Минута в отстойнике

«Все зря» - подумала я, без особого желания закрывая за собой дверь двадцати четырех лет. Холодом, пронзающим до костей, сквозило отсюда, но я все равно оглянулась. То ли в полуоткрытом, то ли в полузакрытом проеме стояла я, с трудом удерживая хлипкую дверь от порывов ветра, глядя на открывшуюся мне картину. Казалось бы, между мной–двадцатичетырехлетней и мной–двадцатипятилетней еще не может существовать никакой разницы, но отчего-то по эту сторону двери все мгновенно уменьшилось и стало таким незначительным и далеким, словно смотришь в перевернутый бинокль. Каждый миг моей жизни - люди, вещи, события – еще по эту сторону - был различим одновременно и многомерно, одинаково вневременно и безапелляционно. Я-прыгающая-с-волнореза и я-читающая-камю-на-пляже, я-в-пионерской-форме и я-в-белье-от-димм, я-стоящая-у-окна-отстойника-в-аэропорту и я-ловящая-ртом-снежинки, я-бегущая и я-убегающая, я-рыдающая и я-хохочущая, и так далее, и еще сотни сотен меня. От этой картины кружилась голова, и путались мысли. И тогда я быстро шагнула через порог. Дверь с таким оглушительным грохотом захлопнулась за моей спиной, что я вздрогнула. За спиной послышался звук осыпающейся штукатурки и сразу же наступила тишина. Полная, идеальная тишина. Я увидела, что здесь я была совсем одна, и под ногами моего зрелого эго не шуршали отмершие куски прошлого. Повинуясь какому-то отдельному любопытству, я попыталась приоткрыть дверь, в которую только что вошла, но мощный порыв ветра вырвал дверь из моих рук и, бросив мне в лицо кучу сора и пыли, захлопнул ее уже навсегда. Отряхнув с себя мусор, я увидела, что через дверь успели влететь: растрепанная книга, зонтик без двух спиц и смятая банка из-под пива. Во общем-то, никому не принадлежащие и никому не нужные вещи, но что ни говори, это были вещи из того мира – все еще моего и единственно моего, и я подняла зонт. Немедленно уколов мне палец торчащей спицей, он скукожился, выцвел, посерел на глазах и рассыпался в мелкую труху. Книга прожила немного дольше – когда я открыла ее на первой попавшейся странице и, прочитала фразу «держащая во рту вселенную» без начала и конца, - ее постигла участь зонтика – она мгновенно превратилась в тлен. Банку я с досадой поддала ногой, и она улетела в направлении неизвестности. Какое-то время я слонялась по своему новому миру, пытаясь привыкнуть к себе-новой и вдруг мой взгляд остановился на двери. Дверь была вмурована в стену моего нового «я», отделяя его от того, другого, но в ней был глазок. Я подошла к двери и, затаив дыхание, заглянула в него. На меня, переливаясь близко-близко зеленой радужкой, смотрел мой собственный внимательный глаз.