Клуб Z

Собрания самого закрытого клуба в мире, число членов, которого варьировалось в небольших пределах, но еще ни разу не превысило цифру семь, в силу объективных причин, проводились раз в месяц в  необычных местах. На этот раз  пятеро самых богатых людей планеты, являющихся  членами клуба, собирались в жерле потухшего вулкана на острове Ява. Красс, один из пяти, ждал встречи со своими друзьями с нетерпением, возможным для него. Чувства обычных людей у него проявлялись слабее на порядок. Человек впадает в ярость, если  кто-либо обозвал его болваном, недоноском или любым другим ругательством,  Красс в подобном случае испытывал легкое недоумение. Нужно признать, что уже давненько он не мог быть подвергнут такого рода испытанию. Красс не всегда был таким. Когда-то в юности, во времена счастливой бедности, он был горяч и порывист, но когда ему по-настоящему улыбнулась удача и он стал безобразно богат, то с ним случилось то же, что и с его собратьями по клубу. Чувства оставили его, исчезли за ненадобностью. Все произошло не сразу, а как-то незаметно. Сначало пропал  интерес к простым радостям жизни. Он стал равнодушен даже к женщинам, прежнему его страстному увлечению. Фортуна улыбнулась ему и на этот раз. Он нашел подобных себе людей на планете, что было непросто. Таких индивидумов оказалось всего семь. Двое из них через год покинули этот мир, и на сегодняшний день их осталось только пять. Состояния членов клуба уже никак не зависили от земных обстоятельств. Потратить, разориться, стать жертвой опереточных мошенников, они не могли, при всем их старании. Деньги, превысив определенную критическую массу, размножались без непосредственного участия своих хозяев. Хозяева потеряли над ними всякий контроль. Заниматься делами стало для этих людей также бессмысленно, как переживать по поводу плохой погоды. Главным делом их жизни стал клуб. Для того, чтобы стать членом клуба нужно было иметь в своем распоряжении состояние, точно определенное количеством нулей. При таком положении дел, клубмены были уверены в том, что член клуба может выбыть из него только по уважительной причине, а именно смерти. Они были духовными братьями. Несмотря на разность, доходящую до смешного в физическом облике, рассовые, национальные различия и сопутствующий им джентельменский набор, они чувствовали себя родными по крови людьми.
В точно назначенный день из облака нависшего над вулканом острова Ява вынырнул дирижабль, завис, открылся люк и из него выпрыгнули один за другим несколько парашютистов.  Почти в ту же минуту к вулкану подъехал легкий танк, из которого выгрузилась группа в камуфляжных костюмах. Клубмены собрались в зале, достаточно просторном, вырубленном по такому случаю в жерле вулкана. Все члены клуба Зед или как они называли себя Зедовцы, были на своих местах. Имя, клуб получил на первом, памятном всем собрании. Назвать его Клуб "Z", как называется последняя буква латинского алфавита пришло в голову Крассу. Последняя буква, как последняя степень, как последний закат. Все согласились, не споря. Обсуждать зедовцы собирались, как всегда  один и тот же вопрос, не меняющийся со времен того же первого собрания. Тогда вопрос сформулировал Чуонг, китаец, поклонник Конфуция. «Что в мире этом ищем мы?» Председательствовал  на собрании в вулкане, Красс, высокий, чернокожий ливиец, с шрамом рассекавшим правую бровь.
- Братья мои, что мы будем обсуждать сегодня, вы знаете лучше меня. То что, я хочу Вам предложить в качестве основного нашего занятия в этом месяце подсказал мне антураж сегодняшней нашей встречи. В мире нет ничего случайного, не так ли? Все что происходит, должно произойти так или иначе. Мы сегодня находимся в жерле потухшего вулкана. Место встречи было выбрано, как всегда, произвольно. И вот что я хочу вам предложить. Мне грустно смотреть на потухший вулкан. Я предлагаю оживить вулкан и насладиться разбуженным вулканом, плюющимся огненной лавой, сжигающей все на своем пути.
- Совершенно согласен  с вами Красс.Зрелище текущей лавы сродни зрелищу кровавого рукопашного боя. Никогда не устаешь от него. Кстати, раз мы заговорили о вулкане, хочу напомнить вам, что тлеющий вулкан , я имею в виду диктатора, которого мы вместе выбирали для Ближнего Востока, ведет себя неадекватно. Тогда собрание проходило на вершине Килиманджаро, всем было холодно и захотелось согреться и поджечь страну, в которой достаточно горючего.  Напомню, мы выбрали нашего героя  при двух воздержавшихся. Помните, Рэм и Джалал были против,  - говоривший толстяк вытер надушенным платком  гладкий блестящий череп и продолжил, - А сейчас он начинает и мне внушать опасения. Такое складывается впечатление, что он забылся и представил, что он и есть тот самый наместник бога на земле, которому все позволено.
- Он сделал благое дело, Ромуальд, раз вас задела эта кукла, значит дело сделано. Вы разозлились и почувствовали, что живы, что адреналин разлился по остывающим жилам. Виват Роми!
Все присутствующие постучали указательными пальцами по столу, выражая таким образом свое одобрение.
- Позвольте, позвольте, я выскажусь до конца. Вы же помните у этой куклы, как выразился очень точно наш уважаемый Красс, есть еще три двойника.  В договоре мы указали, что он один будет за главного, а двойники нужны в целях его безопасности. Так вот, я недавно видел кадры с двойником и он показался мне намного симпатичнее нашего людоеда. Джалал, скажи ты, наверное, хитросплетения восточных интриг тебе понятнее, чем нам, примитивным западникам.
Джалал, погладил тонкими смуглыми пальцами седеющую бороду, окаймлявшую лицо аскета и произнес глухим голосом:
- Ромуальд, я люблю тебя за твое мальчишество, я так и вижу непоседливого живого мальчика, каким ты был лет пятьдесят назад. Из нас всех, ты один сохранил жар души. А что касается людоеда, то я тебя не понимаю. Объясню почему. Наша задача была очевидна: посмотреть на тлеющий вулкан человеческих страстей. В этом наш диктатор невпревзойденный мастер. Ему можно только апплодировать. Вы помните, что он с самого начала не внушал мне симпатии. Злодеи ведь тоже бывают разные. Этот показался мне пустым бахвалом, слишком мелким для такого масштаба. Но признаюсь, впоследствии он меня удивил фантазией и разнообразием приемов. Но если тебе надоело развлекаться таким образом и хочеться посмотреть на ситуацию в  движении, тогда другое дело. До сих пор молчит Рэм. Наш патриций скажет свое слово?
- Я согласен с Крассом, мне хочется посмотреть на лаву вулкана заливающую утренние улицы спящего города. Увидеть такое зрелище и оставить потомкам под слоями пепла прекрасно сохранившиеся жилища наших современников. Город Помпеи внес громадный вклад в культуру нашей цивилизации. И согласен с Ромуальдом, людоед себя исчерпал. Нужно его менять.
