Винниматрикс

В слезах осеннего заката
Встает кровавая луна,
Из бездны тьмы нам нет возврата,
И мы идем дорогой сна.

Мы жаждем тьмы, мы ищем тени,
Той, что в ночи меняет цвет,
И в вихрях сказочных видений
Найдем в конце дороги свет...


- Винни, Винни! Просыпайся! Рождество!
- Уже?
- Да начнется сейчас. Мы к кролику опоздаем.
Винни-Пух мутным взглядом оглядел Пятачка.
- Пухлый! Ну сколько раз те говорить! Какого черта ты нацепил эту дурацкую шляпку?! А это розовое платьице, которое ты выторговал у Красной Шапочки пойдет разве что для выступления детского хора!
Пятачок обиженно засопел. Его уши обрели характерный свекольный цвет.
- Ну ладно, ладно, не обижайся, - Винни-Пух сполз с кровати и продолжил свои поползновения в сторону отхожего угла. Справив нужду он надел черный плащ и маску Зорро.
- С Рождеством тебя Пятачилло! - ободряюще проорал он Пятачку в ухо.
- С Рождеством Пух, - пропищал Пятачок, и они дружно направились на рождественский ужин к Кролику.
У Кролика собралась почти вся местная богема. Ослик Иа по прежнему нервно жевал свой хвост, предпочитая его квашеной капусте. У рождественской елки сидела Сова и задумчиво скоблила ночной горшок. У праздничного стола Винни-Пух увидел Кролика, который с открытым ртом слушал рассказ Кристофера-Робина о волшебном Морковном поле за Химическим заводом.
- Винни-Пух! Пятачок! Как я рад что вы пришли!! С рождеством вас! Скорее идите к столу, скоро у нас будет праздничный салют.
Кролик судя по всему надрался перебродившего морковного сока и закрыть рот никак уже не мог. Винни ободряюще обнял его и плюнул ему в рот жеваной морковкой. Это произвело определенный эффект, Кролик довольно захрумкал, и его ушки начали розоветь от такого сюрприза.
Винни Пуху же почему-то было не до веселья, его вгонял в глубокий дипресняк случай с письмом. Где-то в середине вечера его стало мутить. Возможно давали о себе знать каловые камни, возможно проявлялся рецидив геморроя на почве застаревшей привычки прятать шишки от местных шутников в том месте, где он обычно хранил любимые наручные часы Кристофера-Робина. Вот такая вот, понимаешь, загогулина!
 -Атас! Братва! Атас! Педофилы-мутанты!!! - Кролик орал выпучив глаза, и его начинало постепенно подергивать. При этом Пятачок побелел и как-то весь съежился от непередаваемого ужаса.
Сова крякнула, и с уханьем (про себя пробормотав явно магическую присказку: «А вот твоя панама!» )  надела свежеотскобленный горшок Кролику прямо на уши.
- Братцы не переживайте его похоже накрыло!
Меж тем кролика действительно накрыло. Его уши свернулись в две небольшие трубочки, но, честно говоря, кроме него самого этого никто не видел, потому что горшок накрыл его почти до пупка.
Праздник уже готов был двигаться дальше, когда из леса раздался дикий вопль, отдаленно похожий на звук лопающегося хорька-спиногрыза. Все в ужасе замерли... Последний раз хорьки-спиногрызы лопались во время Мясошторма.
Музыка умолкла. Погасли свечи, потушенные внезапным порывом ветра. Все, после короткого оцепенения бросились зажигать небольшие лампадки, которые стояли под рождественской елкой, и когда наконец стало светло, звери мгновенно обратили внимание на ослика Иа, который, давясь своим хвостиком и произнося лишь гласные буквы алфавита, явно пытался указать своими съехавшимися на переносице глазами на что-то вдали.
Звери посмотрели на то место куда указывал эта тупая ослина (юродивых даже в Волшебном лесу недолюбливали) и поняли, что он не такой уж и осел, и дело тут даже не в сезонных эпилептических припадках, а в абсолютно реальных глюках, причем носящих предметно-массовый характер. На пригорке четко вырисовывалась мощная фигура Позорного Волка.
-Ну что, животные, меня на праздник не приглашали?!
Мертвая тишина воцарилась в лесу, ни одна, даже в стельку пьянющая муха, при появлении агента загнивающего нетипичного капитализма и жужукнуть-то не смела.
-Оо-о! А-аа-г-ггент Сммм-ит! Ккаккая честь! - Сова пыталась хоть как-то разрядить это неловкое молчание.
-Мдааа! Что-то стали, я смотрю, забывать ваших благодетелей. Совсем, понимаешь, власть уважать перестали... Ну да ладно, гуляют все!! Эй ты, нигер Волшебного леса, ну-ка пиз... плесни-ка... чего-нибудь, старому вояке.
При этих словах Иа, и без того бледный как пересоленное сало, заглотнул еще сильнее и трясущимися копытами плеснул агенту протухшего рассолу с явно выраженными признаками разложения каловых масс. Тут даже ветер на секунду остановился, потому что такого блудняка не хотел никто. Ослик в силу своей рассеянности, как всегда, перепутал бочонок  медовухи с отхожей бочкой, в силу обычного зверского разгильдяйства.
Агент Смит судорожно сглотнул. Так как, видимо, с первого глотка своим вкусовым ощущениям он явно не поверил, мутным взглядом, оглядев толпу празднующих и веселящихся потенциальных клиентов Великолукского мясоперерабатывающего комбината, он в один присест осушил пол бочонка.
Все что происходило дальше, для Винни-Пуха выглядело буквально как по кадровое воспроизведения хоббитского порнобоевика. Кролик на глазах у изумленных и оторопевших друзей совершал самый экстремальный прыжок в своей жизни, наперевес с, как позже выяснилось, не полностью выскобленным горшком летя Волку прямо в живот. За ним же и, повинуясь ночному кошмару, последовал Винни-Пух.
Такого, конечно агент Смит ожидать не мог. Такого хренового стечения обстоятельств в его жизни еще не было. Волк позеленел, затем покраснел, и тут у него отвалилась попа. Волк крякнул два с половиной раза и испустил свой зловонный дух.
НОЧНАЯ ФИЕРИЯ БЛИЗИЛАСЬ К ТРАГИЧЕСКОМУ НАЧАЛУ... ПРАЗДНИЧНЫЙ САЛЮТ ВЗРЫВАЛ ЗВЕЗДНОЕ НЕБО.

     КОНЕЦ                THE END                FIN