Мыслей нет

Мыслей нет. Нет мыслей. Так сказать, отсутствуют. Казалось бы, и нелепо как-то, да вроде и быть того в природе не может, чтоб вовсе отсутствовали. А вот ведь случается, - кто бы мог подумать. Очевидно, не тот, у кого мыслей нет. Это я про «подумать». «Ну как же, - возразит некто-читатель. – А это что ж – не мысли, что ли?» - Где? -  «Да вот же, там, в начале, да и теперь вот.» - Это? Мысли. – «Как же, в таком случае, прикажете понимать?» - Да Господь с вами. Как хотите – так и понимайте. Я же не навязываюсь. Вообще, знаете ли, мне-то казалось очевидным то, что вас ставит в тупик. Разумеется, это мысли. Что же еще. Теперь, когда они высказаны. Непонятно? Что ж, попробуем разобраться вместе. Признаться, меня и самого несколько смущает такое положение вещей. Непривычно как-то – без мыслей. А поначалу даже пугало. Причем, как пугало? Не то, чтобы подумалось «страшно» мол. А вдруг просто почувствовал этакую осязаемую пустоту в черепной коробке – и испугался. В груди где-то екнуло, а пустоту не нарушило. И в районе поджелудочной железы обида взыграла: все – какие были – мысли исчезли, новые тоже не поступают, стало быть беда, горе, калека… Ниже шеи – всем телом ощутил утрату. А вот почему да как это со мной стряслось, да можно ли недуг одолеть, - даже не промелькнуло. Говорю же: пустота. Словно провод какой перерезали. Жуть. А после привык как-то. Все вижу, все слышу, пощупать, слопать могу, и вкусы, и запахи, - все как и прежде. Только мыслей нет. Чувства одни. Ничего, приспособился. В животе заурчало – пошел поел. За окном стемнело – лег поспал. Нормально. Так с неделю и жил. В первые дни телефон все трезвонил. Разбил. И звук неприятный, и вообще… страх перед неведомым, что ли. Ну что я им скажу? Да и вовсе – смогу ли? Словом, разбил. И сразу же в холодильник полез – от волнения аппетит разыгрался. Поел – поспал – проснулся – снова голод – встал с постели – переместился в кухню – поел – посидел – полежал – постоял – еще что-то съел – устал – уснул… А мыслей нет. Вроде, и без них обхожусь, а все ж как-то не хватает. Тоскливо. Ну, с тоской, положим, смириться тоже можно. Не умрешь. Без мыслей. А без еды? То есть совсем без еды. Когда в желудке пусто, как в голове. Сами знаете, - тут уж не иначе катастрофа. День, два, три терпел. На четвертый решился. В чем был, вышел из дому и – в магазин. Знаю, вы спросите: «Так. А почему в магазин-то? А? Додумался? Умом дошел? Стало быть, мысли вернулись?» - Да нет же. Рефлекс. – «Что?» - Ну рефлекс. Помните Павлова? – «Того, что собаку голодом морил?» - Ага, помните, значит. Вот и у меня что-то подобное сработало. Не знаю. Не могу объяснить. Сам ведь об этом не задумывался, а просто вышел и взял курс по направлению к универсаму. А там людей! Страшно, конечно, стало. С голоду же помирать, ясное дело, было куда страшней. Не привык к голоду, знаете ли. К пустому черепу привык, а вот к пустому брюху – не удалось. Хотя, поверьте, старался. Словом, толкнул дверь да и вошел. Запах еды со всего маху врезался в лицо – чуть с ног не сшиб. Устоял. Глазами стал жадно пожирать прилавок. Украсть? Нет, не подумалось, а просто рука сама потянулась. - «Снова рефлекс?» - Вот-вот. – «Украли?» - Нет, не украл. Неясное, неживотное какое-то чувство не позволило. Не знаю. То ли собственного достоинства, то ли долга какого, то ли какое другое чувство… Без мыслей так и не разобрал. Да и к чему? – «Так что же дальше было? В магазине…» - А, да. Ну что. Стою, смотрю, нюхаю. Вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Поднимаю голову: за прилавком – неприятная такая, некрасивая, злая, - на меня ли, аль просто на жизнь, - и строго так глядит мне прямо в глаза. «Что брать будете?» - говорит. Как обухом. А я стою столбом, гляжу на нее, и боюсь. Боюсь! С мыслями, вроде, все по-прежнему – пусто. А вопрос ее все ж понял. Не знаю. Вот чувствую, что понял – и все тут. Ни мыслишки в ответ. И боюсь: что ж делать-то? Пожевал пересохшими губами, и вдруг: «Так! Барышня! Мне, будьте добры, мяса десять кило, любого, овощей к салату, побольше, но не слишком, чтоб испортиться н6е успели, риса, пару мешков, макарон, разных, и что там у вас еще, заверните, я беру!» Глаза продавщицы сделались втрое больше прежнего, рот раскрылся, хотела что-то ответить, но смолчала и суетливо принялась выполнять заказ. Но я вижу, теперь вы и вовсе перестали меня понимать. – «Как же вас поймешь? То говорит мол мыслей нет, а то вдруг взял да и сообразил целый заказ! Слушайте. А может, Вы мне просто голову морочите? А?» - Морочу? Не знаю. Вам, наверное, видней. С