Господин Лянми Пролог

Май Магов
Владлен Подымов

«Господин Лянми»




Пролог


«…Иногда так бывает, что неизвестная ранее точка на звездной карте, незначительный булавочный укол в темном полотне космоса вдруг вспыхивает на миг ярче тысячи солнц. Вспыхивает, горит миг-другой ослепляющим светом, и гаснет, навсегда пропадая из людской памяти.
Так вспыхнула неизвестная никому ранее звезда в трех тысячах световых лет от Земли, когда рядом со второй планетой этой звезды возник Ковчег. Это был последний Ковчег, сумевший за миг до Падения Земли покинуть прародину человечества.
Именно здесь и именно тогда возник замысел великого Проекта. Через тысячи лет его результатом стало окончательное освобождение человечества от древнего ужаса, пришедшего с темных звезд.
От Врага.
Первый из Семнадцати Спасителей родился на нашей планете! Пусть иные люди в иных мирах зовут родиной Первого Землю, другие – Корону, но для нас, людей Шилсу, есть только один Первый, прошедший сквозь глубины времени и бездны пространства…»

Тарнак Масамунэ
«История Диктатора», III издание
7751 год
Кинто, Шилсу.


«…его «История» в явном виде показывает, как много людей в то время приняли участие в этой странной религии – секте Семнадцати Спасителей. И в наше время…
…Повторить разработку этой теории и вновь создать генератор нелинейного прокола не удалось никому более на протяжении всей человеческой истории. Это лишний раз доказывает влияние на те давние события еще не рожденного Диктатора…
…одним из странных выводов этой теории стало понимание – История жива. Она дышит, изменяется, живет во времени и пространстве. Она заканчивается и длится, она застывает неподвижно и стремительно мчится подобно Т-кораблю.
История не есть что-то застывшее и неизменное, и даже явление миру Диктатора – это лишь одна из ее возможностей, Сон Неба, то, что было и что может не быть. История живет и изменяется.
История начинается вновь и вновь.
Здесь и сейчас.»

И-Жан Данилович
Комментарии к XXXV-му изданию «Истории Диктатора»
8203 год
Ла-Тарев, Шилсу.




Бледно-оранжевые пальцы рассвета тронули верхушки невысоких деревьев.
Новый день пришел туда, где заканчивалась степь и начинались предгорья. На горизонте вставал горный хребет с розово-лиловыми вершинами гор. Иные из них покрывал снег, окрашенный встающим солнцем в цвет разбавленной молоком крови.
На верхушку дерева, – впрочем, это была скорее не верхушка, а беспорядочный хаос тонких переплетенных меж собой ветвей, – легко и быстро взобрался человек. Это был коренастый мужчина среднего роста и весьма неопределенного возраста – от тридцати до сорока лет. Он был одет в выгоревшие на солнце широкие светло-зеленые брюки и такую же рубашку. На ногах – крепкие шнурованные ботинки.
Человек посмотрел на горы и прикинул расстояние. Не менее двух сотен километров.
Еще сутки бежать.
Ветви под ним постепенно прогибались, опускаясь к земле. На земле же сгрудился десяток полосатых волков, которые, задрав вверх морды и дергая в нетерпении жестким ворсом загривков, напряженно наблюдали за человеком. На тимме-плакучке он не сможет долго просидеть. Ветви плакучки невероятно прочные, но очень гибкие. Они не держат на себе тяжесть – на плакучках нельзя останавливаться.
Надо всегда двигаться. Всегда вперед и только вперед.
Человек огляделся вокруг и наметил себе дальнейший маршрут. В небе металлическим блеском сверкнула крохотная искра. Летающий глаз.
Он знал, что за ним наблюдают.
Это мешало, но не сильно. Человек давно привык к тому, что вся его жизнь проходит под взглядом камеры. Часто – не одной.
Мельком взглянув на учащенно дышащих волков, уже пару часов неотступно преследующих его, он посмотрел вперед, примерился и прыгнул. Распластавшись в воздухе как белка-летяга, он летел к ветвям следующей плакучки.
Наблюдатели сидели в закрытой комнате в двухстах километрах от него и четырех сотнях метрах под землей. Спецбункер в сотне километров от основной базы. В нем – большая комната, примыкающая к еще десятку таких же. Практически без мебели: пустой стол, два простых, но удобных кресла и большой, многометровой величины трехмерный экран на стене.
Первый из наблюдателей был высоким человеком около пятидесяти лет, поджарым и крепким, подобному одному из бегущих на экране волков. Седые виски и яркие зеленые глаза, крепко сжатые губы – воплощение лидера. На нем был скромный серый костюм из искусственной шерсти, на лацкане которого, однако, изредка посверкивал гранями крупный изумруд, вставленный в платиновую основу значка.
Второй – заметно ниже ростом и полнее. Видно, что сидячая работа для него была более привычна, чем дальние пешие прогулки или спортивные тренажеры. Одет в свободные брюки и ослепительно-белую рубашку. Из нагрудного кармана рубашки торчала пара световых перьев, универсальная записная книжка и, почему-то, ребристая запасная обойма к бласту.
– Однако, – проворчал первый, расстегивая пиджак и удобнее устраиваясь в кресле, – он неплохо прыгает.
– Да, неплохо, – откликнулся эхом второй. – Ты еще не видел, как он бегает!
– Где ж такие таланты-то растут, – хмыкнул первый, разглядывая, как человек на экране в высоком прыжке ухватился за свисающие ветви тиммы-плакучки.
– Где… там, где я и говорил. Мой доклад у тебя уже две недели в сейфе лежит, – несколько обиженно сказал второй и повернулся к собеседнику. Из-за пояса у него торчала рукоятка малого пехотного бласта.
