Господин Лянми Глава 1 - Плато сушеной рыбы

Май Магов
Владлен Подымов

«Господин Лянми»

ЧАСТЬ 1

Глава 1 – Плато сушеной рыбы


Месяц Ледяного Дракона лениво взмахнул хвостом запоздалых снежинок, и исчез, унося в далекие края колючий взор зимы и холодное дыхание тенху, северного ветра.
Мир принял в свои мокрые и теплые объятия его брат, веселый Весенний Дракон. Начиналось время журчащего смеха ручьев и радостного перезвона тонких льдинок, суматошно толкущихся в ручейках, речках и реках, несущих их в спокойные воды великого океана.
Голодные с прошедшей зимы ястребы кружили над горными лесами, выискивая средь голых еще деревьев поживу – быстрого дикого кролика, либо жирного митеха, с по-весеннему еще мягкими колючками, либо едва родившихся лисят, оторвавшихся от матери.
Вот! Неосторожный кролик, не успевший сменить зимний белесый мех на летнюю полосатую зелено-коричневую шерстку, выбрался на прогалину. Чутко шевелятся уши. Зубы поспешно грызут кору с молоденькой осины.
Весна! Еда! Счастье!
Коршун пал вниз стремительной молнией. Миг, еще миг! И в когтях его затрепещет окровавленное тельце, испускающее крик страха и боли.
Под чьей-то ногой треснул сучок.
Кролик метнулся в сторону кустов. Шуршание тонких веток, мелькание белой шкурки – и он скрылся в безопасной темноте своей норы. Разочарованно клекоча, ястреб устало взбил воздух крыльями, поднимаясь к солнцу, туда, где он сможет вновь кружить и кружить, ожидая более удачной охоты.
Человек проводил его взглядом и так же разочарованно опустил бласт. Теперь кролика не достать – они роют норы длинной в сотни метров. Не кролики – а кроты! Кто только их назвал кроликами?
Свежего мяса сегодня не будет.
Как обидно.
Человек посмотрел на нежаркое утреннее солнце. Если он ничего не напутал, до города оставалось несколько часов ходьбы. Пожалуй, даже если к вечеру он доберется до города, вряд ли сразу найдет себе пищу и кров.
Придется сегодня питаться дарами дикой природы.
За полтора месяца, проведенных в горном лесу неподалеку от города, он уже устал от однообразной еды. Но что делать? Идти в город без подготовки – полное безумие. Первый попавшийся на дороге внимательный стражник – и ему остаток жизни придется питаться государственными харчами.
И вряд ли это будут деликатесы.
Наломав тонких веток с осины, он отодрал от нее же большой кусок коры. Прямо как тот кролик – пришло ему в голову. Скинув с плеч рюкзак, человек достал из него белое плоское кольцо, которое в его руках вдруг превратилось в тонкий полупрозрачный цилиндр, затем помутнело и застыло.
Это был походный котелок.
Набросав в этот странной формы котелок мелко наломанных веток и кусков коры, он поставил его на землю. Затем извлек из рюкзака несколько суповых кубиков. Рассмотрев этикетки, он выбрал крабовый суп. Крабовых кубиков оставалось всего несколько штук.
Стоило бы их поберечь, но сегодня особенный день. Сегодня он войдет в город.
Человек нехорошо помянул про себя всех предков интенданта. Это ж надо было родить такого любителя кальмаров! Теперь все кубики на базе были представлены кальмарами. Вареными, печеными, жареными – но кальмарами. Робкие ручейки куриных, крабовых или овощных кубиков неведомо как пробиравшиеся на склад мимо зоркого ока интенданта тут же расползались по бездонным карманам его помощников.
И никогда уже не появлялись оттуда на свет. Странный круговорот еды в природе.
Человек разломал в руках суповой кубик и бросил его в котелок вместе с упаковкой. Еще раз взглянув на солнце, человек передвинул свой рюкзак к ближайшему толстому дереву, по виду – дальнему родственнику ясеня. Усевшись на рюкзак, он оперся спиной о ствол дерева и закрыл глаза.
Суп готовится долго, можно и отдохнуть.
Или подумать. До города совсем немного, стоит вспомнить – не забыл ли он чего? Он окинул себя мысленным взором.
Среднего роста, среднего телосложения, темноволосый, одет в некую разновидность широких брюк и мягкий свитер, на плечах – мягкая короткая куртка, все примерно одного цвета – черного с мелкими оранжевыми и желтыми крапинками. На ногах – высокие шнурованные ботинки.
