Рабочая зарисовка

…Просьба не рассматривать эту
миниатюрку как знак неуважения
к другим профессиям.
            
   Дело дрянь. Идет двенадцатый час рабочего дня, а конца-края не видно. И нечего пытаться тайком переводить стрелки редакционных часов, бесперечь хлебать горячий кофе и делать затяжные перекуры каждые пятнадцать минут. Здесь не работает даже теория вероятности, и из гипотетического множества никогда не выпадет, пусть и случайно, та заветная единица, которую работяги приветствует радостным воплем «шабаш работа!».
   Пепельница полна окурков, стол завален газетами, исписанными блокнотами, растрепанными распечатками, ксероксами, факсами. Рабочий хаос. Значит, все в порядке. Значит, процесс идет, механизм функционирует, Земля крутится. Все это уже вошло в привычку, стало абсолютным мерилом работоспособности.
   Моя милая, бедная мама пришла бы в ужас от геологических залежей хлама и густого табачного дыма, от атмосферы беспорядка, знакомой нам по дешевым голливудским боевикам. Темное помещение, бутылка пива, чашка кофе и сигареты, сигареты, сигареты… Приверженцы здорового образа жизни нарекут меня Дьяволом во плоти. Они будут гнусить и взвизгивать: «Алярм! Алярм!» - как суетливые нацисты из фильмов про Вторую мировую.
   Но, Боже мой, это - вкусно. Это – жизнь! Выгляну-ка в окно – там правит ночь. Ее тонкие, длинные пальцы проникают всюду, она – главный оператор хитрого механизма биологического цикла человека. Вот, появляются звезды. Уже раздается шепоток «спать… спать…», скоро ночь плавно опустит рубильник, и люди заснут. Но не я! Гаснут огни, а я сижу один у дрожащего монитора и печатаю, допечатываю, перепечатываю. Заголовки, лиды, даты, цифры, имена, фамилии… Красные глаза, руки гудят от усталости, но сознание – нараспашку, мозг работает, как швейцарские часы.
   Час за часом, город идет навстречу улыбчивому Морфею, а завтра проснется – и бегом на работу, в институт, по неотложным и малозначительным делам. Едет город в метро, кувыркается в трясущихся стареньких маршрутках, солидно проплывает в черных длинных авто. И у каждого в руке газетка, журнальчик. Читают. Про Ирак и Чечню, США и Совбез ООН, Россию и Китай, экономику, политику, культуру. Под зевки и потягивания город потихоньку вникает в то, что приготовили для него этой ночью сотни таких же мужчин и женщин, как я. С разными судьбами, разными проблемами, разными взглядами на жизнь. Но одним диагнозом. Журналисты.
Спокойной ночи!