Первый не обратил внимание на ворчание товарища.
Он смотрел на экран.
Там несколько полосатых волков, вытянув к небу морды, стремительными молниями прыгнули вслед перепрыгнувшему на соседнюю тимму человеку. В прыжке они выглядели подобно летящим лохматым торпедам с оскаленными пастями и прижатыми к голове ушами.
Не допрыгнули.
Человек легко ушел от смертоносных клыков, подтянувшись на ветке и взлетев выше. Там он перехватил руками еще одну, оттолкнулся, и, подобно прыгуну с шестом, взлетел вверх ногами к ближайшей плакучке.
Затем к следующей.
Разочарованные лохматые твари, перелаиваясь и рыча, сгрудились в кучу, натыкаясь друг на друга, а затем быстро потрусили под деревьями вслед человеку, уставив моды в небо, чутко прослеживая ими каждое движение человека.
Впереди виднелся большой разрыв между деревьями. Человеку придется спуститься на землю – плакучка не долго выдержит вес его тела и согнется.
Горячая слюна потянулась на траву.
Пасти ощерились в довольной улыбке.
Вот она – еда!
Пока еще прыгает по деревьям, но скоро на клыках захрустят белые кости и алые брызги украсят землю. Заглатываемое дымящееся мясо еще будет трепетать в последних судорогах жизни, но громкий крик боли и ужаса быстро стихнет в зарослях тиммы.
Человек осторожно прыгнул вперед – на следующее дерево.
– Мастер в уклонении. Дай ему один шанс – и он уйдет от атаки, – с некоторой завистью сказал второй.
– Но не мастер боя, как я вижу. Тот бы этих волков давно уже покрошил, посолил и съел, не оставив на их долю ни единого шанса.
– Не боец, это да.
– Странно, а? – отвернулся от экрана первый и, прищурившись, посмотрел на второго. – Если бы он был оттуда… – тут он с силой провел пальцами обеих рук сверху вниз по лицу, изображая нечто понятное им обоим, – то он должен быть мастером боя.
Второй пожал плечами.
– Кто знает. Этих древних ящериц не поймешь. Они слишком хитры. То, что он не мастер в бою, может вполне отвечать их интересам.
Первый отвернулся от него.
На экране в этот момент человек упал прямо в кучу сгрудившихся волков.
Наблюдатели затаили дыхание… Как же это!
Неужели они ошиблись и…
Но нет! Человек взлетел вверх, к следующей группе плакучек, а на земле остался лежать скулящий от боли волк. Похоже, что удар ноги перебил ему хребет. Волки задумчиво проводили взглядами очередной прыжок ушедшего от них человека, затем уставились на своего крутящегося от боли товарища.
Переглянулись.
Через миг на земле вертелся рычащий и визжащий клубок. Алая кровь кипящими брызгами падала на кусты ишивики и на плакучки. Хрустели кости на зубах. Вой боли взлетел к небу и стих.
Первый наблюдатель отвернулся от экрана. Какая скука.
– Полагаю, он за сутки доберется до гор.
Второй молча кивнул.
– Базу он найдет быстро. Только вот что ему там делать, отдыхать?
– Собираешься отправить его на очередное задание?
– Да. Два первых он выполнил. Они были просты – но он прошел их практически без замечаний.
– И куда же его теперь?
– Куда… куда… – первый наблюдатель пошевелил в воздухе тремя пальцами. – Туда.
– К-куда? Не может быть! Т-ты что?! Он же… – второй провел пальцами обеих рук перед лицом.
– Это ты так думаешь. Впрочем, скорее всего ты прав – пожалуй, он их человек. Вряд ли он от рождения такой прыгучий, а перестраивать мышечную и костную ткань пока умеют только они.
– И не делятся, – слегка завистливо сказал второй, – а ведь говорят, что их принцип помогать всем, кто…
– Хватит! Не скули. Не делятся – так не делятся. Сами научимся когда-нибудь, – рявкнул первый. – Не важно, откуда он – нам надо пользоваться тем, что есть. Пока что он у нас лучший в уклонении от опасности.
– Не думаю, что это ему так уж потребуется, – качнул головой второй.
– Кто знает. Но! Я верю… этим старым тритонам. Не зря они подставили нам именно этого парня. Любое их предчувствие на вес не золота даже. На вес инфокристаллов со стратегической информацией! Я даже не удивлюсь, если окажется, что они вообще знают все о наших проектах. Даже самые мелкие подробности.
Второй поднялся, подошел к нише в стене, тихая вспышка – и он вынул оттуда поднос с двумя чашками крепчайшего кофе. Пряный аромат коричной арабики поплыл по бункеру.
– Опять ты этот северный сорт заказал. Сколько раз я тебе говорил, пей более мягкий – хонку или хотя бы смесь хонки с южной арабикой – брюзгливо искривил губы первый, но чашку взял.
Второй промолчал. Он давно уже не обращал внимания на эту ритуальную фразу.
Человек на экране за это время выбрался к опушке рощи. Он уселся на верхнее сплетение ветвей плакучки и рассматривал окрестности. Плакучка под ним неторопливо опускалась к земле. Когда ветви спустились почти до самой земли, человек легко соскочил на траву, потянулся, расправляя плечи, потом нагнулся и пару минут массировал ноги. За его спиной тимма так же неспешно возносила к солнцу сплетение своих ветвей.
В последний раз проведя ладонями по икрам ног, человек выпрямился и поправил небольшой мешок, устроившийся за спиной. До сих пор этого рюкзака видно не было – слишком уж он был тощ.
Видно, что человек давно в походе – почти все припасы истощились.
