о духовнике дневник д. Петрова

С большим нетерпением ожидал встречи с Кронцайтером. Меня так увлек его рассказ о книгах, что, придя в замок Розалии Павловны и не увидев седин Антиоха среди гостей, я прямиком направился в библиотеку, по пути раскланиваясь с присутствующими.
Но меня остановил улыбающийся Пауль с другом Шарлем.

– Аристарх! Куда вы? Кронцайтера сегодня нет; побудьте с нами. Мы задумали новую игру. Не хотите ли поучаствовать?

Делать нечего – я согласился.

– Сегодня присутствуют новые люди, – сказал Шарль, – и мы хотим, чтобы вы, врач и физиогномист, не зная человека, составили его портрет.

Шарль изучает право, готовясь стать судьей. Как он сам смеется: «я ищу идею права в правоведческих книгах».

Улыбнувшись в душе наивной затее молодых людей, ибо Арлекин может скрываться под любой маской, я спросил:

– Хорошо. Покажите мне того человека, которого я должен препарировать.

– Видите вон того упитанного человека в темном одеянии меж двух дам, одной из которых он шепчет на ушко? Что вы скажете о нем?

– Судя по одеянию – это священник? Он полн; лицо его округло; нос крупный, мясистый; подбородок вял – все, несомненно говорит о том, что это человек мягкий, добродушный, каковым и должно быть святому отцу. Волос его тонок, редок и весьма рано покидает голову – он, без сомнения, умен. Глаза живые, подвижные, маслянистые, очень легко меняют выражение, несмотря на постоянное добродушие, что излучает его лицо – он внимателен; память его точна и объемна. Зрачки малы; взгляд цепок – святой отец видит насквозь. Белки глаз мутны и с прожилками – следствие проблем с пищеварением.

– Изумительно, Аристарх, – смеясь, воскликнул Пауль, – это действительно так. Как истинный служитель церкви святой отец мягок и обходителен, что привлекает в его приход население. Пусть злые языки говорят, что под крышей прихода совершаются противоестественные действа. Но это полная выдумка! Разве не зрит всевидящее око небесного отца? Нет-нет: наговор, безусловно, направленный против святости духовника.

- Преподобный действительно очень умен, вы верно заметили, Аристарх. Нужно иметь необъятный ум, чтобы держать в голове все нужные места священных писаний. Хотя сдает, сдает уже немного святой отец – не может вспомнить иногда необходимое достойное изречение на вопиюще-неразумный вопрос сомневающегося.

- Он умен и тем, что ему приходится вести себя осторожно и внушать уважение даже тем, кого ненавидит в душе. Спокойным голосом он доказывает нам необходимость постов и молитв, выдерживая при этом массу насмешек. Согласитесь, это нелегкая работа. Похвально и то усердие, с коим он добивается исполнения нами его желаний, продиктованных святой религией.

- Вы заметили, Аристарх, что святой отец видит насквозь. Не только видит, но и знает. Ибо он духовник. Необъятно количество информации получаемой им на исповеди. Оно настолько велико, что иногда он просит разобраться в ней начальника полиции или фискальных органов. А сейчас он шепчет на ушко даме о неотвратимости наказания в его лице за совершенный грех, ибо благочестивая жена душою богу предана, но грешной плотию архимандриту Фотию.

– Милый Аристарх! Ну, как не быть испорчену пищеварению? Вы же прекрасно знаете, что вкушать пищу в темное время весьма вредно. Как не пожалеть святого отца, целые дни проводящего на ногах, поддерживая в тяжелые дни поста верующих, и вынужденного подрывать свое здоровье по ночам?

– Впрочем,  я вижу, вы потеряли интерес к нему, – Пауль улыбнулся, – и, правда: что мы все о работе? Господин Кронцайтер будет завтра. Право, лучшего рассказчика трудно сыскать. Он философ и путешественник... Вы уже уходите?

– Да, пожалуй... – я крепко пожал руки Шарлю и Паулю. – До завтра.

Мая, 18 числа.