Лавина

Я смерть готов без страха повстречать.
Не лучше ль будет там, чем здесь, - как знать?
Жизнь мне на срок дана. Верну охотно,
Когда пора наступит возвращать.

Омар Хаям


Добровольно сюда не явился бы я,
И отсюда уйти не стремился бы я.
Я бы в жизни, будь воля моя,
Не стремился
Ни куда. Ни когда. Не родился бы я.

Гиясаддин Абу-л-Фатх Хайам ан-Нишапури


Лавина.


Я приехал умирать. Всегда приезжал сюда жить, но в этот раз - умирать.
Анализ. Диагноз. Врач. Все быстро и отлажено, как на конвейере. Извольте, вот вам жизнь, пожалуйста, примите смерть. Попытавшись «трезво оценить»
обстановку, принял решение быть здесь. Хотя и без диагнозов всегда был тут. Вокруг все по-прежнему, за окном 5000 метров камня, снега и льда, в разных пропорциях и углах наклона. Иногда солнце, иногда снежинки величиной с кулак. Люди медленны и немногословны. На все ваши вопросы всегда услышите:"Как кайф...". Камин предательски продолжает гореть по ночам, а глинтвейн ничуть не хуже чем раньше. Все по-прежнему. Я другой, вернее то, что когда-то было Мной.

Катаюсь один. Целую неделю катаюсь один, вдали от трасс, людей и спасателей. Специально. Экспериментирую с кулуарами. Прыгаю со скал. Ничего. Никаких результатов. Все вокруг как будто носит меня на руках. Горы, снег, ветер и солнце, все играют со мной и берегут от любой беды. На все мои поиски жесткача пространство отвечает таким же приступом красоты. Я слышал о таком. Остается только ждать, или жить, или ….

В вагончике подъемника два знакомых спаса просят помочь. Что именно, не говорят. На выходе с  конечной станции канатки, на леднике, стоит МЧСовский ратрак, рядом - два мешка. Молча грузим тела в вагончик и едем вниз.
Люблю дурацкие вопросы, не удерживаюсь и сейчас:
- Как?
- Замерзли, провисели на стене две недели, никак не могли к ним подлезть. Погода.
Внизу на пустом пероне нас встречает девочка, лет 10-11.
Она не плачет, просто стоит и смотрит на то, что когда-то было ее папой и мамой.

Рядом со мной, свернувшись под шкурами, спит девушка, камин уже давно потух, а друзья разошлись. Не спится, мне не по себе. Вчера прошел снегопад, и утром мы поедем в дальний цирк, хотим расчертить полтора километра снега, лежащего под углом в 52 градуса. Там еще никто не был. Мы, бля, первооткрыватели. Но почему мне снова стало страшно?  Почему?
Я же уже умер. Или нет. Но умру же?
И так бы умер.
Но теперь знаю, когда и как.
Ничего ты не знаешь.
Верно…но…
В чем тогда разница?
Нет разницы, неужели ты до сих пор не понял.
Не понял, но очень хочу.

Солнышко приятно припекает сквозь маску. Апрель в горах - лучшее время, много снега и тепло. Стоим втроем на гребне и смотрим вокруг. Али готов и уходит первым, видим лишь первые две дуги, потом теряем его из вида, слишком большой уклон. Моя очередь. Слегка подколбашивает, но от этого только приятно. Прыгаю вниз, первая дуга….
Стоп – снято!

Когда попадаешь в лавину, уже не страшно. Страшно до нее. В ней нет человека, в ней остается только зверь, который попал в лавину. И он хочет жить, не смотря ни на что. Под ногами вдребезги разбивается несколько сот метров стекла, и сначала медленно, потом все быстрее и быстрее увлекает тебя вниз. В этот момент еще есть выбор. Если вообще существует такая константа, как «выбор». Потом только голос «Тринадцатого» (он едет рядом по несорвавшейся части склона):
- Не ссы, откопаем!...
- Я тебя вижу, только не ссы!...
А я и не ссу, и вообще, почему сейчас это так важно, вот ногу очень больно выворачивает, аумммммммм.

Открываю глаза и вижу море, ярко зеленое, весеннее  море. Моя тушка лежит в машине, припаркованной на набережной. Голова и правая нога страшно болят, а во рту сухо. Ауу, память...
Сломав доску и отобрав половину одежды, лавина выплюнула меня наверх.
Потом я зализывал раны и пил много водки, которая меня не вставляла, а потом, наконец-то вставила. Зверь стал человеком, чтобы снова стать зверем.
В одной из сот памяти  нахожу образ девушки под шкурами, и узнаю его в полуспящей красавице на переднем сиденье. Это же все было вчера! А сейчас мы на море. С какой же скоростью она ехала? Всю ночь? Зачем?

Где-то в районе горизонта, стайка дельфинов неторопливо скользит на поиски рыбы. На линию обороны ночи неотвратимо наступает день. Скоро лето.