Затем он пару раз невысоко подпрыгнул и направился к виднеющимся вдали горам медленным, экономным бегом. Он умел бежать долго. Очень долго.
– Ничего интересного больше не будет. Тут голая степь. Может у гор он опять встретится со стаей змей-гремучек – ну, это он легко пройдет, – сказал второй наблюдатель, повернувшись к первому. – Закрыть окно?
Первый долго молчал, внимательно рассматривая легкие шаги человека на экране. Невысокая трава скрывала его ноги до колен. Казалось, что он плавно и, как-то даже нежно, плывет по травяному морю
– Знаешь что – давай-ка его сюда, – внезапно решил первый и отхлебнул остывшего кофе. – Нечего ему еще сутки ерундой заниматься. И так ясно, что он пройдет очередную тренировку. Он всегда ее проходил без проблем.
Второй неодобрительно покачал головой.
– Или нет, – раздумчиво сказал первый, глядя, как на экране легко бежит человек. – Наверху хорошая погода. Слетаем туда.
Второй недовольно поднял брови, – мысль лететь куда бы то ни было не вызывала в нем радости, – но промолчал. Из-за уха у него выполз тонкий усик микрофона, и он вызвал флаер для них и пару флаеров охраны.
Через полчаса они подлетали к нужному месту. Их флаер давно уже перемахнул через горы, к которым бежал их агент, и теперь они стремительно приближались к той точке, где видели его в последний раз.
Флаер вел второй наблюдатель.
– Так ты уверен, что собираешься его послать в…
– Да.
– Это довольно важное пророчество – не боишься рисковать?
– Я уверен, что этого парня можно использовать. Эти динозавры не подсунули бы нам порченый товар.
– Меня беспокоит, что мы вообще сумели его идентифицировать как подставного агента.
– Последнее время наши… э-э-э… конкуренты стали слишком небрежны. Они спешат и часто организуют прикрытие своих операций из рук вон плохо, – сказал первый, рассматривая проносящуюся под флаером степь. – Так что, не беспокойся. Все правильно.
Далеко отставшие от флаеров тени прыгали по ровной земле, изредка взбираясь на невысокие холмы, резко перечеркивали серебристые ленты ручьев и мелких речек.
– И каков твой вывод?
– Они что-то знают. Не зря они спешат.
– Что-то во Внешнем космосе? – на миг обернулся к нему второй.
– Возможно. Ходят слухи… странные слухи.
– Я их слышал. Империя Мелден. Но ты подумай, где она – и где мы!
– Не знаю, не знаю… Боюсь, что дело плохо. Нам надо ускорить наш Проект. Поэтому я использую любого, кто будет у нас в руках, даже агента этих старых пней.
– Они слишком спешат… – не отрываясь от управления флаером, сказал второй. – На этом можно сыграть. Мы можем симулировать отправку в будущее их агента и…
Он умолк.
Первый надолго задумался. Наконец, когда флаер уже начал снижаться к земле, он сказал:
– Это опасно. Но можно попробовать. Нам нужно ускорить Проект, а значит – нужна энергия. Предстоит много запусков. Да. Надо будет попробовать поиграть… хотя это и опасно. Опасно, да. Но этого человека я все равно использую – чуть позже.
Больше они не проронили ни слова.
Тепловой сканер тихо звякнул и высветил на лобовом стекле направление на агента. За пару минут, с тех пор, как он увидел флаеры, летящие со стороны гор, он успел укрыться под быстро вырезанным из земли большим куском дерна.
Сидевший за штурвалом заложил широкий вираж.
Через минуту флаер осторожно опустился на землю. Его лапы щелкнули и вцепились в почву, погасив инерцию. Флаер качнулся туда-сюда и застыл. Оба флаера охраны остались кружить над местом посадки тех, кого они сопровождали.
Выпрыгнув из флаера, оба наблюдателя пошли в сторону укрывшегося агента. Не доходя несколько шагов до него, они остановились, и второй наблюдатель брюзгливо произнес:
– Марахов, Вы можете больше не прятаться.
Окинув в сторону полосу дерна, тот спокойно встал и отряхнулся от земли и песка. Он был коренаст и не слишком высок. И не скажешь по виду, что хороший бегун. Несколько травинок застряли в его темных волосах.
Оглядев стоящих перед ним, он слегка поклонился каждому, и поздоровался:
– Господин Моттэ. Господин Когнар.
Затем вытащил одну из торчащих в волосах травинок, сунул ее в рот и улыбнулся краем губ. Господин Когнар поморщился, но промолчал.
Первый наблюдатель, глава Кубикса Танцующего Лотоса, господин Филипп Моттэ, усмехнулся и, глядя прямо в глаза агенту, произнес:
– Агент Марахов. У нас есть для Вас небольшое задание. Совсем даже маленькое, да. Полагаю, для Вас не является секретом наш основной Проект по созданию защитника человечества, Сверхсущности под кодовым именем Диктатор.
Марахов молча кивнул.
– Так вот, для его создания нам необходимо заполучить несколько менее… э-э-э… сильных сверхсуществ, созданных в разное время человечеством. – Тут Моттэ ненадолго умолк, и покачался на носках. – Сверхсуществ, да. Так называемых Сущностей. Вы отправитесь в будущее и доставите к нам одну из них.
Агент так же молча смотрел на него.
– Разумеется, Вы выполните задание. Во что бы то ни стало, силой или уговорами, но доставите Сущность к нам, – жестко улыбнулся Моттэ. – Или ее бывшего носителя, если Сущность приходит временно. Провал недопустим. Слишком высоки ставки. Вы это понимаете?
Марахов равнодушно кивнул.
Моттэ и Когнар удивленно переглянулись.
Странная реакция агента их слегка озадачила. Он не понял?
