Жизнь тополя, до и после смерти

Сколько я живу, столько помню и тополь, который растёт напротив кухонного окна, метрах в трёх. Мама говорит, что его посадили соседи над нами, когда въезжали сюда, так как вокруг всё было голо и серо.
Он постоянно тянулся к солнцу, пока не стал выше нашего дома, который, по нынешним меркам, невысокий, всего пять этажей.
 Тополя, по моему мнению – хищники. Они очень похожи на человека, который занимает для себя столько жизненного пространства, насколько хватает сил. Только арсенал средств защиты у них невелик, по сравнению с нами.
Единственными его постоянными жильцами была пара ворон, которые свили там гнездо и ежегодно увеличивали своё потомство на энное количество голов. Птенцы каждое лето мешали мне по утрам высыпаться своим карканьем.

Постепенно, год за годом, своими увеличивающимися в размерах корнями, он душил всё живое, что росло вокруг. Его щупальца уже стали проникать в фундамент жилища, грозя раньше времени обрушить его.
Тогда жильцы стали требовать от председателя товарищества собственников жилья принять надлежащие меры по устранению растущей угрозы, но он отговаривался отсутствием денег на счёте.
Мама рассказывала мне, что раньше наш домоправитель обладал бархатным тенором и часто выступал по радио и телевидению. Потом голос пропал. Ходят слухи – от чрезмерной любви к алкоголю, но это слишком обыденно. Мне видится романическая история с трагическим финалом: его бросает любовь всей его жизни и от переживаний у него «пропадает» голос. Интересно было бы узнать, почему это произошло на самом деле?
Особенно возмущалась одна тётка, с пятого этажа.
Она говорила:
- Мне летом из-за этого дерева воздуха не хватает,  квартира похожа на склеп.
Очень вредное существо. Одно время, в доме было много кошек и, как водится, один кот, которые жили рядом с нашей парадной. Так вот, этот хозяин гарема постоянно метил свою территорию, частью которой он почему-то считал и нашу дверь. Амбре на лестнице было не из приятных. По идее, тут ничего не сделаешь. Но моя мама человек сообразительный, после каждого акта самоутверждения со стороны усатого животного поливала лестничную площадку «убийственной» смесью из аммиака и карболки. Вонь жуткая, но это, как ни странно, помогало. Стала гнать волну эта дамочка. Ей то что до этого?  До её пятого, в отличие от нашего первого, запах кошачьего ссанья не доходит. Она решила нам мстить. Ночами спускалась вниз и наливала воду под входную дверь. Я хотел ей сделать озеро из кое-чего более «ароматного», но мама меня отговорила, сказав, что ей это скоро надоест. Её, действительно, надолго не хватило – месяца на два, не больше.

Вернёмся к тополю. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Однажды летним вечером, почему-то в двенадцатом часу ночи, за окном раздался стук топора.
Выглядываю – эта гражданка обтёсывает кору у корня. Я, в принципе, тоже подумывал о чём-то подобном, поэтому ей не мешал.
Вдруг, раздался голос из квартиры слева:
- Люди, остановитесь! Что Вы делаете, опомнитесь!!!
На что последовал очень громкий и вполне демократичный ответ:
- А не пошёл бы ты на … .
На этот аргумент трудно, что-либо возразить.
- Вы же за это будете и платить.
- Но не  ты же.
- Нет не я.
На этом разговор закончился. И работа продолжилась до её полного завершения. Тишину разрывал лишь мерный стук металла о дерево.

Но даже почти мёртвый тополь не думал никто срубать. Прошёл год,  второй. Вороны нашли себе новое место жительства, а вокруг уснувшего навсегда дерева - стала оживать жизнь. Пошли в полный рост репейники и крапива. Из земли полезли ростки вязов и клёна, которых много росло поблизости.  Однажды летом меня разбудил раньше обычного (на каникулах я привык спать часов до одиннадцати) странный для пятимиллионного города звук – кто-то методично долбил дерево. Выглянул – дятел. За это время оно изрядно высохло, кора еле держалась на стволе. Этим и воспользовалась красная шапочка. Он имел наше дерево недели две. Начинал часов с семи утра и заканчивал с заходом солнца, делая небольшие перерывы. Куда в него лезет? Успокоился он только когда вся обшивка валялась на земле и весь ствол был усеян дырками.

Прошёл ещё год. Тополь, точнее то, что от него осталось, по-прежнему был на месте. К нему проявила интерес крыса (а может быть и крыс), которая поселилась под ним. Она часто выходила на охоту. В основном её трофеями становились брошенные с балкона огрызки яблок, пустые упаковки из под молочных продуктов и другие отходы, которые несознательные граждане предпочитают бросать вниз, вместо того, чтобы выносить на помойку. Она нагло разгуливала под окнами при белом свете. Мои попытки припугнуть её криком не действовали. Как будто меня не существовало.
Лето, делать нечего, многие разъехались кто куда: загород, на юг. А мы с мамой ленивые – дача нам и на фиг не нужна, тем более рынок под боком, хотя на юг мы тоже каждый год ездим.
Друг мой, Шурик, - у бабки на даче. Друзей, конечно, не выбирают, но странный он в последнее время стал какой-то. С головой у него не всё в порядке, это точно. Он лет с семи начал играть в футбол в спортивной школе. На этой почве, к четырнадцати годам имеет уже два сотрясения мозга. После первого он ещё был ничего, а второе, которое было меньше года назад, его точно подкосило. Нервным стал, настроение меняется по семь раз на дню. Иногда из-за какой-нибудь ерунды чуть не в драку лезет.
В общем, скучновато одному в городе. Решил подружиться с этим усато-хвостатым чудовищем. Стал подкармливать её кусками колбасы, сыра, мяса - всего, что подворачивалось под руку. Сначала просто швырял вниз. Потом стал привязывать пищу к нитке и спускал к земле, когда животина появлялась в пределах видимости. Так постепенно научил её стоять на задних конечностях. Как только видела меня, сидящего на окне - вставала вертикально и смешно перебирала передними лапками. Как будто хотела сказать:
- Я тут уже все ближайшие помойки обошла. Ничего путного. А ты всё где-то бродишь. Дай пожрать, короче.
Ну, я в холодильник. Кусок ветчины или шмат сала отрублю – и ей кидаю. На, мол, хавай. А она хитрая, всё сразу не лопает. Часть съест, а остальное в нору, запасы делает.
Так я ей до поздней осени помогал. Дальше она куда-то пропала. Может в подвал перебралась, хотя вряд ли. Всё равно бы вылезала за подачками. У нас в доме каждый месяц грызунов травят. Полакомилась чем-то ядовитым и сдохла.
Странно, мне её совсем не жаль, не смотря на то, что общался с ней более четырёх месяцев. У всех своя судьба. Суждено отбросить коньки от какой-нибудь гадости – так и будет.

Прошла зима, наступила весна, а тополь всё стоит. Весь сморщенный, облезлый.
А может быть, это и хорошо?
Срубили бы его сразу – не было бы ни дятла, ни моей недолгой дружбы с крысой.
Если случиться ещё что-нибудь интересное в его «жизни», я вам обязательно расскажу.