- У меня родилась идея, вполне в духе времени, -Чуонг  улыбался ртом, щелочки глаз не пропускали в себя собеседника, - Я предлагаю оживить вулкан, находящийся в двух километрах от столицы нашего людоеда и насладиться сразу и вулканом и падением героя.
Красс  поднял вверх руку, подводя итог сказанному:
- Итак, друзья, Чуонг, еще раз подтвердил репутацию самого мудрого из нас, я согласен с ним,  блестящее предложение. Если есть возражения, высказывайтесь, братья.
 Зедовцы согасились с предложением Чуонга , поручив как обычно детальную разработку проекта небольшой, но очень мобильной команде, состоящей из глав самых влиятельных государств. Делом зедовцев являлась оплата счетов и удовольствие, которое только возможно получить от наблюдения за исполнением проекта. На всю затею отпущено было три месяца, учитывая самую главную сложность: оживить столетия назад замолчавший вулкан.
Институт, скромно занимавшийся вулканами и гейзерами в Центральной Европе  и тихонько умирающий, из-за нехватки средств и всякого отсутствии живого интереса к научным исследованиям, не дающим очевидных материальных выгод, получил фантастические инвестиции. Директор института, от неожиданности и в особенности, от невозможности объяснить причину столь щедрых  финансовых вливаний слег с сердечным приступом, и место его мгновенно занял молодой и подающий надежды ученый. Выписали новейшее, а посему дорогущее оборудование, и приступили к опытам. Для испытаний были выбраны несколько островов, где находились потухшие вулканы, один из них, вулкан на осторове Ява, вдохновивший зедовцев. Произведенные эксперименты вызвали землетрясение, спровоцировавшее в свою очередь извережение вулкана, в котором совсем недавно провели свое собрание зедовцы. Красс более других жаждущий насладиться зрелищем извергающейся лавы приласил клубменов на ланч, организуемый им неподалеку от проснувшегося вулкана.В назначенный час прибыли четверо. Ромуальд сослался на нездоровье. Зная его пристрастие к  шахматам и стратегическим компьютерным играм, можно было догадаться, что зрелище, пусть даже очень увлекательное, где он не мог влиять на ход событий, не вызовет у него интереса. Четверо зедовцев расположились на открытой площадке, находящейся на возвышении, откуда открывался прекрасный вид на вулкан. Небо было чистым, обзор - великолепным. На ланч подали морепродукты, приготовленные на лаве вулкана. Извержение началось два дня назад и самый пик его остался позади. Над вулканом стояло живописное облако и из кратера уже лениво текла красно-коричнево-черная масса, сползавшая змеей к подножию горы. Небольшое селение, еще недавно жившее патриархальной жизнью, было полностью разрушено. Все жители селения покинули его.
Красс с упоением, не отрывая взор, смотрел на текущую огненную массу. Огонь всегда завораживал его, вызывая в душе необъяснимый отклик. Чуонг, задумчиво, скорее рассеянно набюдал за прихотливой извилистой линией, прокладываемой лавой, сравнимой  с линиями человеческой судьбы. Рэм ковырялся в омаре, расстроенный  мизерным ущербом, нанесенным людишкам проснувшейся стихией.
- Я всегда говорю о том, что мы никогда не сможем сравниться с природой и все наши жалкие попытки устроить внушительное шоу с участием природных катаклизмов, обречены на провал. – Презрительная гримаса, не сходившая с лица, похожего на лицо развратного римского сенатора, являлась подтерждением сказанному.
- По моему вы не совсем объективны, дорогой друг. – Джалал в белоснежных одеждах выглядел еще аскетичнее, чем в европейской одежде,- если вспомнить оружие массового поражения и какой можно устроить фейерверк, даже с помощью небольшой атомной бомбы «бамбино», так, кажется, говорят итальянцы, то я думаю, что у нас все-таки имеются некоторые силы и возможности.
- Вы обольщаетесь, наш романтический мечтатель, никто в сегодняшнем мире не захочет применять подобное оружие, потому что никому не хочется раньше времени попадать в райские кущи, - Рэм доел омара и принялся за манго.
- Ну, почему непременно, всем скопом в рай.Я конечно ничего не имею против рая, тем более, что наш мусульманский рай населен дивными гуриями и я рассчитываю, что у меня к ним проснется интерес, хотя бы там. Я же говорю о небольшой бомбе-малютке, о маленьком, почти домашнем апокалипсисе, а мы могли бы, наблюдать все происходящее с борта какой-нибудь космической станции.
- Друзья мои, по-моему, мы опережаем события. Мы же договорились о том, что ближайшее время нам будет чем заняться, а сегодняшнее зрелище это так, легкая разминка перед настоящим развлечением. –Красс встал во весь свой исполинский рост и фигура его на фоне вулкана казалась воплощением самого вулкана, проснувшегося и полного сил.
Проект, задуманный зедовцами, уже проходил обкатку в различных международных организациях. Началась полемика по поводу нарушения прав человека в стране, где царил так надоевший зедовцам своей манией величия и необузданностью, диктатор. Несколько международных инспекций с большим энтузиазмом взялись за работу, в надежде обнаружить запрещенное оружие массового поражения, а заодно точно определить который из четверых, имеющихся в наличие персонн, в разное время воплощающих диктатора, является тем самым, настоящим. Задача сложнейшая, если учесть,что дворцы диктатора  разбросанные по всей территории страны, составляли половину жилого фонда. Где он будет ночевать, какую из жен выберет, не знал никто из приближенных. Надеяться оставалась только на любимую младшую жену, Наиму, которую, по слухам, он регулярно одаривал своими посещениями. День и час визита диктатора к жене был установлен. Болтливая служанка, осыпанная госпожой неслыханными милостями, проболталась, и тут же известие дошло до главного инспектора, заблаговременно позаботившегося о хорошей акустике всех  дворцов диктатора. Инспектор вполне уверенный в оправданности применямых мер, сообщил по цепочке важнейшую информацию и заснул сном праведника. В тот же день президент Самой Великий Страны созвал Большой совет, и заявил о том, что наконец, общий враг человечества, страшный диктатор-людоед, уже долгое время терроризирующий всю планету, понесет заслуженное наказание. День и час нанесения удара определен. Президент видел вещий сон, как когда-то его далекий предшественник. Во сне он отчетливо увидел где, когда и как будет уничтожен враг всего живого.К концу речи одухотворенное лицо президента пылало и он завершил свою речь  пафосной тирадой, уместной в подобных обстоятельствах:
- Мы сотрем с лица земли страшное чудовище, пожирающее народы и государства. И вся планета будет славить Самую Великую Страну !