– Это задание – почти верная смерть, – бледно усмехнулся Когнар. – Вы можете отказаться.
Моттэ остро посмотрел на него.
Марахов поднял глаза на Когнара и пожал плечами.
– Все мы смертны.




Яркая, оранжево-золотая птичка-инки осторожно перепорхнула на блюдце с медом. На столе стояли десятки крошечных тарелок, мисок, чашек и блюдец, но инки нужна была только одна. Со светлым горным медом.
Вкусно!
За птичкой с интересом наблюдали два старика.
Один из них был явным европейцем, с тонкими некогда чертами лица. Ныне на этом лице морщины соперничали с глубокими шрамами. Огонь прошелся по его лицу жестокой кистью, оставив глубокие шрамы вдоль всего лица. Рука хирурга не убрала эти шрамы. Вероятно, так захотел сам старик.
Старик был сед и стар. Стар, как само время. Его жизнь уходила корнями в такое далекое прошлое, о котором не мог помыслить никто из ныне живущих. Так далеко и так глубоко. Если проследить его родословную, то в ней будут найдены совершенно разные народы. Он был потомком многих наций, но русских и французов средь его предков было больше.
Синий с золотым шитьем свободный костюм и мягкие черные полуботинки. Белая рубашка и золотой браслет, лениво выглядывающий из-под левого рукава – таков он был.
Второй старик был японцем. Он был так же стар, как и первый старик. Так же сед и такие же морщины покрывали тонкой сеткой его лицо. Его лицо – маска бога хитрости и насмешки. Даже когда он говорил или думал о чем-то серьезном, улыбка таилась в уголках рта и глаз.
Белое и красное, оранжевое и золотое – вот были его цвета. Длинный шелковый, расшитый алыми драконами халат и белый широкий пояс. Странный наряд для этого времен и мест, ну так что ж – он мог себе это позволить.
Европеец и японец – удивительная пара в том мире, где уже две тысячи лет эти названия были далеким и позабытым прошлым. Старики, помнящие странное. Старики, видевшие далекое прошлое, то прошлое, что вновь вступит в свои права. Не сейчас, чуть позже.
А пока… пока – крохотная оранжевая птичка.
Инки переступила лапками на краю блюдца, затем осторожно шагнула на мед. Там, в центре блюдца, мед наверняка вкуснее, слаще и ароматнее. Она в блаженстве погружала маленький клюв в янтарный мед, изредка поднимая голову, чтобы ароматные сладкие капли легче скользили по горлу. Инки не замечала, как ее лапки погрузились в тягучую жидкость. Она попыталась шагнуть еще ближе к центру блюдца.
Что?! Кто держит меня?
Инки в ужасе забила крыльями, все сильнее увязая в коварном угощении.
Морщинистая рука осторожно высвободила ее из сладкого плена. Другая рука смоченной в холодной воде салфеткой осторожно стерла мед с ее лапок и перьев. Затем инки невысоко подбросили над столом.
Громко чирикая от обиды и страха, крохотная птичка упорхнула через открытое окно в сад – купаться в пруду, чистить от липкого меда перышки и жаловаться своим подругам на несправедливость судьбы. Так вкусно, так сладко – и так опасно!
Хотя кто ее будет слушать? Ее подружки только весело над ней потрещат и вернутся к своим делам – ловить мошек, собирать капли нектара с цветов, и хватать на лету сверкающие брызги воды из фонтана.
Спаситель инки повернулся к своему собеседнику.
Тот с добродушной усмешкой наблюдал за ним.
– Да, Яматорро, нет в тебе истинной безжалостности самурая. Куда дел, спрашивается? Твои благородные предки смотрят на тебя из сияющих чертогов Аматерасу и грозно хмурят брови. Как же, великий Яматорро Тоххайдо, глава Клана Тоххайдо, занимается спасением каких-то птиц! А что же тайны Вселенной, что же войны империй?
– Да и ты, Ив, не проявляешь чудеса жестокости. Кто на прошлой неделе отпустил на охоте оленя?
– Так то мой олень – что хочу, то и творю. Да и мал этот олешек был, едва нам на один зуб…
– Вот и хорошо, – кивнул и хитро прищурился японец. – А это моя птичка. У меня уже восемьдесят шесть, а у тебя только семьдесят три спасенных жизней. Тебе, трухлявый пень, придется очень постараться, чтобы меня догнать.
– Ничего, вот приглашу тебя на очередную охоту, да и отпущу живыми всех пойманных оленей с кроликами – тут же тебя перегоню.
Древние старики захихикали.
Смеялся Яматорро Тоххайдо, глава клана Тоххайдо, смеялся и названный его брат Ив Лентер, глава клана Лентер. Два могущественных старика играли в одну им ведомую игру. Их сила и влияние давно переросли планету Шилсу где некогда обосновались два их клана. Ныне они строили звездную Империю.
Империю Шилсу.
Гигантскую доску для игры, где ставкой будет жизнь человеческой расы, а разменными фишками уже не люди.
Нет, не люди – планеты и звездные системы.
Но даже от великих дел надо отдыхать. А с кем это получится лучше, как не с давним другом и товарищем, как не с тем, кого знаешь вот уже без малого половину тысячелетия?
Старики играли. Жизнь и смерть миллионов людей были в их руках – но так ли это было им интересно?
Нет. Люди – это привычно.
Существование человечества?
Сотни лет – долгий срок, чтобы даже столь великая цель стала привычной и, даже, обыденной.
Лишь жизнь мелких существ, жизнь олененка или птички-инки были ценны в их игре. Такова была их прихоть, и не было на планете закона сильнее, чем прихоть любого из них.
