запись 15 доктор Петров

У мадам Розы весьма обширная библиотека. Она занимает несколько помещений и собиралась не одним поколением. Часть из них принадлежат Антиоху Кронцайтеру, которые он привозил из путешествий и, как впоследствии выяснилось, его перу. Роза П. является племянницей Антиоха, и он очень частый гость в ее доме и даже имеет свой кабинет для работы.

Книги, как источник знаний, меня привлекали всегда, поэтому я попросил Кронцайтера провести со мной экскурс по библиотеке. Этому он был только рад, утянув меня из залы и избавив тем самым от беседы со священником, которой я всячески пытался избежать.
Пройдя со мной в первое помещение, Антиох показал на стеллажи, до потолка заставленные книгами.

– Пожалуй, начнем с этого отдела. Там, дальше, – Антиох кивнул на дверь следующего помещения, – книги по истории, географии, разным наукам. Отдельно – художественные книги, которые тоже подразделяются на романы, стихи, мемуары, эссе. Вдосталь хватает книг фантастийных, сказок и прочего вздора.

– А это, – он провел пальцами по разноцветным переплетам, – священные писания, библии, откровения апостолов; заветы отцов Моисея, Ария, Буса, Магомета; исследования Гельвеция, Тацита, Фомы Аквинского; толкования одних мудрецов к пояснениям и откровениям других.

– Как? – удивился я. – Неужели столь толстые книги написаны так непонятно, что к ним необходимы пояснения?

– Вы, конечно, читали библию, Аристарх? Читали и откровения? Все ли вы поняли? Ведь они написаны более полутора тысяч лет назад и должны быть понятны и просты, судя по тому, что мир тогда не отличался особой изысканностью.

Призадумавшись, я все ж согласился с ним, что понял не все.

– И не пытайтесь, батенька! Ибо толкователи и сами не понимают, о чем толкуют. Более! Они не читают даже друг друга! для каждого из них откровения другого ересь, а толкования священных писаний – варварский поступок, когда выискивается нужный времени и месту фрагмент и провозглашается догматом. Как смешны, должно быть, тонзуры величественным седобородым старцам, и как нелепы персты перед сложенными вместе ладонями. Впрочем, нет; в чем-то они сходятся: чтобы не побуждать женщину к показу прекрасных волос и не дать ей повода возгордиться, почти все святые отцы повелевают покрывать голову платком.

– Все, кому не лень, изображают бога таким, как им хочется, но в то же время наделяют его собственными чертами и качествами. Мне кажется, что если бы у лягушек был бог, то он, несомненно, был подобием лягушки.

– Правда, кто-то в своей мудрости пошел дальше: его бог не имеет образа, но, тем не менее, обладает суждениями и качествами человека. Докучливые толпы славословят создателя, не забывая при этом выпрашивать милостыню, не стукнув при этом палец о палец, чтобы хоть на день дать отцу небесному отдохнуть.

– Зачастую к богу прибегают те писатели, которые хотят придать вес и значимость своим произведениям. Эта тема подобна обширному и плодотворному полю, на которое постоянно совершают набеги и грабят его. Грабят как только могут представители разных сект, религий, течений и направлений.

– Здесь книги и тех, кто отдал немало лет церкви, воспевая ее со всем пылом и сообразно таланту. Прошли годы, и под влиянием каких-то причин он разорвал столь сладостную связь, исповедался и покаялся перед миром, а теперь пишет книги обличающие церковь, – Антиох повернулся, указав рукой на противоположный стеллаж. Я невольно восхитился: количество книг поражало. В ряду толстых томов проглядывали бледные корешки тонких книжиц.

– Теперь эти книги стоят здесь. Напротив. Символично, не правда ли, Аристарх? Кстати, этот стеллаж полностью заставлен книгами, разоблачающими деяния апостолов, вскрывающие злоупотребления церкви и ее ставленников. Разумеется, широта ума и кругозора таких писателей не могут соперничать со святостью и финансовой поддержкой пробиблейских творцов, поэтому их книги такие злобно-тонкие и сплошь набиты мерзкими нападками на веру наших отцов.

К сожалению, тут подошел слуга и вручил Кронцайтеру запечатанный пакет. Антиох извинился передо мной, взломал сургуч, достал сложенный вдвое лист. Быстро пробежав глазами текст, повернулся ко мне:

– Простите великодушно, Аристарх. Дела...

Я еще  немного побыл в библиотеке, разглядывая книги, и также направился домой.

Май месяц, 6 числа.