рада  помочь,  когда  могу.  Завтра  прилетают  родители,  и  это  будет  моей  последней  вечеринкой  на  длительный  промежуток  времени…  я  рада  каждому  кто  пришёл  ко  мне, – Светлана  чуть  грустно  улыбнулась,  думая  о  своём.
“  Значит,  я  смогу  остаться  только  на  одну  ночь.  Впрочем,  одна  ночь  лучше,  чем  ничего ”.
Катя  кивнула  и  произнесла,  стараясь  не  выдать  своих  чувств:
–  Я  всё  понимаю.
–  Ладно,  я  пошла,  тебе  ничего  не  нужно?
–  Нет,  спасибо.
Махнув  от  двери  рукой,  Светлана  покинула  комнату.  Оставшись  в  одиночестве,  подросток  осмотрелась.  Большая  кровать  в  углу,  рядом  с  ней  окно,  сбоку  шкаф,  пара  мягких  кресел,  напротив  зеркало,  на  маленьком  столе  возле  него  развалился  большой  плюшевый  тигр.  Под  ногами  расстилается  пушистый  ковёр.
“  Я  бы  хотела  здесь  жить ” – с  грустью  подумала  Катя  и  стала  раздеваться.  Сложив  одежду  аккуратной  стопочкой  на  стул,  она  подошла  к  зеркалу  и  посмотрела  на  себя.
Хрупкая  фигура,  немного  угловатого  подростка,  не  лишённая  привлекательности.  Лицо  уже  серьёзное,  но  с  по-детски  большими  глазами  и  в  нём  тоже  присутствует  некая  красота.  Посмотрев  немного  на  себя,  Катя  выключила  свет  и,  подойдя  к  кровати,  юркнула  под  одеяло,  потом  сдвинулась  к  стене  и  замерла.  Из-за  плотно  закрытых  дверей  долетали  отголоски  музыки,  но  она  вовсе  не  мешала  девушке,  скорее  помогала.  Приятно  пахло  какими-то  духами.  Подросток  втянула  этот  аромат  и  погрузилась  в  сладкий  сон…


Катя  проснулась,  но  не  открыла  глаза.  Несколько  секунд  она  лежала  неподвижно,  с  опаской  ощущая  кого-то  возле  себя,  а  потом  почувствовала  знакомый  уже  аромат  и  всё  сразу  же  вспомнила.  Открыв  глаза,  подросток  осторожно  огляделась.  Возле  неё  лежала  Светлана  и  ровно  дышала.
За  окном  встало  солнце,  сквозь  занавески  оно  светило  на  девушек,  озаряя  их  лица.  Подросток  с  любопытством  стала  изучать  лицо  своей  заступницы,  находящееся  буквально  в  нескольких  сантиметрах  от  неё.  Светлые  волосы  девушки  растелились  по  подушке,  при  свете  солнца  они  отливали  золотом.  Мягкие  черты  лица  удачно  сочетались  с  тонкими  ноздрями,  равномерно  стягивающимися  и  вновь  расширяющимися  в  такт  дыханью.  Пухлые  губки  были  чуть  приоткрыты  и  за  ними  виднелись  кончики  ровных,  белых  зубов.  Следы  вчерашней  косметики  были  совсем  незначительны,  и  ночью  они  почти  полностью  стёрлись.  Теперь  перед  Катей  было  чистое,  гладкое  лицо.  Шелковистая  кожа  щёк  манила,  зовя  прикоснуться  к  себе,  но  сделать  это  означало  разбудить  её.
Подросток  закрыла  глаза  на  долю  секунды,  чтобы  прислушиваясь  к  себе.  Светлана  лежала  на  спине,  чуть  наклонившись  в  её  сторону.  Гладкая  кожа  внешней  стороны  бедра  студентки  вплотную  примыкала  к ноге  подростка,  но  в  этом  не  было  ничего  предосудительного,  Катя  не  чувствовала  ни  капли  того,  что  она  ощущала  при  прикосновениях  Адама,  просто  тепло.
“  Я  бы  хотела  иметь  такую  старшую  сестру.  Она  такая  добрая  и  заботливая… ” – несколько  секунд  девушка  позволяла  себе  мечтать,  а  потом  грустно  прервала  сама. – “ Этому  не  суждено  сбыться ”.
Светлана  заворочалась  во  сне,  ещё  больше  придвинувшись  к  ней,  и  неожиданно  открыла  глаза.  Немного  сонно  посмотрела  на  свою  подопечную  с  приветливой  улыбкой  и  неожиданно  села  на  кровати.  Её  рука  метнулась  куда-то  в  сторону  и  вниз.  Катя  посмотрела  на  часы,  которые  подняла  её  заступница…
–  Чёрт! – только  и  воскликнула  студентка,  выскакивая  из-под  одеяла  и  натягивая  майку  через  голову,  потом,  прыгая  и  натаскивая  на  себя  узкие  штаны,  пояснила. – Родители  приезжают  через  два  часа.  Привет.
–  Привет.
–  Как  спалось?
–  Спасибо,  хорошо.
–  Надеюсь,  тебя  не  беспокоили…  хм,  всякие  странные  звуки? – осведомилась  Светлана,  смотря  на  себя  в  зеркало  и  слегка  краснея.
–  Нет,  я  их  не  слышала.
“  Но  я  догадываюсь,  что  за  звуки  она  имеет  в  виду ” – мысленно  добавила  Катя,  вспоминая  о  квартире  Кары.
–  Очень  хорошо, – кивнула  блондинка  с  заметным  облегчением  и  стала  лихорадочно  быстро  причёсываться.
Подросток  понаблюдала  за  ней  несколько  секунд  и,  сев,  стала  одеваться  в  свою  одежду.  Джинсы  свёрнутые  не  менее  бережно,  чем  чёрные  штаны,  временно  их  заменяющие,  лежали  рядом  с  майкой  и  носками.
–  Так,  я  пошла,  будить  остальных,  им  пора.  Не  дай  Бог,  родители  приедут  раньше  или  что-нибудь  узнают.
–  Они  строгие?
–  Да.  Ещё  какие, – синхронно  с  кивком  произнесла  Светлана  и  выбежала  из  комнаты.
Вскоре  в  коридоре  послышались  быстрые  разговоры,  какая-то  возня.  Катя  встала  и  подошла  к  плюшевому  тигру.  Наклонившись,  она  погладила  его  по  голове  и  приблизилась  к  зеркалу.  Всё  та  же  девчонка-подросток.  Она  повернулась  сначала  в  одну  сторону,  потом  в  другую.
Хлопнула  входная  дверь.  Катя  насторожилась,  но  нет,  это  первые  гости  разбредались  с  квартиры.  Грустно  вздохнув,  подросток  выглянула  в  коридор.  В  тот  самый  момент  Светлана  как  раз  награждала  поцелуем  слегка  обнявшего  её  Александра.
“  Он,  наверное,  её  парень ” – подумала  Катя,  прячась  назад  в  комнату.
Выждав,  пока  дверь  хлопнет  ещё  раз,  она  вышла.
“ Теперь  настала  моя  очередь.  Но  я  не  могу  просто  так  уйти,  я  должна  отблагодарить  её  как-нибудь… ”
–  Хочешь,  помогу  с  уборкой?
–  Что? – Светлана  обернулась. – Пожалуй.  Мне  редко  кто  предлагает  помощь  в  этом  деле.
Девушки  перешли  в  гостиную  и  начали  уборку  с неё.  Сперва  приводили  всё  в  порядок  молча,  а  потом  студентка,  не  прекращая  работы,  заговорила,  обращаясь  к  своей  добровольной  помощнице.
–  Кать,  ты  кажешься  мне  хорошей  девушкой,  но…
–  Я  всё  понимаю.  Я  уйду.
–  Хм…  я  хотела  вовсе  не  так  всё  высказать.  Не  пойми  меня  неправильно,  я  бы  помогла  тебе,  но  родители…  я,  в  нашей  семье  это  было  бы…
–  Можешь  не  объяснять,  я  всё  прекрасно  понимаю.  Спасибо  тебе  огромное,  за  то,  что  я  хотя  бы  одну  ночь  провела  нормально, – подросток  чуть-чуть  улыбнулась,  это  большее  что  она  могла  сделать,  не  опасаясь  расплакаться.