Что ж, игра на сегодня закончена, дела спешат-торопятся отвлечь стариков от их маленьких игр.
Лентер и Тоххайдо сидели за круглым столом, в открытой всем ветрам комнате, почти веранде, с огромными, никогда не закрывающимися окнами и широким выходом в сад. Сплошное светлое дерево и темный камень – свою загородную резиденцию Тоххайдо отделал по моде позабытой ныне Земли.
Мало кто помнит ее, и еще меньше тех, жил когда-то на ней. Едва ли на Шилсу найдется еще десяток-два стариков, кто помнит зелень лесов и пронзительное синее небо прародины людей.
Так далеко, так долго.
Так больно.
И лишь они, Лентер и Тоххайдо, обломки старого человечества, главы великих кланов, позволяли себе помнить. Помнить и жить давними вещами. Жить давней клятвой, что связала их самих и членов их кланов в нерушимый союз.
Велика цель – велика и клятва.
Лентер встал из-за стола и подошел к окну. За окном раскинулся громадный парк, весь усаженный деревьями и кустами со всех краев их необъятной новой родины, и с несколькими деревьями родом еще с Земли.
Прихотливые извивы выложенных гранитными плитами дорожек тут и там рассекали сад на неравные части. Пруды и фонтаны ласкали глаз сверкающей на солнце игривой водой. Сотни птиц щебетали в ветвях, дрались за пищу или самку, вили гнезда, или просто кружили над деревьями, подставляя свои крылья лучам яркого солнца. Неподалеку меж кустов мелькнула полосатая шкура местного кролика. Он пробирался медленно, часто останавливаясь и тяжело дыша.
Жарко. Середина лета.
Лентер отвернулся от окна и добродушно хмыкнул:
– Однако умеешь ты устраивать свое единство с природой. Надо будет моих ребят послать в ученики к твоим умельцам обустройства парков.
– Ты уже двести лет это говоришь, и где твои ребята?
– Да я все забываю – старею вот, в памяти ничего не могу удержать!
Лентер усмехнулся.
– Тем более, есть у меня дом в похожем стиле, только жить я в нем не могу. День проживу, два, три… даже неделю! Больше не могу – душа требует совсем иного.
– Тебе надо учиться смотреть вокруг иначе. Смотри, мой старый друг, смотри другим взглядом, и лес тебе станет столь же привычен, как и твои любимые стальные джунгли городов и пещеры космических кораблей.
– Смотрю, смотрю… – пробурчал Лентер. – Смотрю и вижу, что идет к нам твой помощник-сан, сейчас какую-нибудь гадостную новость принесет.
– Иётуко? Ты несправедлив к нему. Он хороший мальчик, и не его вина, что последнее время новости столь неудачны.
За окном послышались шаги, и по широким гранитным ступеням в дом вошел Иётуко Ото, первый помощник главы клана Тоххайдо, хороший мальчик, отец пятерых детей и дед трех внуков. Шестьдесят три года, сухощавое лицо, крепкая подтянутая фигура мастера кэндо и неизменный черно-белый костюм. В руках – тонкая черная папка с золотым вензелем Клана Тоххайдо.
Он поклонился и сказал:
– Кубикс Танцующего Лотоса через двенадцать минут объявит об очередном запуске генератора нелинейного прокола.
Тоххайдо молча кивнул. Он и Лентер собрались здесь не только, чтобы без помех обсудить последние новости, насладиться горным медом и окружающим парком, но и подумать над ситуацией с Кубиксом Лотоса.
– Что, опять в будущее? – сварливо сказал стоящий у окна Лентер.
– Да, уважаемый тэнзу Лентер, предположительно три тысячи сорок лет от нашего времени. 7340-й год.
– 7340 год. Как мы и думали, – Яматорро задумчиво свел пальцы вместе. – Еще что-нибудь?
– Нет, но наша служба информации организовала тайную трансляцию прямо с площадки запуска. Вы сможете сами увидеть, как Кубикс Танцующего Лотоса запускает капсулу.
Главы кланов переглянулись. В этот раз в будущее должен уйти не просто агент Кубикса. В будущее уйдет их агент, которого они так старательно внедряли в Кубикс. Долгая и дорогая операция, и ныне они увидят свой успех.
Трансляция? Это хорошо.
Лентер усмехнулся.
– Что же, посмотрим, посмотрим… Они отправляют агента по одному из тех малопонятных пророчеств?
– Да, уважаемый тэнзу Лентер. Пророчество о Трех Сущностях. Семь тысяч триста сорок первый год. Появление на Шилсу одной из этих Сущностей. Одной из тех, что так нужна Кубиксу Танцующего Лотоса для завершения их странного проекта.
– Ну, не такой уж он и странный… Вполне разумный проект. Так… Хорошо. Есть что-то еще?
– Пожалуй нет, уважаемый тэнзу Лентер. Наши информаторы сообщают, что в этот раз Кубикс решил использовать экспериментальную модель хронокапсулы.
– Э… гм… фуххх!
Слушая разговор помощника и Лентера, глава клана Тоххайдо задумчиво жевал сушеные плавники рыбы-попугая. Тонкие желтые кусочки мяса он обмакивал в жгуче-сладкий сироп из красного перца и мандаринов. Лентер в который раз решил последовать его примеру и теперь сидел, отдуваясь от вкуса жгучего перца. Поспешно налив себе холодного зеленого чая, он заливал им пожар внутри себя.
Бесполезная попытка. Это был очень хороший соус. Его сварили к приезду Лентера по особому рецепту.
Яматорро довольно улыбнулся.
– Пока мой друг борется с этой вкусной рыбой и соусом, не расскажите ли нам последние новости об предстоящем запуске?
Помощник Тоххайдо поклонился.
