Ящик с паролем

Что-то неправильное было в мире. И эта неправильность мешала сбыться полноте мира. То, что должно было сбыться – доходило до какой-то границы и рассыпалось…
      Они не общались. Наверно, каждый в своем необщении звал другого. Но полнота не наступала.
      Они не общались. Что-то разрушилось так быстро и внезапно, что осмысление не приходило, и это мешало полноте мира сбыться.
      И был ящик. Простой электронный почтовый ящик. Ящик, как водится, имел пароль. Да, ящик был ее. Но пароль знали оба. В своей любви они доверяли друг другу. Зная, что доверие не будет обмануто.
      И они не общались.
      Порой он открывал ящик и тихо смотрел на заголовки писем. Наблюдал за их перемещением. Что-то уходило безвозвратно, что-то перекладывалось в другие папки. Ящик давал им возможность, не общаясь, общаться. Касаясь своих писем, она призывала ту тишину, в которой только и могла коснуться его глаз. Набирая пароль, он, отзываясь, попадал в еще теплое пространство запаха этой тишины. И его глаза наполнялись касанием ее пальцев.
      Но иногда тишина каменела, пространство становилось шершавым, и полнота, казавшаяся почти сбывшейся, – вновь рассыпалась и тонула в водовороте фрагментов криков, бесед, телефонных разговоров, обид, шума телевизора, обвинений… Тишина замолкала, отпечатками пальцев не писалась песня, и напрасно глаза искали их касаний.
      В этой каменности ящик становился ее собственностью, в которой она отказывала ему во встрече, - при этом неся в себе и отзываясь той тишине, в которой встреча была возможна. Ящик был пространством, в котором неприятие и отказ кричали своим желанием открытости и готовности к встрече.
      Они не общались.
      Искали.
      Искали себя.
      И друг друга в себе.
      Полнота мира должна была сбыться только в их полной свободе. Они учились искать и давать эту свободу друг другу.
      В своей свободе она, отказывая ему во встрече, не меняла пароль.
      В своей свободе он ждал ее призыва тишины, в которой мог бы вновь набрать пароль и наполнить свои глаза прикосновением ее пальцев.
      В своей свободе оба шли к исполнению полноты мира.