–  Я  тоже  пробовала  один  раз  сбежать  из  дома.  Наверное,  именно  по  этому  я  и  помогла  тебе  вчера.  Я  знаю,  какого  это  быть  одной  на  улице.  В  тот  день,  когда  я  решилась  убежать,  мои  родители  поссорились.  Очень  сильно  поссорились.  Они  даже  хотели  подать  на  развод.  Я  не  могла  этого  вытерпеть  и  ушла  из  дома.  Меня  нашли  через  четыре  дня.  Нашли  и  вернули  домой.  Я  не  услышала  ни  одного  упрёка  в  свой  адрес.  Моё  исчезновение  сильно  сплотило  их,  они  до  сих  пор  вместе,  а  ведь  прошло  уже  три  года.  Мне  кажется,  они  всё  ещё  любят  друг  друга. – Светлана  составила  несколько  бутылок  и  банок  на стол  и  стала  собирать  другие,  расставленные  и  раскиданные  вокруг. – Не  знаю,  что  там  стряслось  у  тебя,  но  я  думаю,  тебе  будет  лучше  вернуться…
–  Нет,  не  сейчас.
–  Ну…  я  не  буду  настаивать…
–  Ты  никому  не  расскажешь? – испугалась  Катя.
Её  покровительница  могла  навредить  ей,  действуя  из  добрых  побуждений.
–  Нет.  Не  бойся.
–  Спасибо.  Ты  рассказала  мне  свою  историю,  и  я  расскажу.
–  Если  тебе  неприятно  или  больно  не  надо, – заметила  студентка,  но  подросток  покачала  головой.
–  Я  должна.  Я  не  хочу,  чтобы  между  нами  остались  какие-то  недомолвки,  ты  мне  очень  сильно  помогла.
–  Ладно, – кивнула  Светлана,  и  Катя  начала  говорить:
–  Моя  мама  умерла  во  время  родов,  а  отец  вёл  развратный  образ  жизни  до  тех  пор,  пока  полгода  назад  не  встретился  с  моей  мачехой.  Но  это  было  лишь  начало.  У  мачехи  есть  сын  и  дочь.  Дочери  десять  лет,  но  это  не  мешает  ей  постоянно  обзывать  меня  всякими  ругательными  словами,  к  тому  же  она  жуткая  ябеда  и  ненавидит  меня.  Она  совершенно  не  помнит  того,  что  я  для  неё  делаю.  Но  это  мелочи,  я  уже  привыкла.  Сыну  мачехи  шестнадцать  лет,  он  постоянно  пристаёт  ко  мне.  Пока  мне  удавалось  его  останавливать,  но  позавчера  он  пробовал  меня  изнасиловать,  однако  самое  страшное  состоит  в  том,  что  мачеха  не  просто  знает  об  этом,  но  она  же  и  подбивает  его,  давая  советы,  а  отцу  всю  жизнь  было  плевать  на  меня,  он  мне  просто  не  верит.  Вот  почему  я  больше  не  могу  там  находиться.
Подросток  замерла  и  выровняла  дыхание,  проделала  несколько  дыхательных  упражнений  и  успокоилась.  Слёз  не  было.
“  Это  хорошо ” – подумала  Катя,  воздействовать  на  собеседницу  этим  способом  она  не  хотела.
Ей  всё  равно  придётся  уйти,  и  незачем  делать  так,  чтобы  приютившая  её  студентка  чувствовала  себя  виноватой.
Светлана  стояла  какое-то  время  без  движений,  не  зная,  что  сделать,  сказать,  а  потом  подошла  и  обняла  Катю,  как  подруга,  которой  у  подростка  никогда  не  было.
–  Твоя  жизнь – кошмар,  но  жизнь,  тем  не  менее,  не  так  плоха,  как  ты  думаешь.
–  Твоя  да,  не  моя…
–  Мне  так  жаль,  что  я  не  могу  помочь.  Может  быть,  родители  всё-таки  согласятся  помочь? – со  слезами  в  голосе  не  понятно  у  кого  спросила  студентка.
–  Нет,  не  стоит  с  ними  даже  заговаривать.  Это  навредит.  А  ты  сделала  для  меня  и  так  много,  я  не  хочу,  чтобы  ты  пострадала.
–  Но…
–  Спасибо, – прервала  Катя,  и  Светлана  промолчала  и  после  минутной  паузы  сказала:
–  Жаль,  что  я  не  могу  помочь  больше.
–  Не  расстраивайся, – попросила  подросток.
Девушки  молча  закончили  уборку  и  позавтракали,  потом  вышли  из  квартиры  с  мешками  мусора  и  направились  на  лифте  вниз.  Спустившись,  они  прошли  к  мусорным  контейнерам  и  замерли.  Обе  понимали,  что  пора  прощаться.
–  Ну  вот, – произнесла  Светлана  очень  грустно. – Пора.
–  Пока!  Спасибо  и  будь  счастлива, – вымолвила  Катя,  отступая  от  неё  шаг  за  шагом.
–  Ты…  ты  тоже  найди  своё  счастье, – студентка  махнула  ей  вслед  рукой  и  крикнула. – Может  быть,  ещё  увидимся!  Прощай!
–  Прощай! – отозвалась  подросток,  скрываясь  за  углом  соседнего  здания.
После  того,  как  Светлана  уже  не  могла  её  видеть  или  слышать  Катя  расплакалась,  абсолютно  не  обращая  внимания  на  удивление  прохожих.
Через  какое-то  время  девушка  успокоилась  и  стёрла  слёзы.  Отыскав  фонтан,  она  умылась  из  него  и  пошла  по  городу  медленной  походкой.  Кончилась  её  удача,  видать  не  так  уж  много  её  было.


Наступило  обеденное  время,  и  девушка  пришла  в  кафе  “Белый  Ветер”,  в  надежде  столкнуться  здесь  с  Борисом.  Сев  за  свободный  столик,  Катя  подождала  пока  придёт  официант.  Подошёл  всё  тот  же  молодой  мужчина  в  белоснежной  одежде.  Именно  он  обслуживал  их  во  вторник.
–  Что  пожелаете?
–  У  вас  можно  заказать  обед?  Обычный  обед? – поинтересовалась  девушка.
Официант  посмотрел  на  неё  с  неким  пониманием  и  кивнул:
–  Конечно.
–  Этого  хватит? – с  надеждой  спросила  подросток,  выкладывая  на  стол  свои  сбережения.
Мужчина  посмотрел  на  них,  потом  на  неё.  Девушка  смотрела  с  полным  безразличием.
“  Хватит,  не  хватит  какая  в  принципе  разница?  До  субботы  я  домой  не  вернусь.  Не  хватит,  так  буду  голодать ”.
Официант  протянул  руку  и,  аккуратно  взяв  чуть  меньше  половины,  кивнул:
–  Этого  хватит.
–  Принесите,  пожалуйста.
–  Непременно, – вновь  кивнул  мужчина  и  отправился  за  заказом.
Катя  покрутила  в  руках  сдачу  и  спрятала  её  в  карман.  Двое  суток  со  всеми  трапезами  на  них  никак  не  протянуть.
“  Значит,  голодать ” – постановила  она  и  стала  ждать.
Время  словно  нарочно  потянулось  очень  медленно.  Подросток  бросила  взгляд  вокруг.  Бориса  не  было.  Официант  принёс  заказ  и,  поставив  его  перед  девушкой,  пожелал:
–  Приятного  аппетита.
–  Спасибо, – ответила  Катя  и  взялась  за  ложку.
Сначала  шло  первое.  Суп  с  курицей,  хорошо  приправленный  и  посоленный  с  кусочком  мяса.  Подросток  медленно  окунала  ложку  в  тарелку,  растягивая  обед  настолько  насколько  это  было  возможно.  Вкуса  она  не  чувствовала.
Доев  суп,  девушка  вновь  огляделась  в  поисках  знакомой  фигуры  и,  подавив  отчаянный  вздох,  взялась  за  вилку.  Жареная  картошка  с  хрустящей  светло-коричневой  корочкой  и  три  кусочка  мяса  кубиками.  Она  ела,  но  мысли  её  витали  далеко.  Сейчас  Катя  думала  о  Светлане,  тогда  она  хотела  рассказать  ей  о  себе,  а  сейчас…
“  Зачем  я  только  это  сделала?  Зачем?  Она  теперь  будет  укорять  себя.  Может  быть,  даже  осуждать  за  жестокость,  но  она  была  так  добра  ко  мне.  Я  же  доставила  ей  только  проблемы ”.
Подросток  доела  последний  кусочек  мяса  и  положила  вилку.  Оставалась  последняя  часть  обеда,  перед  её  началом  она  даже  не  стала  оглядываться.  Фортуна  видимо  отвратила  от  неё  свой  лик.  Стакан  молока  и  булочка.  Официант  именно  так  понимал  нормальный  обед,  нормального  ребёнка  её  возраста,  для  него  она  и  была  ребёнком,  маленькой  девочкой  с  печальным  взглядом.