– Да, милостивый тэнзу, – он раскрыл папку, пробежался по экрану глазами, затем вновь закрыл ее. – У нас очень мало информации именно об этом запуске – они готовили его в спешке. В прошлом месяце Кубикс обратился к нам за внеочередным энергетическим кредитом. Видимо, их друзья из Кубикса Плоской Линии не смогли им помочь, у них у самих перерасход с энергией, они влезли в резервы двух следующих месяцев.
– Так-так, – благосклонно кивнул Тоххайдо. – Мы, разумеется, дали им этот кредит. Мы поддерживаем даже наших конкурентов, если они полезны для будущей Империи Шилсу.
– Да, милостивый тэнзу. Кубикс получил наш кредит. Как выяснилось, они почти весь его потратили на организацию внеочередной отправки агента. Сегодня мы сможем это увидеть, трансляция уже идет. Если необходимо, я мог бы…
– Нет, не будем спешить, рассказывайте, – махнул рукой Тоххайдо, – как я помню, они еще долго будут готовиться к запуску.
– Да, милостивый тэнзу. Но никаких иных сведений у нас нет. Нам пока неизвестно, почему Кубикс Танцующего Лотоса так поспешно отправил агента в будущее. – Ото поклонился и умолк.
– Фухх… а как насчет этой новой капсулы? – сказал Лентер и поспешно отхлебнул еще холодного чая.
– Уважаемый тэнзу Лентер, это совсем новая капсула, она еще ни разу не применялась. В ней использованы какие-то более компактные энергонакопители, и освобождено место под дополнительный набор оружия и инструментов.
– И все?
– Да.
Лентер задумчиво покачал головой.
– Странно. Они обычно испытывали капсулы в автоматическом режиме. И вот именно на Серже Марахове… – Помощник Тоххайдо чуть удивленно посмотрел на него и Лентер запнулся. – Да… на этом агенте они решили изменить своим принципам?
Яматорро удивленно поднял седые брови. Его друг впервые за долгие годы ошибся в разговоре?
Удивительно.
Глава клана Тоххайдо махнул рукой, отпуская своего помощника. Когда тот вышел на улицу, старый японец укоризненно посмотрел на своего друга:
– Ив, ты так же невоздержан на язык, как и в молодости. Зачем Иётуко знать о наших маленьких стариковских шалостях?
– Ничего, пусть привыкает. Все мы не вечны, пора нам готовить себе преемников. Тем более, твой помощник мне уж лет пятнадцать кажется куда более информированным, чем ты полагаешь.
Яматорро в ответ лишь качнул головой и щелкнул пальцами. В нескольких шагах от них в воздухе возник экран. На нем виднелся большой, ярко освещенный ангар с какими-то конструкциями, рядами управляющих систем и операторами инфосистем лежащих в металлических ложах. В центре помещения располагалась кубической формы решетчатая металлическая конструкция, а в ней – смахивающая на наконечник копья капсула. Камера чуть повернулась, над решетчатой конструкцией мелькнул отблеск.
Колпак. Защитный колпак из сталестекла.
Как интересно.
Раньше он не использовался. Считалось, что генератор нелинейного прокола, или, как его звали неспециалисты – хроногенератор – абсолютно безопасен.
Старики внимательно рассмотрели новую капсулу. Похоже, она умеет летать как флаер.
Очень интересно.
Изображение слегка дергалось – даже профессионалы из информационных служб кланов не смогли полностью избавиться от помех, создаваемых генератором прокола.
Разглядывая картинку на экране, Тоххайдо раздумчиво произнес:
– Я полагаю, Иётуко не знает, что это именно мы создали Кубиксы. И Кубикс Плоской Линии, и Кубикс Танцующего Лотоса. Раз уж сами Кубиксы этого не знают, то вряд ли мой помощник смог что-то узнать – он пришел ко мне намного позже, чем появились эти организации.
Лентер отхлебнул чая и ухмыльнулся. Пожар внутри него почти угас.
– И мудрец из тысячи раз один раз да ошибется. Яма, блажен кто верует. Помнишь такое изречение?
Затем он пошевелил пальцами. Висящий в воздухе экран разделился на два, а те – еще на два. Теперь перед стариками в воздухе висело четыре экрана. Лентер растянул их размеры почти до самого потолка этой весьма высокой комнаты. На одном он оставил первоначальное изображение, на другом открыл информационный канал к своей аналитической службе. Еще на двух повесил укрупненные изображения управляющего пункта ангара запуска и самой хронокапсулы.
– Интересно, где это твои шпионы сумели подвесить камеру? Неплохой обзор, молодцы.
Тоххайдо молча пожал плечами. Он с удовольствием следил за действиями своего старого товарища. Скупые, четкие движения.
Как красиво.
Тем временем, на экране появился сам агент, которого Кубикс собирался отправить в будущее. Это был мужчина лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, коренастый, с темными волосами. Агента уже облачили в черный скафандр, сферический шлем он еще не надел, и тот свободно висел на спине.
Лентер задумчиво произнес:
– Говорят, при проколе перегрузки достигают двадцати единиц.
Тоххайдо кивнул.
К агенту подошел сам глава Кубикса Танцующего Лотоса, Филипп Моттэ. Он пожал ему руку и произнес что-то ободряющее. К сожалению, звук камера не передавала. Похлопав агента по плечу, Моттэ отошел в сторону. Набежавшие техники на мгновение закрыли их своими спинами, затем часть из них ушла. Остальные помогли Марахову забраться в капсулу, что-то при этом проверили, захлопнули колпак капсулы и разошлись.
За их спинами сомкнулись створки сферы из сталестекла.
На одном из экранов перед главами кланов появилась алая мигающая надпись и цифры обратного отсчета.