Судя по всему, он не должен особенно отличаться от местных жителей. Вот только с ботинками проблема – не носят такие в городе. Ни в северном, ни в южном. Но отказываться от своих ботинок он не собирался – слишком они удобны. Слишком много дорог он в них прошел, слишком привычны и пару раз даже спасали жизнь.
Про другую пару раз, когда именно ботинки были причиной его провала, он не собирался вспоминать.
С кем не бывает.
Его капсула проявилась на материке Чантэ, где был расположен Южный город – Кинто. За месяц стать подобным местным жителям? Нет. Слишком мало времени.
Изобразить из себя человека иного города намного легче. Северный город был для него подарком судьбы.
Что касается имени, то он собирался оставить свое собственное. Судя по пойманным телепередачам, имя Серж было вполне обычным для жителей Северного города, Ла-Тарева, стоявшего на берегу северо-восточного материка Имаросс.
Довольно удачно.
Таревцы были хоть и редкими, но достаточно привычными гостями на этом континенте. Между двумя крупными городами, располагавшимися на северном и южном континентах, существовало оживленное сообщение. И скоростными океанскими катерами, и довольно медленными, – по его личным меркам, – самолетами.
Между городами летали даже дирижабли – правда, как он понял, только пять месяцев в году. Весной и летом, когда влажные и холодные зимние ветры еще не несли себе гибель летающим гигантам. Влажность и холод – и ледяная корка нарастала за мгновения.
А дальше – падение и смерть.
Как-то трудно было себе представить лед и холод сейчас, под весенним солнцем.
Он падал, падал, падал… тихое звяканье котелка выдернуло его из недолгих объятий сна. Серж слегка потянулся, затем резко встал и подошел к котелку. Из того шел ароматный пар. Пошарив в кармане, он нашел ложку. Обтерев ее последней оставшейся салфеткой, он принялся есть суп.
Картошка, рис, куски нежнейшего крабового мяса и обжигающий кипятком и перцем бульон.
Вкусно!
Побольше бы крабовых кубиков – в который раз пожелал он. Поздно, конечно. Надо было на базе требовать кубики – что сейчас уши кусать.
Доев суп, он сложил котелок и сунул его в рюкзак. Бросил туда же и ложку. По-хорошему стоило бы отдохнуть чуток – но тогда он рисковал не попасть в город засветло. Подхватив на левое плечо рюкзак, он направился на восход – в той стороне был Кинто. Через четверть часа он выбрался на тропинку, петляющую меж деревьев, и крупных обломков скал.
Когда он уже скрылся за деревьями, из кустов осторожно выбрались три невысокие темные фигуры. Внимательно осмотрев его следы и обнюхав брошенную салфетку, они переглянулись и неспешно отправились вслед человеку.
Серж тем временем сумел взобраться на высокую, похожую на торчащий из земли палец великана, скалу. Достав пластинку бинокля, он рассмотрел предстоящий путь. Вроде бы все правильно. Свой маршрут он проложил, пользуясь давно заготовленной подготовленной картой и небольшой телепередачей о Плато сушеной рыбы.
Сколько он тут провел – а ни одной рыбы не видел. Ни сушеной, ни живой. Даже в речках, узкими блестящими лентами сбегавших к морю, он не видел рыбы.
Как странно.
Спустившись со скалы, он отправился дальше. Где-нибудь по дороге ему обязательно попадется пещера, либо приметная расселина, в которой он устроит свой тайник. Идти в город со всяческими интересными приспособлениями в дорожном мешке – это глупость, достойная лишь немногих.
Таковым он себя не считал.


К вечеру он добрался до города.
Ярко-алый диск солнца постепенно скрывался за горами. Деревья и скалы отбрасывали длинные тени. С каждой минутой становилось прохладнее. Впрочем, Махаров не беспокоился. Закаты на Шилсу долгие, у него есть еще часа два-три, прежде чем ночь распахнет свои темные объятия.
За спиной у Сержа висел уже не стандартный рюкзак, – а изготовленная в местных традициях емкость для вещей, носимая на левом плече. В общем, рюкзак – не рюкзак, нечто иное – дорожный мешок. Мешок ощутимо напрягал плечо, хоть все самые тяжелые приспособления остались в узкой пещере, – скорее лазе, – в часе ходьбы от города.
Серж привык носить груз за спиной, на обоих плечах. Но местные жители правую руку держали всегда свободной, а с левого плеча дорожный мешок мог быть сброшен в одну секунду и использован…
Как? Как защита от нападающего? Кто же мог быть нападавшим?
Агент задумался – ведь тут должны быть сильны традиции индивидуальных схваток, а по телевидению не было ни одной передачи об этом.
Весьма странно.
