Не прощеный грех

- Скажи, ты бы сделала это на моем месте? – спросила она, вкрадчиво глядя в глаза.
Юля немного помолчала прежде, чем что-то сказать. Она глубоко вздохнула и на выдохе прошептала:
- Наверное, да…
Слова звучали не убедительно, и Таня опустила глаза. Было уже нечего сказать, и холодные порывы ветра уносили бессвязные мысли в прошлое…

***
  Она и не подозревала, как сильно скучала без него там. Не успела приехать, а время уже уносилось прочь, и его становилось меньше с каждой секундой.
Он не заставил себя ждать – позвонил и сразу же пришел. Они обнялись, и Татьяна чмокнула Романа в щечку.
Ничего особого не происходило. Просто они, наконец-то, встретились после долгой разлуки: о чём-то болтали, Таня взахлеб рассказывала все новости в мельчайших подробностях и радостно хохотала при первом удобном случае. Смеялась потому, что была счастлива.
Всё так и было до самого вечера, который чуть позже подарил им ещё одну незабываемую ночь.
Так прошло два дня, и ожидание новой разлуки оптимизма не внушали.
- Так не хочется, - бормотала она, уткнувшись в плечо Романа, - Не хочется завтра уезжать.
- А ты не уезжай, - пытался подбодрить парень.
Но что могли изменить эти слова? Обстоятельства сильнее них, и завтра Танька снова будет трястись в холодном и шумном вагоне. Да, но это будет завтра, а сейчас Роман рядом. Он так близко, и его тепло так ясно чувствуется, что хочется его больше. Намного больше.
Так рождается желание. И лишь для того, чтобы умереть, а потом когда-нибудь родиться снова. Что она делает? И зачем? Где стыд перед родителями, которые вот-вот вернуться с работы, где рассудок, который заставит ее задуматься о нравственности и морали, а самое главное – где они, мысли о себе и о будущем?
Нет, их не было в этот день и вечер. Она забыла обо всем, думая лишь о предстоящей разлуке. Сейчас Татьяна жалела только о том, что не имеет возможности приезжать сюда чаще, чем через полтора-два месяца.

***
Недомогание возникло не сразу. Первые недели две она чувствовала себя хорошо, иногда только считая дни до выходных. Потом она погружалась в учебу и в мысли о предстоящей сессии. Она стала больше уставать и тревожные мысли посещали ее всё чаще.
Татьяна пыталась не думать о том, что что-то не так. И без этого было не сладко. Но когда пришло время для менструации, и задержка затягивалась, она стала переживать. Объяснялась и усталость, и боль в груди, и всё-всё-всё. Но девушка не верила. Она считала, что если будет оптимистичнее смотреть на эту проблему – она решится сама собой. И очень ошибалась.

***
- Опять задержка, - пыталась успокоиться Татьяна, жалуясь подружке.
- Давно? – поинтересовалась Юлия.
- Да, перевалило за три дня… - протянула Таня, скрывая срок. Прошло уже почти две недели.
Конечно, Татьяна услышала в ответ то, что и хотела услышать. Юля сказала, что всё будет нормально и такое бывает. Но и ее слова насторожили и без того обеспокоенную Таню.
- К тому же, если ты позаботилась о себе, и знаешь, что переживать не из-за чего – жди. Цикл наладится.
Таня изобразила улыбку, которая уже дома превратилась в бурю эмоций.
- Господи! Не надо, только не это!

