АЛЛО

-- Алло! Здравствуйте! – спокойный, немного усталый, вежливый голос (господи, вежливые голоса какие-то придумала… чего вежливый-то вдруг? потому что «здравствуйте», что ли?.. а вообще, интересно, - по-русски так, в принципе, говорят? «вежливый голос»… ай… я говорю), незнакомый приятный баритон (наверное, номером ошибся, балда…).
-- Здравствуйте…
-- Аня? – (нет, не ошибся).
Недовольно нахмурила бровки, капризно скривила губки, отложила в сторону маникюрную пилочку (ну почему?... почему я никогда не отключаю телефон?), переложила трубку в правую руку. Собственное имя… (а чего так тоскливо-то стало, а?). Ей вдруг подумалось, что вот услышь она только что из трубки своей телефонной пусть и тот же незнакомый приятный баритон, но произносящий любое другое из всех существующих (и не существующих, блин) женских (или мужских, блин) имен, то… (стоп! и еще – чтоб никаких Аль или чего там еще такого созвучного не проскочило… еще не хватало мне этих «Кого? Аню? Не слышно! Алю? Вам Анна или Алина нужна? Алёна?!» - вот… без этого, ладно? спасибо). Словом, если бы этому баритону до ее личной персоны изначально никакого дела не было, и звонок все же оказался бы глупой ошибкой, - было бы сейчас Ане по-прежнему легко и спокойно (да, спокойно и легко, - чего еще желать женщине в воскресный полдень… да как можно звонить одинокой женщине в воскресенье, - в полдень воскресный, блин! - и от дела ее отрывать! Ну он соображает, что делает-то вообще?! Я вот в такие моменты мужиков ну просто удавить готова. И когда мы их хоть чему-то научим?...). И тогда можно было бы в голос вздохнуть с облегчением, на этот раз уж точно отключив телефон – сразу же после небрежного «Ошиблись» (ага… и всё… главное, заканчивая любой бесполезный, случайный или просто дискомфортный разговор с незнакомцем… - ай, какой там может быть комфорт… – да… так вот главное – не произносить лишних, никому не нужных слов… а то мало ли что… ну, возьмешь, например, и разговоришься с ним… как дура… а там уж… сама уж… блин... ну ладно, что там, кто там, и вообще…)
Еще раз близоруко, с легким прищуром, осмотрела брошенную работу, пальчик, на котором был прерван маникюр, смирилась с тем, что вторжение внешних раздражителей в ее сонное воскресное царство свершилось – надо реагировать.
-- Да, это я… - суетливо устроилась поудобнее (скорее бы это кончилось), приняла тон, подтверждающий внимание к собеседнику (ну что ж, поговорим, кем бы ты ни был… теперь готова к любым сюрпризам…)
-- Это… Аня? – неуверенно, неумело скрывая надежду повторил баритон после недолгой паузы.
-- Да, да, это я, - с трудом сохраняя спокойствие (только попробуй еще раз переспросить – повешу трубку, да и дело с концом).
-- Правда?! – голос в трубке вдруг словно встрепенулся. Аня даже представила, как звонивший – она почему-то решила, что сперва он сидел в кресле – словно услышав что-то важное, вскочил на ноги, плотнее прижимая трубку к щеке.
-- Так… (уже почти интересно, можно с ним немножко поиграть). То, что это я, а не кто-то другой, – точно правда. А если вы насчет имени сомневаетесь… – Но как назло, в этот момент ничего спонтанно остроумного в голову не лезло. Недовольная собой, (дура старая), закончила почти грубо: - Да господи, ну я это! Я! Кто говорит?
-- Значит, Аня. – Аня почти увидела, как ее собеседник расплывается в довольной улыбке. – А… простите меня, ради бога, за нескромный вопрос… вы не увлекаетесь йогой?
-- Нескромный? (так… йогой? кому я могла рассказывать…) Да нет, ничего… Скорее неожиданный… А кто это говорит?
-- Ну пожалуйста, Анют, - голос стал еще мягче и еще приятнее. – Просто ответьте на вопрос. Это очень важно. – (важно?!)
-- Ну да, занимаюсь… А откуда, собственно…
-- А еще вы рисуете замечательные смешные картинки. – В голосе появилось едва уловимо дрожащее волнение. Ане отчего-то показалось, что баритон вот-вот рассмеется.
-- Рисую немного… - (а чего это они смешные?) – обиделась, но виду не подала. – Да кто же это? Что вам нужно?
-- А еще вы очаровательная… нет – ослепительная миниатюрная блондинка. – (так-так-так…), – Миниатюрная. И такая опасная. Да, именно ослепительная. Этот эпитет – не случайная банальность… не банальная случайность и подавно… - (да что он несет… а как удачно начал…), - Вы слушаете?
