Три обмана

1
****
Он ее израсходовал и отложил на ненужную сторону. Восемнадцатый день удивился цифрой один в календаре, впервые дав понять, что она оставлена  в одиночестве. Ветер уже вытер асфальт улиц от щедрых на слезы и всхлипывания поминок зимы и то ли для контраста, то ли по закону сохранения он вернул ее слезы.
Сначала он разлюбил ее смех, и, встречаясь, они все больше молчали, а потом и ее саму. Сейчас ветер понапрасну целовал ее мокрые щеки и пытался сорвать шарф, который она повязала на свои хрупкие плечи, словно подспудно дразня неизвестно кого.

2
****
Забыть его означало выкупить свою беззаботность, подкупающие улыбки привстречных мужчин, безответственную безотказность (разрешила себе один раз, заразилась разрушительной недальновидностью женщины, мнящей себя лишь особью – в оправдание, и чаще после, а до, разумеется, справедливым вознаграждением).
Нет, впрочем, насчет последнего по разному могло получиться. Это она так думала. А чувства за свое. С утра она надела джинсы и рубашку, смирилась, значит. Решила, хватит с нее, другие рефлексы, в конце концов, тоже есть, что ей пораженной на поражение действовать. Руки прятала не потому, что с тобой здороваться не хотела, скорее, дурная наследственность (тоже был один, так наследил, и как не было ничего, а ей отогреваться). Так, глядишь, и скажешь, что, мол, взятки гладки, раз с таким истрепавшимся помятым прошлым.
Бросала на ветер слова о тебе сделать их легкими, беспечными и незначительными. Не вопрос. Хочется ответить так. Но. Незадача


********************************ХОРОВОД. Женщина и дневник
1
*****
"... ее одиночеству не хватало только законченности ", -- подумала она о себе, как всегда в третьем лице, когда ее руки получили право соскользнуть с его шеи, и левая обожглась о бедро. Кажется, он не заметил. Кожей она чувствовала все еще горячее дыхание простыней, и ей до безнадежного захотелось скитаться под душем из холодящих сверкающих звезд. Повернув лицо туда, где должно было быть небо, хотя еще не привыкшие к темноте глаза не различали даже границы крышки-потолка комнаты, запершей их в своем пространстве, она спряталась во мгле своих мыслей.
Теперь она уже привыкла к ней и тяжесть осознания не кидала ее в отчаяние, а просто давила, неустанно катая о стены ловушки.
Отдирая руки от его спины, возвращая их своему телу, она всегда так думала: «...ее одиночеству не хватало только законченности». А он, и все остальные, они словно каждый раз начинали его заново.
-- Дальше так продолжаться не может, -- скажет он и она поймет, что он давно знает о загнанности ее мыслей. Но нет, он ничего не сказал. И опять попросит о встрече. Любимая. А она могла бы комкано разрыдаться в тепло его волос и просить прощения. Но она была слишком горяча в любви, и ее горячие слезы никому не были нужны.
Скоро они попрощаются и уже на улице, кутаясь хотя бы в ветер, она будет вспоминать еще один посредственный рассказ с банальной бедностью содержания.

****
Мой день как сизифов труд. Стиснув зубы говорить себе «нет!», зная, что к вечеру оно сорвется без отчаяния, но с облегчением. Короткая передышка. На время спуска (читай – падения). И лишь утром, достигнув точки, от которой снова надо поднимать все спущенное на самотек, «нет!» отчаяния поднимется, бросая солнцу ежедневный вызов.
А день мой – как сизифов труд.

