Следующий?

Быть вампиром – это непросто. Это непросто объяснить людям, которые не вампиры. Если ты никогда не пробовал на вкус человеческой крови, если ты не ощущал, как она, капля за каплей, скатывается в твой желудок, если ты никогда не чувствовал притяжение этих маленьких красных капелек, ты никогда не сможешь понять, что такое – быть вампиром.
Но ты можешь им стать, если встретишь на своем жизненном пути кого-нибудь из нас. И тебе покажется ужасной эта встреча, ужасной, до тех пор, пока ты не почувствуешь вкус вечности на своих губах, пока ты не вдохнешь ее полной грудью и поймешь, что вся твоя прошлая жизнь была лишь подготовкой ко всему ЭТОМУ. И только тогда ты начинаешь жить по-настоящему, ощущая на губах вкус жизни этих мелких презренных людишек.
Ты крадешься по темному полупустому коридору. Редкие факелы освещают твой путь. Но в тех местах, где властвует тьма, там, куда не достает свет этих маленьких чадящих головешек, ты чувствуешь себя как дома, обернувшись темнотой, как будто плащом, перетекая из одной тьмы в другую, подобно большой капле темной ртути.
Стой! Ибо впереди стражник. Маленькая капелька на тонком волоске человеческой жизни. Крошечное сверкающее пятнышко крови, красной, притягивающей, зовущей. Еда.
Ты делаешь один шаг вперед, покрывая всю длину коридора, и оказываешься лицом к лицу с этим человеком. Ты заглядываешь ему в глаза, погружаясь них до самых глубин его души, прочтя все его мысли, осознавая все его желания. Ты видишь, как будто в замедленном кино, как зарождается ужас в его глазах, темный, животный, исходящий из самых глубин его существа.
Он открывает рот для крика, но ты разрываешь его губы и щеки, слизывая теплые соленые капельки и крик захлебывается. Мгновенье, и ты уже пьешь его кровь, его жизненную силу, вытягивая саму душу. Гаснет крошечная солнечная капелька, рвется сияющая нитка и человек исторгается в бездну, имя которой пустота. А ты, перешагнув через упавшее тело, идешь дальше, прихватив с собой жизнь человека и его глаза, чистые и незамутненные.
Твоя цель - высокая башня из серого камня, стоящая отдельно, в самом центре замкового двора. Там, на самом верху, под крышей, бьется еще одна человеческая жизнь. Тонкая жилка на такой же тонкой девичьей шейке. Ты слышишь, как бьется ее сердце? Тук-тук, тук-тук. Это биение жизни, жизни, к которой ты стремишься, жизни которой ты желаешь.
Ты подходишь к окну и всматриваешься в одинокие звезды. Их колючий свет пронизывает тебя до самого дна  темной души. Ты отворачиваешься, потому что свет, там, где его не должно быть приносит боль.
Тьма, из которой соткан твой плащ, обнимает тебя, превращая в одну большую черную размытую кляксу, а потом откидывается назад, но уже не плащом, а черными кожистыми крыльями. Твои руки удлиняются, а ноги укорачиваются. Из горла вырываются клекочущие звуки, а глаза видят мир совершенно другим.
Ты отталкиваешься от окна, делая огромный затяжной прыжок, и только в самой верхней его точке с громким хлопком распахиваешь крылья. Широким взмахом ты проталкиваешь свое тело вперед, причем не сила крыльев движет тебя вперед, но желания.
Ты делаешь круг вокруг башни, потом еще один и еще, набирая высоту. Ночь охватывает тебя, а свет колючих звезд обжигает. Наконец, остановившись, ты замираешь на мгновенье, а потом, сложив крылья, падаешь вниз, пикируя к одной точке.
Ночь несется тебе навстречу, и ты пробуешь ее на вкус, ты ощущаешь ее запах, чувствуешь ее резкие прикосновения своей кожей. Твои глаза загораются мрачным огнем предвкушения, ибо ночь обещает тебе, обещает как женщина, раскрывая объятья. И вновь ночь, ставшая твоими крыльями, облегает тебя, а потом вновь отходит назад, превращаясь в полупрозрачные клочья тумана, оставляя за собой такой же след, и вот уже нет тебя, лишь облачко полупрозрачного дыма парит на твоем месте.
Ты становишься дымом, паром, полупрозрачной движущейся субстанцией. Ты слеп, но смотришь тысячей глаз. Ты глух, но слышишь тысячей ушей. Ты становишься частью самой Ночи. И так же тихо и неумолимо, как она, ты просачиваешься сквозь стены и запоры, оказываясь внутри башни.
И еще раз ночь сплачивается вокруг тебя, превращаясь в размытую кляксу, а потом опадает полами длинного плаща. Ты стоишь посередине небольшой комнаты и не можешь оторвать взгляда от девушки лежащей перед тобой. Она спит и сниться ей что-то нехорошее и темное, потому что вздрагивает она и стонет. Неслышно ты подходишь к кровати и, проведя рукой над ее лицом, изгоняешь все страхи и темные образы из ее видений, погружая девушку в глубокий сон. Потом ты разрезаешь ее одежду, оставляя обнаженной. Ты чувствуешь ее дыхание и биения сердца, ты видишь, как вздымается ее грудь и пульсирует жилка на ее шее.
И ты даришь ей свой первый поцелуй, поцелуй вампира, обжигающе холодный, замораживающий до самых кончиков души, до первых воспоминаний, превращая в вековечный лед все ее чувства. Девушка вскрикивает. Целый океан ее души открывается тебе, и ты пьешь его, капля за каплей, глоток за глотком, пока не осушаешь.
Потом ты даришь ей свой второй поцелуй, поцелуй вампира, обжигающе горячий, разжигающей страсти, все желания, поднимающей со дна ее замороженной души все  животные инстинкты. Девушка вскрикивает еще раз. Целый водопад животной страсти обрушивается на тебя, и ночь обнажает твое тело, растворяясь позади.
Но прежде, чем овладеть девушкой, ты даришь ей еще один поцелуй, поцелуй Жажды, поцелуй-проклятье, поцелуй-благословенье. Ты пьешь ее, ее душу, ее тело, пропуская ее через себя, отдавая обратно, зажигая новую ночную звезду, новое чувство и новую жажду.
А когда все заканчивается и девушка открывает глаза, ночь принимает ее, даря ей свое покровительство и черный плащ, обнимая и лаская ее. Ты всматриваешься в ее глаза и видишь отражения своих собственных, а в них еще отражение, и еще, и еще, до бесконечности. Отражения перепливаются, сливаются, путаются и ты уже не в состоянии понять где твои глаза, а где чужие.
Ты даришь ей свой последний поцелуй, а потом, превратившись в размытую черную кляксу, в мгновении ты достигаешь окна, и бросаешь свое тело в пустоту, распахивая свои крылья только в высшей точке прыжка, и несет тебя вперед не сила твоих крыльев, но желания. Ты делаешь круг, а потом позволяешь ветру унести себя прочь.



P.S. Спустя несколько мгновений от башни отделяется еще один силуэт – размытая черная клякса, распахнувшие свои изящные крылья впервые. Жажда мучает ее. И кто знает, кем будет ее первая еда?