“  А  что  я  ещё  хотела?  Он,  наверняка,  понял,  что  с  деньгами  у  меня  не  густо  и  принёс,  как  мне  и  хотелось,  обед  попроще.  Правильно  он  сделал,  правильно.  Денег  у  меня  не  хватит  на  большее.  Ещё  такой  же  обед  и  маленький,  крохотный  завтрак.  Обед  завтра,  а  завтрак  в  субботу.  А  может  я  встречу  Бориса?  И  мне  не  будет  совестно  его  попросить?  Но  я  для  него  чужая.  Он  вообще  мне  ничего  не  обещал,  только  поговорить.  Но  он  такой  обаятельный  и,  наверное,  добрый,  у  него  есть  деньги.  Может,  его  родители  будут  не  против,  если  я  переночую  у  него?  А  с  чего  я  взяла,  что  у  него  есть  родители?  Я  ведь  не  спрашивала.  А  что  если  он  живёт  в  квартире  один?  Я  пойду?  Да,  я  пойду,  он  не  такой  как  Адам,  он  другой…  да… ”
Мысли  девушки  прибывали  в  полном  беспорядке.  Она  даже  не  заметила,  как  съела  булочку  и  выпила  молоко.  Отставив  пустой  стакан  в  сторону,  она  мысленно  пришла  к  выводу.
“  Добрые  люди  есть,  просто  их  надо  найти ”.
–  Что-нибудь  ещё? – осведомился  всё  тот  же  любезный  официант,  хотя  и  знал,  что  ничего  больше  она  не  попросит.
–  Нет,  спасибо…  хотя…
–  Да?  Чем  могу  помочь?
“  Может  помочь…  оборот  речи ” – встрепенулась  и  пропала  надежда.
–  Вы  помните,  я  во  вторник  была  у  вас  с  молодым  человеком?
–  Вы  имеете  в  виду  Бориса?
–  Да,  вы  его  знаете?
–  Конечно,  он  наш  постоянный  клиент.
–  А…
“  И  что  я  попрошу?  Передать,  что  я  заходила  и  мне  надо  с  ним  встретиться?  А  где  меня  искать?  Тут  наверняка  нельзя  сидеть  без  заказа.  Да  и  у  официанта  найдутся  дела  более  значимые,  чем  передавать  просьбы  маленьких  девочек… ”
–  Он  тут  бывает  часто?
–  Да.
–  А  сегодня  заходил?
–  Нет.
–  А  говорил,  будет  ли?
–  Нет,  мне  не  говорил.
–  Жаль, – девушка  опустила  взгляд  в  стол.
Умелые  руки  официанта  собрали  посуду  на  поднос,  и  подмели  полированную  поверхность  деревянного  столика.  Катя  встала  и  собралась  уже  уходить…
“  А  вдруг? ”
–  Извините  за  навязчивость,  но  вы  не  знаете,  где  он  живёт.
–  Сожалею,  он  никогда  не  говорил.
–  Ясно…  до  свидания.
–  До  свидания,  заходите  ещё, – произнёс  мужчина  в  белоснежной  униформе  и  унёс  поднос  с  грязной  посудой  на  кухню.
Подросток  проследила  за  ним  взглядом,  в  последний  раз  осмотрелась  по  сторонам  и  покинула  здание.
Оказавшись  на  улице,  она  окинула  взглядом  улицы  вокруг  и,  вздохнув,  пошла  к  магазинчику  спортивной  одежды.  Делать  было  нечего,  а  времени  было  много.  По  дороге  её  посещали  самые  невесёлые  мысли.
“  А  с  чего  это  я  вообще  взяла,  что  Борис  меня  ещё  помнит?  Даже  если  и  помнит  у  него,  наверняка,  есть  подруга  постарше  и  покрасивей,  а  зачем  ему  с  ней  ссориться?  Но  тогда  зачем  он  приглашал  меня  в  кафе?  Просто  заигрывал?  Нет,  не  может  быть!  Он,  просто…  хотя,  что  просто?  Может,  и  нет  у  него  никакой  подруги.  Может,  я  ему  и  в  самом  деле  понравилась?  Ну  не  стал  бы  он  так  легко  тратить  деньги  на  дорогие  коктейли,  если  бы  я  ему  не  понравилась.  Но  вот  захочет  ли  он  помочь,  если  вообще  сможет  это  сделать?  И  какие  будут  условия?  Нет,  как-то  плохо  я  о  нём  думаю.  Ему  было  приятно  со  мной  поговорить,  я  чувствовала,  что  общение  ему  нравится.  Он  не  будет  всё  рушить  из-за  секундного  наслаждения  или  будет?  Нет,  он  живёт  с  родителями,  ему  ведь  лет  шестнадцать,  помочь,  разумеется,  не  сможет,  родители  всегда  строги,  если  избранник  или  избранница  их  чада  такая  задрипанная,  как  я.  Подумают,  что  я  просто  бомж.  К  тому  же  зачем  им  возиться  с  незнакомой  девчонкой?  Нет,  нет  и  ещё  много  раз  нет.  От  меня  сплошные  неприятности,  все,  с  кем  меня  сводит  судьба,  страдают.  Может,  дело  во  мне?  Может,  это  я  не  такая?  Может,  я  приношу  несчастья? ”
Катя  остановилась  перед  витриной  магазина  и  посмотрела  на  ролики.  Теперь  они  стояли  словно  дальше.  Но  не  в  расстоянии  было  дело,  а  в  ощущениях.  Ролики  были  просто-напросто  недосягаемы.
У  девушки  создалось  такое  ощущение,  что  лишь  стоило  ей  приблизиться  к  своей  мечте,  как  судьба  жестоко  её  одёргивала.  Сначала  она  вынуждена  была  потратить  деньги,  откладываемые  на  ролики,  потом  она  нашла  родственную  душу – Светлану – но  в  сложившихся  обстоятельствах  и  эта  мечта  канула  в  небытиё.  И  вот,  в  довершенье  ко  всему  её  настиг  третий  удар.  Борис – единственный  человек,  который  мог  помочь,  неизвестно  где.
Подросток  огляделась  уже  почти  без  надежды.  Никого  хотя  бы  отдалённо  похожего  на  юношу  она  не  увидела.  Покрутившись  вокруг  своей  оси,  Катя  направила  свои  стопы  к  тому  месту,  где  один-единственный  раз  встретила  его.
Вот  подросток  встала  на  тротуаре  и  посмотрела  на  другую  сторону  улицы.  Никого  вообще.  Скрипнули  с  повизгивание  шины,  и  прямо  в  лицо  девушки  ударил  свет  фар,  такой  нестерпимо  яркий,  что  заставил  её  вскрикнуть:
–  Что  вы  делаете?
Катя  закрылась  руками  от  него.  Мимо  проехала  машина.  Подросток  даже  не  успела  заметить,  что  за  марка  или  хотя  бы  какого  цвета  она  была,  единственное,  врезавшееся  ей  в  память,  были  тёмные  стёкла.  Но  была  ещё  одна  вещь,  в  которой  она  не  сомневалась:
“  Это  та  самая  машина!  Это  она,  я  знаю,  что  она!  Но  какова  вероятность  подобной  встречи  два  раза  за  столь  короткий  период  времени? ” – Катя  ошарашено  замерла  от  неожиданного  предположения. – “  Они  выслеживают  меня.  Сжимают  тиски.  Это  маньяки.  Они  кружат  в  машине  по  городу  и  следят  за  своими  жертвами.  Я  одна  из  этих  жертв ”.
От  ужасной  мысли  подросток  побледнела,  и  ей  стало  так  плохо.  Она  отступила  в  подворотню  и  замерла,  напряжённо  вглядываясь  перед  собой.
–  Эй,  девочка,  ты  что  заблудилась? –  вдруг  раздался  сзади  чей-то  голос,  и  рука  легла  Кате  на  плечо.
Девушка  взвизгнула  и,  вырвавшись,  бросилась  бежать  по  улице,  не  обращая  внимания  на  уверения  бомжа,  что  он  не  хотел  ничего  плохого.


Страх  окутывал  её.  Он  как  невидимая  мантия  летел  за  ней.  В  каждой  тени  мерещился  маньяк  с  ножом,  которым  он  с  такой  радостью  выпустит  ей  кишки.  Маньяк  с  мерзким  лицом,  который  не  просто  убьёт  её,  но  сперва  вволю  поиздевается  над  беззащитной  девочкой,  попавшей  в  его  гнусные  лапы.
Воображение  стало  для  Кати  злейшим  врагом,  оно  рисовало  сцены  одна  ужаснее  другой.  И  эти  картинки  были  отнюдь  не  детскими  страхами,  они  напугали  бы  и  взрослого,  но  уставший  мозг  подростка  уже  перестал  различать,  где  здесь  вымысел,  а  где  реальность.