2
****
Женщина с вызовом, женщина, от которой отказались. Третья посвященная тебе осень логически завершилась промозглым выходом в никуда.
Я стану искать и натыкаться, а пока я думаю о тебе, забывая, и обманываю домашних и первых встречных, так легко отстраняющих мое лицо.
Но как забыть о тебе, когда нет, о чем вспомнить. Оплакивать прошлые радости – это слишком пошло, а я все больше убеждаюсь, что не надо было дожидаться.
А теперь, когда ожидание закончилось, стало неотвратимо поздно. И дни поползли однообразной вереницей, а я им по боку, их побочная узница, внебрачная неровня на казнь. Ах, зачем их у вас так много.
Я так и останусь твоей недоприкуренной сигаретой, забытой в кармане. А как отстраниться и перестать.
Я несмелая страница в страницах снов, и указание «вон» понимаю слишком буквально, норовя вывернуться наизнанку и посмотреть где. Впрочем, я знаю, тебе это тоже не понравится.
Как легко навести порчу на красивую женщину. Она поверит всем твоим избеганиям и где уж ей догадаться, что у тебя невеста в семь повествований.
Мне, конечно, не угнаться, не уложиться, но я знаю таких; их в глаза не увидишь, в глазах – пожалуй. Только я тебя все боюсь спросить.
(Да не привязывайся ты к словам, еще ладно бы к своим, так к чужим. Тем более мужчины. Знала бы, так никогда бы с тобой не поздоровалась, и даже зная, взглядом бы не обошла, но обошлась. А тут, так ошибиться.)
И ты смог спокойно со мной распрощаться, так и не расспросив.
Впрочем, тебе, видно, время собирать. А я посеяла, что могла.

****
Она легла в темноту и поняла, что этой ночью уже никогда не сможет заснуть. Как бы  не закрывала глаза.
Бездна. И без крыши над головой. Ее душа слонялась осколками и билась болью.
И когда нет никого, чтобы обнять, ищешь, кто бы нажал. Нельзя же это так поздно понимать.

3
****
Она проснулась не в свое время в положенном месте. Лежала и думала, как бы ускользнуть, но дома ее ждала в который раз не разобранная постель и пятая, гримасничающая заваркой на дне, немытая кружка. Последняя.
Кипятить чайник, мыть посуду (эти сиротливые кружки величались так без задней мысли, как впрочем, и без особого уважения) – тьфу ты, так и знала ведь, что разобью, а счастья никакого. Уж, лучше полежать здесь. Да и вечером должен будет звонить этот (правильнее его, конечно, называть тот, а того, что лежит рядом – этот). Потратив несколько минут и улыбок на такого рода размышления, чтобы как-то определить для себя, в чем же все-таки разница, она безнадежно подошла к не размытым границам непроницаемого иронией вопроса.
Зачем все они.

****
А кто-то уже ищет встречи с ней. Тот, кто вспоминал о ней, заснув и просыпаясь, кто поселил ее на другом берегу, кто раскроил белый свет, только бы быть с нею вместе и казалось, так будет целую вечность. Вечность нескольких дней, подарок ее неразборчивой беспечности, многообещающая легкость, распростершая свои объятия – внезапная боль.

****
Будь я умнее, я бы не сделала этого, но как, не сделав этого, поумнеть!

************************************СОЛО. Женщина и дневник

1
****
Не торопи свое ожидание назвать лучшим именем Гонца вести и соберешь плоды Пославшего.

****
Знали бы вы, как нежданно-негаданно, однажды встретив вас, я больше никогда не смогла оглядываться на проходящих мужчин.

****
Я чувствую такое необозримое одиночество, что можно даже не пытаться представить и понять. Хочется приставить и разнять на краткий миг себя и вечность, но Господь не прощает такого отступничества.
У меня гордая поступь и я думала, что ты обрадуешься. Не за этим холодом я ждала тебя, да видно обозналась.
А себе боялась признаться, вот и завралась. Или я опоздала. Или меня не позвали. Много всяких или, а я одна, а вы говорите, что вечность это осуществление всех вероятных возможностей.
Так не много ли мне сразу?
Плодоносит моя сбитая с толку душа глупостью, принявшею форму рифм. А мне что делать в этой ледяной необозримости.
Так просто не принимать. Колоти себя локтями (искусанными), а для тебя никакого искушения. Оно и понятно. Я знаю больше, но могу повернуться к тебе любым боком. Так и выйдет.
И ты спокойно, не оглядываясь, отправишься мимо, успокоенный моей мимолетностью и даже, пожалуй, неприглядностью.

2
****
Такие вот героини ходили, наверное, толпами в былые времена.
Чем дороже дастся, тем больше потом обесценится.
Предлагать без обертки, что кота в мешке. Умели ли различить без названия? То-то и оно. Так и свою решительность; нет, в угол можно не загонять, но в дальний спрятать

****
Войти и остаться. Знаешь ли ты, что такое решимость. Знакома ли тебе эта тупая отрешенность, когда понимаешь, что искать тебе, в общем - то, нечего.
Понукания понимания и въевшееся чувство, из тех, что отдирается только с кожей, а впрочем, и этого не жалко, летом многие, говорят, обгорают.