Тропинка вильнула и выбралась на небольшую плоскую площадку над городом. Еще полчаса назад Серж видел далекое сверкание стекла в свете заходящего солнца. Теперь же город лежал под его взглядом подобно огромной плоской рыбе, что прилегла века назад отдохнуть на берегу моря.
Прилегла – да так и заснула.
Город и впрямь был похож на огромную рыбу. Темный Старый Город – как голова этого исполина. Кварталы Нового Города, сверкающие чешуей стекла и огней, вытянулись на север длинным светлым хвостом. Промышленные кварталы на западе и Порт на востоке – как гигантские плавники.
Даже глаз исполинской рыбы хорошо просматривался, – Цветок Алмазной черепахи, – большая площадь, на которой были расположены все городские Управления. Полиция, медицина, городское хозяйство, транспортники, еще кто-то.
Спящий исполин. Он жив, он дышит разноцветными огнями, по его дорогам едут автомобили и ходят люди, на улицах растут шафранные деревья и кусты алой и лиловой ишивики.
Как красиво!
Он долго стоял и смотрел на город.
Какой он большой. Пять миллионов людей, и среди них – носитель Сущности. Один человек, который ему нужен, которого необходимо уговорить отправиться в прошлое. Удастся ли это ему? Серж пожал плечами. Посмотрим. Это был не первый его прыжок во времени, хотя первый – в будущее. Два прыжка в прошлое и теперь еще и один в будущее.
По меркам базы, теперь он ветеран.
Прошлое хорошо тем, что о нем многое известно. Почти все. Здесь все иначе. Хорошо хоть язык и письменность не изменились, все тот же интлинг, пришедший на Шилсу еще с Земли. Хотя временами в кадрах телевидения мелькали и малопонятные иероглифы, но общались люди на том же языке, который был родным для Марахова.
И это хорошо.
Серж поправил на плече надоевший уже дорожный мешок и начал спускаться к городу.
Несколько минут спустя отпечаток его ботинка в рыжей глине осторожно накрыла когтистая лапа. Лапа, обросшая густой, спутанной черной шерстью и украшенная когтями размером с человеческий палец. Когти щелкнули, согнулись и разогнулись, оставляя на глине глубокие борозды. Их обладатель посмотрел вслед человеку и улыбнулся.
Нехорошая улыбка.
За такую улыбку стоило бы убить. И убить как можно скорее, чтобы избавиться от серьезных неприятностей в будущем. Затем к темной фигуре, стоящей на вершине плоской скалы, присоединились еще две. Они постояли минуту-две неподвижно, внимательно рассматривая раскинувшийся под ними город.
Постояли – и канули в лес.
Как и не было.
Марахов оставил за спиной последние скалы, спустился по осыпающемуся под ногами склону, и прошагал старой бетонной дорогой через полузаброшенные сады, в глубине которых виднелись дома. Дома были разные – и большие, и маленькие. Чистые и ухоженные, либо смотрящие на прохожих запыленными стеклами окон.
Людей не было видно, лишь однажды Марахов услышал громкий разговор, доносящийся из одного дома. Что-то в разговоре было странное, но он не остановился – солнце уже наполовину спряталось за каменные волны гор. Надо было спешить.
По пыльной дороге, с видневшимися на растрескавшемся бетоне отпечатками шин, и какими-то подпалинами, он выбрался из этой полузаброшенной деревни. Впереди было еще с полкилометра до большого шоссе, по которому изредка проносились машины. Агент поравнялся с крайним домом, когда любопытство, наконец, взяло над ним верх.
Подпалины на дороге не давали Сержу покоя. Он не поленился и, встав на четвереньки, принюхался. Да, бетон хранил на себе запах огня и сгоревшей изоляции. Он встал, и отряхнул ладони.
– Это старый Токодзира. Никак не может выбросить свой древний «минни».
Раздавшийся позади голос заставил его вздрогнуть. Он сдержал себя и медленно обернулся с приветливой улыбкой на лице.
– Вы о чем, уважаемый?
Позади него стоял старик, одетый в неопределенно-светлый балахон, опиравшийся на увесистый посох. На концах посоха были набиты широкие медные кольца.
«Да это не посох, – мелькнуло в голове Сержа, – это боевой шест.»
Старик ткнул пальцем в сторону подпалины.
– Говорю, это Токодзира своим «минни» наследил. Вам, господин, это удивительно, у вас, в Северном городе, отношение к машинам иное. Подавай все свежее.
Марахов кивнул. Однако! Старик сразу же понял, что он не из Кинто.
– Ну, а мы живем чуть иначе, над нами птица-Мири редко золотые перья роняет. Вот и обходимся старыми вещами.
– А что за «минни»?
