Хроник в поисках Музы I

***
Смотреть в потолок – милейшее занятие. Тем более, если потолок полон жизни. Соседи мои – пауки  -  настроили себе гнездышек, наплели паутины. Конечно, не совсем приятно порой вляпаться лицом в их липкие нити, но ведь всегда приходится мирно сосуществовать с сожителями. Лично мне они не мешают.
А больше никого здесь нет.

***
Принял ванну. Лень облачаться в пристойное. Сижу нагишом, курю.
Утро. Мир ринулся в работу. Телевизор бормочет об очередных  жертвах. Обезличенные убиенные, напоследок, такие публичные.
Звонок в дверь. Кричу: «открыто».
Входит Наташа с грузными пакетами.
- О… Подожди, оденусь.
- А, - говорит она, - ну да.
- Случилось что?
- У… Бардака ты навел.
- Старался. Так мы с тобой договаривались, что всё… Я ж, как для себя и старался. Проходи. Не трогай паука! Давай его сюда…
Перехватываю нить, на которой виснет паучок, и отношу его в угол.
- Ты запарила… Что стоишь-то? Падай вон в кресло. Ну?
- У меня проблемы.
- Это хорошо.
- ?
- не было б проблем, не навестила бы старого миронова. Что такое?
- Я звонила вчера вечером.
- Кому? Кофе будешь?
- Тебе. Но ты был хороший уже.
- С сахаром?
- Ага… Ты не помнишь?
- Подожди. Убежит ща… Что не помню?
- Что я тебе звонила.
- О, блин… Осторожно – горячий. Так, кто мне звонил?.. Ну не куксись, тебе не идет. Знаешь, вот есть такие тетеньки, которым идет. А тебе нет. Во-от… Ладно, забыли. Повторись.
- В общем… Ну… Его мама говорит, чтобы я съезжала. А мне пообещали только через три дня. И мне пока некуда…
- Своеобразная манера изъясняться.
- Я приберусь пока.
- Сиди. Пей кофе и не надо мне… Уберусь…
Звенит телефон. Наташа берет трубку:
- Ало?… Нет… я не Таня, я домработница… Сейчас.
Я не был сегодня настроен на телефонное общение. Что уж теперь делать:
- М-дя. Ал-ле?
- «Рус, это Гия. Привет»
- О… Братишка… Ты с чего это вдруг?
- «Рус, ты скоро в москве будешь? Как ты сам-то? Фишку рубишь? А где Таня?»
- Завалил вопросами, биджьико. Давай, что по сути.
- «Тебя Настя спрашивала… Можно ей твой телефон дать?»
- Дай.
- «…ок, брат, прости, карта заканчивается. Пока! Звони!»
- Будь…
Возвращаю трубу на место:
- Нат. Меня дома нет. Лады? И да ладно. Я сваливаю… Вот тебе ключи – располагайся, если не появлюсь ко времени твоего съезда, оставь их у соседки напротив. Ты что,   -  плачешь? Хорош рыдать, Наташ. Да елки… Успокойся. Я тебе тыщу раз говорил – иди к мужу с повинной головой. И не парься. Он простит.
- Не-ет… Он нас не любит… Иди я буду убираться.
- Я же сказал, что платить мне нечем. Завязывай. Где Юлька твоя?
- У свекрови… Иди. Мне тоже за житье тебе платить - денег нет. Приберусь.
- Ты в спальне спи, если что. В холодильнике есть поесть… Не видела моих штанов парадных?.. Упс, ты на них сидишь.