Танечка, разве Бог поможет тебе теперь?
Она, конечно, ещё не совсем осознавала всё, что с ней происходит, и мысль о том, что всё наладится, боролась с желанием убедиться в этом. Но тест на беременность не стал скрывать от Татьяны ее истинного положения и показал положительный результат.
Да, вся жизнь, как это бывает, пронеслась перед её глазами. Сразу возникло несколько желаний, которые сводились к одному – закончить этот бредовый сон.
Вот и всё её положение. Первый курс экономического факультета. И всё? Сказка  жизни на этом кончается. Что сможет дать она этому родному маленькому существу в свои 17? Ведь всё представлялось совсем иначе. Как ломается жизнь, как рушатся планы!
«Боже, а родители?! Что скажут они?». Она даже не хотела и не могла думать об этом. Пять минут оказались вечностью в пустой комнате однокомнатной квартиры. Таня бросилась к телефону. Есть только один человек, которому она сможет доверить эту тайну.
- Ольга, - залепетала она в трубку и, не зная как выразить свои мысли, заплакала навзрыд.
- Что с тобой, Танька?! Что случилось?
- Оля, - слезы мешали говорить, - Оля…
- Тебя что, обидел кто-нибудь?
- Ольга, нужно встретиться… прямо сейчас… - еле выговорила она, - Ты не занята? Сможешь?
- Приезжай…

Они встретились на автобусной остановке. Обе натянуто улыбнулись, обнялись и молча дошли до жилого трехэтажного дома.
Ольга налила чая. Это была уже взрослая девушка лет 25. Она ласково посмотрела на бледную Таню.
- Что у тебя случилось, расскажи?
- Я… - Татьяна заикнулась, и слезы снова стали душить ее, - Я… - ещё раз попыталась она.
- Ты беременна? – спокойно и с какой-то наивностью спросила девушка.
Татьяна уткнулась в ладони и, промычав «угу», заревела.
Ольга дала возможность выплакаться и только потом спросила:
- Что ты собираешься делать? – она выдержала паузу, - Сделаешь аборт?

Этот вопрос был всем. И ответом на проблему, и серой, даже черной дырой, которая теперь поглощала в себя все чувства боли и тяжести за то, что она не может сказать сейчас: «Нет, ни за что!».
Таня, наконец, успокоилась и взяла себя в руки.
- Да… - опустила она глаза.
- Ты скажешь об этом родителям?
Татьяна встрепенулась и отрицательно замотала головой.
- Нет, нет… Не буду…
Ольга проявила себя самым настоящим другом. Она взяла на себя обязанность найти клинику и всё узнать. Когда всё уже было решено, и оставалась лишь серая неизвестность, Ольга вдруг тихо сказала:
- Я тоже делала аборт.
Татьяна вопросительно посмотрела на неё. Но её сейчас интересовало лишь то, как всё это будет.