По замыслу зедовцев, уничтожить  людоеда должна была разбуженная стихия. Репетиция на острове Ява подтвердила возможность подобной акции. Вулкан, расположенный в десятке километров от столицы людоеда, как можно лучше подходил для этих целей. Экспедиция сотрудников института, осуществлявших проект, прибыла на место и уже начала работы. Вулкан попался неудачный. Потухший несколько столетий назад, он никак не хотел просыпаться. Небольшие подземные толчки, не привели к ожидаемым результатам. Работы велись так же интенсивно, но гарантировать успех никто не решался. Зедовцы не торопились и могли ждать как угодно долго, чего нельзя было сказать о президенте Самой Великой Страны. Получив ясное, конкретное задание, как самый ръяный и способный исполнитель, он развил бурную деятельность в полной гармонией со своей натурой. Из пяти зедовцев, он предпочитал общаться с Ромуальдом, таким же, как казалось президенту, стратегом и умнейшим человеком, как он сам. В ночь перед предполагаемым уничтожением диктатора, он связался с ним по космической связи и сообщил, что принял необратимое решение.
- Ромуальд, вы должны меня понять. Спрут, опутавший своими грязными щупальцами весь мир должен найти позорный конец, -голос президента дрожал от возбуждения
- Дорогой, вы кажется что-то перепутали или запамятовали. У вас было конкретное задание. Словеса и жар души оставьте для ваших избирателей, мне нужен такой же конкретный отчет. Насколько я смог понять из вашего бреда, вы хотите самовольно, без учета предложенного вам плана, уничтожить диктатора. Напомню вам, что об этом вас никто не просил.
Президент не ожидавший  резкой отповеди, умолк, переваривая сказанное и лихорадочно пытаясь найти убедительные доводы. Собеседник его, однако, ждать не стал.
- Так, что ваше необратимое решение пусть станет обратимым. Никаких самостоятельных действий. Не забывайте, инициатива наказуема. И потом, зачем вам усложнять себе жизнь, вы же видите, к чему привела излишняя самостоятельность диктатора. Подумайте о том, что у вас на носу выборы и я полагаю, вы сделаете правильный выбор. Всего хорошего, дорогой президент.
Президенту ничего не оставалось, как дать отбой. Пилоты тяжелых бомбардировщиков, приготовившиеся к вылету в  час х, вернули машины в ангар. План молниеносного удара был признан недоработанным. Президент объявил народу о своем долготерпении и нежелании проливать невинную кровь. Сказал о твердом намерении дать последний шанс диктатору-людоеду исправиться, и из Карабаса-Барабаса стать добрым Папой Карло, заботливым отцом нации.Правда, в конце своей странно миролюбивой речи, в которой то и дело проскальзывали угрозы, он заявил:
- Я верю, что наша страна, всегда стоящая на страже демократии и на этот раз победит страшное чудовище. Диктатор будет уничтожен!