-- Да… да, продолжайте…
-- Понимаете ли, эта случайность… Да нет же… все-таки это закономерность, с вашего позволения… Да и вовсе, все случайности оказываются в итоге закономерными… и наоборот… причем в той же мере…
-- Послушайте… - не выдержала она его мучений, - извините, конечно, но… вы что – сумасшедший?
-- Как?...
-- Это у Вас забава такая – звонить девушкам и морочить им голову? Я уже ничего не понимаю!
-- Простите меня, я… - голос дрожал. - Я просто немного волнуюсь. Мысли борются с чувствами – вот и выходит невесть что. Разрешите, я все же продолжу?
Аня только вздохнула (ну я же так и знала, так и чувствовала, что…) Голос в трубке зазвучал с новой силой, вкрадчиво:
-- Будь то по Вашей собственной воле или независимо от Вас, - но несчастный, чьей жизненной тропе в какой-то определенной точке пространства и времени случится на мгновение пересечься с вашей, - когда и где ничего дурного или доброго не затевающим блуждающим взглядом своим он поймает на мгновение ваш – божественный, - несчастный враз ослепнет… оглохнет… потеряет связь с миром, в котором неисчислимые тропы неведомых ему судеб сколько угодно могут пересекаться друг с другом в любой точке пространства и времени… в любой… кроме этой… только не здесь и не сейчас… ибо здесь и сейчас есть только всеобъемлющая пустота…
-- Красиво, - вырвалось у зачарованной Ани.
-- И вдруг, в этой пустоте… становится ясно, что Вы ослепляете только для того, чтобы уже в следующее мгновение предстать пред несчастным, залить своим светом пустоту его невидящих глаз, заполнить собою весь его мир, - новый мир, в котором есть только Вы.
-- О-о-о… - выдохнула Аня, не в силах произнести ни слова. Незнакомый баритон, казалось, погрузился во что-то далекое, неземное, и продолжал уже отвлеченно:
-- Я и сейчас это вижу: изящная фигурка тончайшей работы, столь же хрупкая сколь драгоценная, чья обладательница беспечно позволяет себе выставлять напоказ свое бесценное сокровище, творение скромняги-мастера – о, при этом он несомненно был гением! – чье имя никогда не узнает мир, ибо он – опасаясь нарушить гармонию – не осмелился оставить даже инициалов своих на этом неповторимом шедевре, что, должно быть, покажется непостижимою нелепостью, недальновидностью, не имеющим оправдания безрассудством любому, кто в достаточной мере талантлив и тщеславен, чтобы дерзнуть, из кожи вон вырваться, но смастерить свою, хотя бы близкую копию, да что там – пусть и идентичную оригиналу – однако ему не дать миру подобного совершенства, ибо он тотчас же уничтожит девственное совершенство только что рожденного им дитя – оклеймив его одним движением отеческой руки, не удержавшись от соблазна сообщить всему миру «это сотворил Я», а после – лишь сокрушаться, завидуя гению неизвестного мастера…
Из всего услышанного Аня не поняла ни звука. Но это не имело никакого значения. Голос ласкал ее, окутывал, обволакивал дурманом, ничего не хотелось понимать, а только слушать, слушать, слушать…
-- Простите, я снова увлекся, - осекся баритон в трубке. – Но невозможно молчать, вспоминая обворожительную улыбку, - блестящие чувственные губы, интимно обнажающие ожерелье жемчужин, - ни на минуту не покидающую Вашего милого личика. Так я Вас и запомнил – улыбчивую, загадочную, неведомую…
-- Послушайте… - вдруг очнулась Аня. – Все это, конечно, здорово, но… - запнулась. (А что «но»? пусть бы говорил – когда еще услышишь такое…) И все же продолжила: – Но, может быть, пора прекратить эту игру в прятки? Кто Вы?
-- Меня зовут Андрей. Я хотел бы сразу попросить Вашего прощения – я очень долго не звонил. Вы, конечно, успели забыть меня. Дело в том, что я так не смог отыскать номер Вашего телефона после той ночи. – Аня насторожилась. – Но я запомнил шестерку в начале и «911» в конце. Тогда я решил: остается всего три цифры в середине, стало быть 999 вариантов. Это не так уж много. И я начал звонить. Не теряя надежды. И вот, я дошел до Вашего двести шестьдесят пятого варианта…
-- Это очень трогательно, Андрей, но… - (боже, как неловко), - я все равно не могу Вас вспомнить…
-- Два месяца назад я встретил Вас в клубе “NC”. Мы проговорили с Вами всю ночь, а потом…
-- Андрей… Но я никогда не была в клубе “NC”…