Из  каждой  подворотни  к  ней  тянулись  костлявые  руки,  синие  губы  полумёртвых  бомжей  шептали  проклятья  и  угрозы.  Каждая  машина  в  воображении  Кати  представала  как  кошмарный  зверь.
Девушка  шарахалась  от  теней,  от  иллюзий.  В  один  из  моментов  особого  помутнения  она  прибилась  к  группе  студентов,  отгуливающих  последние  дни,  но,  натолкнувшись  на  холодные  взгляды  и  почуяв  явную  опасность,  подросток  успела  ретироваться.
Несколько  десятков  минут  она  брела  как  хвост  за  тремя  ночными  гуляками,  а  потом,  отстав  от  них,  неожиданно  оказалась  на  незнакомой  ей  улице.  Ночную  тьму  освещали  десятки  фонарей,  возле  которых  стояли  девушки.  Подросток  сразу  поняла,  где  она,  но  почему-то  остановилась  на  месте  и  замерла.  В  свете  было  не  так  страшно.
“  Так можно  раздобыть  денег,  много  денег,  но  получится,  что  я  сбежала  от  Адама,  чтобы  стать  проституткой? ”
Катя  странно  смотрела  в  сторону.  В  голове  бились  какие-то  мысли,  но  она  просто  стояла,  она  больше  не  хотела  никуда  идти.
Так  продолжалось  добрых  пять  минут,  пока  на  девушку  не  обратили  внимание.  Одна  из  жриц  любви  подошла  к  ней  на  несколько  метров,  цокая  каблуками  сапог,  и  остановилась,  внимательно  разглядывая.  Подросток  посмотрела  на  неё.  Злые  и  холодные  глаза,  многократно  обведённые  чёрным  карандашом;  короткие  волосы,  блестящие  в  свете  фонарей;  обтрепанная  майка,  максимально  плотно  облегающая  проститутке  грудь;  вызывающе  коротенькая  юбка  и  чёрные  чулки  в  мелкую  сетку.
–  Это  моя  территория.
–  Я  ничего  не  делаю…
–  Я  тоже  ничего,  просто  стою, – женщина  приподняла  бровь.
–  Я…  я…
–  Вали  лучше  отсюда,  малышка,  а  то  тебе  будет  плохо, – посоветовала  ночная  бабочка  Кате.
–  Но…
–  Я  сказала,  проваливай,  пока  не  стало  поздно.
Из  темноты  переулка  позади  проститутки  выскользнула  фигура  в  чёрном  и  стала  стремительно  приближаться.  Подросток  сперва  попятилась,  а  потом  бросилась  бежать,  не  разбирая  дороги.  Её  не  стали  преследовать,  но  в  спину  Кате  летел  противный  смех.  Его  отголоски  болью  впивались  в  мозг.
Девушка  споткнулась  и  упала.  Сев  на  грязном  асфальте,  она  оглянулась  через  плечо,  осмотрела  улицу.  Вокруг  не  было  никого,  “светлые  фонари”  остались  далеко  позади.  Подросток  дрожала  от  холода,  страх  кусал  её  за  пятки,  заставляя  действовать.  С  трудом  Катя  встала.
“  Это  плохое  место  для  сна,  надо  найти  что-нибудь  другое ” – отрешённо  подумала  она  и  зашагала  прочь.
Ночь  становилась  всё  темнее,  а  девушка  шла,  словно намеривалась  прошагать  так  вплоть  до  самого  утра.
Позади  неё  мягко  зашелестели  шины,  фары  озарили  её  фигурку.  Катя  обернулась  как  раз  вовремя.  Автомобиль  поравнялся  с  ней  и  остановился.  Она  тоже  зачем-то  остановилась.  Внутренний  голос отчаянно  выкрикнул:
“  Беги! ”
Медленно,  неохотно  стекло  роскошной  машины  опустилось.  На  девушку  дыхнул  сигарный  дым  и  тепло.  Кто  был  в  салоне,  она  не  видела,  запах  сигар  был  ей  неприятен,  но  этот  чарующий  жар…  только  сейчас  подросток  поняла,  как  она  замёрзла.
–  Тебя  подвезти,  милашка? – спросил  низкий,  мужской  голос.
В  темноте  проступили  глаза.  Глаза  хищника.  Подросток  попятилась  от  машины  и  отрицательно  замотала  головой.
–  Нет.
–  Да  не  бойся  ты,  я  ничего  тебе  не  сделаю.
“  Он  врёт.  Его  глаза  лгут ”.
Катя  чувствовала  это.  Видела  противный  маслянистый  блеск,  зрачки  огромными  чёрными  омутами  заглатывали  её  целиком  или  вернее  сказать  раздевали  прямо  на  месте.  Резко  развернувшись,  девушка  вновь  побежала.  Сердечко  отчаянно  колотилось  в  груди,  норовя  вырваться  из  тисков  бренного  тела.  Но  за  ней  гнался  лишь  её  страх,  хотя  как  раз  он  и  был  ужаснее  всего.
Упала  девочка  лишь  тогда,  когда  у  неё  окончательно  истощились  силы.  Рука,  вылетевшая  по  инерции  вперёд,  ударила  о  какую-то  коробку,  и  из  неё  тут  же  выпрыгнул  лохматый,  грязный  кот.  Катя  зажмурилась,  думая,  что  он  покарябает  ей  лицо,  но  нет.  Животное  просто  пробежало  очень  близко  и  скрылось  в  темноте.
“  Я  буду  такой  же ”
Катя  села  и  сжалась  в  комок.  Больше  не  оставалось  сил,  чтобы  встать.  Подросток  отползла  к  стене  и  забилась  между  двумя  большими  коробками.  Хотелось  только  одного – тепла.
Вокруг  неё  раскинулась  какая-то  свалка.  Неприятные  запахи  чередовали  друг  друга,  ударяя  подростка  своими  зловониями  в  нос,  но  она  не  замечала  этого.  Они  ей  были  безразличны,  она  их  почти  и  не  замечала,  ей  хотелось  только  тепла.  Зажмурившись,  Катя  попыталась  заснуть,  но  её  усилия  были  обречены  на  провал.
Поблизости  раздались  чьи-то  шаги.  Мягкая  поступь  не  принадлежала  человеку.  Подросток  открыла  глаза.  Напротив  неё  стоял  пёс.  Большой  пёс.  Для  четырнадцатилетней  девочки  он  был  просто  гигантом.  Сейчас  он  на  добрую  голову  возвышался  над  ней.
“  Два  шага  и  наступит  конец.  Я  не  справлюсь  с  ним ” – отрешённо  подумала  Катя,  так,  случайно,  между  делом,  ей  было  уже  безразлично.
Пёс  действительно  сделал  два  шага  к  ней,  но  вовсе  не  для  того,  чтобы  окончить  её  бренное  существование.  Он  просто  сел  рядом  с  ней  и  привалился  к  боку  подростка  своим,  повернул  свою  большую  голову,  положил  её  девушке  на  колени  и  замер.
–  Тебе  тоже  холодно? – спросил  Катя,  осторожно  гладя  своего  неожиданного  соседа  по  голове.
Пёс  посмотрел  ей  в  глаза  и,  разумеется,  ничего  не  ответил.
“  А  разве  он  мог? ”
Так  они  и  сидели  вдвоём,  прижавшись,  друг  к  дружке,  на  какой-то  грязной  свалке.  И  так  действительно  было  теплее.


Девушка  проснулась,  когда  уже  наступил  полдень.  Она  огляделась  по  сторонам,  ища  ночного  соседа,  но  он  уже  ушёл.  Ушёл  своей  дорогой,  не  тронув  её…
“  А  ведь  он,  наверное,  был  голоден.  Ему  ничего  не  стоило  убить  меня  во  сне  утром,  когда  в  моём  тепле  уже  не  было  пользы.  Так  почему  же  он  этого  не  сделал?  Почему-то  не  сделал… ” – подросток  стала  и  отряхнулась.
Первая  ночь  на  улице  прошла.  Ей  предстояла  ещё  одна,  если,  конечно,  ничего  не  произойдёт,  а  произойти  могло  всё,  что  угодно,  как  удачное,  так  и  совсем  плохое.
Катя  зашагала  по  улице.  Тётя  Вика  должна  уехать  сегодня,  но  на  всякий  случай,  лучше  не  появляться  так  близко  в  ночное  время.  Мало  ли  какой  они  могли  сплести  с  Карой  план  за  время  её  отсутствия,  а  вот  в  субботу  она  объявится.
