Грайвароновская

День должен был быть насыщенным. Сенсация, не сенсация, в градостроительстве, но фуршет на мой голодный желудок всегда откликается положительными эмоциями. Тем более, я должен сегодня, наконец, разчитаться с последним моим не финансовым долгом, вернуть ключи своей бывшей половине. Впрочем, поработать, тоже не мешало.
Для меня всегда стояла дилемма, что с начало следует делать, чистить зубы, или бриться. В командировках такого не случалось. Просто частенько не делал ни того, ни другого, и чувствовал себя куда лучше, нежили ныне. Но сегодняшний день особенный. День Окончательного Освобождения, так сказать. По сему, во-первых, душ, за тем бритьё по тчатильней  и завтрак по изысканней. А вот зубы под конец.
Завтрак следует сделать простенький, но со вкусом. Как Вы смотрите, Сергей Николаевич, на глазунью под тертой морковкой, обильно политой сметаной, а верху обязательная маслинка с косточкой. Подходящее начало. Эх, еще бы грамм тридцать HENESI  XO, но в кладовых даже «Московского» не осталось так, что кофе придется пить с таком, а это куда лучше, чем так без кофе.
Все же, что за станция такая «Грайвароновская». Кто такой Грайваронов, вспомнить нужно, порыться в студенческой памяти. Но в ней я нашел лишь… хрущебу на одноименной улице, не далеко от «Текстилей». Сколько могла бы помнить эта съёмная в складчину квартирка, если б дом не снесли. Эх, студенческие годы! Где вы, где мы.
- Эта станция первая, где соединяются Пять подземных веток метро, эти подземные переходы будут наполняться пассажирами для их же удобства, а так же приведут  к станции легкого метро. – Вещал увесистый  представитель мери, или метростроя. Впрочем, все они на одно лицо, шишки, одним словом.
- Теперь москвичи и гости белокаменной столицы смогут безприпятственно проезжать из одного конца  Москвы сразу в нескольких направлениях, а главное, и за приделы нашего любимого города.
Аплодисменты, аплодисменты, аплодисменты. Но где же Наталья? Опять её где-то зажали, оттолкнули, отодвинули в сторону. Что ж, всегда была такая, непробивная. Так и останется серым мышонком  при своем  Коле, Коле Николае, её нынешнем операторе, моем бывшем друге.
Ну, наконец, ниточка перерезана. Толпа стала разрежаться, кто отправился на фуршет, кто ринулся к турникетам, где «заяц не проскочит», а через месяц и билетный не пройдет. Значительная часть телевизионщиков отправилась брать интервью у отцов города. Остался только запах, алебастры и свежей штукатурки, видимо ночью был грандиозный аврал.
Ладно, сговаривались на этой самой «Грайвароновской», значит здесь где-то должна и быть. В любом случае, даже если и не встретимся  сегодня, то по любому, с этой станции теперь можно без труда добраться до Лобни. Там на электричку, и до Диденьево рукой подать.
Сноутбор и горные лыжи вновь в моде. Можно подумать, что  из-за этого столицу обратно перенесут. В конце концов, пусть построят, где ни будь в центре, в районе Урала. И название хорошее Пимоур, (Питер – Москва – Урал, эх слово транзит забыл, но все равно красиво звучит). Эка новая статейка в бюджете появится.
Ну, вот минут тридцать у меня есть, и пока я могу наслаждаться шедеврами подземной архитектуры. Я, конечно, не архитектор и не дизайнер, да и журналист, лишь название. Однако воспаленный энцефалопатией мозг такого давненько не производил. Церетели, наверное, отдыхал бы.
Естественно, мнение не специалиста обычно, сводится не к трезвой оценке шедевра, а в лучшем случае понравилось, не понравилось. Либо плюс, либо минус. При этом полярность под час, совсем не зависит от  самого произведения, как такового, а от личного настроения. Сегодня оно у меня не лучшее. Круглоподобные никелированные трубы в три ряда, наверное, это периллы, напоминают ЦТП - центральный тепловой пункт в уменьшенном, чуть облагороженном  виде. Может, это модернизированный подвальчик. Освещение вполне подходящее, а вот с указателями беда! Я уже побывал на четырех станциях, кои мне совсем не нужны, при том на одной дважды. Так и не нашел седьмую платформу, с которой я должен был отправиться за приделы Белокаменной. И именно на этой платформе я должен был вручить, торжественно вручить свои ключи от квартиры. Всё, нас больше ни чего не соединяет, лишь профессия, ну, будем надеяться, что это тоже временно!
-  Сергей! – услышал я, и обернувшись, увидел Наталью.
- Ну привет, где пропадала, по-моему, станцию нужно было назвать «Лабиринт Минотавра».
- Да не Минотавра, там другой был.
