История, которой я не знаю

Нина отвернулась от меня. Вскинула носик, распухший от слез, промокнула его уголком платка. Коснулась платком глазок. И вдруг уронила голову на руки. Сквозь надрывные всхлипы, слышалось невнятно:
- «Господи... Как ты мог?.. Мне же все рассказали... С этой сучкой... С Велькой этой... На кого ты?.. Она же... МЕНЯ!.. Что ты в ней нашел?.. А-а... Не-ет...»
Я не то, чтобы оставался равнодушным, но не дрогнул. Тупо смотрел на то место, откуда появятся ее глаза, если Она поднимет голову. Смотрел и отвечал:
- «Да. Виолетта. Веля, Веточка. Нежный ребенок. Глаза чебурашки. Тонкие руки, хрупкие плечи... Мне казалось, что и белье у нее должно быть - детское, с уточками паровозиками, ромашками... Я сидел в кресле, когда она проходила мимо. Я взял ее маленькую ладошку. Веля поддалась. Маленькая девочка встала предо мной. Напуганная моим жестом девочка…»
Нина медленно подняла голову и напоролась на мой взгляд. А я всё говорил, сомневаясь в необходимости говорить:
- «Я сказал ей, чтобы она ничего не боялась, что нам никто не помешает, что в конце -концов к черту всех, потому что я хочу ее. И… Она. Уже на моих коленях – легкая, сжавшаяся воробышком. Губы, руки, нет весь я –владел ею… Где таилась та женщина, что проснулась в ней вдруг?.. Шея, пульсирующие жилки… Расстегивая блузку, я был готов разорвать шелк… Ключица, плечо, горячие подмышки, запах багульника, пьянящий запах… Кресла стало мало. И я поднял ее на руки и…»
Вместо слез в глазах Нины теперь вперемешку – боль, любопытство, желание. Чувствую – задел и продолжаю:
- «...И мне самому. Мне самому интересно, чем все это кончилось. Да… Если бы это все было правдой…»
Я уходил.
Нина плакала и говорила, что все мужики – козлы.