Обычная история

Николай Павлович нажал на кнопку звонка. Ожидая, когда откроется дверь, он рисовал в воображении милый овал лица, зеленые глаза, светлые волосы, и произносил про себя: Таня! Танюша! Сейчас она появится на пороге в домашнем халате, смеющаяся и чуть заспанная. Она наверняка спит, потому что иначе уже давно открыла бы. Николай Павлович снова позвонил. Со стороны квартиры в дверь кто-то поскребся, – наверное, котенок - Таня говорила, что подруга подарит ей котенка – «просто очаровашку» Потом послышался странный звук, словно по полу протащили тяжелый баул, и все стихло. В нетерпении Николай Павлович легонько постучал в дверь, - безуспешно. Таки не было  дома. Николай Павлович уезжал в командировку, - поезд сегодня в девять вечера, - но он решил подождать.

Подстелив пухлую рекламную газету, Николай Павлович сел на ступеньки лестницы. Букет нарциссов, источавших легкий пряный запах, - запах Тани, - Николай Павлович бережно положил рядом с собой. Он глянул на часы. До отхода поезда осталось полтора часа, которые пролетят быстро, счастливо и незаметно, как и остальные минуты с момента его знакомства с Таней.

Они познакомились почти год назад, двенадцатого июня, на вечеринке в честь дня рождения их общей знакомой. Он помнит мальчишеское волнение, которое испытал, встретив чарующий взгляд зеленоглазой блондинки, сидевшей напротив.  Николай Павлович открыл шампанское и сказал тост: «За любовь!» После вечера танцев он проводил Таню домой. Спустя неделю она пригласила на ужин – макароны, говяжьи котлеты и рассказы о себе. Таня говорила быстро и путано. С ее слов Николай Павлович узнал, что она в семь лет осталась без отца, – ушел к любовнице. Мать, учительница младших классов, зарабатывала гроши, и жили они бедно. В двадцать лет Таня вышла замуж за рассудительного молодого человека из провинциального городка, автослесаря – спеца по кузовам, - покорившего ее сердце серьезным отношением к жизни. Саша намеревался открыть свою мастерскую. «Наконец-то свой угол!» – воскликнул он, вселяясь в комнату Тани. Правда, иногда Саша выпивал, скандалил с тещей.  Таня защищала мужа – у него тяжелая работа.  Когда раздоры стали слишком частыми, они разменялись на две однокомнатных квартиры – одну для молодоженов, другую – матери Тани. Дальше Таню ожидал неприятный сюрприз. Однажды она пришла домой несколько раньше, чем обещала мужу и застала его в постели с любовницей. Разумеется, был скандал, швырянье подушек - развод. В общем, обычная история. О себе Николай Павлович сообщил, что он тоже в разводе, имеет дочь, которую воспитывает бывшая жена. О причинах развода он ничего не сказал. По роду занятий Николай Павлович был коммивояжером в фирме, торговавшей продуктами питания. Таня заметила, что Николай Павлович похож на знаменитого американского киноактера, игравшего мужественных героев – такой же волевой подбородок, залысины. Еще они говорили о совместимости астрологических знаков и о предсказаниях Нострадамуса. За разговорами выпили бутылку шампанского, и потом была длинная, жаркая ночь, наполненная ритмичным скрипом кровати и метанием округлых теней на стене.

Пока Николай Павлович вспоминал, часы отмеряли шесть минут. Соседка Тани, полная пожилая женщина в цветастом ситцевом платке, вышла с ведром и шваброй, намереваясь вымыть лестницу и площадку.

- Вы к Тане? – спросила она.
- Да, - кивнул Николай Павлович.
- Я ее видела. Она входила к себе. К ней еще бывший муж приходил. Скандалили. Крику было! Еще и в стену стучали! Слава Богу, сейчас тишина.
- А когда?
- Да, минут двадцать назад.
- А мне никто не открыл.
- Может, вышла куда-то. Она явится, а цветы завянут. Я принесу банку с водой, - предложила соседка.

Выдернув из блокнота листок, Николай Павлович написал: «Танюша, я люблю тебя! Стань моей женой! Я еду на неделю в командировку. Думай. Твой Николай»

Вернулась соседка, и Николай Павлович опустил в воду букет, в котором  спрятал квадратик записки.

Около полуночи, когда Николай Павлович засыпал под стук колес, дверь квартиры Тани открылась. Вышел Саша. Его скуластое лицо, с тощими желтыми щеками, лоснилось от пота. Выставив за порог две черных дорожных сумки из дешевого клеенчатого материала, Саша тихо прикрыл за собой дверь, старательно обтер тряпкой дверную ручку. Истово перекрестившись, он с усилием поднял сумки, - видимо, в них было что-то тяжелое, - и медленно, как будто крадучись, спустился по лестнице.