“  Меня  наверняка  накажут.  Жестоко  накажут,  скажут,  что  волновались.  Ха.  Интересно,  в  чём  будет  заключаться  наказание?  В  хорошей  трёпке  с  использованием  всяких  подручных  средств?  А,  может  быть,  мне  запретят  гулять?  Наверное,  и  то,  и  другое,  но,  разумеется,  это  будет  лишь  официальное  наказание  специально  для  Виктора.  Кара – не  дура,  она  догадается,  что  я  подслушала  их  разговор,  я  просто  не  смогу  скрывать  это.  Она  почует,  что  я  изменила  к  ней  отношение.  Мне  ужесточат  режим,  само  собой  накинут  работы,  хотя,  что  ещё  можно  накинуть?  И  я  буду  терпеть… ”
Девушка  неожиданно  запнулась  и  остановилась.  В  глазах  сверкнул  скрытый  гнев.
“  С  какой  это  стати  я  должна  терпеть  унижения?  С  какой  стати?  Я  не  обязана!  Совсем  не  обязана!  Я  такой  же  человек,  как  и  они,  так  какого  чёрта!?  Я  буду  защищаться  и  плевать  мне,  что  они  скажут  и  попробуют  сделать!  Я  буду  защищаться…  буду… ”
Подросток  опустила  голову  и  вновь  заработала  ногами.  Пришла  неуверенность  в  правильности  подобного  поведения  и  его  возможностях.  Катя  сомневалась,  что  у  неё  хватит  на  подобное  сил.
“  Я  буду  брыкаться,  но  всё  равно  буду  делать,  что  велят.  Но  в  постель  к  Адаму  я  не  лягу,  а  если  он  это  сделает,  я…  да,  я  убью  его ”.
Девушка  не  обманывала  ни  себя,  ни  свои  мысли.  Она  была  убежденна,  что  сможет  это  сделать.  Холоднокровно  и  расчетливо  вонзить  в  него  нож.  В  тот  момент,  когда  он  не  будет  этого  ожидать.
“  Всего  один  удар… ”
Катя  странно  улыбнулась  и  ускорила  шаг.  В  желудке  противно  и  тоскливо  заурчало.  Город  вокруг  был  ей  незнаком.  Не  смотря  на  то,  что  у  девушки  была  хорошая  зрительная память,  при  ночном  бегстве  она  ничего  не  запомнила,  и  ей  пришлось  пару  раз  спрашивать  дорогу  у  прохожих.
Наконец,  она  вышла  к  зданию,  где  была  квартира  Кары.  Задрав  голову,  она  посмотрела  на  знакомое  до  боли  окно  и  в  сердцах  плюнула  на  асфальт.
–  Не  дождётесь, – в  ней  вновь  всколыхнулась  злоба.
Но  на  этот  раз  это  была  уже  не  мимолётная  вспышка.  Злоба  заполняла  её  всё  сильнее  и  сильнее,  как  огромная  волна,  смывающая  плотины  запретов.  Злоба  давала  ей  то,  о  чём  она  всю  жизнь  мечтала,  она  давала  девушке  свободу.  И  скоро  придёт  пора  выплеснуть  её  наружу,  и  возможно  это  будут  не  только  слова.
Катя  заспешила  прочь  от  ненавистного  здания.  В  желудке  опять  противно  заурчало.  Только  сейчас  подросток  вспомнила,  что  последний  раз  закусывала  вчера  днём.  От  этого  воспоминания  есть  захотелось  ещё  сильнее.  Девушка  посмотрела  на  часы  и  решила  устроить  себе  обед,  устремившись  в  уже  хорошо  известный  кафе  “Белый  Ветер”.
Ноги  в  ботинках,  не  разбирая,  ступали  по  лужам.  Солнце  светило  и  грело,  но  зачастую  оно  не  попадала  на  каверзно  расположившиеся  лужи  с  грязной  водой.
“  А  днём  гораздо  теплее ” – подумала  Катя,  оглядываясь  и  перебегая  дорогу,  никого  похожего  на  Бориса  подросток  не  заметила. –  “  У  него,  наверное,  много  дел,  кроме,  как  шататься  по  улицам.  Я  ведь  совсем  его  не  знаю.  Может быть,  он – богач,  раз  в  неделю  выбирающийся  в  город,  чтобы  посмотреть,  чем  живёт  народ?  А  я  ему  просто  случайно  каждый  раз  на  глаза  попадалась?  Да  и  вообще  мало  ли  чем  обосновано  его  появление  тут?  Может  быть,  он  где-нибудь  с  друзьями  и  думать  уже  забыл  обо  мне? ”
Девушка  резко  мотнула  головой.  Пессимизм  и  реализм  мыслей  вдребезги  разбивал  её  наивные  и  красивые  мечты  о  прекрасном  рыцаре.  Она  хотела  верить  в  этот  образ,  поэтому  задавила  скептический  голосок  и  пошла  быстрее,  подросток  буквально  влетела  в  кафе  и  осмотрелась.
“  Его  нет… ”
Подавив  печальный  вздох,  Катя  села  на  то  самое  место,  что  и  вчера.  Официант  не  замедлил  появиться.  Всё  тот  же  учтивый  мужчина  в  белоснежном  облачении.
–  Что  пожелаете?
Он,  разумеется,  обратил  внимание  на  её  достаточно  грязную  одежду.  Девушка  прекрасно  видела  этот  взгляд.
“  Выгонит? ”
Официант  невозмутимо  посмотрел  ей  в  глаза  и  не  сказал  ничего,  не  сделал  даже  замечания,  а  ведь  в  кафе  “Белый  Ветер”  действительно  не  пускали  людей  в  подобном  Кате  виде.  Не  обратил  внимания  он  и  на  лицо,  тоже  не  представляющее  пример  для  подражания.
“  Ему  безразлично  или  нет?  И  что  из  этого  хуже? ” – думала  подросток,  не  знакомая  с  правилами  кафе.
–  На  обед  хватит? – Катя  выложила  деньги.
–  На  один.
–  Хорошо,  принесите,  пожалуйста, – попросила  девушка.
Официант  взял  ровно  столько  же,  сколько  в  прошлый  раз  и  ушёл  за  заказом.  У  подростка  остались совсем  крохи,  гроши…
“  А  хватит  ли  на  завтрак?  Хотя  бы  на  чай  с  бутербродом? ” – спросила  она  саму  себя.
Грустно  усмехнувшись,  девушка  спрятала  деньги.  Только  и  оставалось,  что  смеяться  над  собой.  Вся  жизнь  выходила  какой-то  корявой.  Официант  вернулся  с  подносом  и,  поставив  обед  на  стол,  произнёс:
–  Приятного  аппетита.
–  Спасибо.
Катя  с  трудом  сдержалась,  чтобы  сразу  не  накинуться  на  еду.  Но  она  взяла  себя  в  руки  и  ела  нарочито  медленно.  Подросток  даже  не  заметила,  что  на  тарелке  со  вторым  было  больше  мяса  и  картошки  чем  вчера,  она  просто  ела  и  чувствовала  вкус.  Как-то  необычно  было  восторгаться  простой  едой,  но  она  восторгалась.
Тиски,  стянувшие  её,  немного  ослабли.  Она  смогла  более  осмысленно  посмотреть  на  происходящее,  проанализировать  ситуацию.  Вновь  пришёл  мужчина  в  белоснежной  одежде.  Подросток  посмотрела  на  него.  Он  буквально  излучал  благожелательность.  В  тот  миг  она  словно  увидела  сквозь  него,  увидела  то,  что  ему  не  безразлична  её  судьба,  что  он  действительно  её  жалеет,  но  потом  наваждение  пропало.
“  Да,  наверное,  я  заслуживаю  только  жалости.  Маленькая  девочка.  Сразу  видно,  что  я  в  бедственном  положении  и  помочь  мне  совершенно  некому ”.
На  этот  раз  официант  не  стал  спрашивать,  хочет  ли  она  чего-нибудь  ещё,  он  просто  начал  убирать  посуду  со  стола.  Мужчина  понимал,  что  подросток  хочет  ещё,  и  так  же  понимал,  что  ей  не  на  что  больше  заказывать.  Понимала  это  и  она.
–  Я  пойду.
–  До  свидания,  заходите  ещё.
–  Зайду.  Завтра  утром, – отозвалась  Катя  отрывисто  и  покинула  из  кафе.
Медленно  передвигая  ноги,  она  вышла  из-за  угла  и  увидела  не  дальше  чем  в  сорока  метрах  от  себя,  на  другой  стороне  улицы  знакомую  спину.  Борис  стоял  на  том  самом  месте,  что  и  тогда,  его  взгляд  был  устремлён  в  сторону,  вдоль  улицы,  на  которой  он  стоял.
Подросток  радостно  улыбнулась,  сделала  несколько  шагов  и  открыла  рот:
–  Бо… – оклик  замер  у  неё  на  губах,  потому  что  сбоку,  оттуда,  куда  смотрел  юноша,  показалась  девушка.
