Лучштй день в моей жизни

Утро.
Вернее то, что от него осталось.
По ушам начинает ездить будильник. Бля. Где я?  Сон размером в два часа - не тема.
Всю ночь провисел где-то на Тушинской у двух малолетних шалав, к которым меня приволок брат. Короче, не рыба не мясо, ни секса ни сна. К тому же с****или любимое кольцо, которое я последние восемь лет ваще не снимал с пальца, ладно, хер с ним. Женский голос в моей голове рассказывает о том, что баланс на shиту -3 доллара США. Почему не 120 индийских рупий?
Сегодня третий день, как я на новой работе, и опаздывать нельзя. В холодильнике только холод и пластыри, жаль.  Метро 9:30, кольцевая, без комментариев. Одариваю всех лучезарной улыбкой и желаю им же сгореть в огне ядерного взрыва. Мент на Курке безобидно проверяет паспорт и дает мне еще один шанс не пойти в армию.

День.
Психованная начальница целое утро бьется с паранойей и недоебом, а я - со сном и голодом. Монитор, похоже, совсем наебнулся, как впрочем и вся оргтехника в этой дыре. Интернет спустя 5 минут все-таки открывает мне мировые новости. Узнаю, что упал, шатал, и единственные, кто теперь может летать в космос за свои бабки, а не в общаке, это КИТАЙЦЫ. Ура, наконец-то, я знал, я знал. Два пакета китайской лапши в поддержку их космической программы мягко ложатся на мой гастрит. К четырем вхожу в фазу полного охуя, когда не помогает ни кофе, ни йога, и сливаюсь на прессконференцию American Airlines. По дороге к прессухе наблюдаю жёсткую ****илку, одного отряда хачменов с другим, и ради интереса прохожу через ее центр - ни одного удара. Сегодня явно мой день.
Америкосы радуют коньяком и симпотными девушками-менеджерами, гремучей смеью из стюардесс и порнозвезд, которым я сквозь сон отчаянно улыбаюсь и строю глаза. Они смущаются  и запинаются в своих тупых цифрах и процентах. Ладно, заебло. Промозглая московская зима с вечными - 15 градусами и навозом под ногами несет меня на встречу Орфею. Кондуктор в троллейбусе явно попадает «не на ту» волну в моем сознании и, злобно шипя, уползает обратно на свое место.

Вечер.
Мобила объявляет мне, что у моей подруги умерла любимая собака и неплохо бы ее схоронить. С грустью вспоминаю, что на улице зима. Пару часов безуспешного долбания ломом по земле и психотерапии на тему Бардо в каком-то парке. В результате собачка находит последний приют в щели под бройлерной. Домой.
Мысли отдельно, тушка отдельно. Пока поднимаюсь на лифте в голове всплывает дзенский коан : «Как выглядят 1000 лиц в темной комнате?».
Понимаю, что прожил сегодня самый лучший день в своей жизни, потому как знаю теперь ответ.
Двери открываются, и я медленно закрываю глаза.