- Разве?
- Не важно, ты ключи привез, а то я спешу, Колик договорился с машинистом первого поезда на интервью внутри.
- Внутри кочегарки? Там ему и место, вот только рановато до гиены огненной.
- Хватит! Ты едешь с нами у пульта управления, всю жизнь мечтала.
- А я мечтал стать каменщиком. Спасибо я в вагоне, нечего тебе со мной до самой Лобни трястись, а впрочем, счастливого репортажа, удачи.
- Ну пока, а ты на этот дуратский кубок губернатора области по зимнему паропланеризму? Там же даже фуршета не будет.
- Вот по этому и еду.
- Так ты точно с нами не едешь?
- В трамвае – обязательно, вот только вагоновожатая мне не по сердцу.
- Да ну тебя мы же столько раз говорили.
- Ну и закончим. Уже музыка играет Ваш трамвайчик прибегает.
- С каких это пор ты стихи стал писать?
- Это эпиграмма, дорогая. В конце концов, как у тебя дела?
- Как всегда в полном…
- Дерме?
- Шоколаде, дурачок. А ты все жаждешь написать суппер очерк, или толстенный роман, обязательно с продолжением, и он обязательно станет безцелером.
- Нет, увы, ты угадала я сменил амплуа, и теперь пишу исключительно высокую поэзию:
К Вам на праздничную елку
Я пришел из далека.
Вот забыл я взять метелку,
Вы простите старика!!!
По-моему не плохо, на Буккера уже тянет.
- Знаешь, Серж, я это слышала лет пятнадцать назад, в детском саду. Не удивлюсь, если это слышал и мой папа.
- И благородная Ольга Михайловна.
- Маму не тронь.
- Это святое, а может и бабушка с дедушкой.
- Вполне вероятно, но я действительно спешу, поезд отходит через две минуты.
- Да ладно, с трамваем. Как ты своего зовешь, Никалос, Ник или Николь? Все он снимет, звук приклеешь. А здесь сенсацией пахнет
- Какой?
- Твои предки знали будущее, они экстросенсы. Срочно вызывай своего опериста, ой, оператора. Буду давать интервью: твоя же мама говорила тебе… жаль только, нет службы «Книги рекордов Гиннеса», срочно вызывай их.
- А скорую психиатрическую помощь тебе не понадобиться?
- Может, для очумевшей публики, но концерт окончен, поезд сейчас уйдут. Мобильники здесь не работают, ретрансляторов еще не поставили. Или вы, телевизионщики все заглушили? Признавайтесь!
- Ну тебя к черту, спасибо за ключи.
- Желаю счастья в личной жизни.
- Ну уж не с тобой
- А як же ш.
- Серж, ты едешь?
- Нет мне на следующей – я поднял руку, помахал на прощание, и серебристый состав отправился вместе с моей очередной неудачной любовью. Хотя, почему не удачной? Пол года вместе, для меня рекорд.
Удивительно, но когда ты едешь в тоннеле, скорость поезда, кажется в несколько раз быстрей, а когда состав вырывается на волю, то такое впечатление, что вагон завис и парит в воздухе.
Сейчас вагон действительно, плывет над Москвой. Над Городом моего детства, юности, надеюсь, что и моей старости.
Стоит закрыть глаза, а впрочем, лучше оставить их открытыми и представить, что ты летишь на биплане начала прошлого века. Под тобой город, с его трубами, замершей рекой. Со льдом каждую ночь борются черные ледоколы, прокладывая путь для барж со строительным мусором, от отжившего почти век «самого дешевого муниципального жилья».
Для меня самое дешевое не значит, самое плохое. Эх, сколько проказ помнят эти дома без лифта, а иногда, даже без балконов. Каждая бабулька у подъезда знала тебя, и не просто по имени. Кажется, они видели через портфель двойку по математике, и знали, что ты подбил глаз Генке из соседнего подъезда, который учится в паролельном классе. И все это записано в дневнике, красными чернилами, аккуратным почерком учительницы. А бабушки уже все знают, как они умудрялись читать через столь толстый ранец? Потом как они не путались во всех мальчишках и девчонках, что приходили ко мне домой, в гости. И как здорово, гоняя в футбол, не нужно было бежать на третий этаж за стаканом воды, а просто позвонить в любую квартиру на первом.
Всё, прошла золотая пора Хрущеб. А может, это детство кончилось?
- Станция Лобня поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны прозвучал приятный женский голос. По информационному табло пробе жала строка. Путь на чудо поезде-самолете закончился.
И я вышел, вышел из воспоминаний, из вагона, на свежий декабрьский предновогодний мороз. Вокруг наряжаются новогодние елки. За построенным забором вдоль железнодорожных путей и монорельса и города не видно. Впрочем, его можно было только угадать – что поделаешь, город спутник. Но все равно со своей душой.
