ЧП губернского масштаба

Пьеса в трех действиях

   Действие происходит в одной из губерний одного из крупных государств. Все персонажи вымышлены. Сходство фамилий случайно.

   Действующие лица

Фанфаронов – губернатор, светский лев и позер.
Феликс Верноподданный  - редактор, лицо, приближенное к гу-бернатору
Сашин – юный пигмалиончик от политики
Олегов – кандидат заумных наук, друг Сашина, нарцисс
Бунтовщиков – диссидент, отдаленный от властей писатель
Корочкина – студентка, любительница тусовок
Концентратов – студент, любитель тусовок
Короедов – советник Фанфаронова
Кашалотова – пресс-секретарь
Акулов – интеллигент при губернаторском дворе

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

   В кабинете губернатора оживление… Советники, во главе с наиглавнейшим советником Короедовым, снуют туда-сюда.

   Фанфаронов: Ах, что же это творится такое, господи! Это же надо такому случиться! Ай, яй яй! (хватается за голову)

   Короедов: Не извольте беспокоиться, нет никаких причин для тревоги! Ну, приедут. Ну, посмотрят. Ну, напишут…

   Фанфаронов: Приедут? Посмотрят?! Напишут??? А ты знаешь, что они напишут? Знаешь? Напишут все, как есть. Опозорят меня. Как копнут они поглубже, как посмотрят, как с людьми простыми поговорят, и конец мне. Выйдет, что я не реформатор, не подвижник, не демократ. А так: деспот и самодур. А кому, скажи мне, Аркашка, хочется самодуром быть? Вот то-то!

   Короедов: Извольте, ваше сиятельство…Ах, как вы, право, все преувеличиваете. Прямо склонны к гиперболе. Не опасайтесь! Я придумал одну хитрую штуку. Она наше спасение!

   Фанфаронов: Да как спастись то? Я вчера, когда это известие получил, весь день ходил сам не свой. А в обед, когда прикорнул в кабинете, приснился мне сон. Будто сижу я в своем кресле, за столом. Все как всегда: и пресс-папье, и телефоны справа-слева, и бумаги. Да вот чувствую: ползает по мне муха! Огромная зеленая муха! И усиками так противно шею щекочет! Взмахнул я руками, чтобы муху отогнать, и проснулся! Оказывается, вот к чему сон: высаживается ко мне в губернию десант журналистов! Не своих, а заморских! Ну, а если они захотят обо мне правду узнать? Что тогда? На весь мир меня ославят! И стану я никому не нужен. Меня даже вахтером в парк культуры и отдыха не примут.

   Короедов: Да бросьте печалиться, говорю вам! Лучше бы взяли икорки масляной да на хлебушек ее!

   Фанфаронов: Икорку я завсегда уважаю. Только какая тут, Аркашка, икорка, ежели мне позор информационный светит?

   Короедов: На всякие меры есть контрмера. Тут вас давно уже Верноподданный дожидается.

   Фанфаронов: Это, который Верноподданный? Тот, что при бровастом на однокурсников постукивал?

   Короедов: Он самый, ваша светлость!

   Фанфаронов: Через минуту проси.


ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

   Тот же кабинет. Рядом с Фанфароновым сидит Кашалотова. В руке у нее блокнот, позади – включенная видеокамера. Кашалотова записывает разговор Фанфаронова и Верноподданного.

   Верноподданный: Я, ваше сиятельство, бежал к вам на полусогнутых. Шутка ли – к самому вызывают!

   Фанфаронов: Ну да! Ко мне брат, если я зову, на всех четырех поспешают! Вон, она знает!

   Кашалотова сжимает голову в плечи…

   Фанфаронов: Ну, давай  рассказывай – чего вы там с Короедовым удумали?

   Верноподданный: Да ничего сверхнового. Надо нам делегацию заморскую запутать дезинформацией. Станем гостей опекать, прием торжественный окажем. И людей верных-преданных к ним направим. Пусть создают хороший имидж.

   Фанфаронов: Ба! Как же я сам не додумался? А ведь и верно: создать имидж!

   Кашалотова: У меня эта мысль давно на языке вертелась.
 
   Фанфаронов: А что молчала?

   Кашалотова: Рот при вас боялась раскрыть.

   Фанфаронов: Ну, в любом случае, эта мысль мне первому пришла. Я ведь наиглавнейший!

   Верноподданный: И наисветлейший, наимудрейший, наиценнейший…

   Фанфаронов: Незаменимый я еще!

   Верноподданный: Да-да-да!

   Фанфаронов: А что люди твои? Надежные?

   Верноподданный: Абсолютно! Люди проверенные. Я их давно подле себя держу, и к вам приучил.

   Фанфаронов: То есть как это?

   Верноподданный: Постоянно им рассказываю, какой вы наисветлейший, наимудрейший, наиценнейший…

   Фанфаронов: Правильно делаешь! Пусть чтут!

   Верноподданный: Так вот… Самые ценные люди – Олегов и Сашин. Два сапога пара.

   Фанфаронов: Лакированных?

