Записки пышной дамочки с тонкой душой. Часть 3

Когда мой сынок был еще маленький и спрашивал - "Мама, расскажи про свое детство", мне было совершенно нечего ему рассказывать, ну детство как детство, ничего интересного. И вот сейчас я понимаю, столько волшебного, прекрасного и неповторимого было в нашей жизни на Памире. Одно из самых ярких впечатлений - первое самостоятельное путешествие. Было мне тогда то ли четыре, то ли пять лет, точно не помню. Далекий город Аэропорт, к нему надо ехать на машине, или идти вечером с отцом за руку, по недавно пробитой в скале дороге, мимо огромной головы старого льва… Плохая слава у этой скалы - с нее бросались в бурную речку молоденькие девушки, выданные замуж за нелюбимых….
Сразу за поворотом росло одинокое дерево старого тутовника. Почему-то всегда там были ягоды. Только-только поспевающие, маленькие зеленовато-белые гусеницы, с крошечными точечками на спинках. А иногда они были черные, чернильно-сладкие… Может там было два дерева? Надо у мамы спросить.. Этот странный "Аэропорт" был другим, дальним и недоступным городом, где жили серые огромные ласковые собаки, с одинаковыми именами Бим и начальник этого царства Улюра. Честно сказать, я довольно долго думала, что так называются начальники всех маленьких портов. На самом же деле у него просто была такая фамилия. Еще там жили страшные существа - с огромными красными клювами и фиолетовыми болтающимися бородами, злые птицы с меня ростом. Как я поняла потом, это были индюки, целое индющачье племя, охраняющее вход в порт и спасающиеся от жары в сырых виноградных беседках.
В тот день мы пришли туда с отцом по делам или просто в гости. По какой-то причине я осталась ночевать в чужом доме, на пружинистой кровати со сверкающими шариками в изголовье и удивительным коричнево-зеленым ковриком на стене. Мне было странно - у нас на стенках всегда висели карты. В одной комнате даже во всю стену, вместо обоев. По ним можно было путешествовать, перелетать с Балхаша на Байкал, потом на Урал, а если совсем спать не хочется, то можно поставить две табуретки друг на друга и достать до кромки Северного моря. Это было понятно и естественно - у всех должны быть карты в доме и на работе, а как же иначе? А тут... Старинный замок на причудливой горе - таких не бывает, уж я то знаю. Но именно такие горы я увидела через сорок лет в Италии - игрушечные фантастические скалы, лилипутские ущелья, стройные, как будто подстриженные деревья, растущие по отдельности - все в точности, как было нарисовано на этом коврике, в маленьком домике начальника аэропорта в крохотном поселке у подножья Каратегинского хребта. Засыпая на этой чуднОй (или чУдной?) кровати, я провалилась в волшебные сны, путешествовала по узким лазам сказочной горы и разговаривала с золотистым оленем, стоящим у замка.
Возвращалась домой я одна. Хотя мама и папа в один голос говорят, что не может этого быть, два километра по горной дороге, ребенок 5 лет… Но я отчетливо помню, какое это было необыкновенное ощущение свободы и страха. Дом все никак не приближался и мне захотелось плакать, как вдруг раздался знакомый свист нашего семейного сигнала (ах, как давно я его не слышала - позвони мне папа из своей далекой Америки, просвисти в трубку "та та ри тата") и из-за поворота показался отец - высокий до неба и большой как мир. Папочка мой высок, кудряв и черноволос до сих пор. Может быть потому у меня вызывают такую нежность большие и черноглазые мужчины?