– Так ее все знают, это едва ли не первая из этих электрических машин, – удивился старик. – Неудачная вышла. Два-три года поездишь, а потом у нее усилитель начинает искрить. Иногда едем вместе с Токо из города и аж страшно. А ну, как в этот раз не доедешь, – шибанет искрой, – и вот он, Золотой Лотос перед глазами и спицы Алмазного колеса!
Старик изобразил рукой примерный контур Алмазного колеса. Серж кивнул с задумчивым выражением лица. Сам же он лихорадочно вспоминал, что можно сказать в ответ на слова о смерти и колесе перерождения. Насколько он понимал, это была довольно рискованная шутка со стороны старика.
Горожане серьезно относились к таким вещам.
Пауза затягивалась. Старик насмешливо смотрел на него.
– Кто хочет плавать, тот и утонуть может, – вспомнил Серж подходящую к случаю пословицу.
Старик медленно улыбнулся. Таревец знает местные поговорки?
Как удивительно.
– Господин, я не представился. Как это недостойно меня, сына уважаемого Ёсикаро Нобунага, – он глубоко поклонился.
Марахов поклонился в ответ. Дорожный мешок соскочил с плеча и чувствительно ударил по ноге. Старик усмехнулся. Серж невнятно ругнулся и потер бедро.
Старик тем временем продолжил:
– В последнее время мало людей заходит в нашу деревню. Она слишком близка от города, и тем неинтересна. А город растет и растет. Еще поколение – и город накроет ее своей тенью. Поэтому прошу простить мою невежливость, я был слишком рад увидеть неизвестного человека и забыл о правилах вежливости. Я Икиро Нобунага. Когда-то я работал в Архиве, а ныне – наслаждаюсь солнцем и звездами.
– Меня же зовут Серж Марахов. Я археолог из Ла-Тарева. Ищу всякие древности. Неподалеку от Кинто тысячу лет назад было много городов, вот я и решил приехать и побродить по горам.
– Вы храбрый человек, – покачал головой Нобунага, – отправиться одному в леса – это дело исключительного мужества.
Серж пожал плечами. За целых полтора месяца в лесу он не встретил зверя крупнее кролика.
Старик взглянул на небо.
– Однако солнце садится. Могу я вам предложить свое гостеприимство? Я работал в Архиве и могу многое рассказать о древностях.
В его голосе слышалось нетерпение. Как давно он не разговаривал с незнакомым человеком!
Марахов огляделся вокруг. Солнце уже почти скрылось за неровной линией гор. Еще полчаса-час, и станет темно. А он хотел попасть в город сегодня.
– Мне нужно в город, уважаемый господин Нобунага. Мы поговорим позже, у вас тут красивые сады, в которых приятно побеседовать с много знающим человеком, – вежливо отказался он. – Но сейчас мне нужно в город.
Нобунага понимающе кивнул головой.
– Очень печально. Но я верю, мы еще встретимся.
– Я в этом не сомневаюсь. Может быть, Вы дадите мне совет, где остановиться в городе?
Старик задумался.
– Год назад мне довелось провести время в гостинице господина Миримо. Я слышал, у него много гостиниц, но я бывал только в одной. Она рядом с дорогой, которая ведет в нашу деревню и зовется «Ван-ван». Это хорошая гостиница. Там можно легко уснуть, а утром – вкусно поесть.
Серж покопался в рюкзаке и вытащил маленький металлический кружок размером в ноготь мизинца. Его снарядили в дорогу несколькими килограммами благородных металлов в виде кружков, прямоугольных пластин, небольших кубиков и пирамидок. Кубикс полагал, что они будут не лишними для обустройства агента на новом месте.
Однако по телепередачам Марахов так и не сумел понять, каков тут обменный курс и стоимость жизни.
Протянув кружок старику, Серж сказал:
– Примите это как дар уважения. Эту палладиевую вещицу я нашел в развалинах городов еще на северном материке, Имароссе.
Брови старика поползли вверх. Он в изумлении смотрел на маленький кусочек блестящего металла с несколькими древними символами на поверхности. Затем он взглянул на агента и рассмеялся.
– Я вижу, мы с Вами обязательно встретимся. Позволю себе преподнести Вам ответный дар, – он покопался в карманах своего балахона и достал оттуда мятую цветную бумажку. – Вы ведь будете останавливать машину, чтобы вас довезли до города? Дайте водителю вот это. Не давайте ему ваших странных монет! У нас добрые люди – зачем вводить их в соблазн?
Старик опять засмеялся, поклонился Сержу, и направился к своему дому.
Марахов остался стоять со странным чувством.
Похоже, его только что назвали человеком, не имеющим головы.