Ромуальд задумался. Неповиновение со стороны команды было знакомо ему, прошедшему все ступени. Такое случалось с ним в самом начале пути. Чем выше он поднимался, тем реже сталкивался с неповиновением. Сделать по своему мог лишь человек, не боявшийся потерять приобретенное столькими жертвами, положение в обществе и материальный достаток, или какой-нибудь редкостный тип, почти извращенец, психически больной человек, одержимый навязчивой манией.По тому как повел себя президент Самой Великой Страны, Ромуальду оставалось сделать вывод, что они, то есть зедовцы, просчитались, согласившись на кандидатуру президента. Долгое время он  производил на них  впечатление ординарного политика, всецело поглощенного нормальным для политика времяпровождением. Он мог бесконечно любоваться собой и демонстрировать собственную исключительность народу. Эти непременные качества политика, от которого не приходиться ждать неожиданностей, вдруг оказались недостаточными. Президенту Самой Великой Страны и впрямь захотелось сразиться с монстром, забыв о благоразумии и грядущих президентских выборах. Президент поднял забрало и выступил против диктатора, а заодно не выполнил совершенно определенные поручения Ромуальда. В прессе он организовал кампанию, ничуть ни хуже той, которую спонсировали зедовцы. Подробности личной жизни диктатора-людоеда предстали перед просвещенными читателями и с некоторых пор заменили неизменный ночной фильм ужаса. Один из эпизодов рассказанный на страницах желтой прессы вполне мог быть признан шедевром садомазохисткой литературы. По словам автора статьи одной бульварной газетенки, выходящей с шокирующими фотографиями, тайна производства которых скрывалась также тщательно, как секреты атомного оружия, людоед предложил на ужин провинившимся генералам блюдо, приготовленное из глаз их ближайших родственников. На фото, помещенном на развороте газеты фигурировали генералы с вытянутыми физиономиями, диктатор с улыбкой во весь рот, за столом уставленном яствами. Когда истерия вызванная такого рода публикациями, достигла своего предела, президент решился. Он объявил крестовый поход новейшего времени против новоявленного Антихриста.
Ромуальд, чрезвычайно заинтересованный происходящими событиями, решил созвать собрание и провести его в  пещере на крайнем Севере. Загодя был расширен насколько возможно спуск в пещеру и подготовлена вентиляционная система сказочной, в сталактитах и  сталагмитах, пещере. Сидения для клубменов были изготовлены из цельных глыб льда, покрытых сверху тонким сидением из теплого изоляционного материала, похожего на стекло. Председательствовал на собрании  Ромуальд, как наиболее информированный  о происходящей главной коллизии, с почти мифическими героями в качестве главных действующих лиц. Ромуальд прежде чем приступить к обсуждению дальнейших действий зедовцев, не приминул обратить внимание своих собратьев на прелесть выбранной им пещеры:
- Не исключено, что возможно нам придется провести какое-то время в убежище, эта пещера вполне подходит для таких целей. В ней я чувствую себя спокойно, даже отрешенно.Почему я говорю об этом, потому что не исключаю, что оба героя, вконец утратив чувство реальности, без всякого предупреждения, решат воспользоваться новейшим оружием, - Ромуальд вытащил из кармана, сильно надушенный платок и привычным жестом, протер блестящий голый череп.
- Объясните, господа, что вы нашли в этих  героях. Охота вам возиться с ними. Скучно. Природа – вот что заслуживает внимания. А когда она, при нашей поддержке решает судьбы государств и всякого рода героев- это прекрасно, - бас Красса резонировал под сводами пещеры. 
- Вы же убедились, дорогой друг, что природа, как капризное дитя. Она может быть послушна и доверчива, может делать то, что вам угодно, и вдруг, как « арабский скакун» взбрыкнуть и тогда все ваши старания обратятся в прах.
- Джалал, вы так же изысканно выражаетесь, как и выглядите. Никто из нас не может сравнится с вами ни внешне, ни в манере высказывать свои мысли. Еще чуть чуть и вы заговорите стихами.Будьте проще, и тогда вас будут понимать не только ваши друзья. Я просто теряю нить рассуждений,- хоть и являюсь прямым потомком римских патрициев.
- Рэм, а кто вам сказал, что римские патриции, в состоянии были понимать сколь-нибудь серьезные материи. Они были большими искусниками в других вопросах.
- Братья, не будем пререкаться. Вы не в парламенте и не состоите в разных партиях, - Ромуальд улыбался, с укоризной глядя на оппонентов.
- Я выражаюсь так, как я говорю всегда. Мы же хотели разбудить вулкан и все помнят, чем это закончилось. Вулкан, несмотря на большие старания целого института, молчит. И я с моей восточной поэтичностью могу предположить, что ничего поделать тут мы не сможем. Брат Чуонг согласится со мной.
Китаец задумчиво покачал головой.
- Друзья мои, - вмешался Ромуальд,  -забудьте о вулкане. В конце концов, не далее как месяц назад вы наблюдали извержение воочию. Я сейчас целиком захвачен вечной интригой. Герой-Антигерой. Я давно так не развлекался, как сейчас. Самое увлекательное: возможность как в игре-перевертыше менять местами Героя и Антигероя. Представьте себе друзья. Сегодня герой - Президент самой Великой Страны, а Антигерой –диктатор. Все кричат, общественное мнение вопиет, так, наверное, выразился бы наш уважаемый Джалал, все народы выступают в поддержку Героя, демонстрации протеста, ну, у каждого из вас достаточно воображения, чтобы себе представить развитие событий, а завтра все меняем местами. Герой становится кровожадным агрессором, убивающим ни в чем не повинных мирных жителей, главное детей и женщин, лучше престарелых. Кампания в прессе, почти в тех же выражениях общественное мнение кричит о Диктаторе, как о гонимом мессии. Что может сравниться по накалу страстей?!
Зедовцы  в знак одобрения постучали указательными пальцами по большой глыбе льда, заменявшей стол. Менять местами Героя и Антигероя было решено несколько раз на протяжении краткого периода времени.
Между тем война, которую так жаждал Президент Великой Страны, началась. Зедовцы дали согласие на войну, чтобы упростить себе задачу превращения Президента в неуправляемого маньяка, способного разрушить весь мир. Точечные бомбардировки, о которых подробно рассказывал Президент, чтобы объяснить, как ювелирно его армия собирается изымать диктатора из политического обращения, не дали результата. Наима, любимая жена людоеда, пропала бесследно, а остальные жены уже давно забыли, как выглядел диктатор. Диктатор или кто-нибудь из его двойников ежедневно обращался к нации , чтобы призвать своих дорогих соотечественников не отчаиваться, и отдать свои жизни, за него, единственного, могущего привести свой народ в Джаннет . Толпы вооруженных федаинов в черных одеждах, напутствуемые старыми женщинами, маршировали на главных площадях самых больших городов государства. Все бронзовые памятники, изображавшие диктатора в разных  позах, стоявшие посреди площадей, были начищены до такого блеска, что при взгляде на них, начинало резать в глазах. Одна скульптурная группа выделялась своей оригинальностью: мощной фонтан высоко поднимал блестящие струи, в радужной дымке блестел обнаженный торс диктатора выходящего из воды, по краям фонтана на коленях стояли замершие в восхищении почитатели. Памятник увековечил беспримерный подвиг диктатора, переплывшего самую бурную и коварную реку в мире, спасаясь от преследовавших его злодеев.  Федаины кричали гортанными голосами, напоминавшими клекот орлов, о своей безмерной любви к диктатору.  Их пыл и устрашающий вид порождал у толпы, глазевшей на них, чувство, близкое к экстазу. После такой акции, даже пожилые женщины возвращались домой полные энергии, как если бы они вновь пережили сладостные мгновения физической близости с молодыми горячими мужьями.