Пробой в стадии подготовки… Шестьдесят… пятьдесят пять… пятьдесят…
Тоххайдо вдруг напрягся.
Филипп Моттэ смотрел прямо в камеру и довольно улыбался. Затем он оглянулся на хронокапсулу и вновь улыбнулся в камеру.
Лентер оглянулся на своего товарища и сказал:
– Яма, эта скотина знает о нашей камере.
– Так. И о том, что Марахов наш агент – тоже, – согласно кивнул Яматорро.
Сорок… тридцать пять… тридцать…
– У нас есть возможность сорвать запуск, – меланхолично сказал Лентер.
Пальцы его бешено плясали в воздухе. На одном из экранов перед ним возникла мигающая черно-красная табличка.
– Я могу устроить аварию на их главном энергораспределителе.
Тоххайдо покачал головой.
– Не будем. Если только… если только они не попытаются убить нашего человека – не будем им мешать.
Пробой в стадии совершения… Двадцать… пятнадцать… десять…
Улыбка Моттэ поблекла. Он отвернулся в сторону и что-то рявкнул. Его помощники засуетились.
Попытка прервать пробой… Попытка неудачна…
Семь… пять… три…
Ноль.
Ангар на мгновение дернулся, изображение с камеры пошло рябью. Через десяток секунд все успокоилось. Хронокапсула исчезла. Серж Марахов ушел в далекое будущее на поиски таинственной Сущности.
Лентер и Тоххайдо посмотрели друг на друга.
Он – ушел.
А они все остались здесь, со своими мелкими играми и войнами в песочнице с созданными ими же Кубиксами.
Никогда еще Лентер не чувствовал себя таким старым, таким циничным, приблизившимся к абсолютному равнодушию в жизни и смерти. Даже там, на Земле, когда они с Тоххайдо ушли от смерти за мгновение до того, как она протянула к ним огненную полосу своего меча.
Даже тогда было легче. Трудно отправлять людей в неизвестность. Иногда это хуже собственной смерти.
Моттэ зло посмотрел в сторону камеры и ушел с площадки запуска. За ним ушли и несколько его помощников. Техники растеряно бродили по опустевшему ангару.
Лентер устало откинулся на спинку деревянного кресла и тихо сказал:
– Аналитики, ваш прогноз…
На одном из экранов появилось лицо Джессики Ског, главы аналитической службы Клана Лентер.
Она нервно облизала губы и произнесла:
– Филипп Моттэ предполагал шантажировать нас нашим агентом. Вероятно, чтобы добиться увеличения энергокредитов на последующие месяцы.
– Это я понимаю, – с досадой произнес Ив Лентер, – меня интересует, что будет с Сержем Мараховым.
Джессика посмотрела куда-то в сторону, затем вновь перевела взгляд на своего хозяина.
– Судя по остаточной эмиссии, эта капсула не была должным образом испытана. Похоже, она была полностью подготовлена и заправлена, но вот новые накопители… Нам нужно дополнительное время на исследования, но уже сейчас наши техники утверждают – накопители не выдержат положенного срока. Запас энергии на обратный прыжок уйдет из них намного раньше стандартного срока.
– Сколько?
– Агенту необходимо вернуться в срок от пяти до восьми месяцев. Точнее сейчас сказать невозможно.
– Хорошо. Пусть техники проведут необходимые эксперименты. Мне нужна эта информация.
Шевельнув пальцами, Лентер закрыл окно связи со своей аналитической службой и посмотрел на Тоххайдо.
– Значит, даже года у него не будет, – задумчиво произнес тот. – А ведь этот срок гарантировался всем агентам…
Лентер мрачно кивнул.
Тоххайдо вызвал еще один экран. На нем появился Иётуко Ото.
– Кубиксу Танцующего Лотоса урезать кредитование на следующие три месяца вдвое. И Будда терпел лишь до трех раз. Я же – не Будда, – глава клана Тоххайдо мрачно усмехнулся, – В дальнейшем восстановить уровень кредитов. Все.
Его помощник молча кивнул и отключился.
В мрачном молчании старики просидели несколько минут. Когда молчание стало нестерпимым, Тоххайдо произнес:
– Пошли, старый друг, я покажу тебе мой парк. Мы посмотрим на танец жизни и поймем, ради чего мы все это делаем, ради чего посылаем людей на смерть. Или почти на смерть.
– Хорошо, старый хитрый краб, ты покажешь мне свои цветные камешки. И, быть может, мы решим, что не все так плохо.
Тоххайдо довольно усмехнулся.
– Не все, не все… ты еще не пробовал моего особенного соуса, приготовленного исключительно для тебя. Мой повар знает, насколько ты любишь жгучий перец.
Лентер слабо улыбнулся в ответ. Друг – всегда друг. Даже когда на протяжении последней сотни лет пытается накормить всякой обжигающей язык и нёбо гадостью.
Щелчок пальцев – и висящие в воздухе экраны исчезли.
Два древних старика поднялись с деревянных кресел и спустились по широкой гранитной лестнице в парк. Солнце, обнаружив новые жертвы, принялось припекать с удвоенной силой.
До самого вечера старые друзья бродили по парку, сидели на скамейках в тени широких лап лиственниц, изредка присаживались за миниатюрные столики с легкими закусками, обсуждая достоинства разных способов охоты на ятукку и сравнивая оперение пролетающих мимо птиц.
О делах более не было сказано ни слова.


Вечером старики стояли рядом с посадочной площадкой. Метрах в двухстах от них на бетонный квадрат осторожно опускалась черная лоснящаяся туша атмосферного транспортника. Восемь лап машины хищно блестели в свете заходящего солнца.
