Лесной царь, рецензия

Лесной царь
автор: Мишель Турнье
главный герой: Авель Тиффож
временной промежуток: 1938-1945 гг.

Легенды и мифы – это то, что ХХ век так старательно культивирует, создает и хранит. Потому эта книга, обращающая нас к древнегерманской легенде о похитителе и убийце детей, вроде бы укладывается в общую схему современной литературы. Другое дело, что писатель при общей, мягко говоря мрачноватости произведения, по-хулигански нагло трактует древние словеса, рождая психологическую интерпретацию того как человек обживает пространство отведенного ему ХХ века. По моему мнению, Турнье, при всей бредовости рассуждения главного героя о своей вечности, схватил ощущения человека современности, который в погоне за лишней минутой, впитывая огромные потоки информации, иногда сам того не желая – чувствует себя настолько же живущим от сотворения мира, вернее – хаоса, насколько же ощущая его неизбежную конечность.
Так рождается облик современной литературы –  поток произведений, где все самое интересное, загадочное, дикое, запутанное, одновременно заумное и бессмысленное происходит внутри героя. Идеал внятной и разумной вселенной человечество поставило в музей на полку утопий XIX века.
Сама легенда о Лесном царе, выведена на российский читательский рынок еще в XIX веке – Жуковским: помните:
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой… и пр.
Лесной царь у Жуковского (как и в оригинале Гете) мечтает заполучить себе сына путника, угрозы и посулы которые слышат мальчик не помогают, и дитя все равно попадает к Лесному правителю, но – мертвым. Эта легенда для Тиффожа – символ.
Жизнь в романе - как постепенно разматывающаяся бесконечная лента с узлами-символами. Лента спутана в сложный узел из обстоятельств. Прямой отглаженной, не запутанной противоречиями быть и не может – прямая дорога канула в прошлое, доставшись библейским пророкам и крестоносцам. Нам же остался хаос и гордиевы узлы, где даже сами символы не могут быть упорядочены принадлежностью к одной идеологии или религии. Наши ориентиры заимствованы из различных культур и скреплены лишь принадлежностью одному человеку.
Текст последовательно ведет нас от одного символа к другому, работа в нацисткой Германии вместе  с самозабвенным копанием в сортире – всего лишь символы, по которым Тиффож ведет отчет о поиске своего жизненного смысла.
Символы  - это его ориентиры и его дорога. Его имя Авель – имя первого убитого человека, человека – кочевника, человека – пастуха. И Авель Тиффож – кочевник, даже в начале романа ведя оседлый образ жизни, он владеет авторемонтной мастерской. Машины  - для него связующее звено между пока еще оседлой жизнью и жизнью кочевника, к которой звало имя  - Авель.
Он учился в школе Святого Христофора - это тоже символ. Данный Святой первоначально ничего святого в себе не имел. Христофор был огромным детиной зверского обличья и недюжинной силы. Единственным желанием его было служить самому могучему властелину мира. Испробовав в качестве такового земного царя и сатану, он приходит к Богу, потому что не нашел в мире властителя, который бы Его не боялся. Служил он сообразно своим способностям – переносил на плечах путников через бурный поток. Однажды он взвалил на себя мальчика, который неожиданно оказался очень тяжелым, причем килограммы у ноши прибавлялись буквально с каждым шагом. Вытащив «тяжелое дитя» на берег, усталый до последнего издыхания Христофор узнал благую весть – мальчик был Иисусом, соответственно будущий Святой испытал на себе тяжесть Создателя и всего Мира. Эта легенда отображает для главного героя самое прекрасное и мучительное извращение.
«Миг, когда человек по случайности открывает в себе извращение, которым тайно страдал, несомненно, самый пронзительный в его жизни». Для Тиффожа его извращением, его прекрасной мукой, источающей для него экстаз и эйфорию было ощущение веса ребенка.
Обращение к образу детства не случайно. Постиндустриальные страны ХХI века обуреваемы стремлением к чистоте - экологической, физической, и пр. Так Америка бросается на поиски геля для душа с неистовым желанием верить в невинность Бритни Спирс и запретить постельные сцены в кассовых фильмах. Но все ставится с ног на голову и чистота, по сути, превращается в стремление к стерильности. Положение самого невинного и неприкасаемо чистого существа -  ребенка, тоже не осталось незаблемым. Набоков создал из педофилии роман, внимательно обсмотрев и прострадав извращение с эстетической точки зрения. Появился и Тиффож с его педофобией – страстью желания нести детское тело – без примеси сексуального влечения, со стремлением к чистой невинности, можно и мертвой.
Тиффож открывает в себе умершего друга детства - Нестора, ветхозаветного Христофора и Лесного царя. Открыв внутри себя ребенка и, одновременно стремясь к детям, он повторяет в странной форме богоборческие поиски Святых. Другое дело, что три сущности -  не по годам умного ребенка, Святого и мифического лесного чудовища не борются. Это не растроение личности – это единая сущность, единая одержимость и единое извращение.
Как и Святой Христофор Тиффож ищет великого Властителя. Его первый господин  - Грозный Охотник Германии: с приступами необузданной жестокости, отстреливающий в охотничьих угодьях Роминтена «фаллических» оленей, царская охота – не менее  1 200 зайцев, для его кабанов со всех деревень ведут «на бойню» лошадей, он - маршал и главнокомандующий военно-воздушными силами Германии, 127-килограммовый гауляйтер Пруссии – Герман Геринг. Но «роминтенский людоед» помельчал перед господином №2 - человеком, которому каждый год на день рождения немецкая нация преподносит целое поколение 10-летних детей – 500 000 девочек и 500 000 мальчиков, которых он превращает в пушечное мясо. Так 20 апреля Германия празднует день рождения Фюрера.
Но к 1945 году рушится империя тоталитарного могущества Гитлера, ореол Самого Великого властителя оказывается не по размеру и ему. После службы Двум  – очередь третьего. Кому будет служить Тиффож, если все три ипостаси соединены в нем самом? Человеке, который стремится к чистоте через извращение, к спасению через убийство, человеку с именем первого убитого на земле – Авель?..


За этот роман Мишель Турнье получил Гонкуровскую премию.
В 1996 году по книге был поставлен фильм с Джоном Малковичем в главной роли.

agasfer