Так много говорит о приближении Нового года, так любимым детьми и столь ненавистный многим взрослым. Сродни только день варенья. Ладно, у меня на день рождения хоть арбузы всегда бывают. Я даже придумал маленький тест «взрослости человека», (лучше сказать душевной старости). Состоит он всего из одного вопроса: «Любишь ты Новый год?»
- Извините, пожалуйста, с этой платформы я доберусь до станции Турист? –обратилась ко мне юная особа. И очень даже привлекательная, однако. Не похоже было, что она собирается в Диденьево. Одета она была ну совсем не по горнолыжному, в высоких черных сапогах, нелепой коричневой дубленке с накинутым капюшоном, так, что кроме карих глаз, небольшого курносого носика и вьющихся волос ничего не было видно.
- Увы, Наташа, Вам придется вместе со мной перебраться вместе со мной воон на ту платформочку.
- А как вы узнали, что меня Наташей зовут?
- А я. до сей секунды и не знал, просто это имя очень Вам подходит.
- Интересный способ знакомства на улице, а если бы меня звали бы Феклой, например?
- Ну, тогда бы, во-первых, Вы бы не подошли бы ко мне, а подошли б вон к той бабушке, хоть и идти пришлось бы долго. Во-вторых, на Вас  был бы палехский платок, а в-третьих, я бы просто ошибся бы. Вы разве не ошибались никогда в жизни?
- Наверное, да.
- Вот видишь, ничего не произошло.
У нас уже стал завязываться разговор, первый шаг к флирту, но тут я заметил, как к нам приближается человек, с которым я вроде бы уже попрощался. И она, о ужас, шла именно ко мне.
- Я обратно, все отсняли, материал в вечернем эфире пойдет. Ник уже все устроил.
- Не опоздай в монтажку, там Кольке до туза еще ой как далеко.
- Тогда до встречи в эфире.
Она подбежала ко мне, чмокнула в щеку, и умчалась за Ником, Колей. Мда, и зачем я сегодня побрился.
- Знакомая? – поинтересовалась девушка.
- До сегодняшнего утра, законная гражданская жена. – Несколько сухо, хотя хотел иронично, ответил я.
- А почему только до утра?
- Утром я отдал ей ключи от квартиры.
- И часто вы так разводитесь?
- Штук пять или шесть, я точно не помню.
- И каждой отдавали ключи от квартиры?
- Практически всем, ведь все квартиры, съемные, так что я не домовладелец. Наташа, мы рискуем опоздать на праздник, если не сядем вон в ту зеленую кишку повышенной комфортности.
К нам неумолимо приближалась электричка. Я подхватил руку девушки, и, не спрашивая её, побежал вместе с ней по начищенному мосту. Тем самым я здорово рисковал, легко мог разбить Наташе нос, или в лучшем случае камеру. Но на поезд мы все же успели.
- Вот так пробежечка. Вы даже разрешения моей руки не спрашивали. Может, сейчас и сердце предложите?
- Что? Сердце?  Пожалуй, нет, оно само рвется, но я все же отдышусь, сначала.
- Это разумно с Вашей стороны, однако мы до сих пор не знакомы. Это не по правилам, вы знаете, как меня зовут, а я ваше нет.
- Это не беда, позвольте представиться, Сергей.
- Очень приятно.
- Так что вы будите делать на празднике пароланеристов? Летать?
- Нет, я летать не умею,  меня друзья пригласили на турбазу.
- Случайно не в ДЮТ?
- А от куда вы знаете.
- Ну, я же все знаю, ладно тогда до вечера, я буду жить в хижине инструкторов.
- До встречи.
- Тебе по тому же месту.
И мы разошлись в разные стороны, для того, чтобы потом всегда были вместе…
Телефон уж очень настойчиво трезвонил, мне ни чего не оставалось делать, как подняться и взять трубку.
- Алло, слушаю.
- Ты как всегда дрыхнешь. Не забыл, что сегодня у тебя пресс-конференция, вот студентка журналистка, она будет брать у тебя интервью. Поздравляю.
- Коль, какая студентка, какая конференция?
- Конференция по поводу твоей книги, а студентку зовут Катя, я даю ей трубку.
- Здравствуйте Сергей Николаевич, я хотела бы с Вами встретиться, если позволите. Можно до или после конференции.
- Хорошо, платформа №7, станция метро Грайвароновская, в центре зала в двадцать ноль-ноль. – И я повесил трубку.
Моя жена, Наташа еще спала, сын уже в школе, выпускник. И только сейчас я понял, что ни какой станции Грайвароновской не существует. «Да – подумал я  - старик Фрейд был бы доволен». Потянулся, и пошел варить кофе.