Лапы осторожно тронули бетон. Тронули – и вцепились.
Черная туша медленно присела на бетон. В борту откинулся люк и из него стремительным потоком высыпали охранники главы клана и разбежались по площадке. Каждый был одет в бронекостюм высшей защиты. Вокруг каждого мерцал полевой щит, а на спине горбились генераторы гравитационного пробоя.
Несколько человек несли на себе сверхдорогие комплексы орбитального подавления. Это были дорогие и редкие игрушки даже на Земле, в пору ее расцвета. Каждый из этих людей был равен по мощи небольшому космическому крейсеру.
Командир охраны сверился с картой состояния и удовлетворенно кивнул головой. Охранный периметр установлен.
Здесь они у друзей, но охрана есть охрана.
Над головой прошелестели четыре тройки атмосферных истребителей. Хищные черные треугольники заложили крутой вираж, разошлись в стороны. Сделав горку, они зависли в воздухе на высоте в полкилометра вокруг посадочной площадки.
Абсолютно ровный круг.
Тоххайдо усмехнулся:
– Стараются твои мальчики. Как же – сам глава клана под их охраной!
– Хорошие у меня пилоты, хорошие. Лучшие на Шилсу, – подначил друга Лентер.
– Ивви, надо бы нам устроить гонки между твоими пилотами, моими и пилотами Кубиксов.
Лентер кивнул:
– У Кубикса Плоской Линии хорошие пилоты. Очень хорошие. Может получиться интересное соревнование.
– Не удивительно – этот Кубикс создавался как Кубикс воинов.
– Не удивительно… Не удивительно… – Лентер помолчал. – Знаешь, Яма, а я тебя все же удивлю.
– Своими пилотами?
– Нет. На днях я начал создавать еще один Кубикс. Кубикс Спящего Воробья.
– Зачем? – со слабым интересом спросил Тоххайдо. – У нас ведь есть Кубиксы воинов и исследователей. Зачем нам еще один?
– Зачем? Не знаю. У меня есть странное ощущение, что эти цветочные ребята не успеют со своим проектом. И что Кубикс Плоской Линии окажется не так эффективен в бою, как нам бы хотелось.
Он помолчал.
– Кубиксу Танцующего Лотоса необходимо собрать как минимум десять сверхличностей, которые были или еще только будут созданы на протяжении истории человечества. Как минимум десять! Мои же аналитики говорят о двадцати.
– Мои – о пятнадцати.
– А сколько Кубикс уже успел найти? Трех! Всего трех! Чтобы завершить проект, людям Танцующего Лотоса необходимо обнаружить еще десяток Сущностей. Без этого они не сумеют создать Диктатора. И тогда… ты сам знаешь, что нас ждет тогда.
Тоххайдо качнул головой.
– Ты слишком часто думаешь о плохом, мой друг. Годы не идут тебе на пользу – раньше ты был не так мрачен.
– Да, раньше я не был столь мрачен. И годы не идут на пользу моему оптимизму. Но они идут на пользу моей осторожности. Поэтому я решил создать новый Кубикс. Кубикс, который поможет нашему народу выжить, если случится страшное. Я чувствую, что дела будут не просто плохи, а очень плохи. У меня есть ощущение, что Империю Шилсу ждут черные дни. Нашему кораблю нужна спасательная шлюпка. И Кубикс Спящего Воробья должен стать ею.
Старый японец долго молчал, всматриваясь в проплывающие в небе облака. Что несет им судьба – жизнь или смерть? Его старый товарищ прав. Кубикс Танцующего Лотоса может и не собрать потребные знания и силы.
Защитника человечества не удастся создать.
Человечество будет окончательно раздавлено Врагом. Страшная судьба Земли окажется судьбой всех планет, на которых расселилось человечество.
Яматорро Тоххайдо, глава одного из двух могущественнейших кланов планеты Шилсу, со-Император молодой звездной Империи Шилсу почувствовал, как слеза скатилась по его щеке.
Как давно он не вспоминал Землю.
Сколько сотен лет перед ним не вставали видения гор, резких, будто процарапанных острым изломом гранита по эмали неба. Кривых сосен, упорно противостоящих северному ветру. Полей, что расчертили подножия гор зелеными шахматными клетками. Стальных небоскребов Иокогамского мегакомплекса, где он родился. Титанических строений величайшего достижения инженерного гения Земли – Тоххайдского Конструктора, наследником и последним владельцем которого он был…
Лентер шагнул к нему и крепко прижал друга к груди. Старики долго стояли обнявшись. А над ними кружила и кружила стальная мошкара.
Десятки атмосферных истребителей рыскали по округе или неподвижно висели в воздухе. Сотни мини-перехватчиков плыли в стратосфере, готовые в любой миг ринуться на врага. Пять гигантских крейсеров обеспечивали орбитальную поддержку и были готовы в любой миг выплюнуть на планету тысячи металлических коконов с тяжелой пехотой или отразить удар из космоса. Тысячи людей напряженно ждали, пока главы их кланов стояли на посадочной площадке главной загородной резиденции клана Тоххайдо.
Старики разомкнули объятия.
Глаза их были сухи.
Через минуту тяжелая черная туша мягко снялась с бетонного квадрата и стремительно исчезла вдали, сопровождаемая истребителями, стратосферными перехватчиками и лучами сенсоров космических кораблей.
Лентера и Тоххайдо ждала их работа. Они боялись не успеть, но у них еще было время.
Полтысячелетия позади – так мало. Десяток лет впереди – так много.
Лишь одна надежда жила в них – что их агент окажется достоин вложенных в него усилий. И Кубикс Танцующего Лотоса получит нужные ему Сущности, и будет создан Диктатор.
И человечество останется жить.
Как хочется верить.