   Верноподданный: Возможно… Оба очень перспективные. Олегов – кандидат наук, защищался на тему ваших политических пристрастий. А Сашин: вообще вундербар, то есть ундервуд. То бишь: вундеркинд. Увлекается политикой, он у меня регулярно строчит статьи о вашей замечательной личности. Во всяких общественных сходняках-тусовках он первый человек. Бывает всюду. И везде на первых рядах и в президиумах сидит. Выступает много, говорит-еще больше. Из него слова – как из чугунка крупа, выскакивают. Да не пугайтесь: он, как попугай, все вычитанное из книжек повторяет. Многомудрым себя считает. Членствует во всяческих молодежных академиях, объединениях, коллоквиумах. Забалтывает всех.

   Фанфаронов: Ишь ты!

   Верноподданный: Да это не страшно. Я им верчу, как хочу. Он ведь мой работник! Есть у него одна слабость: любит вокруг знаменитостей находиться, а потом фоткаться с ними и фотокарточки на интернет-сайт выставлять. Всю квартиру фотографиями со звездами оклеил, ребенок двадцатилетний.

   Фанфаронов: Скажи ему: пусть придет ко мне. Я ему календарик подарю со своей фотографией. На память.

   Верноподданный: Передам непременно!

   Фанфаронов: Так, про этих двух я понял. Кто еще в резерве?

   Верноподданный: Студенты Концентратов и Корочкина. Любители светских тусовок. Мы их запустим к гостям заморским. Они сразу вас начнут славить. Прекрасно получится!

   Фанфаронов: А еще?

   Верноподданный: Ваш Акулов сгодится. Будет народ изображать!

   Фанфаронов: Ах, как замечательно вы все придумали, милый! Сам то тоже, небось, пойдешь на встречу с гостями заморскими?

   Верноподданный: Ну конечно! Они ведь хотят, чтоб в моей газете потом их статьи перепечатывали.

   Фанфаронов: Сходи! Непременно сходи!

   Верноподданный уходит, кланяясь


          ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

   После официального приема у Фанфаронова, заморские журналисты соизволили устроить прием неофициальный, неформальный. Дело происходит в арендованном зале. Среди многих приглашенных – и люди Верноподданного.

   Сашин: Ах, как замечательно, как звездно здесь! Какие тут знаменитости, я млею!

   Олегов: Млеть то млей, да не забывай, что мы должны изображать не только интеллектуальную элиту, но и славить Фанфаронова.

   Сашин: Об этом я помню…

К Олегову и Сашину приближаются танцующие вальс Концентратов и Корочкина.

   Концентратов: Я пять минут назад, перед танцем, имел беседу с одним из заморских гостей. Рассказал ему о нашем гениальном губернаторе. Ничего не утаил. Что он и наисветлейший, и наиценнейший, и наиглавнейший.

   Олегов: Молодец! Потоньше привирай, потактичнее. Бери пример с Сашина. Он выпил немного, стал развязнее. Ходит теперь среди заморской публики, и лапшу им на уши вешает.

Находящийся в легком подпитии милашка Сашин, взбирается на сцену и рвется произнести речь.

   Сашин: Господа! Вы приехали к нам издалека, мы очень рады! А еще рады ничего от вас не утаить, рассказать все как есть. Например, я могу с уверенностью сказать, что наш Фанфаронов – самый великий человек. Наиумнейший, наиглавнейший, наиценнейший!

   Верноподданный (улыбаясь и обращаясь к заморскому гостю): Какой сокол Сашин, правда? Мой любимец! Он правду говорит, ничего не утаивает!

В зале появляется диссидент Бунтовщиков. Скромно садится за стол.

   Верноподданный (недовольно): Кто его сюда позвал? Кто разрешил? Диссидент тут уже есть, это Акулов! Найти Акулова!

   Акулов: А что меня искать? Я тут!

   Верноподданный: Как ты допустил сюда Бунтовщикова? Я ведь сказал: должны быть только приближенные к Фанфаронову люди.

   Акулов: Он с кем то из заморских гостей зашел, теперь уж не выгонишь!

   Верноподданный: Ах, какой пассаж!


Тем временем заморские гости понемногу отходят от Корочкиной, Концентратова, Олегова и Сашина в сторону Бунтовщикова. Чувствуется, что им интересно поговорить с ним.

   Верноподданный: Господа, куда же вы? Мы еще столько интересного для вас заготовили!

   Сашин: Подождите, подождите! Я еще не все рассказал о нашем замечательном, наиценнейшем, наимудрейшем, наиглавнейшем Фанфаронове!

   Олегов: И я!

   Корочкина: И я!

   Концентратов: И я!

Но заморские гости уходят, даже не посмотрев в сторону «верноподданнической гвардии».

Верноподданный: Да уж…

В зал входит Короедов, держа в руке красочные проспекты с фотографиями Фанфаронова. Оглядев зал, и не заметив в нем заморских гостей, Короедов в нервном потрясении роняет на пол рекламные проспекты.

   Короедов: Караул!!! ЧП губернского масштаба!!!!!