Президент Самой Великой Страны вел себя почти как Диктатор, с той разницей, что он не говорил о рае, оставив этот отживший свой век аргумент, примитивному сопернику. Он говорил о Справедливости, не менее вдохновенно. Только раз Президент сплоховал. Вернее не он сам, а его команда. Стилист Президента, симпатичная женщина, не успела выйти из кадра, поправляя непослушную прядь, не желавшую подчиняться и портившую картинку Спасителя человечества. На экранах всех прогрессивных людей планеты, внимавших каждому его слову, явился Президент вместе со своим стилистом. Ромуальд смеялся так, что у него поднялось артериальное давление и  домашний врач запретил ему смотреть телевизор в течение недели. Результатом этой оплошности явилась запрограммированная смена героев. Ромуальд связался с зедовцами и они порешили, что время подошло менять местами Героя и Антигероя, чему здорово помогла женщина стилист. 
Следующее собрание клуба предполагалось провести под председательством Рэма. Рэм сообщил своим товарищам, что место для собрания он предлагает самое банальное, в определенном смысле совершенно противоречащее принципу клуба: не посещать места массового скопления людей  Объяснить почему в качестве места встречи он выбрал ресторан на самом последнем этаже Эйфелевой башн, Рэм обещал при встрече. Подобное заявление не вызвало никакого энтузиазма со стороны братьев по клубу. Однако в клубе действовали строгие принципы и обязательства. Одно из обязательств гласило, что председатель волен самолично решать где и когда он будет проводить встречу братьев. Оставалось подчиниться. Подчиняться для зедовцев, в их нынешнем положении было такой редкостью, что они в итоге, с радостью согласились. Чуонг и Красс заявили  о том, что не смогут приехать, но на то у них есть веские причины. Чуонг проводил этот месяц в буддийском монастыре в Тибете и не мог прервать процесс очищения и медитации. Красс объезжал мустангов в прерии Мексики и ничто  не могло его отвлечь от любимого занятия. Оба заранее одобрили все решения, которые примут их собратья по клубу. По случаю собрания, Эйфелева башня была закрыта для посетителей, а в ресторане из всей обслуги оставили лишь несколько человек, которыми дирижировал шеф-повар. Артист, незнающий себе равных в искусстве кулинарии. Несчастного так застращали всякими запретами и советами, что накануне знаменательного дня, с ним случился приступ удушья. После того, как его с большим трудом откачали, мэтр Жан заявил, что он принимал за свою жизнь стольких королей и президентов, что одно перечисление их имен составило бы длинное-предлинное меню. И ни разу ему не указывали с такой дотошностью как и что нужно готовить и подавать. Он отказывается от оказанной ему чести и предпочитает, чтобы сильных мира сего кормил кто-нибудь другой. Понадобился звонок президента республики, чтобы мэтр Жан забыл об обиде. Ровно в полдень, как было оговорено, зедовцы прошли в специально подготовленный для них конференц зал, примыкающий к ресторану. Вступительное слово произнес председатель, патриций Рэм. 
- А теперь, я объясню вам, любезнейшие братья, почему Париж, почему банальная, если хотите пошлая от чрезмерного употребления, Эйфелева башня. Для меня было бы естественным пригласить вас в Рим. Я пригласил вас в Париж. Почему?
- Кончай бодягу, Рэм, - Ромуальд находился в прекрасном настроении
- Ты шикарно выражаешься Ромми. Потерпи немного, не исходи слюной, мэтр Жан учел все твои капризы. Знаете ли вы, друзья мои, что Мопассан изводил  администрацию Парижа жалобами, из-за  строительства башни, тем не менее обедал здесь каждый день. А почему? Потому что это единственное место в Париже, откуда не видно этой отвратительной башни. Так вот, Старая Европа, старый мир, поистроивший эту башню, этого монстра, пытается как выражаются французы, большие мастера в этом деле, « rajeunir »2. Они придумали создать громадное государство из маленьких государств Европы и носятся с этой затеей как дети. Смешно. Они забыли о судьбе всех грандиозных государств. Я не буду пересказывать вам историю древнюю и новейшую, тем более, что не все согласятся с моей интерпретацией событий. Мне кажется, что вдохнув отравленный воздух столицы Европы, вы реальнее взгляните на события, избавитесь от излишней жалости, к которой склонны некоторые из нас. Старое, изжившее себя нужно отсекать.
- Дорогой Рэм, а вы не считаете, что мы, и есть те самые «;paves »3, обломки старого мира, если говорить, учитывая сегодняшние реалии. В первую очередь нужно избавиться от нас? Не так ли?
- Ромми, не путайте старое с вечным. Мы, или такие как мы, из категории вечного. Я говорю о другом. Сейчас очередной раз перекраивается карта мира. Мы можем позволить себе нарисовать новую карту. И я предлагаю вернуться к старому проверенному принципу: разделяй и властвуй. Создать как можно больше карликовых государств. Чтобы не было таких казусов, как в случае с Президентом Самой Великой Страны. Он вообразил, что самолично может принимать решения. Ха-ха.
Джалал рассеянно перебирал четки из крупных  темных янтарных бусин, теплых на ощупь:
- Вы забыли о наших героях. Мы все хотим поучаствовать в игре-перевертыше. Я с нетерпением жду момента, когда диктатор разом из людоеда превратится в символ героизма. Самое время выступить разоблачителю из числа самых близких людей Президента, ну, к примеру его пресс-секретарю. Он может рассказать о бурной молодости Президента. Как он крал булочки в столовой колледжа. Предал самого близкого друга, ударив бейсбольной битой по голове в ответственный момент матча. Соблазнил и бросил несколько несчастных молодых женщин, у них растут малютки, не подозревая кто их отец и какой он негодяй.
- Джалал, я вижу вы все уже продумали и для того, чтобы поменять местами наших друзей, даже не нужно приглашать имиджмейкера, вы все сделали за него.
- Мне надоел напыщенный болван и хочется поскорее увидеть, какая физиономия будет у него, когда ему придется клясться на библии, доказывая, что булочки, в тот день были подарены Обителью Святой Магдалены, а друг одел чужую бейсболку и он перепутал его со своим врагом. Женщины были бесплодными и просили его о великой милости подарить им детей.
Собрание закончилось совершенной идиллией. Мэтр Жан накормил своих гостей, очаровав их своей кухней, а еще более той легкостью, с какой он разобрался во всех мировых проблемах. После беседы с мэтром Жаном, Ромуальд всерьез подумал, а не сделать ли его новым прогрессивным Президентом Самой Великой Страны.В последний момент пожалел его, зная в какой грязи пришлось бы копаться чистоплотному Жану.
Кампания по превращению Президента Самой Великой Страны в жалкую личность прошла на ура. Сначала тихо и ненавязчиво, а затем все громче и победнее трубила все та же вездесущая желтая пресса о неслыханном лицемере, долгое время прикидывавшемся героем. Президент, не ожидавший такого поворота событий, первое время отбивался как джентльмен, в цилиндре и белых перчатках, не удостаивая своих соперников бранью и нецензурными выражениями. По-мере  развертывания эпической картины содеянных им злодейств, Президент снял перчатки, отбросил трость, заменив ее дубиной и стал бить налево и направо, уже не различая ни друзей, ни врагов. Обыватель, уставший от серийных монстров и потоков красной краски, изображавшей кровь, с нетерпением ждал выхода новой сенсации. Каждый из них в своей жизни совершал поступки, иногда похлеще, но с чем сравнить удовольствие, когда любой  клерк может сказать себе: Я тоже не ангел. Но этот Президент! Кто бы мог подумать, совершенный подлец! А мы так верили в него! Ату его!
Владельцы самых активных газет за какую-нибудь неделю сделали себе состояния. Импозантный Керк Вайан, владелец, любимой газеты домохозяек «Жаренная утка», вечером перед сном читая молитву, уверенный в том, что он один наедине с Господом, благодарил его за богатство, незаслуженно свалившееся на него и в самом конце тихо добавлял: «Господи, пожалей этого несчастного, глупого Президента, озолотившего меня и мою семью.»

