Бесконечная история, или баллада о семечках

Встреча
Мы с Сергеем познакомились в подъезде. Я прятала за спиной кулек с семечками, а он нагло пытался запустить в него свои загребущие руки. Мне не было жаль семечек, нет, просто я засмотрелась в его карие, почти черные глаза. Мне так хотелось, чтобы эти тонкие губы улыбались и говорили что-то. Тогда я училась в шестом классе.

***
С тех пор мы с подружкой постоянно ходили с кульком горячих, только что со сковороды, семечек. Таким оригинальным образом мы привлекали внимание. И уже, наверно,  весь двор думал, что наши бабушки — монополисты по продажам, и подсолнухи растут у них прямо на подоконнике. На самом деле иногда мы собирали последние копейки на покупку этих чудо-зерен,
чтобы потом часами сидеть на лавочке, уставившись на дворовых мальчишек. Я выискивала среди них ЕГО. А моя подруга… Не знаю, на кого смотрела она… Почему-то тогда мне было это неинтересно.

Знаки внимания
Моя натура не могла долго молчать о своей любви, и я стала проявлять ее всевозможными способами. Например, делать ему разные гадости. Помню, как-то мы играли вместе в карты, и он сказал мне что-то обидное. Я выхватила из его тонких смуглых рук колоду и убежала. А потом в соседнем дворе рвала у него на глазах по одной карте и бросала в урну. Он смотрел с ненавистью. А потом ушел домой на весь день. 
Еще я писала о нем в подъезде всякую чушь, ничуть не заботясь о том, что скажут соседи… Ну а когда его мама кричала на весь двор: «Сергей, пора домой!», презрительно морщилась и передразнивала: «Ребеночек! Горшок зовет». И мы с моей многострадальной подругой терпеливо сидели на лавочке до полуночи, чтобы доказать: «Мы самостоятельные, мы же не дети!»
А еще, когда он был во дворе, я выносила на балкон магнитофон и включала на всю катушку музыку, которая ему смертельно не нравилась. В общем, можно было предугадать, чем закончились эти знаки внимания.  Однажды мы поссорились, и наши дороги разошлись на долгие шесть лет.
Нет, я продолжала видеть его во дворе, мы иногда сидели на соседних лавочках. Он, увидев меня говорил друзьям:
— Посмотрите, вон сидит дурочка!
А я поднимала голову выше и делала вид, что не слышу. Я тщательно оберегала свою оскорбленную любовь.

Спустя два года
Как-то раз, поссорившись с родителями, я убежала ночью из дома. Долго бродила по холодным улицам, прижималась к каким-то деревьям, истерично рыдала. Мне было так плохо, что хотелось умереть. Потом я вспомнила о том, что недалеко живет он, Сергей. Пришла к нему в подъезд, села на ступеньку. Долго думала, постучать в дверь или нет. Я свято верила, что он будет ждать меня и, как в слезливых фильмах, откроет дверь и нежно обнимет.
От этих дум стало спокойно. Глупые слезы совсем перестали сочиться из глаз. Я задремала. Проснулась от шума шагов и голосов. Поднялась проемом выше и свесилась через перила. Это был он, ошибиться я не могла. Он вел за руку какую-то девушку. Они остановились на площадке и стали целоваться.
Я достала из кармана семечки и стала тихонько их шелушить, роняя белые зернышки прямо на ступеньки.
Больше я никогда не приходила к нему в подъезд.

Май 2003 года

Стадион. Поздний вечер. Тишина. Зачем мы с подругой пришли сюда? Сидим, молчим, будто ждем чего. Вдруг чьи-то руки обняли меня за талию и подняли с лавки.
— Пойдем с нами, — сказал знакомый голос.
Я вздрогнула.
— Ты?
— Я.
Сергей! Сколько я не видела его, сколько прошло времени! Почему-то я не удивилась этой встрече, а молча пошла с ним. Мы сели рядом на лавочке.
— Ты где сейчас? — спросила его, взяв за руку, будто старого знакомого.
 Как изменились эти руки! Из тонких, вечно грязных, с обкусанными ногтями мальчишеских ладошек они превратились в огромные мужские ручищи.
Он молчал. Я не стала повторять свой вопрос.
— Хочешь семечек? — неожиданно спросил он и протянул мне горстку черных зернышек.
— Нет, — я покачала головой и рассмеялась. — Ты знаешь, раньше я бы многое отдала за то, чтобы вот так сидеть рядом с тобой.
Он спокойно кивнул.
— Я любила тебя.
— Я знаю. Ты и сейчас любишь меня.
— Нет, я давно тебя не люблю.
Он усмехнулся и пожал плечами.
—Ты знаешь, я ведь в отпуск пришел. Ненадолго. Служу сейчас. В Ингушетии. В Чечне, вернее.
Я сильнее сжала его руку.
—А где мама?
—Мама умерла.
Мне стало зябко от его слов. Было странно понимать: вот он, мой идеал, моя любовь, сидит сейчас и смотрит на меня совершенно пустыми, безнадежными глазами. И он несчастен. Больше, чем я. И ему куда нужнее  нежность и поддержка. А я не могу всего этого ему дать. Или не хочу… Я крепче сжала его руку.
— Скажи, ты в меня веришь? — неожиданно спросил он.
— Да, верю, — ответила я, потому что он хотел это услышать.
— А верю ли? Не знаю. Я заглянула в его карие глаза, посмотрела на его губы. Сняла с него бейсболку. Показалась бритая голова… Не было больше черных вихрастых непослушных волос… Так много изменилось. В нем. Во мне. Люблю ли я его? Ведь сижу сейчас и не чувствую особой радости оттого,  что он рядом.
— Ты меня любишь?
— Нет.
Я отвернулась, а он нежно обнял меня и поцеловал в волосы.
—Раз ты веришь в меня, значит, любишь. Загляни в себя. Признайся.
Я вскочила с лавки и быстрым шагом пошла к выходу из стадиона. Ночной город встретил меня шарканьем подошв невидимых прохожих и сигналами далеких машин. Автоматически я сунула руку в карман. Семечки! Я и не заметила, как он насыпал мне их полный карман. Смешно, но ведь это единственное, что осталось мне от него на память.
***
На следующий вечер пришла с работы необычно усталая.
—Тебе звонил какой-то парень,— сказал брат, — Сережей представился. Просил перезвонить.
Я судорожно сжала сумку, стала рыться в записной книжке. Вот она… Телефон… Телефон! Он должен быть. Вот и знакомый номер. Раз гудок… Два. Нет, мои нервы не выдержат! Что сказать?
—Алло…
—…
— Я вас слушаю…
Нажала на сброс и села, подпирая руками подбородок. Уставилась в стену. Зачем звонить? Что я ему скажу? Очередную ложь. Не лучше ли оставить прошлое в прошлом? Пусть живут светлые воспоминания о первой любви и никогда не теряют своей яркости. Нужны ли мне те мои чувства здесь, в моей новой жизни? Нет. Может, я просто трусиха? Пусть когда-нибудь я пожалею об этом, но вырвав из записной книжки телефон Сергея, порвала и выкинула с балкона. Маленькие белые кусочки бумаги подхватил ветер и растащил в разные стороны. Туда, где может быть, сидит на лавочке какая-то девчонка, грызет семечки и мечтательно смотрит на кого-то. А то, что будет дальше, разве это важно для нее? Нет, все, что будет потом — уже совсем другая история.
 А сейчас в ее сердце бьется старое, как мир, чувство — ЛЮБОВЬ.