***
…?
ВЛАД: …Я не люблю говорить. Смысла нет рассуждать о том, что есть правильно, и что есть норма.
ЛЕНА: А мне непонятно. Я, может быть, тоже не люблю, когда непонятно.
ВЛАД: Моя нелюбовь  - тебя не напрягает. А твоя – просто блажь. Женское любопытство. Я даже знаю, чем все это закончится.
Одна из теней за ширмой отделяется от компании и материализуется на сцене.
ГОСТЬ: (спиной к залу, стоя у двери) Я пошел… Не провожайте меня, не надо. (уходит. Слышен щелчок замка.)
ЛЕНА: Ну и чем же?
ВЛАД: Ты сделаешь вид, что тебе все понятно.
ЛЕНА: (пересаживается к нему на диван)
ВЛАД:Потом спросишь, есть ли у меня женщины. Потом… Трахнешь меня.
ЛЕНА: Фу, как противно звучит это от мужика.
ВЛАД: А иначе это и звучать не может. Я удовлетворю твое любопытство, оставшись при этом неудовлетворенным.
ЛЕНА: Так уж и неудовлетворенным… Конечно, другое дело, если ты по мальчикам торчишь.
ВЛАД: (вздрагивает) Ничего нового, девушка…
ЛЕНА: Так по мальчикам, да?
ВЛАД: Так по…
Я: (вскакивая на сцену) Вася, господи, Вася!!! Ну что ты все вздрагиваешь, когда она тебя про мальчиков спрашивает? В ремарке есть – «вздрогнул»? Что тебя передергивает так, будто открыли твою латентную страсть?
ВЛАД-ВАСЯ: Какую, нахрен, латунную. Я не гомик!
Я: Да верю я тебе, Васенька, верю. И Влад не гомик, понимаешь? По твоему, так – если я натурал, то орать мне об этом на весь белый свет, иначе никто не поверит. И дрожать и бояться не дай бог, кто что подумает. А Владу плевать, понимаешь? Понимаешь, плевать он хотел на то, что думает о нем Лена. Она просто попутчица для него. Ты в поезде ездил? В СВ. Нет? Ну, тогда представь, что в купе ты и тетка. Ты ей интересен, а она тебе нет. Она хочет, а ты нет.
ВАСЯ: Чо-эт я!?
ЛЕНА: Вот козел…
Я: Короче. Все. Алес. Всем читать пьесу. И думать. Говорить завтра будем.
ЛЕНА: Руслан, простите, мы подумаем…
Я: Подумайте, Леночка, подумайте, – это признак ума…

***
Здесь всегда рано темнеет. Интимный городок. Куча мест для поцелуев.
Какой черт притащил меня на взморье. Слишком людно – народ празднует окончание рабочей недели. Готовая тетка в кафе под звездным небом поет караоке излишне по-русски, да так, что ее голосище слышен далеко по побережью. Соответствующего вида мужики вытанцовывают подле, добиваясь ее расположения. А ей по-фиг… Ничего, сейчас она примет стопочку и возьмет инициативу в свои руки. А тут и мужики поспеют к разговору о том, как они служили, о том, что бабы ****и, и так далее до: «А пошли вы все… Я-е-ха-ла-до-мо-о-ой». Не судьба тебе тетя быть покрытой сегодня. Не судьба.
Заказываю водки и кофе. Кофе мерзкий. Водка самопалка.
В обзоре возникают две девичьи фигуры. Одна – Светка, а вот другая… не помню, или не знаю. Бесцеремонно присаживаясь за мой столик, Светка здоровается.
- Привет, - обреченно  киваю головой я, - присаживайтесь, девушки.
- Это моя подруга Верка.
- Очень приятно. Я – Радик. Чего ржешь, Свет? Меня, Вера, мама так назвала в честь радиотехнического института местного.
- Она его кончала? – вопрошает Вера смущенно.
- О дура, гля! – спешит опустить подругу Света, - он же гонит. Его Руслан зовут.
- Обломала, Свет. – я делаю светлый взор, - Давай пить за знакомство. Или вы на работе.
- А Верка не работает. Она завязала. Замуж хочет.
- Не похоже… Ты с чего такая грустная, Вер? Жизнь начинается… Эй парень, официант! тащи еще водки три по сто. И два салата мясных. Хватит вам закуски, девчонки?
Света кричит официанту:
- Слав, и сока персикового.
- Итак, значит, замуж, - улыбаюсь я.
- Прикинь, ее матушка взяла и сдала, что Верка работает - парню ейному.
- А он, конечно, сразу в отказ, Вер?
Я отмечаю, что Вера лишь ухмыляется:
- Свет у тебя не подруга, а молчаливый Джо.
- Херово ей, не въезжаешь?
- Вер, знаешь, если любит, то простит, поймет, примет.
Вера говорит грубо намазанными поверх герпеса губами:
- Она, сука, моей ****ой кормилась. Ничо, бля, не волновало, где я денег беру. Ага. И, типа правильная такая, - куда смотришь сынок, видишь, она же шлюха.
Начинаю понимать, что с данной темой пора прекращать:
- Ладно, ты это брось. Все твое с тобой останется. Если это твой человек, значит он твой. Если нет, то другого сыщешь.
Света берет рюмку:
- Это чо, тост? – оглядывается, - Голимое здесь место. Пошли в семерки?
- Пошли.  – отвечает Вера.
Они смотрят вопрошающе на меня. А мне терять нечего:
- Пойдемте.