Военные действия успешно проводимые Президентом Самой Великой Страны  подверглись уничтожающей критике. Все обыватели Великой Страны только и говорили о том, какой хаос царит в их армии, что уже появились убитые и раненные, хотя Президент слезно клялся посылая их на фронт, что ни один волос не упадет с их драгоценных голов. Информационные агенства показали несколько кадров с жалкими пленниками, их соотечественниками, говорящих о неслыханных  трудностях, о беспримерной храбрости федаинов. Президентский дворец стали осаждать толпы солдатских матерей и примкнувших к ним, требующих, чтобы Президент немедленно прекратил военные действия, вернул их сыновей домой, выплатил всем военнослужащим милионные компенсации и ушел в отставку.

Диктатор ожил,  дал интервью нескольким самым скандальным репортерам, меняя костюмы и галстуки. Был ли это он сам или кто-то из его двойников, уже никого не интересовало. Подпорченная картинка героя прошла реставрацию и блестела новеньким лаком. Фотография диктатора рядом с молодой, сияющей счастьем женой и двумя мужественными сыновьями обошла весь мир. Мировая общественность заговорила о том, какой он примерный семьянин, в отличие от негодника Президента и как его любит народ.
Все шло так, как спланировали зедовцы и не предвиделось никаких сюрпризов. В самый разгар кампании по реабилитации диктатора, когда его перестали обзывать людоедом и диктатором в прессе и плавно перешли к эпитету «отец нации», проснулся непослушный вулкан, в нескольких километрах от столицы диктатора. Маленькая экспедиция, о которой все забыли потихоньку занималась привычным делом и результаты ее кропотливой работы дали о себе знать в самый неожиданный момент. Сначала произошло небольшой силы землетрясение, всего в 6 баллов по шкале Рихтера. Население города, привыкшее к бомбардировкам не заметило его. Затем, как и надеялись ученые, проснулся вулкан, выбросив из жерла скопившийся за века мусор. Первый выброс был несильным и лишь немного напугал жителей деревушки, у подножия вулкана, забросав их камнями. Второе извережение, происшедшее через неделю после первого, сожгло дотла деревушку, правда, жители успели убежать. Новый директор института с гордостью сообщил по инстанциям, что задание выполнено и все члены экспедиции вернулись и получили обещанные премии. Зедовцы в срочном порядке созвали собрание на затерянном плато в Тибете. ПредседательЧуонг, просветленный и особенно мудрый  в круглой плоской шапочке тибетских монахов пригласил друзей в сад камней. Ромуальд долго сокрушался по поводу горного разреженного воздуха, затрудняющего работу изношенных легких. Час собрания, как и место был выбран Чуонгом. Он предпочел 5 часов пополудни, когда легкая дымка окутывает горизонт, окрашивая окрестности в нежнейшие розовые тона и только начинают спускаться сумерки. Камни искусно разбросанные по всему плато, говорили на своем языке. Зедовцы замерли  на несколько мгновений.Молчание прервал Чуонг:
- Все, что мы задумали свершилось. Мы еще раз убедились, что абсолютных истин в мире так мало, что о них известно лишь посвященным и самым обездоленным. Людьми всегда можно манипулировать. А вот с природой сложнее. Мы не можем  прочесть самых простых посланий природы. Что говорят камни? Кто из нас может ответить? Мы совершили ошибку, нельзя было будить вулкан. Чуонг замолк, погрузившись в созерцание.
- Не понимаю твоего пессимизма, Чуонг, это все монахи, они сбивают тебя с толку. Все произойдет так, как мы хотели. Горящая лава очистит  город, страну. «Отделит зерна от плевел», кажется так говорят католические церковники. Как говорят буддийские монахи, я не знаю. – Рэм встал с большого камня и возбужденно стал ходить взад вперед, нарушая эстетику сада.
- Я сказал, что мы неверно поступили, пытаясь разбудить вулкан. Я чувствую себя особенно виноватым, ведь это была моя идея, если уж быть точным. Могу привести вполне европейское сравнение, чтобы тебе было очевиднее сказанное, Рэм. Будить вулкан, все равно, что будить циклопа, пусть даже одноглазого. Разбуженное чудовище может накинуться на тебя самого и уничтожить. Мой пример, может быть, неудачен, но суть в том, что будь ты самым могущественным человеком на земле, все равно ты песчинка, или камень, вот как эти камни в саду природы. Природа может разбросать камни и изменить лицо всей местности, а тебе останется лишь сокрушатся из-за своего неразумия. – Чуонг поднял с земли гладкий черный камень, отшлифованный столетиями, формой, напоминавшей череп ископаемого ящера.
- А согласитесь, друзья мои, я чувствую нутром, что тут произойдет, что-то невиданное, - Ромуальд, оживленный, почти веселый, контрастировал с созерцательной атмосферой сада камней, - я давно так не забавлялся. Доверимся природе, не будем больше вмешиваться в работу провидения. Черт вас дери, это же так здорово, подтолкнуть провидение и дальше наблюдать, что же оно сотворит. Кто из них, из двух марионеток, играющих, судьбами людей, окажется победителем. Или оба проиграют? Ведь такое тоже возможно?
- Дорогой мой, Ромми, ваша неумная энергия провоцирует у меня приступ меланхолии. Глядя на Вас, мне хочется сбросить хотя бы десяток лет. Я прекрасно понимаю ваш юношеский азарт, но удивлен тем, что вы забыли, что мы живем на той же земле, что и весь остальной человеческий род. Я не забыл, что предлагал посмотреть на происходящее из космоса, с борта космической станции. Я и сейчас не против, но вы говорите о провидении, о неуправляемой природе. И если на людей мы имеем влияние, - Джалал улыбнулся своей неповторимой улыбкой, выражающей снисхождение, иронию, усталость, но только не радость, - то природа, к несчастью или счастью, не мне судить, неподвластна нам. Разбушевавшаяся стихия способна на страшные разрушения.
- Так же, как и человек, - Красс прошелся кругом по саду камней, разбросав, острым носком ботинка, из нежной кожи, камни, - я не согласен ни с Джалалом, ни с Чуонгом. Я не боюсь никого и ничего. Природа так же будет лежать у моих ног и лизать носки ботинок, как моя любимая пума. Я хочу бросить ей вызов, а заодно и вам, дорогие Чуонг и Джалал. Вулкан перстанет плеваться лавой, когда я того захочу. И я хочу попросить Джалала провести следующее собрание в одном из подземных дворцов диктатора, похожего на пещеру Али-Бабы. Я полагаю, что он лучше будет ориентироваться в восточной роскоши, чем мы, примитивные варвары. Бушующий на поверхности вулкан оживит нашу кровь и утихнит по сигналу.
- Почему бы и нет, друзья мои, я  стар и пресыщен. Возможность погибнуть под потоками огненной лавы, возможность красочной, мифологической смерти меня воодушевляет. А что скажите Вы, мой дорогой Чуонг, мы с вами оказались в одном лагере.
- Я соглашусь с Вами, Джалал. Пусть нас рассудит разбуженная стихия.