Увидеть тебя и ничего не почувствовать. Безразлично улыбнуться и ненавязчивым вопросом вклиниться в твои дела. Уклоняться от ответа не придется, и в очередной раз почувствуешь себя на плаву (ну, или там, полет, допустим, нормальный).
Мир без странных женщин, заворожено глядящих тебе в след; все как у людей.

Завидую тебе, как ты умеешь жить.

3
****
Что я тебе? Отчет отсебятина. Битая втихомолку молитва мирового размаха. Оставь меня немой, но заплаканной, и накладывать заплатки предоставлю тем, у кого смятение с доставкой. Мне же, улыбчивой и веселой не сблизить болезненность и вес слова.
Это сила, слишком поспешная у забывающихся.
И никогда не верь словам женщины, она небрежна с безбрежными смыслами и грешит повторами, и не сокрушается. А поди оденься, чтобы тебя не обули, в глаза  ее булыжники с мостовой, опереться на них и ну их всех. Она охватит и приласкает, и не отпустит попусту.
Но если забылся в своих словах, не забудь убояться. Слова женщины скоры на вырост, верь ее глазам.
Глаза же мужчины, куда ни глянь, выражают одно лишь желание; потому и сказанное тобой – субботняя сказка, которая должна быть заботливо исполнена с выходом на поклон.

4
****
Твоя спина. Удаляющиеся шаги поначалу безотказно, потом безудержно, и, наконец, неотвратимо приближают тебя ко мне. Теперь я надолго буду полна тобой, до новой встречи.

****
Удобная форма отношений. Удобная девушка. Я ли это? Узнаю тебя.
Кто-то из нас двоих окажется несъедобным. Сплюнуть – три раза — ты уже считаешь меня только неотвязчивой мыслью и хочешь распутать клубок, не спугнуть бы фортуну.
А я, огорошенная огорченьем, поперхнусь, сглотну (слезы там, или обиду – все что полагается) и пойду по свои делам.

Зачем ты далеко. Ты забрался под одеяло к чужой женщине и только глупо улыбнешься, когда я, сославшись на бессонницу, встречу тебя в мои любимые пять часов утра.
Да, конечно, я нервно не теребила края пижамной ма…
И даже, не поверишь, не пила кофе, так разве что поба...
А стирку? Ну, тебя проводила и сразу вот, потом чтобы мень...
А что ...? Да, да, заснуть вот лежала и пыталась. Да, хреновый из меня, да я ведь и не прошусь вовсе, да...
Но зачем ты даешь мне ответы без вопросов.

И вот эти, будь они не ладны, ответы, не укладываются в моей голове. Что, сходи в душ. Знаешь, где у меня погано сейчас, я бы лучше на три веселых голоса разложила бы и по всем этажам.
Ну ладно милый, ладно. Я что, неживая что ли? Я не вспомню больше. Что было вчера, уже забыто. Один денек поживем с этим, а назавтра все по новой.
У меня для боли хватит места. Зачем только ты перехватил меня у который раз идущей мне на встречу судьбе. А я пойду на поводу и с ума разунусь.
И сама разденусь. Все будет как в прошлый раз.
Я так устала повторяться.
Откройте.

********************************** ХОРОВОД. Мужчины
4
****
Привычка общения снова сделала ее уязвимой. Соприкосновение с чужим миром или бегство от собственного?
Телефон вызывающе молчит и не надо идти ставить чайник. Откуда это чувство – снова тебя вложили мне в душу и вынули сразу же. Такая вот переполненность пустотой.
Хотелось писать о другом, а опять ты.

5
****
 Была она недурна собой. Тобой она была дурна. Оставившая разлюбленного кого-то.

****
-- Днем, в понедельник, он приедет.
Она смотрела на него так, словно они никогда уже больше друг друга не увидят, и так оно и было тогда.
А потом, когда в комнату забросило свой свет восьмое утро, сделав комнату невообразимо тесной, ты молча ушел.