Она  буквально  повисла  у  него  на  шеи,  воскликнув:
–  Боренька,  как  я  рада!
–  Лен,  а  я  то,  как  рад, – парень  прижал  к  себе  девичье  тело,  с  наслаждением  целуя  девушку  в  губы.
Лицо  той  озарила  ответная  улыбка,  и  она  сама  поцеловала  Бориса:
–  Куда  ты  пропал?
–  У  меня  были  дела.  Пять  дней  работал  без  секундного  перерыва, – невозмутимо  врал  он.
Мир  вокруг  Кати  рушился.  Вот  он  принц  на  белом  коне,  вот  и  его  тайная  возлюбленная.
“  А  может  и  не  одна?  Лжец!  Он  просто  типичный  бабник! ” – подросток  крутанулась  на  каблуках  и,  глотая  слёзы,  бросилась  бежать.
В  последнее  время  она  только  этим  и  занималась – бегала  от  всего  на  свете.  Сперва  из  дому,  потом  от  всяких  людей  по  ночным  улицам  и  вот  теперь  она  снова  спасалась  бегством  от  своего  очередного  глубокого  разочарования.


“  Ну  почему  мне  так  не  везёт?  Почему  удача  вновь  отвернулась  от  меня?  Чем  я  перед  ней  провинилась? ” – раз  за  разом  вопрошала  у  себя  Катя,  давясь  слезами,  а  солёные  капельки  из  её  глаз  всё  текли  и  текли,  не  желая  останавливаться.
Вокруг  девушки  сгущалась  тьма.  С  безошибочным  чутьём  подросток  вышла  на  ту  самую  свалку,  где  уже  провела  предыдущую  ночь.  Ноги  будто  бы  сами  вынесли  её  сюда.  Она  проделала  обратный  маршрут,  даже  не  заметив  этого.
Катя  сидела  на  своём  прежнем  месте,  сжавшись  в  комок,  и  плакала.  Иногда  она  останавливалась,  смотря  в  небо,  следя  за  мирно  плывущими  облаками,  но  слёзы  приходили  вновь.  Нет,  она  не  рыдала  о  бросившем  её  парне,  она  сожалела  о  своей  судьбе.  О  том,  что  она  великая  и  всемогущая  издевалась  над  ней – девушкой,  не  способной  дать  отпор.  Судьба  раз  за  разом  приводила  её  в  подобную  ситуацию.
“  Почему  они  все  такие  лицемеры!? ” – воскликнула  мысленно  подросток  со  злобой,  а  потом  тихо  добавила. – “  Хороших  людей  слишком  мало,  чтобы  они  часто  попадались.  Мне  просто  повезло  встретить  Светлану.  Просто  повезло  один  раз  за  всю  проклятую  жизнь!  Но  вот  чем  окупилась  эта  удача.  Теперь  я  одна.  Меня  все  бросили.  Все!  Я  одна.  Я  никому  не  нужна.  Никому ” – голова  начинала  раскалываться  от  тягостных  мыслей,  она  болела,  так  же  как  и  её  душа  уже  так  сильно  травмированная  постоянными  предательствами.
“  Я  хочу  умереть…  нет,  я  должна…  да,  я  расскажу  отцу.  Я  обязана  это  сделать.  А  потом…  я  подумаю  о  том,  что  делать  потом ” – Катя  решительно  кивнула,  словно  соглашаясь,  сама  с  собой.
Сбоку  из  темноты  выступила  тёмная  фигура  огромного  животного.  Подросток  приветливо  улыбнулась.  После  вчерашней  ночи  она  совсем  перестала  бояться  своего  соседа  по  жилью,  скорее  наоборот.  Девушка  протянула  к  псу  руки,  он  единственный  кто  был  у  неё:
–  Иди  сюда  пёсик.
Зверь  приблизился  и  сел,  привалившись  к  подростку,  позволяя  человеку  обнять  себя  за  шею  и  прижать  к  себе.  Эти  ласковые  прикосновения  напоминали  ему  о  хозяйке.  О  его  маленькой  хозяйке.  Она  тоже  любила  вот  так  вот  к  нему  прижиматься,  а  потом  его  спокойной  собачьей  жизни  пришёл  конец,  потому  что  его  маленькая  хозяйка  заболела  и  умерла.
Катя  нежно  гладила  пса  по  шерсти,  щедро  делясь  с  ним  своим  теплом,  но  из  её  глаз,  не  смотря  на  застывшую  улыбку,  по-прежнему  катились  слёзы.
Животное  смотрело  на  них  и  понимало,  что  человеку  нелегко.
Подросток  прижалась  к  псу  сильнее  и  закапалась носом  в  его  лохматую  шерсть,  её  вовсе  не  волновало,  что  у  него  могут  быть  какие-нибудь  паразиты.
–  Почему  все  бросают  меня?  Почему  все  предают?  Почему  мир  так  жесток  ко  мне? – спрашивала  Катя  у  своего  соседа,  но  он  молчал.
И  даже  если  и  знал  ответы,  он  не  мог  ответить,  потому  что  не  умел  разговаривать.
Подросток  всхлипнула.  Пёс  негромко  завыл.  Так  они  и  сидели  вместе  уже  вторую  ночь  подряд.  Оба  голодные,  поглощённые  своей  болью.  Человек  и  животное.  Такие  разные  и,  в  то  же  время,  такие  схожие.


Катя  проснулась  одновременно  со  своим  ночным  соседом.  Пёс  встал  и  уже  уходил  прочь.  Девушка  поднялась  на  ноги  и  негромко  окликнула  его  с  непередаваемой  тоской  в  голосе:
–  Уходишь?
Животное  остановилось  и  повернулось.  Виновато  опустило  морду  к  земле,  словно  чувствуя  упрёк.  Подростку  стало  совестно  за  свой  вопрос:
–  Иди.  Я  всё  понимаю.  Тебе  надо  искать  пропитание,  а  мне…  мне  тоже,  а  потом…
Девушка  махнула  псу  рукой.  Он,  словно  получив  разрешение,  развернулся  и  вновь  побрёл  прочь,  иногда  оборачиваясь  и  поглядывая  на  застывшую  как  изваяние  Катю.  Ей  предстоял  тяжёлый  день.  Быть  может,  самый  тяжёлый  из  всех  бывших  до  этого.  Девушке  предстояло  вернуться  домой,  и  рассказать  правду,  но  сперва:
“  Я  же  обещала  зайти,  к  тому  же  мне  надо  позавтракать ”.
Кивнув  своим  мыслям,  Катя  вновь  направилась  по  уже  известному  маршруту.  В  её  голове  складывались  десятки  линий  ведущих  от  одного  места  к  другому,  рисую  наиболее  удобные  дороги.  Десятки  точек,  так  называемых  пунктов  назначения.
Мимо  здания,  где  жила,  девушка  прошла,  не  оборачиваясь  и  не  останавливаясь,  как  будто  этого  дома  просто  не  существовало.  Его  время  придёт  скоро,  но  не  сейчас.  А  в  данный  момент  она  хотела  расслабиться.  Чудовищная  пружина,  сжатая  до  упора  терзала  её  хрупкую  душу,  она  готова  была  лопнуть  в  любую  секунду.
Неожиданно  подросток  остановилась  возле  витрины  спортивного  магазина  и  посмотрела  внутрь.  Такая  знакомая  и  такая  недостижимая  мечта.  Жестокая  действительность  заставила  её  распрощаться  с  роликами.
–  Прощай, – тихо  произнесла  Катя  и  дотронулась  до  стекла,  постояла  минутку,  грустно  улыбаясь,  и  пошла  прочь.
Ноги  сами  вынесли  её  к  кафе,  минуя  памятный  перекрёсток  встречи  с  Борисом.
Знание  часто  приносит  боль,  можно  сказать,  что  знанию  сопутствует  боль.
“  Но  это  открыло  мне  глаза.  Хорошо,  что  теперь  я  всё  знаю.  Надежды  больше  нет  и  помощи  ждать  уже  неоткуда,  помощи  не  будет,  никто  не  протянет  руку  в  самый  последний  момент.  Никто ”.
Девушка  завернула  за  угол  и  вошла  в  кафе  “Белый  Ветер”.  За  её  столиком  уже  кто-то  сидел.  Не  долго  думая,  подросток  села  за  первый  попавшийся  и  стала  ждать.  Она  никуда  не  торопилась,  не  спешила  к  неотвратимому.  Подошёл  всё  тот  же  официант:
–  Что  пожелаете?
–  Здравствуйте,  я  же  обещала  зайти, – Катя  улыбнулась  мужчине  в  белоснежной  одежде  и  протянула  все  деньги,  которые  у  неё  были,  сущие  крохи,  последние  крохи…
–  Рад  снова  вас  видеть.