Извержение вулкана продолжалось  в том же неспешном темпе. Лава лениво выступала из жерла  и пугая жителей небольших окрестных деревушек чертила прихотливые узоры, через некоторое время, покрывавшиеся слоем пепла. Члены экспедиции, спровоцировавшие извержение уже покинули свой лагерь у подножия вулкана, успешно справившись со своим заданием. Местная служба, по долгу службы обязанная следить за сейсмологической обстановкой и за вулканом, была разрушена до основания одной очень удачной бомбардировкой.  Вулкан как-будто входя во вкус выбросил очередную партию громадных камней, подымил, как закоренелый курильщик, наконец совершенно раскочегарился и с такой силой стал плеваться, что гул его перекрыл жужжание тяжелых бомбардировщиков. Потоки лавы достигли главного города диктатора и стали заливать улицы, когда-то очень оживленного, а сейчас пустынного, мертвого города. Основная часть жителей покинула город, оставив его диктатору и мародерам, бесстыдно снующим по брошенным лавкам. Они не гнушались ничем. В центре города в громадном здании, где размещались институты, бывшие гордостью науки, мародеры добрались до ценного оборудования, разбирая его на мелкие запчасти, пригодные в хозяйстве. В одном из помещений, находилось несколько громадных холодильников. Трое возбужденных мужчин, в надежде, поправить свое материальное положение, с воодушевлением  тащили холодильники. От удара, дверца одного из них открылась, и на пол посыпались пробирки. Если бы мародеры были грамотными и прочли этикетки с пробирок, усеявших пол, то всякое желание воспользоваться плодами грабежа у них пропало. В пробирках, находились штаммы самых страшных болезней человечества:холеры, спида, бубонной чумы, туберкулеза.   
К полудню потоки лавы заливали улицы старинного восточного города, выгоняя мародеров, и покрывая слоем пепла редчайшие памятники, дорогие сердцу каждого араба. Где находился диктатор никто не знал, накануне был разбит бомбовыми ударами главный телецентр, благодаря которому, весь мир имел возможность лицезреть героического отца нации. Все было кончено через неделю. Вулкан залил лавой большую часть территории государства. Повсюду лежал пепел и горели, подожженные лавой, нефтяные колодцы. Огонь и смрад поглотили  некогда шумные и живописные города и селения.

