Подоконник

Подоконник.


     Все как обычно. Здесь вообще мало что меняется. Конечно, некоторые вещи перемещаются с места на место, пропадают вовсе и на смену им появляются новые. Подъемный кран, например. Стоял себе лет десять в левом нижнем углу, потом переехал в правый, и, наконец, просто исчез.
     Но такие изменения не вносят и не выносят ничего. Главное – дерево, посаженное дедушкой как стояло, так и стоит и желтая пятиэтажка все так же режет взгляд.
     Тихо очень. Подозрительно. Никогда так тихо не было. Обычно слышно что-нибудь.
     Сюда, из-за толщены стен, звуки проникают только через окно. В майские дни, как этот, ставни обычно открыты, но сегодня холодно. И тихо.
     Раньше, бывало, засмотришься на деревянные рамы и видишь, как сотни звуков проникают сквозь щель между створками, чуть открытую форточку, тонкие стекла…
     …Телевизор в комнате сверху. Вода, журчащая в батареях. Гирлянда, оставшаяся после Нового Года, как украшение настольной лампы, мерно покачивается от легких дуновений влажного, еще не майского, позднеапрельского, воздуха. На улице, сбоку от нашего дома; - трамваи, машины, люди. Идут, несутся, едут. Слышно каждый шаг, свист колес при повороте, стук закрывающихся дверей и фраза «осторожно, двери закрываются». А там, слева, за рекой – мост. Вся эта железная громадина начинает ритмично ходить из стороны в сторону, стоит поезду въехать на рельсы, проложенные на ней. Если замолчать, задержать дыхание, прислушаться, можно услышать как движется под тяжестью вагонов каждый винтик. Это можно услышать, почувствовать даже отсюда. Стоит только захотеть.
      Такой близкий и периодический стук закрывающихся дверей и еле уловимый, еле ощутимый шум волн где-то очень далеко, там, на Черном море. Шаги продавщицы кукурузы. Всплески разливающегося сока. Обжигающее шипение капелек воды, падающих с мокрых волос на раскаленную гальку. Громкие, режущие слух восклицания продавца шаурмы. И совсем близко: скрип крышки о горлышко бутылки – соседский племянник опять не попадает в резьбу. Постукивание молотка – в подвале слесарь Дядя Лева чинит трубы. Свист вытесняющегося воздуха из-под простыни, которой соседка со второго этажа накрывает розы, защищая их от солнца. Звонкий лай собак. За рекой – овчарня. Распускаются почки. Зеленые листики с тонким шелестом выбираются наружу.
       Слышно все. Как переключается светофор, как хлопают двери в автобусе и зрители в театре. Как открывается касса в магазине. Как продавщица тонким лезвием разрезает надвое ароматный хлеб.
       Как хорошо ловить все это, чувствовать. Так приятно сидеть на подоконнике, свесив ноги вниз. Одна часть твоего тела воспринимает все снаружи, другая – внутри. В сознании отдается каждое дуновение ветра.
       А сейчас тихо. Ничего этого нет.
       Просто пластиковые окна не пропускают ни звуков, ни запахов, ни чувств.







                Февраль 2000