6
****
Нет, ни твои слова, ни голос женщины на твоем конце провода – все это лишь ловушки для ответа.
Время. В своей неприкрытости. В самоочевидности, и никто не станет слушать твои отговорки, а ты, чтоб не сойти с ума, прервешься на третьей обращенной к себе фразе.
Ждите ответа, ждите ответа, жди...
За еще одно пожертвованное одиночеству утро ночь отомстит, припечатав отступницу к дармовой тщетной бессоннице.

****
Твой вечер.
Сколько еще таких мне предстоит провести-выпрводить. Ты забыл попрощаться и какие-то ключи, которыми я не умею пользоваться.
И так в страхе и живу, что однажды ты придешь и спросишь с меня все, что должна была хранить за дверями (есть что- то, не помню, из избы не выносят) или. Вообще не придешь.
Когда я извлекаю из всего этого хлама в промежутке между молитвами урок, я тревожно, и даже с некоторой угрозой радуюсь, мол, еще посмотрим.
Но сейчас я неизлечимо прельстилась и не могу оторваться.
Господи, бей же по рукам от всей души! Но Ты отдаешь всех нас на поруки малодушной судьбе, которая так и норовит сжульничать.
И смеется себе втихомолку.

Я хочу Твоего ответа; лишь для того, чтобы после ответить перед Тобой.

****
Я смотрела в глаза
Только одиннадцати
А ночью мне
Снились твои




**************************************** СОЛО. Мужчины
5
****
Как там причину в таких случаях называют – «не нашлись характерами». Да, оказалось-то око за око. А кто-то свои щеки подставлял стыду. С дуру.

6
****
Он сказал ей  «почувствуйте разницу», и она отвечала вечностью в разинутых глазах. Тогда он хотел отмахнуться от несказанного, но она отдышалась казнью в каком-то далеком прошлом, и ему пришлось почувствовать себя идиотом.
 --Ну что ты, милый, -- это было уже слишком, но она повторила вопрос, -- так на что же.
Он не только не ожидал, но не дожил еще, наверное, для таких вот
 вопросов. Но она проникнулась, и не сказала «ну-ну», не отвернулась, и даже не возвращала ему призыва, хотя он навязчиво почувствовал…
Она заревела в тихом омуте, протянула руки связывающему прошлому и стала в тисках ожидать помилования; но по ее улыбке ни о чем этом догадаться было нельзя, и она погладила его по изумлению, словно извиняясь, и принялась за кофе.
Он подхватил подсказку, но все же понял, что избежал беды и был спокоен, что она попрощается сама.
Видеться еще раз было бы для них безболезненно, а значит бесполезно.

****
     Хочешь, я сыграю на твоем одиночестве
     Многолетнюю пьесу
     Или семидневный роман
     Мной бы упивалась любая роль
     Но скупой режиссер
     Дал обет не снимать эпизодов
     А актеры отбились от тех,
     Кто не прочь от утех репетиций 

**********************************************  ПАРТИТУРА

1
****
Сегодня придти домой вечером, и написать не худшую прозу. Или, оперевшись на стопку непрочитанных книг, наполнить глаза слезами. Взглядом устилая дорогу, на каждом столбе написать букву твоего имени ...
Хотелось тишины и человека
Появится строчка с претензией на поэзию. Отключившийся чайник исполнит первое желание. Был бы поопытнее, наколдовал бы второе, а пока ты ищешь на стекле отголоски, силишься поймать очертания-образец. Не старайся, темные ночи уже потеряны, а от светлых разве дождешься? Никто не пророчил
Неужто так обязательно по образу и подобию.
И тишина, драная кошка крадется. Все лучшие произведения уже созданы, а ты нервно теребишь или, что хуже, перерабатываешь, и лучше, наверное, не работать, но что тогда.

****
Была она ни умной женщиной, ни красивой, да и глаза у нее были не голубые. Она не любила весну и много спала днем; а в остальном была не хуже других. Ночь стекала тиканьем будильника с подоконника, и мысли гнались и прятались друг в друге, пока стрелки неприглядно кружили в своем неуемном танце. Грязно выругавшись или помолившись, она засыпала под запыленными утренними лучами.
Просыпалась она с улыбкой облокотясь на предстоящий день во все остальные дни, а в весенние с мыслью о том, что уж точно останется с тем, кто научит ее любить весну. А она, если захочешь, станет писать  только о тебе, и о смысле жизни, что, в общем, для женщины зачастую одно  то же.