***
Не удалось затеряться на танцполе, когда я принял решение волочить кости до дома. Света с Верой клеились ко всем мужикам, но я оставался у них в фаворе.
Они шли за мной к дороге, поддерживая друг дружку, и пели о том, что вокруг полно золотых огней, что парни кругом холостые, а они, вот беда, женатого любят, и, похоже, вдвоем одного.
Присадив девочек на лавочек, я поймал тачку. В свете салона авто просияла широкая улыбка Василия.
- О, блин, Вася. – пробормотал я, - Езжай, ты мне уже надоел.
- Садись, садись, поехали, - продолжал улыбаться Василий.
- Слушай, ты мне рад, что ли? Или денег больше не на ком срубить?
- Из семерок?
- Да, знаете ли, Василий… Гулял… Эй, огоньки, геть в машину.
Девушки долго соображали, как им попасть в салон. Света вдруг оценила, что мужчин добавилось, и тут же заиграла:
- Мальчики, а куда вы нас повезете?
- Домой, Свет, - говорю я закуривая.
- Так куда едем? – улыбается Вася.
- Смени лицо, - хамлю я Васе.
- А мы не хотим домой, - заявляет Света, - мы хотим водить муру.
- Ты набралась синюхи и молчи, - грубит Вера, - синяя птица, бля.
- Вот видишь, Васенька, - ворчу я водителю, - лучше было бы тебе уехать.
Вася разглядывает девчонок в зеркало заднего вида:
- А я вас знаю, овечки, забирал раз из сауны. У меня память на лица.
- А хер-ли нас не знать, - ухмыляется Света, - мы же проститутки. Только Верка завязала. Замуж собралась. Дура. Верка, слышь? Ты дура.
Вася понимающе подмигивает мне. Я зол и оправдываюсь:
- И чего ты мне моргаешь? Я не купил их, не снял. Мы друзья. Понял? Светк, скажи, что мы чисто так знакомы.
- Да, - подтвердила Света, - я ему предлагала задаром, а он, гля, меня спрашивает: лобок бритый?
Чувствую себя неловко:
- Ты потише там сливай.
- Я грю, да, - продолжает Света, - чтоб мандавошек не было. А он, грит, типа не прикалывается по бритым лобкам, типа никакой загадки. Обломал…
Вася смеется и тянет мне ладонь. Я хлопаю по ней.
- Все я завязал работать, - осеняет Васю, - Поехали ко мне. Все вместе. У меня пузырек в загашнике.
Час от часу нелегче. Я уже готов пойти пешком:
- А Люда? Вот она рада будет.
- Людка у матери. Раньше завтра не вернется.
- Тогда гони на ленина.
- Поехали.
- Нет, Вася, ты должен был ответить, что Ленин сволочь и конченая дрянь, что он угробил страну, что...