–  Я  тоже,  принесите,  пожалуйста,  что-нибудь.  Мне  просто  хочется  заполнить  чем-нибудь  желудок, – попросила  девушка  и  улыбнулась.
Улыбка  вышла  лёгкой  и  непринуждённой,  улыбка  человека,  которому  больше  нечего  терять.
“  Скоро  всё  кончится.  Скоро.  Главное  вытерпеть.  Главное  не  разреветься ”.
–  Хорошо.  Подождите.
Катя  кивнула  и  уставилась  в  одну  точку.  Не  хотелось  даже  думать  о  жизни  или  гадать,  что  принесут.  Голод  был,  но  где-то  далеко,  на  краю  сознания.  Он  был  незначительным,  не  важным,  особенно  когда  не  чувствуешь  желудка.  Этого  чувства  просто  не  существовало.
–  Два  фирменных  коктейля, – заказал  такой  знакомый  голос  и  напротив  девушки  сел  Борис. –  Привет.
–  Привет, – на  автомате  отозвалась  девушка,  она  не  ожидала  его  увидеть.
–  Я  уже  начал  волноваться,  что  ты  больше  не  появишься.
–  Почему?
–  Что  почему? – не  понял  вопроса  юноша.
–  Почему  волноваться?  Разве  для  тебя  имеет  значение,  пришла  я  или  нет?
–  Что-то  ты  сегодня  хмурая, – заметил  парень,  проигнорировав  её  вопросы,  и  добавил. – Что-нибудь  случилось?
–  Можно  сказать,  что  случилось.
–  Поделишься?
Официант  поставил  на  стол  два  заказа.  Два  коктейля  Борису  и  поднос  с  завтраком  девушке.  Катя  непонимающе  уставилась  на  тарелку  с  двумя  варёными  сосисками,  возле  которой  лежал  бутерброд  с  маслом  и  большая  кружка  какао.
“  На  это  не  могло  хватить… ”
Девушка  подняла  взгляд  на  мужчину  и  тихо  произнесла:
–  Спасибо.
–  Пожалуйста.  Приятного  аппетита.
Официант  развернулся  и  отошёл  в  сторону,  чтобы  не  мешать  трапезе  и  разговору.
–  Катя,  что  стряслось?
–  А  к  чему  тебе  знать  мои  проблемы?
–  Ну,  может  я  смогу  помочь?
–  Зачем  тебе  это?
–  Ну,  ты  мне  нравишься…
–  У  тебя  и  без  меня  хватает  поклонниц, – пресекла  Катя  невозмутимо  холодно  и  заметила,  как  глаза  юноши  забегали.
–  Я  тебя  не  понимаю,  что  навело  тебя  на  такую  нелепую  мысль?  Откуда  у  меня  поклонницы  и…
–  Лена.
–  Что? – Борис  побледнел.
–  Не  ври  мне,  пожалуйста,  хватит  уже  лжи, – произнесла  девушка.
Она  ела  свой  завтрак,  как  ни  в  чём  не  бывало.  Не  осталось  больше  места  для  боли  и  сомнений,  не  было  и  сожаления.  Было  только  обидно,  что  её  смогли  так  легко  обмануть.
–  Я…
–  Кто  такая  Лена?
–  Ну…
–  Почему  при  встрече  с  ней  ты  норовишь  её  поцеловать?  Она  твоя  девушка?  И  не  ври  мне,  она  не  твоя  сестра,  сестру  в  засос  не  целуют.
–  В  каком-то  смысле  она – моя  девушка,  но  я  могу  всё…
–  А  какие  пять  дней  ты  посвятил  работе?
–  Э-э…
–  Наверное,  работа – это  просиживание  штанов  с  красивыми  девушками  в  кафе?
–  Погоди…
–  Зачем?  Для  меня  всё  ясно.  Вчера  после  обеда  я  вышла  отсюда  и  увидела  тебя  и  её.  Знаешь,  может  быть,  я  ошибаюсь,  но  её  ты  разыгрываешь  также  как  и  меня.
–  Значит  ты…
–  Да,  я  всё  видела.
–  Хочешь,  чтобы  я  объяснил?
–  Мне  не  нужна  ложь,  а  правду  я  знаю.  Просто  ответь  на  мой  вопрос.  Ты  ведь  гуляешь  со  многими  девушками?  Ты – бабник?
Борис  сперва  покраснел  до  кончиков  ушей,  потом  побледнел  и  открыл  рот,  но  слова  не  шли.  Катя  ждала,  спустя  минуту  она  доела  роскошный  завтрак,  купленный  на  такие  скудные  деньги,  вернее  подаренный  ей  немногословным  официантом  просто  так,  неторопливо  выпила  какао  и  замерла.  К  заказанному  для  неё  Борисом  коктейлю  “Белый  Ветер”  девушка  даже  не  притронулась.
–  Ну?  Что  ты  молчишь?
–  Я  не  знаю… – парень  сбился.
–  Не  знаешь,  что  сказать,  да?  Думал,  что  если  мне  четырнадцать,  то  я  ничего  не  понимаю?  Думал,  что  обмануть  меня  пара  пустяков?  Да,  ты  прав.  Сначала  ты  обманул  меня,  очаровал,  заставил,  чтобы  я  поверила  в  благородность  твоих  намерений.  Ты  и  представить  себе  не  можешь  как  мало  в  моей  жизни  света,  а  ты  отнял  последний.  Ты  растоптал  надежду.
–  Извини, – наконец,  произнёс  Борис.
–  И  всё?
–  Нет.  Ты  права,  я  просто  гуляка  и  я  просто  хотел  добавить  тебя  к  своей  коллекции.  Я  не  знал,  что  ты  окажешься  такой  ранимой.  Если  бы  я…
–  Такой  ранимой?  Ты  ещё  и  издеваешься?
–  Нет…
–  Чем  ты  думал?  Вскружил  девчонке  голову  и  бросил?  Думал  я  отряхнусь  и  пойду,  как  ни  в  чём не  бывало?
–  Я  не  собирался  тебя  так  скоро  бросать…
–  Не  так  скоро?  Хотел,  наверное,  сначала  поразвлечься?  Затащить  в  постель,  да?
–  Погоди…
–  Хотел? – требовательно  спросила  Катя.
–  Ну…  да.
–  Тогда  до  чего  бы  ты  ждал?
–  Ну,  пока  не  надоела…
–  Считай,  что  так  и  произошло.  Только  с  одним  исключением,  не  я  тебе  надоела,  а  ты  мне  надоел.  Тебя  ведь,  наверное,  не  часто  кидали,  не  так  ли?
–  Никогда, – признался  парень.
–  Всегда  бывает  первый  раз,  а  теперь  прощай.
–  Выпей  хоть  коктейль?
–  Нет, – ответила  девушка  и  встала.
Затем  подросток  попрощалась  с  подошедшим  официантом,  ещё  раз  поблагодарила  его  за  такой  замечательный  завтрак  и  вышла  на  улицу,  оставляя  Бориса  наедине  со  своими  невесёлыми  мыслями.


Катя  подошла  к  зданию,  где  находилась  зловещая  квартира  мачехи  и  задрала  голову  вверх.  Для  неё  эта  квартира  никогда  не  станет  родной,  никогда  не  станет  домом.  Подросток  была  готова  назвать  домом  скорее  свалку,  на  которой  ночевала  волею  судьбы.
“  Это  не  мой  дом,  это  просто  жуткая,  каменная  клетка,  в  которой  я  жила  волей  судьбы… ”
Девушка  постояла  немного  и ступила  в  тёмный  подъезд,  прошла  к  лифту  и  нажала  на  проклятый  ею  этаж.  Внутри  вновь  всколыхнулась  злоба.  Катя  была  готова,  готова  как  никогда  прежде.  Она  вышла  из  лифта  и  подошла  к  двери,  протянув  руку,  нажала  на  звонок.  Дверь  открылась,  и  Ева  с  порога  громко  заявила:
–  Вернулась  маленькая…
–  Уйди, – прервала  Катя  сводную  сестричку  таким  спокойным  холодным  голосом,  что  та  поперхнулась  ругательством.
Это  спокойствие  было  слишком  нереальным.  Несколько  секунд  Ева  вглядывалась  в  пустые  глаза  напротив,  а  потом  бросилась  в  свою  комнату  с  ужасом  на  лице.  А  вошедшая  тем  временем  сбросила  ботинки  и  повесила  куртку.
–  Вернулась,  блудливая  дочь, – произнесла  Кара,  встав  в  дверях  кухни.
Из  спальни  вышел  Виктор.