***
Она до конца не осознала ещё всего того, что на самом деле случилось. И думать об этом желания не было никакого. Стены сдавливали грудь, а ночь становилась испытанием. Таня решила не мучить себя, а, сказав родителям, что заболела, она приехала домой.
Она и действительно заболела. Под глазами появились синяки, и лицо потеряло свежесть.
Девушка хотела увидеть Романа, но что-то душило это желание. Она пыталась разобраться – почему. И находила ответ лишь в одном – он не подумал о ней. В этом есть и его вина. Ведь мог и Роман проявить заботу. Почему она  должна говорить «нет» и останавливать его в моменты безумства. Ведь он совсем взрослый и очень даже не глуп. Почему надо допускать такие грубые ошибки? Грубые настолько, что они оставляют такой глубокий шрам в душе, такую зияющую бездну, где навеки утонул кто-то, кто бы мог быть самым родным и дорогим.
Нет, она совсем не винила его, да и поздно.
Зачем рассказывать о том, как отреагировал Роман? Это удивление в его глазах, детская наивность и абсолютная невинность. Зачем сейчас о них. Что мог он сделать, чтобы это предотвратить? Если бы мог, он, конечно бы, сделал.
Ему 18 лет. Разве готов он быть папой? Ах, это святое слово «папа»! Как много в нем для каждого! Папой, как и мамой, не может быть каждый. Только избранные имеют возможность быть родителями. А сколько ответственности в этом слове! Сколько важного и неоспоримого. Нет, Роман, не волнуйся! Папой тебе быть ещё слишком рано. И Татьяна поняла это за вас двоих.
***
Тот день она уже никогда не забудет. Никто так и не понял, почему выпала Танька из общения на какое-то время. Юлия тоже не заметила этого, у нее были свои проблемы.
Какой-то Ольгин знакомый подъехал к назначенному месту и времени. Ведь это именно тот самый день, на который назначена операция.
Дорога была длинной и Татьяна безучастным взглядом смотрела в окно. Не хотелось ничего. И говорить тоже не хотелось. Голова отказывалась соображать и одна и та же мысль пульсировала в висках. Что-то вырывалось из груди с силой вулкана, и скудные слезинки лишь притупляли тяжелое чувство.
Больница. Раздевалка. Лифт. Коридоры. Всё происходило поочередно, как по отработанному плану. Первый раз в жизни она появилась у гинеколога, сдавала мазок и какие-то другие анализы. Ей было даже странно за свою не стеснительность перед врачами. Она не смущалась. Чувства как будто отрафировались.
- Проходите сюда, - вдруг позвал врач, едва Татьяна очухалась после анализов.
Врач не особо приятной наружности, как отметила про себя Таня, указал ей на дверь. Конечно, здесь всё и все казались ей отвратительными.
Танька бросила встревоженный взгляд на Ольгу, стоявшую в коридоре, но, поймав одобрение в глазах той, взяла себя в руки и прошла в кабинет.
- Приспустите штаны и ложитесь, - указал он рукой на лежак, при этом важно сев перед экранчиком специального прибора, взял в руку какое-то приспособление, - Сейчас мы посмотрим, что у Вас.
Всё он делал, казалось, такими привычными ему движениями, как будто к нему обратился обыкновенный больной простудой.
«Боже, - подумала Таня, - Неужели есть такие люди, рука которых не дрогнет сделать это, - но потом горько добавила про себя, - Раз есть люди, которые сюда пришли, чему же я удивляюсь».
- Да, - уверенный голос врача прервал все мысли, - Беременность есть. Вот, смотрите, - развернул он экран к девушке, - Судя по размерам, 4,5 недели, - и отметил, - Вы во время обратились. Срок ещё совсем небольшой.
  Потом мужчина как-то одобрительно посмотрел на Татьяну и спросил:
- Давно ведете половую жизнь?
- Лет с 16-ти, - неохотно протянула девушка.
- Да, Вы ещё совсем молодая. И здоровая, как видите. Берегите себя.
Это несколько воодушевляло, но мысль о предстоящем затмевала рассудок. Хотелось просто убежать от этих холодных стен поликлиники. Татьяна по кусочкам разбирала всё происходящее с ней, и, чем ближе  становилась неизбежность, тем больше охватывала ее паника. В конце концов, мысли смешались настолько, что она перестала думать.
Они вошли в просторную, светлую палату, где было много кроватей. Врач попросил ее раздеться и ждать.
Девушка оказалась не единственной пациенткой. Другая девушка уже сидела на кровати вместе с подругой, и они о чем-то оживленно беседовали.
Как только Татьяна разделась, в палату заглянул врач и спросил:
- Ну, кто первый?
Так хотелось, чтобы это был очередной визит к врачу по поводу больного горла или необходимой, пусть даже самой больной, прививки. Не помня себя, Таня поплелась за врачом и его ассистенткой.
Кресло-кушетка, на которое она села второй раз в жизни в один и тот же день, лежащие железные инструменты и два абсолютно безразличных лица внушали больше, чем страх. Страх не перед тем, что будет пока она забудется сном, а перед тем, что будет после.
Второй мужчина, который коснулся её как женщины, при чём грубыми и неприятными движениями рук, был этот самый теперь уже ненавистный врач.
Нет, стоп! Почему ненавистный? Это тот самый человек, к которому она пришла сама, по доброй воле, который хочет помочь ей и сейчас поможет…
Мысли неожиданно заняла предстоящая инъекция.
- Сейчас я сделаю тебе укол, и ты крепко заснешь и ничего не почувствуешь. Больно не будет, - процедила ассистентка по изученному шаблону.
« Интересно, как быстро я усну… А вдруг, не усну?»
Игла уже входила в мягкую кожу и Татьяна, ожидая своего часа, запрокинула голову и моментально уснула.
Вот здесь и началось самое необъяснимое, непонятное, непреодолимое и страшное. Всё сливалось в бессмысленный бред. Она мчалась по коридору со скоростью настолько бешенной, что разноцветные стены этого даже скорее тоннеля, сливались в радугу… На фоне фейерверка цветов оставались два холодных, с уже совсем размытыми чертами, лица.
Мчалась Татьяна как будто от них, при чём глядя не навстречу конца коридора, а в сторону, куда убегали все цвета. Она не видела, куда несли ее эти сумасшедшие гонки, казалось только, что ещё мгновение, и она отвяжется от серых образов.
Неожиданно тоннель залился ярким светом и всё вокруг остановилось и слилось в светлое единое пятно. Чей-то голос шептал:
- Всё будет хорошо, малыш…
А другой, хриплый  и плачущий говорил, или пытался сказать:
- Жалко…
- Не волнуйся, у тебя всё ещё впереди…
Татьяна вдруг поняла. Это говорила она сама. Это ей было чего-то жалко. Это она плакала навзрыд. И плакала не от физической боли.
Да, теперь она поняла, что рвалось из ее груди так настойчиво и упорно, что волновало ее так сильно и неудержимо. Ей было жалко! И она была готова поклясться, что не себя она жалела в тот момент.
Она ещё подумает об этом, а сейчас  в палату привезли вторую пациентку, которая ещё находилась в бреду, так как и Татьяна пару минут назад.
- Где я, - стонала она.
- На дискотеке, - буркнул врач, и трудно было понять, какие чувства сейчас испытывал он и о чем думал.
Затем в палату вошла ранее не знакомая женщина в белом халате и с ноткой веселости спросила:
- Ну, где тут у нас пациентка с маленьким сроком?
Таня сразу и не поняла, о ком шла речь.
- Здесь, - ответила Ольга.
- Ну, как самочувствие, - поинтересовалась она.
- Спасибо, хорошо.
Если это называется «хорошо», тогда, как же надо чувствовать себя «плохо»?

