День Парижской коммуны

День по погодным условиям, надо признать, был не самым лучшим для того, чтобы стать поворотным днём в истории моей жизни. Снег, не убираемый с улиц, как раз в этот день начал быстро становиться водой. В городе этому мало кто радовался. Да и чему радоваться? Серому небу без намёка на солнечный блеск? Снегу, ставшему чем-то непонятно-влажно-противным? Ветру, то появляющемуся, то исчезающему с улиц? И всё же этот день появился.
Ранним утром я прибыл в столицу одного из осколков самой большой империи. Странный город с множеством множеств противоречий, самый главный город безумно бедной страны.
Я пытаюсь "убить время" до "часа икс", установленного срока встречи. Успеваю потерять сто немецких марок, порвать кроссовки, зайти познакомится с неплохими газетчиками, впоследствии ставшими неплохими деловыми партнерами.
Но для меня, паренька с промокшими ноженьками, это не важно.
Я ждал её. Ту самую, с кем активно общался с помощью телефона более трёх месяцев, начиная к этому привыкать и любить это занятие. А может не только общаться? Наверное, в самом деле, я встретил того самого человека, который станет попутчиком на моей Дороге Жизни? Это была единственная причина приезда в незнакомый город. Увидеть и прочувствовать, тот ли это человек, или по-прежнему продолжать жить по принципу: "Лучше не любить никого, чем полюбить не ту".
Вот и назначенное время. Я продрог насквозь. Кого жду, той нет. Проходит двадцать минут. Я почти разочаровался в том, что встречусь с ней. Даже начинаю себя понемногу ругать.  Как выяснилось рановато. Всё же встреча. Просто мило-очаровательная девочка, - первая мысль. Шикарные, несколько зловещие в своей густоте волосы, открытое, слегка наивное лицо. Глаза. О, сколько потом будет сказано об этих глазах! Сколько написано, как часто в дни тягот и лишений я буду воскрешать их в своей памяти. Даже будучи на грани оставления людской юдоли я помнил  их неогранённо-изумрудный блеск.
Девушка слегка ежится, пряча руки в дублёнку. Извинения за опоздания, ссылка на учёбу. Естественно, я произношу дежурные фразы о том, что ничего страшного в связи с неприбытием вовремя не произошло. А потом - ближайший парк. Я показываю свои фотографии, пытаюсь осторожно шутить. Это находит отклик. Я привлек внимание и, смелея, шутки начинают приобретать всё более игривый оттенок. Шутки перемежаются рассказами о моих похождениях в незнакомом городе до нашей встречи. Дама сочувствует финансовой потере. Я замёрз, дрожу. То же творится и с моей очаровательной собеседницей. Моё предложение - показать место учёбы милой пери. Мы едем в троллейбусе. Я, показываю кондуктору, удостоверение государственного работника несуществующего государства, доказывая, что благодаря нему езжу всегда и везде бесплатно. После недолгого спора  я убеждаю недоверчивого.  Это бравада, опять попытка привлечь ещё большее внимание. По-моему - всё получилось. Мы проезжаем мимо места учёбы. Мои шутки совсем уж покидают узду благовоспитанности. Начинаются наивно-шальные беседы о том, где лучше соединять свои тела во время свадьбы. У обоих, смеясь, признаём это, одинаковые вкусы. Потом беседы о серьезном. Она признаётся, что то, чему она учится - интересно, и её боязнь, что предмет учения разонравится - безосновательны. Редкое явление. Потом ещё полтора часа разговоров.
Что же мне понравилось? Вроде ничего сверхинтересного. Наверное, ответ надо искать в честной искренности собеседницы. Так искренне-нежно после беседы никто никогда не предлагал и не предложит поцеловать. Так искренне и волшебно-наивно никто не радовался маленькому плюшевому медвежонку. Такого по настоящему открытого смотрящего в мои глаза человека я не встречал…
Прошло время. Я много вредил и мало помогал ей. Глупо вёл себя и сколь возможно наивно-методично ухаживал за ней. Всякое было.
Пожалуй, это любовь. Любовь, рождённая в День Парижской коммуны.