***
Изрядно потрепав мозги пьяной философией, начитавшись стихов, мы с Васей задумываемся, как бы приложить головы, потому как единственное спальное место, - диван, заняли  ужратые тетки. Есть вариант постелить на полу, но мы его игнорируем, в силу разговора на репетиции. Лечь вместе на пол мы не можем оттого, что беспредельно натуральны.
Вася сопит:
- Во… А сам говорил, что наплевать.
- Пошел ты. Что утром бабы подумают? Их не дернули и вместе легли.
- Во… Не наплевать тебе.
- Наплевать мне. Я домой пойду спать. «Дома-ждет-холодная-постель-пьяная-соседка-ав-глазах-по-хоть» Да, кстати, соседка…
- А мне с ними, что делать? Обожди.
Я закуриваю и пожимаю плечами:
- Ты слышал, когда я их к тебе приглашал?
- Не.
- И знаешь  почему?
- Ну.
- Потому что я их не приглашал. А ты гусарил. И хлебай теперь.
Обращаю внимание на компьютер:
- У тебя компутер… А инет есть?
- Да.
- Войди, а? Мне почту глянуть надо.
- Ща.
Хрустя винтом, машина разгоняется. Призывно отсвистел и брякнул модем. С третьей попытки я сумел-таки одолеть доступ к ящику:
- Ох, ё. Почты то навалило.
- Всё девочки, - подсматривает мой ящик Вася.
- Да я не знаю кто это.
- Ну-да, ну-да.
- Ладненько. Завтра разберусь. Туши машину.
- Обожди. Слышь, Руслан, что я подумал. Владова квартира – она навроде чата. А он как бы админ.
- Интересная идея.
Вася оживляется:
- Для всех у него ключ под ковриком. Сначала об этом знают его друзья, потом друзья друзей, потом друзья друзей друзей, потом…
- Алё, Вася, я ее сам писал. Не тупи пересказом.
- В итоге все мало-мало друг дружку знают. Приходи сюда кем угодно, как угодно называйся. Короче, как в чате.
- Мне не довелось чатиться. Я не в курсах, что там к чему.
- Дык, давай зайдем. Вот сейчас, ага…- щурится в монитор Вася, - Да в любой. Нам-то.
- Там, наверное, никого сейчас нет.
- Да знаешь, сколько ночников на дешевом инете сидят? Во. Набираем ник.
- Ты чего меня пишешь?
- А что?
- Давай придумаем…
- Давай, чтонить этакое. Ну, по стихам, которые читали. Давай Рэмбо?
- Народ решит, что рЭмбо. Не, давай Байрон. Во… Лорд Байрон.
- Входите, лорд.
- Спасибо, сэр.

***
Сознание верным шагом вернулось. Внятно слышалась Наташка, там, - на кухне.
Здесь в пустом стакане пыталась опохмелиться муха. С усилием я отобрал у мухи стакан, а она, в отместку стала щекотать ягодицы. Но я не стал отгонять муху, – верное дело, – вернется в стакан:
- Вот только не говори, что я опять…
- Мне плевать, лишь бы не гнал. Я пиво купила. Будешь?
- Не вопрос. – начинаю передразнивать Натку, - «Я пЫва купЫво». Все-все-все! Больше не дразнюсь, отдай стакан, стерва! Он чистый. Муха в него зашла и ушла ни с чем…. Ах вон оно что, – тогда наливай же скорее. «Жескорее» – у тебя есть, на чем записать это чудное слово. Неологизм – вот!!! Это в ванной вода набирается?
Телефонный звонок. Не бывает неиспорченных утр. Каждое – дефлорируется телефонной канонадой… Мама.
Приходится для искренности крикнуть в трубку:
- Я перезвоню. Мне в ванную пора.
На полу прохладно, но заканчивалось пиво.
***
Понятное дело, что, коли есть любовь Первая, то должна быть и Последняя, как у дамы в собачке чехова.
Я долго думал об этом, лежа на полу чеховской родины. Думал я, думал -
С женой у Чехова была длинная переписка, иначе не протянул бы он со своею астмой столь долго. Длинные письма и короткие свидания, - что еще нужно таким больным человекам, как чехов и я.
Обязательно вступлю в длиннющую переписку, с какой ни будь ледис. Буду писать, как провел время. Как страдал «без ейных писем» и, как собираюсь пострадать завтра. А она станет отвечать мне, чтобы я был в меру воздержан в своих страданиях и, естественно, больше отдыхал и  совершал побольше пешеходных прогулок.
Завтра же!

***
Прилизанный гаденыш, с потугами на внутреннюю значимость, восседает в квартире одинокой женщины и треплется о жизни. Его глаза густо залиты пивом. Оттого сознание вяленькое, способное лишь на сантименты:
- … так вся та куча адресков подвалила на неоднозначный мужской окрик по компутеру?
- Да. Представляешь, сколько одиноких сердец?
Гаденыш потер руки:
- представляю. И пойду посмотреть… Ну это не серьезно. Мне никто не нравится. Разве вот  - смотри какое имя – Муза… Просто находка для такого Пегаса, как я… Сейчас отпишу, ей малость, а потом пойду – пора мамуля, пора… У тя, кстати, все в порядке? Все, целую, пойду я.