“  Время  пришло… ”
–  Я  не  твоя  дочь, – сухо  отрезала  Катя,  смотря  на  мачеху. – Моя  настоящая  мать  давно  умерла,  но  я  пришла  кое-что  сказать.
–  И  что  же? – глаза  Кары  блеснули,  обещая  множество  бед,  но  подростка  уже  было  не  остановить.
–  Правду.
–  Какую?
Вместо  того  чтобы  говорить  ей,  девушка  обернулась  и  пристально  посмотрела  на  молчащего  отца,  потом  медленно  заговорила,  но  её  не  осмелились  перебить:
–  Отец.  Она  изменяет  тебе.  Она  спала  с  твоим  начальником,  чтобы  добиться  твоего  повышения,  так  у  неё  было  бы  больше  денег  на  выпивку.  Да,  она  очень  любит  дорогое  вино.  Ты  можешь  мне  не  верить,  но  я  всё  же  сочла  своим  дочериным  долгом  сказать  тебе  об  этом.
–  Абсурд! – воскликнула  Кара.
–  Такой  же  абсурд,  как  и  твоё  желание:  отправить  меня  в  постель  к  Адаму?  “Ей  ноги  раздвигай,  дурачок”? – передразнила  Катя.
Мачеха  не  выдержала  и,  подскочив,  залепила  ей  пощёчину.
Подросток  медленно,  картинно  повернула  голову  назад,  в  первоначальное  положение,  и  улыбнулась.  Боли  она  совсем  не  чувствовала.  Но  улыбка  её  было  не  доброй,  о  нет!  В  ней  смешались  два  чувства:  ядовитая  издевка  и  смертельная  ненависть.
–  Правда  глаза  режет?
–  Заткнись!  Или  сейчас  ещё  получишь!
–  Отец,  а  ты  так  и  будешь  стоять,  ничего  не  делая? – поинтересовалась  Катя,  поворачиваясь  к  Виктору. – Так  вот  просто  стоять?  Ты  ведь  поверишь  мне  только  тогда,  когда  меня  у  тебя  на  глазах  изнасилует  Адам,  а  Кара  надерётся  до  отупения?
–  Это  уж  слишком! – мачеха  замахнулась  и  посмотрела  на  свою  руку.
Мужчина  держал  её  за  запястье.
–  Не  тронь,  дурочку,  она  просто  не  понимает,  что  говорит, – Виктор  улыбнулся  жене  и  холодно  велел  дочери. – Марш,  в  свою  комнату  и  что  бы  до  школы  из  квартиры  носа  не  показывала.
“  Он  мне  не  поверил,  что  же  делать? ” – в  странном  состоянии  близком  к  отчаянью  девушка  прошла  в  гостиную,  села  на  кровать,  и  откинулась  на  покрывало.


Пришло  воскресенье,  последний  день  недели.  Катя  встала  раньше  всех  и  вышла  в  коридор.  Неторопливо  надела  куртку,  ботинки.  Она  не  могла  больше  оставаться  в  этой  квартире  ни  минуты,  ни  секунды.
Домашнего  ключа  не  было,  но  это  не  остановило  её.  Покопавшись  в  карманах  отцовской  куртки,  она  извлекла  его  ключ  и  отперла  им  дверь.
Громко  хлопнув  ею  напоследок,  она  бросилась  к  лифту  и  нажала  спуск.  Даже  если  за  ней  и  бросятся  в  погоню,  она  успеет  запутать  пути.  Им  её  не  достать.
Девушка  легко  бежала  по  дороге  в  утреннем  воздухе  просыпающегося  города.  Она  бежала  в  ту  часть  города,  куда  никогда  не  ходила.  Она  не  знала  зачем,  просто  хотелось  оказаться  как  можно  дальше  от  такой  чужой  квартиры.  А  потом  она  вновь  натолкнулась  на  машину,  у  которой  горели  фары.
“  Теперь  я  поняла,  что  это  за  машина,  это  вестник ” – подросток  безбоязненно  прошла  мимо  неё  и  даже  помахала  ей  рукой.
–  Спасибо,  я  всё  поняла! – крикнула  девушка  тонированным  стёклам.
За  машиной  находился  мост.  Огромная  и  длинная  конструкция  пересекала  реку,  разбивающую  город  на  две  части:  на  жилые  районы  и  на  заводы.  Девушка  подошла  к  краю  моста  и  посмотрела  вниз.
“  Высоко,  метров  сорок ” – отрешённо  подумала  она  и  заспешила  вперёд.
Ноги  ступали  всё  быстрее  и  быстрее.
Добравшись  до  середины  моста,  Катя  остановилась  от  неожиданно  пришедшей  в  голову  мысли:
“  А  ведь  я  нарушила  запрет  отца.  Я  покинула  квартиру.  Меня  снова  накажут,  когда  я  вернусь,  более  сурово,  чем  прежде…  хотя  нет.  Если  я  не  вернусь,  меня  не  накажут,  а  я  не  вернусь.  Просто  никогда  больше  не  вернусь ”.
С  природной  грацией  подросток  вскочила  на  каменные  перила  моста  и  замерла,  смотря  вниз.  Ветер  обдувал  её  лицо.  Она  не  плакала,  она  улыбалась,  так  радостно  как  не  улыбалась  никогда  в  жизни.
Неподалёку  остановилась  машина,  и  из  неё  выскочили  двое.  Мужчина  и  юноша.
“  Отец  и  сын ” – предположила  девушка  и  крикнула  им.
–  Не  подходите  или  я  прыгну!
Они  замерли  и  старший,  быстро  достав  мобильный  телефон,  набрал  номер.  Подросток  отвернулась  от  них.  Вокруг  стали  собираться  зеваки,  не  осмеливаясь  приближаться  ближе,  чем  на  пятнадцать  метров.  Они  словно  специально  встали  пораньше  в  это  воскресное  утро,  чтобы  понаблюдать  за  ней.
Завыли  сирены,  и  на  мост  выкатили  полицейские  машины.  Из  них  посыпались  одетые  в  униформу  блюстители  правопорядка.  Один  из  них – главный – пошёл  к  девушке  решительным  шагом.
–  Ни  шагу, – твёрдым  голосом  отчеканила  Катя,  поворачиваясь  к  нему  лицом.
Их  глаза  встретились,  и  офицер  остановился.  Он  понял,  она  прыгнет.  Мужчина  застыл  в  пяти  метрах  и  опустил  руки.  Внимательно  рассмотрев  его  лицо,  подросток  повернула  голову  чуть  в  сторону,  наблюдая  за  ещё  одной  группой  зевак.
“  Всем  хочется  посмотреть  на  смерть ”.
–  В  мире  нет  справедливости, – словно  ни  для  кого  произнесла  она.
–  Не  делай  этого,  ты  ведь  расшибёшься, – произнёс  полицейский.
Девушка  вновь  посмотрела  на  него,  а  потом  вспомнила:  ненависть  Кары,  издевки  Евы,  похоть  Адама,  безразличие  Виктора.
–  Я  знаю, – необычайно  спокойно  произнесла  Катя,  с  её  лица  не  сходила  лёгкая,  воздушная  улыбка. – И  я  не  вернусь.
“  Извини,  Светлана,  мы  больше  никогда  не  увидимся  и  это  единственное  о  чём  я  сожалею ”.
–  Жизнь  кончена!
–  Нет! – полицейский  предугадал  время  прыжка  и  бросился  к  ней,  но  не  успел.
Девушка  пружинисто  отскочила  далеко  назад,  совершая  свой  последний  шаг.  Шаг  в  пустоту.  Ветер  подхватил  её  тело  и  умчал  его  вниз.
Она  обрела  свободу…  на  несколько  секунд…  до  столкновения  с  водой,  но  эти  секунды  она  прожила,  улыбаясь,  потому  что  в  первый  и  единственный  раз,  она  была  по-настоящему  свободна.  Да,  она  оказалась  недостаточно  сильна,  чтобы  жить,  но  она  умерла  молодой,  красивой  и  свободной  ото  всех  оков  мира…


После  выпуска  новостей,  повествующего  о  трагичной  гибели  подростка,  Светлана  проплакала  всю  ночь,  а  Борис  разорвал  отношения  со  всеми  своими подружками  и  на  долгие  месяцы  остался  один.  Он  и  она – они  оба  винили  себя  в  произошедшем…
Доподлинно  неизвестно,  по  какой  именно  причине,  но  ровно  через  неделю  после  трагичной  гибели  дочери  Виктор  подал  на  развод  со  своей  женой  Карой.
А  ещё  говорят,  что  когда  Катю  выловили  из  реки,  на  её  мёртвых  губах  по-прежнему  светилась  улыбка…

(Черновой вариант в тетради написан 07.09.2002-11.09.2002)