Так и закончился этот день. И всё стало обычным. Требовалось только время.
Татьяна знала, что выбор ее был жестоким и даже страшным. Ее чувства еще долго не приходили в порядок. Иногда она впадала в депрессии. В такие моменты она не хотела видеть Романа, а одно время даже стремилась расстаться с ним.
Он не успокаивал, не разговаривал об этом, и ей казалось, что он жесток и не понимает, какая душевная боль разрывает ее сердце. Но потом она поняла – он всего лишь мужчина, которому чужды женские страсти и горести. К тому же, даже если бы он о чем-то и жалел – сказал бы вряд ли.
Через некоторое время она открылась Юлии. Это было нелегко. И не было слов для оправдания. Их просто не было и не будет. Обе подружки понимали это. Ведь жизнь не так проста, как хочется и кажется нам иногда. Поэтому мы сами должны думать о себе, не надеясь на помощь со стороны, а тем более, не полагаясь на счастливый случай. Иногда даже самый близкий человек не сможет помочь нам в решении наших проблем. Не сможет, даже если очень того захочет.
Настоящего нет, а прошлого не изменить,  поэтому надо учиться на ошибках и стараться никогда не совершать их снова. Мы уже не узнаем, что было бы, если бы… Но мы будем надеяться, что всё будет хорошо. Хорошо так, чтобы можно было с уверенностью сказать, что лучше быть уже не может!


Рецензии