мыслями-то. Цели такой не ставил. Так что простите, - сами виноваты, если что. Повторяю: я не навязывался. Хотели – слушайте. – «Ну так объясните! Говорите загадками… я же мысли читать не умею…» - У меня нет мыслей… - «Ну да, ну да. Давайте, наконец, продолжим.» - Как скажете. Вывернув на прилавок все содержимое кошелька, я забрал часть продуктов – сколько смог – и уже на выходе бросил не оборачиваясь: «Ждите. За остальным приду позже.» Дотащил сумки домой, бросил у порога, здесь же сел, распотрошил, поглощая все, что попадало под руку. Наконец устал, отвалился на спину, прислушиваясь к сладостному, почти забытому шевелению внутри. «Все. Спасен,» - тихо произнес я, и испугался собственного голоса. Помычал осторожно, поокал, откашлялся… Ничего, просто отвык. «Во дела,» - снова вслух. В груди зародилось и стало медленно нарастать странное, неопределенное ощущение радости. Вскочил на ноги, закружился по комнате, еще не понимая, что же это со мной происходит. Перед зеркалом остановился, увидел свое отражение: «Ой бля! На что же я похож!» Теребя щетину небритого подбородка, я внезапно остро ощутил, что все понял. «Я все понял!» - прокричал я в подтверждение своей догадки. Результат развеял последние сомнения. Я был счастлив. Ну что – еще не догадались? – «А что – уже пора? Нет, знаете ли, мыслей никаких нет… Ага, почти как у Вас». - О, но у меня есть мысли! – «Все ясно. Вы издеваетесь – вот в чем дело». – Да вы же меня совсем не слушаете! Тогда, у зеркала, я не почувствовал, как заполнилась пустота в моей никчемной башке. Там все оставалось без изменений. И в то же время я ясно ощущал, что могу мыслить. Я не пытался тогда найти этому объяснения – мне было плевать. Главное – я снова мыслил! – «С пустой головой?» - Ваша ирония неуместна. – «Ладно. Тогда объясните!» - Я говорил! Я просто говорил, не задумываясь, просто произносил слова, и они ровненько выстраивались в предложения! Вы не представляете… Даже не просите меня описать ощущения, которые я испытывал при рождении каждой новой мысли… - «И не собирался. Лучше сделайте мне приятное: помогите, Бога ради, разобрать во всем Вашем рассказе хоть проблеск здравого смысла». – Простите, но поймите и меня… - «Да я пытаюсь!» - Поймите, мне сложно донести до вас все то, что меня переполняет. Не забывайте, что вы живете умом, я же – чувствами! Отсюда и непонимание. Постарайтесь же не понять, а почувствовать то, что я говорю. Почувствовать! – «Ну хорошо, хорошо…» - Итак, к счастью, я оказался неправ, когда ощутил себя всего лишь бездумным калекой. Да, мои мысли не рождаются в черепной коробке. Но мне удалось обнаружить существование иного способа. Это вышло случайно. Я произносил свои мысли – так они и появлялись! Вот, скажем, как это происходит у вас? Всякая ваша мысль сперва появляется в голове, а уж затем вы решаете, что с ней делать дальше: высказать, обдумать еще и тогда высказать, а может и вовсе промолчав, забыть. Я же на это не способен. Физически неспособен – понимаете? Я говорю! Или пишу, - это я обнаружил позднее. Я говорю или пишу, и мысль моя развивается. Для меня эти процессы нераздельны. Молчу – нет мыслей. Говорю – порядок, мысль потекла. Понимаете? – «Да как Вам сказать…» - Вот! Видите? Вместо того, чтобы сразу ответить на мой вопрос, вы начинаете искать слова, обдумывать, переваривая в уме услышанное. А я – слышу, понимаю и разговариваю не умом, а сердцем! Природа сыграла со мной странную шутку: отняв у меня разум, она открыла мне великое знание! Потом я понял и то, что не я один говорю сердцем. Вспомните, как вы же сами порой, на секунду забывшись, а может спьяну, выпаливаете с чувством, сгоряча слова любви или ненависти – не из головы, а из сердца! Ну? – «Да-а-а… Что ж Вы сразу все не объяснили?» - Я объяснял. Понять меня вам не удалось. А вот почувствовать смогли. - «Так что ж, по-вашему, правильнее? Не думать?» - Ну почему же не думать? Просто не бойтесь выпускать свои мысли! Не томите их в черепной темнице. Там от них – никакого проку. - «Вы исключительный человек. Вам куда проще: Вашу-то – как Вы говорите – черепную темницу заперли, а ключ уничтожили. Вам можно только позавидовать!» - А почему вы не допускаете, что я сам ее очистил, запер, а ключ уничтожил? – «А это так?!» - Не знаю. – «Вот как? Ну тогда хотя бы скажите: как, все таки, у Вас это происходит? Что первично, что вторично? Что возникает раньше: мысль или слово?» - Не знаю. Наверное, одновременно. А возможно права распространенная теологическая доктрина, и вначале все же было Слово. Правда – не знаю. Мыслей-то нет.