Газета «Жаренная утка» поместила фотографии фонтанирующего вулкана и снятую с высоты птичьего полета, погруженную в смог легендарную столицу. Рядом улыбался Президент Самой Великой Страны, еще недавно бывший мишенью любой газеты выходившей тиражом более ста экземпляров.  Под фотографиями  комментарий, вполне в духе «Утки» : « Еще недавно мы с замиранием сердец наблюдали за отчаянной борьбой двух исполинов, поделивших мир на две почти равные части. Мы, простые люди беспрестанно задавали себе вопрос:  Кто из них прав? Кто несет свет, а кто тьму? Вопрос отнюдь не риторический, борьба титанов всегда приводит к жертвам среди нас, обывателей. И наконец, услышана была молитва, с которой взывали к небу обе стороны. Мы все просили Всевышнего разрешить дилемму, непосильную для простого смертного. И он услышал нас. Он наслал великую кару на диктатора-людоеда и уничтожил его и его приближенных Теперь мы можем смело глядеть в будущее. У нас есть наш замечательный Президент, мужеством и беззаветным служением демократии, доказавший свое право руководить Самой Великой Страной Мира. Свобода и процветание -  девиз нашей страны и нашего дорогого Президента. »

Под комментарием был помещен анонс: В Воскресенье в Церкви Святого Патрика будет проходить молебен в честь великой победы. Желающие внести пожертвования на реставрацию церквей в нашем приходе, могут обращаться к Его Преосвещенству Отцу Якову.
Керк Вайан самолично вручил Отцу Якову увесистый пакет с наличностью, подтверждая тем самым  свою благодарность Всевышнему и его посланнику на земле Отцу Якову.

По указанию Рэма снарядили вторую экспедицию института. Ученые получили задание, заведомо невыполнимое: по команде остановить извержение вулкана. Лагерь разбили довольно далеко от вулкана, из опасения, что стихия сметет его.Работы продолжались день и ночь. На седьмые сутки,  подземные толчки почти прекратились и  ученые смогли приблизиться к жерлу вулкана. Заслуги ученых в том не было никакой, однако вулкан постепенно затих и вскоре тонкий ручеек лавы и вовсе иссяк. Руководитель экспедиции отрапортовал, что блестящая научная мысль и тут оказалась на высоте и справилась со стихией. Рэм полностью удовлетворился результатами, удачно совпашими с его желанием: по сигналу прекратить вызванное извержение.
Марсианский пейзаж, в изображении писателей фантастов полностью соответствовал местности, открывшейся взору зедовцев, приземлившихся в самом центре столицы диктатора. Тут же находился вход в подземный дворец. Спустившись в скоростном лифте на большую глубину, они оказались в зале, свидетельствовавшем о необузданной фантазии его создателя. Громадные размеры, мрамор, золото, ковры, потолок в изречениях Святой Книги. Джалал ожидал нечто подобное, и все же был поражен. Специально для зедовцев посреди зала установили овальный стол и стулья. Экскурсия по всему подземному дворцу заняла около часа. Ромуальд, уставший от блеска золота и помпезности запросил пощады:
- Друзья мои,  прошу Вас, займемся делами.
Джалал, бывший председателем, подвел итог удивительным событиям, совершенно вписывающимся в интерьер подземного дворца:
- Я считаю, что интрига закончена. Стихия сказала свое слово и нам нечего добавить. Я, правда, подготовил для Вас, дорогие мои, сюрприз.
Джалал хлопнул в ладоши. Из боковой, невидимой двери вышел по пояс обнаженный черный слуга с кривым ятаганом в руках и склонился до земли перед Джалалом. Джалал что-то громко приказал ему на арабском. Слуга пятясь дошел до угла зала, откинул пышный ковер, нажал на скрытую в стене панель и мраморная плита пола стала плавно опускаться. Раздался шелчок  и также плавно поднялась на поверхность пола клетка, в которой находился человек, еще неделю назад бывший отцом нации и господином черного слуги. По знаку Джалала, слуга открыл клетку и грубо схватив пленника, бросил его на пол.
- Дорогой Джалал, уже не хотите ли вы устроить бой гладиаторов, и я не удивлюсь, если из другой клетки сейчас выскочит Президент Самой Великой Страны.
- Ну что вы, Рэм, вы же знаете мои принципы. Победителей не судят. Тем более, что мне понравился задор Президента. Сейчас не о нем речь. Диктатор, вот  кто меня интересует. Вы еще не знаете подробностей. Когда стало очевидно, что он проиграл, он уничтожил своих двойников и ближайшую челядь. Устроил им пиршество, поднес каждому золотое оружие. Естественно, оно было отравлено. Изящно, что и говорить. Вы убедились сами, друзья, этот человек стоит того, чтобы ему сохранили жизнь. Невозможно предугадать фабулу истории, может случиться, что он пригодится нам.
-   Джалал, вы не забыли, что у нас есть уже один такой. Он коротает свои дни в катакомбах Рима. – Ромуальд безмятежно улыбался.
- Я кажется знаю, куда мы можем послать наших заслуженных ветеранов, - Чуонг, кивнул в сторону лежащего кулем диктатора,-  космическая орбитальная станция, убежище достойное тирана. Мы же давно хотели понаблюдать как будет вести себя человек, в полной изоляции, в замкнутом пространстве. Прекрасная возможность.
Постучав по столу указательными пальцами, выражая таким образом свое согласие, зедовцы решили участь проигравшего тирана.

Ровно через год Президент Самой Великой Страны стал членом клуба Зед. Отказать ему в этом, клубные братья не могли. Состояние его сравнялось по количеству нулей с требуемым, а в Уставе клуба было строго оговорено, что лица достигшие такого уровня безо всяких дополнительных условий становились полноправными членами клуба Зед.
При посвящении Президента в зедовцы, Ромуальд сказал от имени всех членов клуба:
- Мы не вольны выбирать братьев, так же как мы не выбирали себе родителей, но я не исключаю, что этот выбор может оказаться наилучшим. Это выбор Провидения!

Рэм хитро улыбнулся, подумав, что Провидению немного помогли они, зедовцы.





 


Рецензии
Хороший рассказ, как и обещал, прочел. Очень похоже на наш мировой бред, происходящий на данный момент. Все эти герои: людоеды и президенты СВС, очень узнаваемы... Хотелось бы конечно в конце возмездие зедовцам от самой природы, которой они бросили вызов, возомнив себя богами..., вот этого не хватило на десять баллов. Но все равно очень интересно! Спасибо!

Дионмарк   25.05.2016 10:37     Заявить о нарушении
Вы украсили мой день.Спасибо!!!

Gulush Aga   25.05.2016 11:27   Заявить о нарушении