****
Что же за напасть, не писать, сыпаться. Удержу нет, а уж хочется передышки. Утром просыпаться. Устаканить тоску каким-нибудь пойлом. Тоже, наверное, выход. Только туда ли.


2
****
Небо, обессилевшее держать тучами занавес, сотканный длинными косыми каплями дождя, обрушит его на асфальт, скомкав лужей такого же глубокого цвета, как глаза луны в те ночи, когда она тоскует по несбывшемуся свиданию с солнцем. Ты сможешь увидеть меня, но говорят, мне не к лицу цвет, который я слишком хорошо храню в частые дни недели, те, что без встречи с тобой. А сегодня зеркало опять напомнило мне о нем.
А тебе, как и всем прочим, ни к чему мой грустный взгляд, сила которого лишь напрашивается на третий закон, что знаменит противодействием. Оголтелая легкая добыча.

****
Обвинишь меня в длинных предложениях – чего проще, а я прощения буду просить короткими вздохами – слишком скорыми, чтобы набрать воздуха, недостаточно броскими, чтобы утешали. Так себе в уголке поплачу.
Дать слово – выбрать исход, которому не пристало задерживаться из-за обстоятельств. А если не руками и ногами, а из рук вон? Ищи его в чистом поле. Ну, хорошо, с новой строки, если не по маслу, и не по древу.
Я-то слово дам, а тебе не понравится.
Хорошо, считаем, что собралась. И вот тебе результат на славу прямо в лицо; ни слова тебе со мной, ни я тебе. Без слов. В смысле, без комментариев. Что ж мне, еще один.
Отчаяния ком катая меж плечами...
Ну и далее...

3
*****
Измерять пространство своего одиночества мысленными шагами. Знание слишком требует доказательств, а вера близка с заблуждением

****
Перечитать весь свой бред и раскаяться. Можно дать обед или заречься, спотыкнуться и осунуться и навсегда не возвращаться. Можно-то можно, да вот только поможет ли. А если и да, то кому?
Мне уже деваться некуда, откуда, спросишь, такая; я бы, говорит, взял тебя в рассрочку, с залогом, но ты-то лезешь за словом в пустые карманы... Да уж куда денешься, вот она расписана, растрогана ни по дням. Годы догадалась урезать, но в твое окно заглянуть без любопытства. На огонек, называется. А у вас там «уходя, гасите свет». И вот тебе пошло-поехало, обвилась вокруг очередного обвинения и залепетала слезами.

****
Я ищу оправдание, которое бы подошло к твоим красивым глазам. Ищу повода признаться, что так и не сбежала с поводка, окружающим. Ищу риска сокрушить не твои стены, так хотя бы свою нелепицу. Я же вроде, без роду и без племени, так где же тогда написано?
Видно, не дано этим пальцам забыться, по твоему лицу забегая вперед. Клавиатура компьютера в отместку задала им жару и торопит в путаном танце. Утром посмотришь – по тебе.

4
****
Это – все, совсем не то, что мне надо.
Твой забытый взгляд и вздыбившаяся гладь. Вот и ладушки.
Я упала, а пуля просвистела о пол шлепанцем – опять не угодила соседям. Поспала, и привидела, ясно дело, а разобрать нельзя. Тут-то я и давай угощать, а вдалеке шепчут – не надо.
Дни берут свою дань и проходят освоившимся ядом. Навеселе лестно, а затем затмеваешь все ты.
Стонут тиканьем часы, сочится понуканиями душа, а с места не сдвинуться. Стихами стих последний крик и можно не корчиться.
Хочется прижаться к тебе всей душой, а ты сказал, что я девочка, которая вышла из твоей мечты.
Только ты вырос и, по-моему, не веришь в сказки, а я могла бы вернуться в любой момент, хоть в завтра.
То-то бы ты удивился, но хочешь ли этого, или просто чихать ты хотел, а я подумала, всуе верная, что правду сказала.
Лето законно заперли в фотоальбомах, а я с новой мольбою вынула на белый свет тускнеющей осени сотую несуществующую историю.

Вот это риск!